Однако торжество ее было недолгим: громкий стук в дверь ворот заставил Мардария подойти к ним и открыть их. Потифор, почувствовав опасность, быстро подошел к Марфе. И не напрасно: в открытую дверь вошел староста Курятников и двое городовых. Вдали Мардарий увидел Никишку и погрозил ему кулаком, зло сплюнув на землю: он всё прекрасно понял.

─ Та-а-акс, Потифор Сухинин?! ─ хоть и обращался Курятников к Потифору, но смотрел во все глаза за Марфой. ─ Сообчаю вам. Пришло времечко иттить в армию!

И не успел тот ответить, как староста мотнул головой городовым. Те, как послушные псы, разом кинулись к Потифору и начали выкручивать ему руки.

Потифору такое поведение по отношению к нему в присутствии Марфы не понравилось. Гнев, красной краской окрасив всё его лицо, ударил в самое сердце и голову. И он с силой оттолкнул одного, потом другого городового. Повернулся к Марфе и крикнул. ─ Маруся, не думай! Я не омманывал тобе. Я не знал про армию! Да и не пойду я ни в какую армию! Хучь убейтя!

Не ожидавшие такого сопротивления городовые вновь кинулись на Потифора, свалили на землю и, скрутив руки, начали вязать их веревкой. Потифор, как раненный бык, брыкался и разбрасывал их до тех пор, пока сопротивление не оказалось бесполезным.

Марфа кинулась было на одного из городовых, чтобы помочь Потифору, но тут староста громко крикнул ей. ─ А ну, стоять, Марфа! Ты, Марфа Косова, объявляесси убивцей!

Все так и замерли: уж слишком нелепым было это объявление.

─ Как енто убивцей? ─ прохрипел Потифор от натуги из-под сидящих на нём городовых.

─ Как? Вы разве не знаете? Вот ента девка – Марфа Косова, из деревни Терновка Кирсановскова уезда. Прошу любить и жаловать! ─ почти издевательским тоном произнес староста Курятников. ─ Уж я-то её хорошо знаю! Ишшо с детства. Долго жил с ней в одной деревне. И поведению хорошева ента особа николды не имела. А позавчерась она убила сына управляюшшева в Поганке. Вот так-с! И топерича вся полиция уезда её ишшет!

─ Как же так, Маруся? ─ прохрипел Потифор, ища ответа. И обреченно заплакал. ─ Ты чо, меня омманула?

─ Усё правда! И не омманывала я тобе, Потифор. Не успела сказать! ─ Марфа замерла, лихорадочно соображая, как быть дальше.

─ Маруська, беги! ─ этот голос Марфа хорошо помнила еще с детства и мгновенно узнала сейчас, с надеждой бросив взгляд в сторону щели дверей, из которой услышала его. ─ Акимка! Но, как он здеся? Бежать, надо бежать!

И её моментально сдернуло с места. Туда, где выбивал в заборе доску Акимка. Как вихрь пронеслась Марфа мимо него, так и не успев ничего ему сказать. К тому же городовые, бросив лежать на земле связанным Потифора, хотели наброситься на сына старосты, но не успели, Обернувшись, Марфа увидела, как Акимка и Никишка, налетевший на него сзади, катаются в пыли дорожной, и побежала к Хопру.

Она слышала топот стучавших сапог городовых за спиной и бежала быстрее ветра. Однако на незнакомом берегу Хопра Марфа на некоторое время заметалась в поисках удачного схода к реке и городовые её почти настигли. Лихорадочно заработали мысли, ища выход. ─ Прошшай, Потька! Прошшай, свобода! Нет, я ишшо поборюся!

Именно тогда и прыгнула она с крутого берега вниз, в чистые воды Хопра!

Чем сильно озадачила и старосту и городовых. Когда же они подбежали месту, откуда Марфа прыгнула в реку, никого уже ни в воде, ни на этом, ни на другом берегу не было.

─ Утопла дефькя! ─ с сожалением произнес один из городовых. Он перекрестился и вытер пот со лба: лезть в воду и искать непутевую девку очень не хотелось. Да и быстрого бега для его тучной фигуры уже с лихвой хватило. Второй городовой, глянув на товарища, мгновенно его понял и поддержал. ─ Точно, утопла!

Только Курятников усмехнулся, однако ничего не сказал: зная её деревенские подвиги, он не верил в то, что Марфа могла утонуть. В их речке эта заноза вытворяла такие кренделя, что этот прыжок мог считаться просто забавой. Глянув на ожиревших городовых, решил, что пусть все так и будет. Сейчас его больше интересовала земля Сухининых.

Стражи закона повернулись и пошли к дому Сухининых. Когда же за ними захлопнулась дверь ворот, Курятников оглядел всех домочадцев: Мардарий с Меланьей и детьми сидели на крыльце, обреченно дожидаясь приговора старосты. Никишка прибивал на место доску. Акимки уже не было, а Потифор по-прежнему лежал на земле со связанными руками.

─ Та-ак-с, слушай сюды! Потифора Сухинина отправить в армию! ─ строго произнес он, мотнув головой городовым, чтобы подняли Потифора с земли. ─ А у тобе, Мардарий, весной я заберу четыре с половиной десятины земельки! В обшинный фонд, понял?

Мардарий со слезами на глазах обреченно мотнул головой и вздохнул. Тем временем городовые подняли Потифора с земли и толкнули в сторону ворот.

─ По-о-ти-фору-у-шка! ─ запричитала Меланья. Слезы рекой теки по её щекам. Она раскинула руки, чтобы проститься с сыном, но Агашка, Авдюшка и Евсюшка еще раньше стрелой метнулись к брату и облепили его, оттеснив городовых. Они плакали, обнимали и целовали на прощание любимого брата. Когда же мать подошла к сыну, они расступились, давая им проститься.

Меланья прижалась к телу первенца без слов: словно в жутком сне вихрем пронеслись все годы его жизни. Но к своему удивлению она обнаружила, что для неё он так и остался тем самым первенцем – маленьким ребенком, с которым ей было так трудно! И вот теперь он уходил. Возможно, навсегда. Перекрестив его, трижды поцеловала и тихо отошла, давая очередь проститься отцу.

Мардарий молча плакал, не стесняясь вытирать слезы рукавом рубахи. Это был его любимый сын. Первый. Опора. Все надежды в жизни он связывал с ним. Честный, прямой. Хороший работник и заботливый брат. На него смело можно было оставлять хозяйство и не бояться, что работу никто не выполнит. ─ Никишка? Нет, это балбес с большими запросами. Авдюшка? Посмотрю! Евсюшка? Этот мал!

И мысли его вновь вернулись к старшему сыну. ─ Эх, Потифор, Потифор! Ну как же ты так?

Но тут же сам и оправдал его. ─ Любовь! Тут ничего не попишешь! А сам-то я каков был? Весь в меня!

Он обнял сына, посмотрел ему в глаза своими, разом потерявшими часть жизни, глазами, поцеловал трижды в щеки и назидательно сказал. – Служи сын своему Отечеству как положено! Чтоб ни я, ни мать не краснели за тебя!

Так и не сказав ему всего того, что хотел, он отстранился, давая возможность городовым исполнить свой долг.

─ Эй, слышь! ─ Потифор повернул измазанное землей и слезами лицо к одному из городовых. ─ Иде она?

─ Утопла! ─ чуть слышно ответил он и подтолкнул парня к дверям.

Потифор, услышав ответ, опустил голову на грудь и обреченно пошел впереди городового. Лишь один раз он поднял свою большую вихрастую голову, и кулаки его невольно сжались. Никишка юркнул за столб ворот и больше не показывался. Однако и там он услышал слова брата. ─ Ежели вернусь, убью!

Городовые, приняв его слова на свой счет, толкнули в спину так, что он чуть не упал, а Курятников, приняв его слова на свой счет, тихо перекрестился и прошептал. – Чтоб ты сдох. Там!

Никишка, увидев, как с братом обошлись городовые, усмехнулся и прошептал ему вслед. – Ох – ха, поживем – увидим! Топерича я старшим над братьями осталси.

Он прекрасно понимал, какие преимущества это давало, а то, что вместе с отправкой старшего брата в армию у них урезались четыре с половиной десятин земли, его волновало мало. Даже наоборот: работать много он не любил.

Когда же Марфа с разбега прыгнула в воду, она быстро погрузилась почти на самое дно, чтобы её не видели сверху. Так она уже делала, когда играла в прятки на реке. С силой, работая руками и ногами, она устремилась вниз по течению, рассчитывая достичь ветельника, далеко склонившегося над рекой.

В этот раз секунды, которые она пробыла под водой, ей показались целой вечностью. И все же, понимая, что сейчас подвергается самой большой опасности, держалась из последних сил, чтобы достичь этого дерева. И только тогда, когда весь запас воздуха закончился, она осторожно всплыла. И тут же уперлась головой о ветки, склонившейся над рекой.

─ Господи, спасена! ─ подумала она и вдохнула большую порцию воздуха, не переставая пристально наблюдать за всем, происходящим на берегу.

Городовых и старосту она увидела очень быстро.

─ Утопла дефькя! ─ в этот раз голос городового для нее звучал как песня спасения. Из-за своих веток, стоя на дне, она могла безбоязненно наблюдать за ними и не быть обнаруженной. Видела городовых и старосту.

Не нравился ей староста Курятников. ─ Вот, сволочь! Хорошо хоть Акимка подсобил, а то ба ентот упек. Как пить дать, упек ба!

Видя, как староста и городовые пошли обратно, она перекрестилась, но решила еще подождать. ─ А вдруг залегли и ждут в засаде?

Минуты шли, меняясь часами, а Марфа всё сидела в своём убежище. Руки и ноги уже замерзли, но выходить было еще страшно.

Но тут ей пришла в голову мысль. ─ А что если выходить не туда, где она спрыгнула в воду, а в другое место, ниже по течению?

И даже удивилась, почему такая простая мысль ей не пришла в голову сразу же. Оттолкнувшись от дна ногами, она поплыла, дрожа всем телом вниз по течению, чувствуя, что силы кончаются. Но плыла и плыла в ставшей уже холодной воде, пока кустарник не закончился, и появилось место, где можно было бы выйти на берег.

Деревня осталась с краю и Марфа упала в высокую траву, чувствуя, что кашель начинает сотрясать всё тело. В какой-то момент всё куда-то поплыло, тело налилось свинцом и стало тяжелым.

Все же она услышала легкие шаги, шорох травы и насторожилась. Когда на тропинке появилась та самая девушка-подросток, которую она видела у Потифора во дворе, пальцы сжались в кулаки. ─ А-а, соперница?! Ты у меня щаз получишь!

И нащупала палку рукой. Но тут же, вспомнив все, что случилось во дворе Сухининых, отбросила её. ─ Да кака она топерича соперница? Потифора забрили в армию. Я сбежала. А Никишку она сама, кажись, боитси! Да и ревет чо-то она. Небось, он её, как Ванька меня!

Что-то теплое ворохнулось в её душе. Но тут она вдруг услышала её слова. ─ Ма-ма, ма-а-мочка, иде жа ты? Ну, зачем жа ты так? На ково мене оставила-а-а!

Девушка всматривалась в каждый изгиб берега и искала мать. Марфа еще раз внимательно всмотрелась в девушку. ─ Нет, это не Никишка. Тута чо-то не то.

Неожиданно она сама вспомнила, как ей самой вот так же было плохо, когда она осталась одна без матери. Слезы навернулись на глаза. И Марфа сама бы разрыдалась, да не могла себе этого позволить: ведь она теперь как-никак находилась в засаде! Проглотив соленые слезы, скатившиеся в рот, беглянка уже смотрела на бывшую соперницу с нескрываемой теплотой и сочувствием.

Тем временем девушка прошла мимо, так и не заметив спрятавшуюся Марфу.

─ И усе-таки надоть помочь ей! ─ подумала она. ─ Ну, как така пичужка поташшит свою мать одна? Мене и то, вона, Потифор помогал!

Вспомнив о бескорыстном поступке Потифора, она улыбнулась и чуть не рас-плакалась. ─ Эх, Потька, Потька. Видать, не Судьба нам быть вместе! Тебя в армию забрили, меня по лесам гоняють! Эх, бедная я, сиротинушка разнесчастная! Хоть и баба ничаво.

Вытерев рукой слезы, решила. ─ Уходить надоть куды-то! А куды? К Нарышкиным? Дак управляюшший, зараза, припомнит сына! В город? Могеть и в город. Он ить большой, не так заметно! Вот дефьке помогу мамку отыскать и подамси. А там, уж как получитси!

И Марфа вышла из своего убежища.

─ Эй, дефькя! ─ крикнула она негромко и огляделась на всякий случай по сторонам. ─ Ты ково-то ишшешь?

─ Ой! Это же ты была у тетки Меланьи. ─ сначала испугалась Параша, а потом удивилась и обрадовалась, увидев знакомое лицо. ─ А чо тута?

─ А ты чо. Ничо не знашь? ─ ехидно спросила Марфа, внимательно смотря за глазами девушки, чтобы сразу же определить для себя. ─ Врёт она ей или нет? Но девушка, к удивлению и радости Марфы, взгляда не отвела. ─ Похоже, не врёт!

И Марфа немного успокоилась.

Но Некто внутри неё настойчиво твердил ей. ─ Не верь ей! Омманет тебя, как Потифор! Мужики все такие!

И Марфа решила подстраховаться на всякий случай. – Ну, раз не знашь, то и не надо! Ты чо, мамку потеряла?

─ Потеряла! ─ захлюпала носом девушка. Слёзы с новой силой потекли по её щекам. ─ Как ушла за хворостом утром. И усё. Нетути!

Марфа сама себе удивлялась: невольно эта конопатая невзрачная девушка-подросток своей непосредственностью и искренностью притягивала её к себе и вынуждала оказывать помощь в поисках матери. Даже чувство опасности не смогло остановить.

─ Не реви, найду твою мамку! – почти приказала ей Марфа, внимательно оглядываясь по сторонам. ─ Так, погони нет. И в засаде никто не сидит – всё чисто. Знать, конопушка не врёт!

Невольно в голову пришло одна странная мысль: ещё тогда, когда она пряталась в ветельнике, ей еще показалось, что у берега находится что-то подозрительное, похожее не то на бревно, не то еще на что-то. Разбираться тогда у неё времени не было, а вот сейчас почему-то она об этом вспомнила.

─ Слышь, как тобе? ─ Марфа сама сомневалась в этом, но всё же решила поделиться этой странной мыслью с конопушкой.

─ Параша. Так мамка звала! ─ опять захлюпала носом девушка.

─ Енто кто ж ты? Параскева? Да не реви ты! Кажись, знаю, иде она. А могет и нет! ─ Марфа уже сама сомневалась и начала сердиться на Парашу. ─ Вот, зараза. Опеть лезть в воду! Могеть плюнуть? Пушшай сама ишшет?

Но тут Параша с надеждой вцепилась в руку Марфы. Это и решило все её сомнения: шагнув вперед, она решительно направилась к тому месту, откуда прыгала в воду, почти таща за собой девушку.

Там, у ветлы она и остановилась, снова засомневавшись. ─ Ну, вот, на хрена мене усё енто надоть? Пушшай сама лезет!

─ Ты плавать-то могешь? ─ с последней надеждой спросила она, желая спровадить в воду конопушку.

─ У – у! ─ отрицательно замотала головой та. ─ Мало – мало…

─ Черт, и чему вы только тута учитеся! ─ проворчала Марфа и обреченно полезла в воду: теперь почему-то она уже не сомневалась в том, что видела в ветельнике именно труп женщины. ─ Но той ли? Могеть, напрасно лезу в воду?!

Она легко добралась до того места, где видела странный предмет, и довольно хмыкнула, угадав в нем труп женщины. Схватив её под мышки, потащила к берегу, до крови обдираясь острыми ветками, к месту, где ждала её Параскева.

Чем ближе подтягивала Марфа труп женщины к зеленому краю берега, тем сильней причитала и плакала девушка. Уставшая и измученная Марфа, теперь нисколько не сомневавшаяся, что это и есть мать девушки. На самом верху она поскользнулась и упала на траву, в последнем рывке вытащив труп наверх.

Хоть Марфа и видела, как Параскева обнимает и целует труп матери, ей в это время было все равно: от смертельной усталости, голода, холода и недавней стычки с городовыми у неё просто не осталось сил, чтобы посочувствовать девушке. Она лежала на спине и безучастно рассматривала листву и кусочки неба. Дрожь колотила её, сотрясая всё тело, заставляя зубы стучать друг о друга.

Постепенно силы начали возвращаться к ней. Посмотрев на бледную Парашу, усмехнулась. ─ Вот-вот, подруга. И ты топерича узнаш, как быть сиротой! Ни отца, ни матери, ни братьев, ни сестер!

Но тут её Некто ввернул свой вопрос. ─ А, могет, и не сирота она вовсе? Есть, отец, братья, а ты ей помогашь, как последняя дура!

Забурлила кровь в жилах Марфы, заставляя возвращаться к действительности. И, подняв голову, она спросила. – Слышь, подруга, отец, братья, сестры у тебя есть?

Но Параскева отрицательно стала качать головой.

─ Знать сирота ты топерича! ─ жестко произнесла Марфа: даже сама удивилась, почему именно в таком тоне всё сказала. ─ А ведь не хотела! А чо? Пушшай топерича привыкат! Один хрен, скоро так все её называть будут.

Вздохнув, поднялась. ─ Ну, чо, подруга, давай поташшим твою мать отседа!

Требовательно спокойный тон её голоса подействовал на конопушку как приказ. И Марфа с удивлением и радостью вдруг обнаружила, что Параша упирается из всех своих сил, помогая тащить мать к себе домой. Трудная работа разогрела Марфу, однако уже у самого края деревни она остановилась.

─ Ты чо, Марусь? ─ удивилась Параскева: она не знала всего того, что приключилось с её напарницей. По тону её вопроса Марфа еще раз в этом убедилась и решила не рисковать.

─ Не могу я иттить в деревню! ─ просто ответила она и с удивлением для себя самой честно призналась. ─ Полиция меня ишшет! Я в Поганке сына управляюшшева прибила. Сволочь он. Гад ползучий. Снасильничал меня. Вот я и отомстила!

Параскева от удивления даже рот раскрыла.

─ Ну, дак ты ж ево за дело! ─ принимая сторону подруги, решила она. ─ Оне, мужики-то, вона каки паразиты бывают! А ты не боись: у мене схоронисси! Хоть сколь живи!

Параскева, выпустив руку матери из своей, выпрямилась и поднесла ладонь ко лбу, рассматривая каждую деталь в поисках людей на соседних огородах и на своём.

─ Вон наша хата! ─ она показала на старенькую небольшую саманную постройку на самом краю деревни. Сама хата покосилась и вросла в землю, а сараи были готовы вот-вот развалиться. ─ Иди туда. Прячься за плетнем близко к земле. Никто тебя и не увидит!

─ А ты? ─ вопреки всему Марфа сейчас была рада, что именно её встретила и не поддалась своему внутреннему голосу.

─ Топерича я и сама доташшу. Как- нидь! ─ вздохнула Параскева и, взяв труп матери под мышки, задним ходом сделала несколько шагов к дому и остановилась, взглянув на всё еще стоявшую на месте Марфу. ─ Иди, Маруся! Я тута сама.

И Марфа, согнувшись, юркнула в зеленую ботву картошки. Затем по меже возле плетня направилась к хате. За ней, кряхтя и останавливаясь, тащила труп матери Параскева. Там в сенях и положила её на старый сундук: в хату заносить побоялась, а сени заперла на палку. И не напрасно: громкий стук в дверь испугал их обеих.

─ Эй, Парашка, открывай! Ить знаю, ты дома! ─ Никишкин голос Марфа узнала сразу же и нащупала рукой железную клюку от печки. И выскочила бы, чтобы отомстить еще одному оскорбителю, да Параскева приложила палец к губам, давая ей знак, чтобы та не шевелилась. Никишка потоптался, потоптался, стукнул еще раз ногой в дверь и крикнул. ─ Один хрен, никуды ты от мене не денисси!

Никишка ушел, недовольно ругаясь от ревности.

─ Параша, я завтра уйду! ─ тихо сказала Марфа. ─ Ентот гад меня сразу выдаст! Енто он продал Потьку старосте! Из-за нево Потьку отправили в солдаты!

Параскева ничего ей не ответила, но Марфа всё же заметила, как у хозяйки сжались пальцы в кулаки, а на скулах заиграли желваки.

Перекусив, они попытались уснуть, но из этого ничего не вышло: так и проговорили всю ночь. Долго и обстоятельно рассказывала Марфа подруге всю свою жизнь. И то, как жилось ей одной без матери, как на себе она прочувствовала, что такое безземельная сирота. Как пришлось научиться отбиваться от назойливых мужиков, пожелавших немедленно воспользоваться её беззащитностью.

Параскева сидела и согласно качала головой, понимая без слов свою подругу. Рассвет она встретила с большим огорчением: разом повзрослев от потери матери, теперь она теряла еще и подругу.

Попрощались они на рассвете с первыми петухами. С узелком харчей и крынкой молока, нырнула Марфа в огород к Хопру, чтобы обойти краем Малиновку. Отношение к деревне у Марфы сложилось двоякое: с одной стороны, встретив Параскеву, как соперницу, она нашла в ней самую лучшую подругу. Здесь жила семья Потифора. Здесь оказался и её друг детства Акимка. А с другой стороны, нашлись враги, такие как Никишка и староста Курятников.

Так окончательно и не определившись, в теплой Парашиной кофте и с харчами, шла Марфа по дороге в Балашов, абсолютно не представляя, что там её ждет.