Наводку на это место Артём получил в институте от бегунка по кличке Фуфик, снабжавшего наркотой студентов. Спортивный комплекс на окраине города в 90-х захирел. Процветали только бандитские «качалки» и сауна. Сюда для решения дел приезжал один из главарей наркомафии по кличке Мельник.
Ночью Артём пробрался на территорию комплекса. Его фигура в черных джинсах и кожаной косухе очень органично вписывалась в окружающую реальность. Разруха, запустение, граффити на стенах. Главный вход в комплекс был наглухо закрыт. Артём обошел здание и через несколько метров наткнулся на проход, ведущий куда-то вглубь. Проход, узкий и темный, частично перекрывала железная решетка. Артём остановился и настороженно осмотрелся.
Из прохода вышли двое уголовного вида парней, типичные бычары.
– Тебе чего?
– Мне Мельник нужен, – сказал Артём. – Фуфик сказал, его здесь можно найти.
– Фуфик ему сказал. Вали отсюда, пока я добрый.
– Пожалуйста… – заскулил Артём, – мне доза нужна, а денег нет. Я студент… Фуфик сказал, Мельнику нужны студенты…
– Харэ канючить.
– Фуфел тебе фуфла на уши навешал. На то он и Фуфел. Короче, вали отсюда, ушлепок, пока я…
Свет фар вдруг выхватил Артёма и быков из мрака. Машина подъехала и остановилась. Дальний свет переключился на ближний. Из машины вылез парень с повадками телохранителя. Он открыл заднюю дверь.
– Ну вот тебе и Мельник, – ухмыльнулся один из бычар. – Только не плачь теперь, сучок.
Мельник был одним из лидеров местной наркомафии. Бандит с замашками плейбоя, он мечтал о вилле в Майами, о шикарных кабаках и вечеринках с кинозвездами. Но до осуществления мечты еще было далеко.
– Что у нас тут? – спросил он.
– Студент, – ответил один из бычар. – Нарколыга. Дурь толкать хочет.
– Студент?
Мельник уставился на Артёма взглядом опытного работорговца, оценивающего товар.
Мальчик хорош. Поджарый, мускулистый. Высокие скулы, точеный подбородок, карие глаза. Такие нравятся девкам, да и парням тоже, а значит, немало своих дружков и подружек такой успеет подсадить на дурь, пока наркотики не сожрут его самого.
– Проверь его, – приказал Мельник телохранителю.
Артём инстинктивно отступил, когда телохранитель шагнул к нему, но быки схватили его и удержали. Телохранитель обшарил карманы косухи и джинсов.
– Мобила, ключи, бумажник.
Мельник протянул руку, и телохранитель отдал ему бумажник.
– Посмотрим, что нам тут черт послал.
В бумажнике были водительские права.
– Артём Дегтярев. Вот как, не шутишь? – на лице Мельника появилось такое выражение, словно черт преподнес ему сюрприз, но он еще не вполне в этом уверен. – Уж не сынок ли Олега Дегтярева.
– Нет, – мотнул головой Артём.
– Точно, – щелкнул пальцами Мельник. – Сынок. Джек-пот.
После гибели жены и дочери Олег Дегтярев уволился со службы и бросился в дикую охоту за Сологубом. Он должен был отомстить за убийство Нади и Маши и найти сына. Если Артём был еще жив, то только Сологуб знал, где он. Несколько лет дикой охоты превратили Дегтярева в человека, одержимого ненавистью уже не только к бандиту, отнявшему у него семью, но и ко всему миру криминала. Вначале, пока еще оставались в силе прежние принципы, Дегтярев ловил и сдавал бывшим коллегам убийц, насильников и наркоторговцев, потом он начал просто убивать подонков, имевших несчастье попасться ему на пути.
Дегтярев пересек черту закона, и на него самого объявили охоту не только бандиты, но и свои. Бывшие коллеги не особо усердствовали, но криминальный мир ждал случая свести с ним счеты.
До города уже было недалеко, когда зазвонил телефон. Определился номер Артёма, и Дегтярев ответил.
– Артём, что у тебя?
– Папочка, это не Артём. Это Мельник. Я говорю по его телефону. Понимаешь, что это значит?
– Я еду, – ответил Дегтярев. – Говори куда.
Артема привязали к решетке, частично перекрывающей проход в чрево бандитского шалмана, в который превратился бывший спорткомплекс. В процессе ему пару раз дали в морду, но особо не усердствовали, ожидая, что главная веселуха впереди.
– Мне нужны гарантии, что ты отпустишь сына живым, – сказал Дегтярев.
– Гарантии? Не смеши, Дегтярь, какие тут могут быть гарантии? Только мое слово. Не веришь, можешь не приезжать. Но тогда сам знаешь, что будет. У тебя двадцать минут.
– Не успею.
– Успей или найдешь здесь труп.
Мельник отключил телефон и подошел к Артёму.
– Ну вот, – весело сказал он, – сейчас приедет папа. Воображаю, что он тебе скажет. Я могу дать ему бейсбольную биту, пусть оторвется напоследок. А ты, правда, сидишь на наркоте?
Артём отрицательно мотнул головой.
– A-а, вот оно что. Папа послал на разведку? Вот одержимая сволочь, сыночка не пожалел.
– Да иди ты… Отец меня не посылал, я сам.
– Молодец. Решил поиграть. Ну, давай поиграем.
Мельник вытащил из внутреннего кармана пиджака кожаный несессер и расстегнул молнию. Внутри лежал шприц и ампула.
– Будет забавно, если папочка обнаружит, что ты не только подставил его, но еще и обдолбан в хлам.
Мельник с сомнением посмотрел на шприц и ампулу.
– Нет, – сказал он, закрыв несессер. – Пока нет. Хочу, чтобы ты был в адеквате и все видел.
Дегтярев остановил машину, не доезжая до спорткомплекса. Он открыл багажник и потянулся за ружьем, которое лежало там, завернутое в брезент.
«Надо держаться, – отчаянно думал Артём. – Отца им не взять. Видал он таких… Главное, продержаться, не расползтись в говно. Все нормально будет, отец порвет их нахуй».
– Стоять! Подними руки!
– Руки, гад! Руки, я сказал!
Дегтярев положил ружье и закрыл багажник. Он поднял руки и медленно повернулся. Их было пятеро, все вооружены, но даже такая ситуация была не безнадежна. Старый волк, побывавший в жестоких переделках, Олег Дегтярев мог бы позаботиться о спасении своей шкуры. Но сейчас для него имело значение только спасение сына.
– Пошли, – сказал Дегтярев так, словно он тут командовал. В принципе, так оно и было.
В последнее время Дегтярев чувствовал, что он изможден, пресыщен кровью и смертью. Выжжен изнутри. Слишком долго он выполнял жестокую и опасную работу и понимал, что уже не получится замести следы и врасти в нормальную жизнь. Всему есть цена. Есть цена мести, чести, любви. Сейчас главное – вытащить засранца, а там… Не худший конец.
– Знаешь, сколько людей мечтают разделаться с тобой, Дегтярь? – сказал Мельник. – Но сегодня судьба на моей стороне.
– Отпусти мальчика, – ответил Дегтярев. – Пусть уходит.
– Отпущу. Он уйдет живой. Даю слово.
– Хочу поговорить с сыном.
– Последнее желание? Давай. Только не затягивай.
Артём еще надеялся, что отец знает, что делать. Он уже что-то придумал, может, позвал кого-то на помощь. И сейчас, как в боевике или вестерне… Когда отец подошел к нему, Артём понял, что это конец.
– Папа… прости… я хотел…
– Я знаю, что ты хотел. И слава богу, что у тебя не получилось. Иначе все было бы еще хуже.
Дегтярев обхватил ладонями лицо сына. В его жесте было столько любви, нежности и оберегающей силы, что Артём вдруг почувствовал себя ребенком. Отношения у них всегда были сложные.
Дегтярев вообще не был склонен к проявлениям нежности, и Артём не терпел того, что счел бы соплями. Но сейчас был момент истины.
– Папа… – по щекам текли слезы.
– Тише, тише. Вот так. Послушай меня, сын. Не смей мстить. – Дегтярев смотрел в глаза сына, стараясь внушить ему свою волю. – Не делай моих ошибок. Удержись. Переломайся и удержись. Живи. Я хочу, чтобы ты жил.
Артёму пришлось увидеть, как отца поставили на колени и, связав руки за спиной, привязали их к лодыжкам. В этой позе он был совершенно беспомощен. Мельник наклонился к нему.
– Ты многих убил. Сегодня твоя очередь умереть. Гори в аду, сволочь.
По сигналу Мельника двое бандитов облили Дегтярева бензином из канистры. Мельник нагнулся и понес зажигалку к тонкому ручейку, позволявшему ему стоять на безопасном расстоянии.
Артём рванулся, пытаясь порвать веревки.
– Отец!!! – заорал он. – Отец! Нет!
Его крик перекрыл вопль горящего заживо человека.
Уже неделю Егор не появлялся в «Щучьей Заводи». Данко пытался ему звонить, но телефон был отключен.
В ту ночь, когда погибла Фрези, наряд полиции, вызванный жильцами дома, нашел Егора лежащего на полу. Он был без сознания.
Егор Вереск пришел в себя в больнице. Он помнил, что дрался с Дегтяревым и их атаковала сова. Дальше все, провал.
Оперативники из отдела по борьбе с наркотиками первыми получили доступ к Вереску. Старший лейтенант Конрад и старший лейтенант Данилов – представились они, чисто формально предъявив удостоверения. Егор пытался отвечать на их вопросы, с трудом выстраивая фразы и подбирая слова. Оперативники быстро поняли, что он рассказывает им про драку с человеком, который существует только в его воображении. Они регулярно имели дело с людьми в различных стадиях наркотического опьянения, поэтому профессионально и жестко принялись распутывать хаос в голове Вереска. Под их прессингом пелена спала, и Егор вспомнил все, что случилось ночью.
– Она жива? – спросил он.
– А сам как думаешь? Там ведь шестнадцатый этаж.
– Не хилый такой полет получился.
– Я хотел удержать… Бросился… Не понимаю, почему…
– Да потому, что обдолбался паленой дурью, – без всякого сочувствия ответил Конрад. – Тебе повезло, что сердце выдержало. А могло клина поймать.
Конрад и Данилов уже поняли, что ловить им тут особо нечего. Они не нашли в квартире Вереска и Фрези ни нычек с наркотой, ни признаков регулярного употребления. Судя по всему, это был трагически закончившийся эксперимент.
После ухода оперативников Егор удрал из больницы. Ушел прямо в больничных штанах и халате, которые ему тут выдали, потому что, когда его привезли, своей одежды на нем не было. Подметки у ветхих больничных тапочек вскоре отвалились, пришлось идти босиком. В больной голове Вереска застряла идея: надо вернуться домой, лечь на их с Фрези диван и заснуть. Ему казалось, что когда он проснется, все будет хорошо. Гибель Фрези окажется глюком, как драка с Дегтяревым. Она будет лежать рядом или сидеть с гитарой, перебирая струны и черкая в своем блокноте.
Дверь была опечатана клейкой лентой. Ключа у него не было. Егор ударил в дверь плечом, потом бил ногами. Дверь не поддалась. Это была крепкая дверь, поставленная рачительными хозяевами. Соседи вызвали участкового, и он открыл Егору дверь.
В квартире предстала характерная картина разгрома. Тут работала опергруппа, искали наркотики. Утро за окном и следы чужого вторжения убили иллюзию, что можно все исправить. Егор вышел на балкон. На площадке с разноцветными пластмассовыми домиками под присмотром мамаш и бабушек играли дети. Люди шли по своим делам. Машина выезжала с автостоянки. Жизнь продолжалась как ни в чем не бывало. Истоптанный газон у стены дома был единственным свидетельством трагедии. Больше Егор на балкон не выходил. Он закрыл дверь и задернул штору.
Данко снова и снова набирал номер Егора в надежде, что он ответит. Но ему по-прежнему отвечал безразличный голос электронного автоответчика.
– Съезди к нему утром, – предложила Ольга.
– Ольга Владимировна, а может, я прямо сейчас поеду?
– Нет, Данко. Я не могу тебя отпустить. Ты же видишь, у меня людей и так не хватает.
Ольге пока не удавалось найти подходящего человека на место Ашота. Эта проблема как-то решалась, пока работал Вереск, теперь ситуация была аховая. Ольга уступила настырным домогательствам Люси и пустила ее за стойку, предупредив, что это временно. Бар был самым проблемным местом в ее хозяйстве в смысле махинаций с деньгами, а Люська – девка стремная, с загребущими лапками. Пока Люська цвела и пахла за стойкой, воображая себя королевой таверны, Данко пришлось занять ее место. Принять заказ, обслужить за столом – работа вроде несложная, но тоже требует определенной сноровки. Данко был еще худшей заменой официантке, чем Люська в баре, где надо было следить за каждым движением ее хищных лапок. Ольга пока мирилась с временными трудностями и искала. Претенденты на должность бармена появлялись, но по тем или иным причинам им приходилось отказывать. Ольга предпочитала проявить осторожность, чем потом, разругавшись в пух и прах, избавляться от неподходящего человека, да еще и разруливать всякие претензии.
Ольга была создана природой, чтобы стать матерью-основательницей большой семьи, даже целого клана. Но неудачно сходив замуж – три раза, она поняла, что удачи ей в этом деле нет. Дочь уехала учиться в Москву и встретила там испанца. Теперь она жила в Барселоне, где у ее Луис Альберто (как называла мужа дочери Ольга, хотя его звали совсем иначе) был небольшой семейный бизнес. Кажется, обувной магазин. С дочерью и двумя внуками Ольга общалась по скайпу. По-русски внуки говорили заученными фразами с подсказками матери. Так что весь свой нереализованный дар главы клана Ольга вкладывала в «Щучью Заводь». Придорожный мотель достался ей от третьего мужа в совершенно разваленном состоянии. Мужику осточертело, что на голову каждый день обрушиваются проблемы, он бросил все и удрал искать более веселой и легкой жизни. Ольга, работая по тридцать часов в день, удержала тонущий корабль на плаву и превратила в прибыльное заведение.
Улучив свободную минуту, Данко вышел на веранду и достал телефон. Он набрал номер Артёма Дегтярева. Данко не был уверен, что стоит грузить Дегтярева проблемами, не имеющими к нему ни малейшего отношения. Да и черт его знает, где был сейчас Дегтярев. И почему Дегтярев? Ведь Данко почти ничего реально не знал об этом парне. Но сейчас Данко просто не к кому было обратиться за помощью.
– Здорово, Данко, – ответил Дегтярев.
– Привет, Артём. У нас тут такая беда… Фрези погибла.
– Знаю. Видел сообщение в газете.
Газеты Дегтярев не читал. Сообщение о происшествии с девушкой, выбросившейся с балкона, Артём нашел в полицейских сводках, но Данко не надо знать, что у него есть доступ к закрытым сайтам отдела по борьбе с наркотиками.
– Мы тут, понимаешь, Егора найти не можем. Боюсь, как бы он чего такого не натворил.
– Его проблемы.
Артём вытащил из багажника сумку и направился к гостинице, в которой собирался провести сегодня ночь.
– Все-таки, может, ты подъедешь к нему домой? Адрес я тебе сейчас пришлю.
– Вот уж нет. Во-первых, у меня тут свои дела и свои планы. А во-вторых, мне этот парень вообще похрену. Я его видел всего раз.
– Ты с ним дрался.
– Я много с кем дрался. Драка не повод для знакомства.
– Артём, помоги. Я тебя прошу, потому что больше некому.
– Послушай, Данко, – Артём остановился на ступеньках, чтобы закончить разговор, прежде чем войдет в гостиницу. – Для него же лучше, если я его больше никогда не увижу. Он позволил девчонке прыгнуть с балкона. Я таким мудакам шею сворачиваю. Все, пока.
Артём отключил телефон. Он вошел в гостиницу и направился к рецепции. Телефон просигналил о полученном сообщении. Это был адрес Егора.
– Твою ж мать!.. – Дегтярев повернулся и пошел обратно к дверям.
Егор решил, что с ним все кончено. Это просто вопрос времени. Прежде он должен позаботиться о Фрези. Но оказалось, что тело Фрези, Юлии Аксеновой по паспорту, забрали родители. Они уже увезли ее, чтобы похоронить в родном городе. Далеком и совершенно незнакомом Егору.
Он купил бутылку водки, влил в себя все ее содержимое и отключился. Дальнейшее прорывалось в сознание обрывками, словно дыры в мутной пелене беспамятства. Какие-то улицы и подворотни, чьи-то квартиры, оголтелые девки, которые поили его, а потом лезли в штаны. И кажется, не только девки. Егор урывками помнил, что бил какого-то парня.
В моменты просветлений Егор понимал, что совершенно утратил контроль над собой. В следующий раз он очнется за решеткой или в больнице, или в морге. Ну, тогда уже не очнется. Во время очередного просветления Егор решил, что падение слишком затянулось и не стоит ждать, когда все закончится каким-нибудь уж совсем безобразным образом. Надо разобраться с собой самому. Он не понимал, где находится: какая-то очередная компания, пьют, орет музыка. Егор просто встал и пошел.
На этот раз он знал, куда идет. Нужно вернуться в исходную точку. Откуда все началось, там и должно закончиться. Он помнил, как рванулся за Фрези, чтобы прыгнуть следом, поймать. Он это сделает. Прыгнет и догонит ее в полете.
Егор был уже недалеко от дома, когда из переулка вышла стая подростков. Две пацанки лет по четырнадцать пристали к Егору, канюча деньги. Он тупо посмотрел на злобные, раскрашенные, порочные мордочки и попытался пройти мимо. Парни окружили его. Они что-то орали, кривлялись. Вереску было плевать, он их вообще не понимал: какая-то мелюзга в татуировках и майках с демоническими принтами.
Насколько опасна эта стая, он начал соображать, только получив хороший пинок в зад. Девки взвизгнули от восхищения. Их приятели кинулись на жертву, удары обрушились на Егора сразу со всех сторон.
Дегтярев искал дом Егора, адрес которого он забил в навигатор. Стрелка показывала, что через несколько метров ему надо свернуть в проезд между домами. Как раз у поворота он увидел драку: подростковая банда била пьяного парня. Девки, визжа от восторга, снимали «веселуху» на смартфоны.
«Нагнать что ли на уёбков страху, пока они не убили чмошника?» – Дегтярев присмотрелся и понял, что чмошник как раз тот, кого он ищет.
– Вот ведь, мать твою, – Дегтярев вылез из «ранглера».
Самый рослый и тренированный на вид поганец примерился лягнуть Егора, изображая из себя звезду каратэ. И тут лапы Дегтярева сгребли его за шкирку и пояс штанов. Использовав инерцию замаха, Артём отправил «каратиста» в полет с ускорением. Он был не прочь дать по ушам еще паре гаденышей, но банда бросилась удирать.
– Поймаю, – крикнул им в след Дегтярев, – оторву, нахрен, уши, хвост, лапки. Вообще все.
Егор стоял, согнувшись, опираясь руками в колени. Тяжело дыша, он поднял голову, посмотрел на «супергероя» и узнал Дегтярева.
– Тебя здесь нет, – сказал Егор. – Ты глюк.
– Пиздец. Так и знал, что не надо ввязываться.
– Ну и вали.
– Нет уж. Раз я тебя нашел, отвезу в «Заводь».
Егор выпрямился, отчаянно пытаясь принять независимую позу.
– С чего вдруг? Я никуда с тобой не поеду.
– А что ты сделаешь?
– Не твое дело.
– Обдолбаешься смертельной дозой или повесишься? Ты хоть понимаешь, что вштыренный молодняк тебя чуть не забил нахрен?
– Сказал, не твое дело.
– В общем, не мое. Но раз уж так получилось… В общем, поехали.
– Пошел ты, глюк.
– Я не глюк.
Дегтярев сбил Егора с ног ударом в челюсть, подобрал с асфальта и потащил к машине.
Данко только что отнес на кухню поднос с грязной посудой, когда зазвонил телефон.
– Привез вашего мальчика, – сказал Дегтярев. – Распишитесь и получите.
Данко выскочил во двор. Дегтярев стоял, привалившись задом к крылу «ранглера». Руки засунуты в карманы куртки, вид мрачный. На всякий случай Данко осторожно обошел его и открыл дверь машины.
Вереск лежал на пассажирском сидении. Он был в отключке. Лицо разбито.
– Это ты его так? – спросил Данко.
– Пришлось пристрелить, как сказал герой «Золота Маккены», – ухмыльнулся Дегтярев.
Данко дернулся.
– Ладно, ну дал я ему по морде один раз… может быть.
– Помоги вытащить его из машины.
– Вот уж нет. Ты просил его найти, я нашел. Дальше сам. Хорошо, он мне салон не заблевал, а не то…
– Что у вас тут? – Ольга оценила обстановку и приняла командование: тут была ее палуба и она капитан. – Чего стоим? На что любуемся? Седьмой номер свободен, давай Артём, надо отнести его туда.
– А чего я-то? – в голосе Дегтярева вдруг прорвалась нелепая для его брутального стиля интонация подростка, бунтующего против власти родителей.
Ольга посмотрела на него укоризненно и властно.
– Я помогу, – засуетился Данко.
– Не надо.
Артём взял Егора за руку, выдернул из салона, поднырнул под него и поднял на спину. Данко отметил, как ловко он это проделал, и постарался зафиксировать в памяти рисунок движения.
Номерами в «Щучьей Заводи» служили отдельные деревянные домики, стоящие вплотную друг к другу. Данко открыл дверь. Артём втащил Егора внутрь и сбросил на кровать.
– Тяжелый ублюдок, а так вроде не скажешь.
О проекте
О подписке