БРОДЯГА
(бегство 1)

Чтобы путешествовать, надо иметь дом, откуда уезжаешь и куда возвращаешься. В противном случае ты беженец, бродяга.

Питер Хёг

1

Снова один. Чувствую, Он покинул меня. Но не стоит переживать: может сутки, может час, и Он вернется. Так происходит всегда. Тем не менее, эти периоды одиночества невыносимы. Брошенный, временно лишенный волшебных миров, я, как наркоман в ломке, снова возвращаюсь в унылую тухлую реальность.

За немытым стеклом окна буйствует распоясавшийся хмурый ноябрь. Тяжелая сизая мгла заволокла небо от горизонта до горизонта, стелется низко, предвещая скорый нудный нескончаемый дождь. Злые влажные порывы холодного ветра гнут, терзают голые остовы уснувших деревьев, поднимая с сухого асфальта тучи пыли и городского мусора.

Стылое, беспросветное дыхание циклической смерти природы.

Тоска.

Инстинктивно вздрогнув, кутаюсь в махровый халат. Внутри, в помещении тепло, но на душе зябко, некомфортно.

Слышу за спиной шаркающие шаги Валентины, погруженной в рутину своих пустых нескончаемых хлопот. Что мне до них?

Тик-так, тик-так… Смотрю на секундную стрелку настенных часов, сонно ползущую по белому циферблату. Как медленно.

Раздражает все: слишком яркий свет, завывание за окном, тупое бормотание телевизора, приглушенный говор сбоку, тонкая паутинка, тихо колышущаяся под потолком…

Не мое это. Я чужой в этом сером мире, иной, неполноценный, калечный. Как рыба, выброшенная на сухой песчаный берег. Здесь моя жизнь лишена смысла… до тех пор, пока не придет Он.

Довольно!

Отгораживаюсь от чуждого неприветливого окружения, ухожу в себя. Сознание скукоживается, закукливается, наращивая защитный панцирь («я в домике»). Впадаю в некое подобие ступора, полусна, как спора бактерии в неблагоприятных условиях. Время замирает, накрывает меня пологом вечности. Покой и отстраненное терпеливое паучье ожидание.

Я почти в забытьи.

Тик-так, тик-так…

И вдруг…

– ПРИВЕТ! – долгожданный мыслеголос, яркий, энергичный, раздается у меня в голове.

Тут же оживаю, просыпаюсь, мир взрывается, становится искристым, переменчивым, как картинка в калейдоскопе. Отвечаю мысленно:

– Здравствуй, дружище! Я ждал тебя, Гринт. Почему не было так долго?

– ТЫ ЖЕ ЗНАЕШЬ, У МЕНЯ СВОЯ ЖИЗНЬ, МНОГО ЗАБОТ, ПРОБЛЕМ. НАПОМНИ, КАК У ВАС ГОВОРЯТ: «ДЕЛУ ВРЕМЯ…».

– «…потехе час».

– ВОТ ИМЕННО. ПРИЗНАЮСЬ, ЛУЧШЕГО ДРУГА Я ОБРЕЛ В ТЫСЯЧАХ ПАРСЕК ОТ СВОЕЙ РОДИНЫ. ПОВЕРЬ, КАК ТОЛЬКО МОГУ, МЧУСЬ К ТЕБЕ. У НАС НЕПЛОХОЙ СИМБИОЗ: ТЫ ПОЛУЧАЕШЬ НОВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ, А Я УДОВОЛЬСТВИЕ ОТ НЕПРИВЫЧНОЙ ДЛЯ МЕНЯ РОЛИ ТВОЕГО ПУТЕВОДИТЕЛЯ. НУ ЧТО, ГОТОВ К ПРИКЛЮЧЕНИЯМ?

– Конечно.

– КУДА ОТПРАВИМСЯ СЕГОДНЯ?

– М-м, – думаю, недолго, – утомили серые будни. Хочется чего-то яркого, динамичного…

– РЕШЕНО. СЕЙЧАС РВАНЕМ В ТАКИЕ ДАЛИ, О КОТОРЫХ ТЫ И НЕ МЕЧТАЛ. КАК ТЕБЕ СОСЕДНЯЯ ГАЛАКТИКА АНДРОМЕДЫ, ПЛАНЕТА КАССШ?

– С удовольствием. Я доверяю тебе.

– ТОГДА ПОЕХАЛИ!

Опускаюсь на диванчик, расслабляюсь, закрываю глаза.

Мгновение, и мое сознание-личность отделяется от косного опостылевшего тела, впадающего в пустое забытье и, влекомое бесплотным спутником, тут же перемещается в нужную точку космического пространства. Для нас с Гринтом не существует ограничения в виде скорости света. Все происходит за миг.

Буря, пелена, бездна…

Где верх, низ? Здесь нет никаких ориентиров. Мы в толще плотной атмосферы. Вокруг сплошная охряная муть, находящаяся в постоянном движении. Бешеный ураганный шквал несет в неизвестность.

И это все? Но я не разочарован, по опыту зная – будет потрясающе.

– ЭТА ПЛАНЕТА – ГАЗОВЫЙ ГИГАНТ, НЕЧТО, ВРОДЕ ВАШЕГО ЮПИТЕРА. ТЫ НЕ НАЙДЕШЬ ТУТ ПРИВЫЧНОЙ ТВЕРДИ, ТОЛЬКО МОЩНЕЙШАЯ ВОЗДУШНАЯ ОБОЛОЧКА И БЕЗДОННЫЙ ОКЕАН ЖИДКОГО ВОДОРОДА.

– Я вижу только мглу.

– РАЗУМЕЕТСЯ. ТВОИ ОРГАНЫ ЧУВСТВ ЗДЕСЬ БЕССИЛЬНЫ, – шепчет проводник, – ПОЭТОМУ ПОСТУПАЕМ, КАК ОБЫЧНО. ПОСМОТРИ ВНИЗ.

Бросаю взгляд, тщетно, все застит желтая пурга.

– ВНИМАТЕЛЬНЕЕ.

И тут замечаю еле различимый янтарный силуэт гигантского медузоподобного существа. Его размеры поражают, метров 45—50 в длину.

– Вижу.

– ЭТО ЭРК, ПРЕДСТАВИТЕЛЬ МЕСТНОГО РАЗУМА. НУ ЧТО, ВСЕЛЯЕМСЯ?

– Давай!

Мое бесплотное «Я» ныряет вниз и мягко сливается с сознанием титана. Дело привычное. Тут главное – осторожность. Надо все сделать так, чтобы твой носитель не заметил внедрения (у разных существ это может быть чревато самыми непредвиденными реакциями). Мы не желаем зла аборигену, наша цель – только наблюдение, хочу взглянуть на этот мир глазами его обитателя, почувствовать, воспринять окружение так, будто я и есть тот самый эрк.

Робко, крадучись, мое сознание сливается с сенсорной системой гиганта, оккупирует все его органы чувств.

«Боже!!!» – я словно попадаю в иной мир. – «Так вот какой ты, Кассш!».

С глаз, словно пелена упала. Все вокруг становится прозрачным, ярким, радужным.

Планета-сказка.

Здесь нет ничего статичного, неподвижного. Я (точнее – мой носитель) лечу в потоке мельчайших искристых частиц, напоминающих бликующие мыльные пузырьки. Раскрываю свою треугольную пасть и заглатываю добрую долю этой массы вместе с воздухом, отфильтровывая его сквозь системы отверстий-дыхал. Чувствую приятный пряный вкус свежайшей органики. Так вот как питаются эрки, словно земные киты планктоном.

Вокруг – фейерверк цветов. Вся атмосфера на этой планете пронизана мириадами стабильных несмешивающихся друг с другом ветров-течений, бирюзовых, изумрудных, пурпурных, молочных, багровых… (так местные обитатели видят различие в газовом составе и температуре). Все они разнонаправлены, иногда даже противоположны друг другу.

Над головой, в насыщенной индиговой выси буйствует лучистыми переливами призрачных красок фантастической красоты полярное сияние. Размеры его грандиозны, от горизонта до горизонта.

Закончив охоту, насытившись, резко ныряю вниз, в светло-фисташковый поток, с наслаждением вдыхая его дурманящий метановый аромат. Он, словно косой лифт, несет меня все ниже и ниже.

Вдруг, какое-то шестое чувство (может оно и есть у этой разумной расы) подсказывает: опасность! Сверху пикирует стая местных хищников, напоминающих широкие, сияющие розовым перламутром ленты. Не на того напали, бандиты. Они знать не знают, что столкнулись с разумным существом, хозяином этого мира. У меня есть оружие – разработка генной инженерии эрков. Как только алчущая свора приближается на достаточное расстояние, вытягиваю свои боевые щупальца в их направлении и даю волю электричеству. Ветвистая сеть колючих голубых молний пронзает пространство, находя вертких незадачливых охотников.

Все. Никто не погиб (я не приемлю смерть), но атака отбита, хищники оглушены.

Спускаюсь все ниже, к бескрайней зоне сжиженных газов. Это уже рядом.

Подо мной сплошная пелена белой колышущейся стихии клубящегося густого пара.

– Что это?

Гринт не медлит с ответом:

– НА ЭТОЙ ПЛАНЕТЕ НЕТ ЧЕТКОЙ ГРАНИЦЫ, ОТДЕЛЯЮЩЕЙ ГАЗООБРАЗНУЮ АТМОСФЕРУ ОТ КОНДЕНСИРОВАННОГО ВОДОРОДА. ЭТО ВЫГЛЯДИТ, КАК ПОСТОЯННОЕ КИПЕНИЕ ВЕЛИКОГО ОКЕАНА. ПРИ ПОГРУЖЕНИИ ПЛОТНОСТЬ ВОЗРАСТАЕТ ПОСТЕПЕННО, НЕЗАМЕТНО ПРЕОБРАЗУЯ ГАЗООБРАЗНОЕ СОСТОЯНИЕ В ЖИДКОСТЬ. ЗДЕСЬ НАСТОЯЩЕЕ ПЕКЛО – 6000 ⁰С; ДЛЯ СРАВНЕНИЯ, ТАКУЮ ЖЕ ТЕМПЕРАТУРУ ИМЕЕТ ПОВЕРХНОСТЬ ВАШЕГО СОЛНЦА.

«Вот как? И в таких условиях возможна жизнь?!».

Мы ныряем в клокочущую пучину. Погружение длится долго. Но вот, наконец, бледная наволочь заканчивается, и нас окружает аквамариновая влага жидкой стихии планеты.

Этот мир тоже кишит жизнью. Мимо проплывает стайка мелких серебристых созданий, преследуемая полупрозрачным торпедообразным монстром без плавников, движимым, судя по всему, реактивной тягой. Кругом парят, как в невесомости, овальные золотые «блюдца» с голубой бархатистой каймой. Не могу видеть, но чувствую, что в глубине, в кромешной тьме, прячутся плотоядные твари, пассивно ждущие незадачливой добычи.

Совершенно ниоткуда перед нами появляется еще один эрк, за ним еще пара. Через минуту их уже около десятка. Они общаются друг с другом; не звуками, не ментально – электроволнами.

Увы, нам не дано понять эту прекрасную расу.

Слышу голос спутника:

– НАШЕ ПУТЕШЕСТВИЕ ЗАКОНЧЕНО. ВОЗВРАЩАЕМСЯ.

2

Я опять дома. С тоской оглядываюсь по сторонам. Разве сравнишь это болото с теми местами, где я бывал?

Гринт. До сих пор не верится, каким чудом свела нас судьба.

А ведь начиналось все просто прозаично, более того – драматично.

Вспоминаю события четырехмесячной давности.

Лето, конец июля и середина моего долгожданного отпуска. На море с супругой уже съездили, отдохнули, привезли с собой шоколадный загар и массу морских сувениров. Что делать дальше? И тут дернул меня бес согласиться на увещевания товарища по работе Лехи Заварзина махнуть в лес, по грибы.

– Костян, – сладко пел коллега, – ты не представляешь, какие в эту пору рыжики водятся в наших местах. Я уж не говорю про белые грузди и боровики…

Короче – уговорил.

И вот я, абсолютно городской житель, изнеженный, неприспособленный, развращенный бытовым комфортом, ни разу в жизни не бывавший не только в лесу, но даже в захудалой деревне, оказываюсь посреди первобытной стихии древесной фауны.

С самого начала наш рейд не был для меня удовольствием.

Первое, что неприятно удивило – отсутствие дорожек, тропок, даже малейшего намека на них. Передвигаться по пересеченной местности, изобилующей кочками и рытвинами, оказалось довольно утомительно. Вторая беда – местные насекомые. Крупные, желто-серые, фантастически агрессивные комары просто не давали житья. Я готов уже был психануть и позорно повернуть назад, но тут выручил Леха, снабдив меня баллончиком инсектицидного спрея.

В общем, с первых минут этой никчемной затеи я понял, что грибник из меня – никакой. Однако, как говорится: «взялся за гуж…». Тщетно пытаясь сдвинуть настроение в сектор энтузиазма, я побрел в поисках растительных шляпкообразных.

Как ни странно, попытки что-то найти были недолги. После получасовых мытарств, я набрел на настоящую золотую жилу. Вышеупомянутые рыжики торчали тут и там, везде, куда ни плюнь.

Пошла забава. Удивительно, но в ходе сбора я даже почувствовал некий охотничий пыл. Вот он-то меня и сгубил.

Все дальше, дальше. Мне, сыну цивилизации, даже и в голову не приходило отвлекаться на ориентирование, запоминать свой путь. Я воспринимал лес, как большой парк и даже представить не мог, насколько он огромен, непознан и… страшен.

Случилось то, что должно было случиться: я заблудился.

Только когда почувствовались первые признаки жажды, я понял вдруг, что уже давно не слышу голосов перекликающихся товарищей.

Стало как-то неуютно. Но по-настоящему пришлось осознать весь трагизм сложившейся ситуации минут через сорок, когда полностью сорвал голос криками о помощи.

Один, брошенный в незнакомой равнодушной бесконечной враждебной среде… Это был шок. Скажу больше: такого ужаса не испытывал ни разу в жизни.

Попытался утихомирить панику разумом, вспоминая классические лесные ориентиры (мох на дереве – с северной стороны, муравейник – с южной и др.), но что они могли мне дать, если я понятия не имел, в каком направлении света находится наш город?

Наступил беспросветный этап утомительных поисков выхода из зеленого ада. Я часами тупо брел в произвольном направлении, не ведая, приближаюсь ли к спасению, или удаляюсь в дебри.

Усталость брала свое, заставляя все чаще делать привалы, но на каком-то этапе мытарств жажда стала настолько невыносимой, что я, наплевав на изнеможение, двинулся дальше стараясь идти под уклон: простая логика подсказывала, что ручьи и речушки струятся в низинках.

Когда сухой распухший язык прилип к шершавому небу, а отчаяние стало исподволь отключать мозг, превращая меня в обезумевшее животное, неожиданным образом старания заплутавшего горожанина оказались вознаграждены. Совершенно отупевший, растерянный, погруженный в себя, я, пожалуй, и не заметил бы заросший буйной зеленью водный поток, но нога счастливым образом вступила в спасительную влагу, погрузившись по колено, и, споткнувшись, я рухнул всем телом в малинник, разодрав себе лицо и ладони о злые колючки.

Вот это было счастье!

Засипев от восторга, бросился к воде и пил, пил ледяную мутноватую субстанцию, как божественный нектар, вкуснее которого не пробовал.

Настроение (как и самочувствие) стремительно улучшалось. Да, я все еще потерян, но нашел самое необходимое – воду и… я взглянул на заросли дикой малины… а почему бы и нет?

Ягоды оказались кислыми, но съедобными. Полного насыщения они не давали, и мой взгляд плотоядно обратился на лукошко с рыжиками (благо, я их так и не бросил в дороге). Мне не было известно, можно ли есть грибы сырыми, но, если дойдет до крайности, придется рискнуть.

Куда идти дальше?

Рассудив, что любой ручей течет куда-то, к более крупному водоему, который, возможно, выведет меня к людям, твердо решил идти вниз по течению.

Через пару часов потемнело. Сумерки стремительно трансформировались в ночь. Пристроившись в кустах орешника, на мягкой травянистой подкладке, я попытался заснуть. В голову лезли опасливые мысли о диких хищниках, бродящих во тьме, но, в конце концов, усталость взяла свое, и странник-потеряшка провалился в глубокий сон без сновидений.

А на утро случилась беда. Не знаю, нечистая вода тому ли виной, или немытая малина, но у меня случилось типичная кишечная инфекция. Еще солнце не успело подняться над зарослями, а я уже пулей бежал к ближайшим кустикам, расстегивая на ходу брючный ремень.

Что делать?

Тошнота подступала к горлу (меня вырвало бы, если было бы чем), живот крутило невыносимо. Понос мучил мой изнуренный организм уже несколько часов. В ближайшее время конца страданиям не предвиделось.

Это было просто отвратительно: в таком неприглядном состоянии, без малейшей надежды на гигиенические удобства… А главное, диарея истощала организм, обезвоживала, отбирала и без того малые шансы на выживание.

И в этот момент, когда утомленный путник уже прощался с надеждой, произошло невероятное.

Над головой бахнуло, и что-то тяжелое, ломая ветви, грохнулось в двадцати метрах от меня.

«Люди!!!» – думая только о своем спасении, метнулся в сторону события.

«Однако».

Одного взгляда на объект было достаточно для того, чтобы опровергнуть мою версию. Серебристая, полупрозрачная, расколовшаяся пополам капсула, метров трех в длину, была явно инопланетного происхождения. Сей факт также подтверждало обезображенное от травм мертвенно-бледное тело крупного лысого четырехглазого гуманоида, наполовину свешивающееся наружу. Правая конечность почти оторвана, череп проломлен, из горла бедняги торчал острый обломок желтой кости. Раневое отверстие вздувалось пузырями темно-желтой крови, синхронно с последними вздохами инопланетянина.

«Не жилец, братишка…».

Словно услышав мои мысли, несчастный всхлипнул в последний раз и обмяк.

Тяжело дыша, сгорбившись от изнурения, я стоял и не знал, что делать, как реагировать. Судя по всему, никому не известный Константин Корочин стал участником первого в мире межпланетного контакта (хотя контакта, как такового, не состоялось). Небывалое событие. Сейчас передо мной находилось то, за что многие земные ученые позакладывали бы свои высушенные души. Но, судя по всему, мое свидетельство канет втуне. Не было ни малейшей надежды на то, что отчаявшийся, изможденный грязным недугом путник выкарабкается из западни, предоставленной жестоким роком, и поведает миру о своем небывалом открытии.

– Ну что ж, – прохрипел я, – прощай, несчастный, сей славный вояж закончен. Похоже, здесь и тлеть твоим костям до скончания лет. А я еще поборюсь, сдаваться не намерен.

Уже отвернувшись от звездного суденышка в стремлении продолжить свой унылый путь, вдруг отчетливо услышал (точнее – почувствовал) раздавшийся в моей голове голос-мысль:

– ПОСТОЙ, НЕ УХОДИ.

Обомлевший от неожиданности, я замер, как вкопанный. Что это было? Слуховые галлюцинации утомленной от отчаяния психики? Нет. Уж не знаю, как пойдет дальше, но пока еще не было причин сомневаться в надежности, трезвости своего разума.

– УСПОКОЙСЯ. Я РЕАЛЕН.

Первая мысль: «Может, все-таки я схожу с ума?». Нет! Не смогу объяснить – как, но еще тогда я понял, обрел прочную уверенность, что голос в моем мозгу – не плод больного сознания, нет, он абсолютно реален, объективен, принадлежит чуждому, но дружелюбному существу. В дальнейшем я многократно убедился в истинности этого.

Прокашлявшись, я прошептал:

– Кто говорит? Где ты?

– ЗВУКОВОЕ ОБЩЕНИЕ НЕПРИЯТНО ДЛЯ МЕНЯ. ГОВОРИ МЫСЛЕННО.

Вот даже как? Во мне нарастало запоздалое чувство удивления, ощущения, что прикоснулся к чему-то невероятному. Послал мысль, стараясь четко формулировать понятия:

– Повторяю свой вопрос: кто ты?

– Я ГОСТЬ В ВАШЕМ МИРЕ.

– Ты… – мой откровенный взгляд метнулся к изломанному телу бледного инопланетянина.

– НЕТ, ЧТО ТЫ?! МОЙ ДРУГ И КОЛЛЕГА МЕРТВ, УВЫ. Я СКОРБЛЮ. ТЫ НЕПРАВИЛЬНО ПОНЯЛ СИТУАЦИЮ. ЭКИПАЖ ЭТОГО МЕЖПРОСТРАНСТВЕННОГО ЧЕЛНОКА СОСТОЯЛ ИЗ ДВУХ ЧЛЕНОВ. СЕЙЧАС В ЖИВЫХ ТОЛЬКО ОДИН – Я.

– Но где ты? Я не вижу.