Глава 15. Генеральское пальто

– Товарищ генерал, это какое-то недоразумение, – лепетала доктор Лаптева.

– Это то, что я послушал вас и взял этих оборванцев – недоразумение, – проворчал генерал.

– Тем не менее, Синявского застали с поличным, – сказал Колобков и довольно улыбнулся.

– Кто застал, ты? – Лаптева хотела впиться ногтями в это сияющее круглое личико.

– Так, всё хватит истерик, – замахал руками генерал. – Доказательств достаточно. Он виновен и точка. Завтра его казнят на рассвете.

– К–как казнят? – не поняла Лаптева.

– По закону военного времени, – добавил Колобков.

– Вы свободны, доктор, – вежливо сказал генерал.

Доктор Лаптева, спотыкаясь, вышла из штаба на улицу. Всё было как в тумане. Мимо проходили люди, но ей они казались размытыми пятнами, проплывающими где-то там, вдалеке.

– Что там? – спросил Женя, его брови приподнялись, глаза округлились, и приоткрытый рот замер в ожидании вердикта.

– Казнят, – спокойно, как бы не осознавая значения слова, ответила доктор.

Женя замер, затем метнулся к штабу, но у дверей остановился, заходил кругами и чуть слышно проговорил:

– Мы должны его вытащить.

Лаптева будто не слышала этих слов. Постепенно оцепенение ослабло, доктор собралась с мыслями, схватила Женю за ворот куртки и обрушилась на парня:

– Я вас предупреждала! А? Нет, блять, они же робин гуды хреновы, им надо влезть и всё испоганить! И что теперь делать прикажешь, гений?

Женя не мог выговорить ни слова. Добрая доктор Лаптева превратилась в страшную гаргулью, готовую вот-вот его растерзать.

– Тогда остаётся один выход, – дрожащим голосом, протянул парень и серьёзно посмотрел на Лаптеву. Доктор поняла, что он говорит об убийстве генерала.

Эмоциональные порывы улеглись, пылающий взгляд Лаптевой погас и его заменил холодный расчётливый взор стратега. Доктор взяла Женю под руку и отвела за угол корпуса подальше от любопытных глаз.

– Значит, так, – Лаптева оглянулась по сторонам. – Пистолет я достану. А ты сделаешь остальное.

– Я… Я? – лицо Жени исказилось, парень понадеялся, что ослышался.

– Может мне это сделать? – прошипела Лаптева. – Вы заварили кашу – вы и расхлёбывайте, – затем она снова оглянулась, наклонилась ближе к подростку и сказала: – Его казнят завтра утром. Генерала надо убить ночью, пока все спят. Он, как обычно будет сидеть в штабе. Караул я отвлеку. Ты пройдёшь к нему и пристрелишь. Без всяких речей. Выстрелил и ушёл. Понял? – она холодно уставилась на Женю.

– Да, – дрожащим голосом ответил парень.

– Пистолет получишь после вылазки. Я положу его тебе в рюкзак, когда пойдёшь на склад разгружать добытое. В час ночи встретимся на этом месте. Всё, – сказала она и ушла.

Женя ещё постоял какое-то время, пытаясь собраться с мыслями, и поплёлся на стоянку готовить внедорожник к отъезду.

Он выехал за ворота Комплекса и с черепашьей скоростью направился к дяде Роме и тёте Любе. Автомобиль трясло на ямах, Женя даже не старался их объезжать. Всё, что окружало его, слилось в одну смазанную серую пелену, и только представление убийства генерала, то, как он делает выстрел, ярко стояло перед ним. Он остановился рядом с обгорелым остовом дома, вышел и подошёл к избушке. Дверь была открыта. Насторожившись, он прошёл внутрь и увидел за столом дядю Рому. Тот сидел, потупив глаза в стол. Казалось, что даже не дышал. Руки его были в чём-то чёрном, на лице небольшие мазки грязи. Тётя Любу исчезла. Женя осторожно подошёл к дяде Роме, сел напротив него и спросил:

– Дядь Ром, что случилось?

Лицо дяди Ромы дёрнулось, и на глазах проступили слёзы. Он попытался отереть их, но только размазал грязь ещё больше.

– Люба… – всхлипнул он, – Люба умерла.

Женя сидел с окаменелым лицом, не зная, что сказать и что подумать. Образы убийства генерала заменил образ тёти Любы. Парень вспомнил, как она заботилась о нём и о Снеже, её добрую улыбку, когда приглашала всех к столу, слова утешения и поддержки, наставления и беспокойство обо всех. Она была добрым человеком, слишком добрым для этого поганого мира…

Через минуту забвения Женя вскочил со стула, дядя Рома удивлённо посмотрел на него:

– Ты куда? – чуть слышно произнёс он.

– Есть одно дело, – процедил парень и вышел из избушки. Женя сел во внедорожник, громко хлопнул дверью и погнал назад в Комплекс.

– Вот же скотина… тварь… убью его, прямо сейчас выстрелю в эту старую тупую морду, – говорил парень вслух.

Тормоза завизжали, автомобиль остановился у ворот. Мимо проходила доктор Лаптева. Она увидела, что парень вернулся раньше, чем должен был и, почуяв неладное, подбежала к нему.

– Где пистолет? – процедил Женя.

– Что с тобой? – вытаращилась доктор.

– Я убью его. Прямо сейчас.

– Какое сейчас? – Лаптева вновь потеряла самообладание. – Там охраны немерено, тебя сразу же пристрелят.

– Ну и что. Главное, что эта гнида умрёт.

Понимая, что Женя сейчас может загубить весь план, Лаптева улыбнулась караульному, взяла парня под руку и отвела к забору.

– Ты вообще охренел? – прохрипела она, – хочешь нас всех подставить?

Женя дышал всё быстрее и смотрел на здание штаба. Лаптева взяла его голову руками, повернула к себе, посмотрела в глаза и по слогам произнесла:

– Сейчас идёшь домой. Успокаиваешься. Пистолет я тебе дам ночью. Понял?

Женя не ответил и продолжал косить на штаб. Лаптева потрясла его голову так, что он, наконец, обратил на неё внимание.

– Понял? – повторила она.

– Да, – сдался парень.

– Всё, иди.

Женя быстро пошагал домой, сел на кровать, посмотрел на стену и заплакал. Через слёзы вышли гнев, отчаяние и горе. Немного охладев, Женя стал размышлять об убийстве генерала, о том, как ворвётся в его кабинет, посмотрит в эти серые, полные безумия и маразма глаза, выстрелит, победно взглянет на бездыханное истекающее кровью тело и уверенно выйдет к людям… Они столпятся, взволнуются, но он их успокоит. Вызволит Антона из темницы, вернёт изгнанных рабочих, избавится от Колобкова и превратит Комплекс в самое безопасное и счастливое место на земле. Место, где его близкие не будут каждый день думать о выживании, а просто будут жить.

Подступала ночь. Женя всё лежал в кровати и мужался на ужасный, но в то же время необходимый поступок.

– Женя, – послышался в прихожей усталый голос Снежи.

– Чего тебе? – тихо произнёс парень.

– Ты был сегодня у дяди Ромы и тёти Любы?

– …был.

– Как они?

Женя не ответил, спокойно встал, надел куртку и вышел из домика. Снежа проводила его взглядом, вздохнула, покачав головой, и села на стул.

Рабочие уже разошлись по домам. Солдаты ушли в казарму. У штаба оставался только один караульный, да и тот время от времени зевал. Женя проплыл через площадь и свернул за угол. Через пять минут там показалась доктор Лаптева. Она оглянулась, достала из-под пальто пистолет и быстро сунула Жене в руку.

– Готов? – спросила она.

Парень кивнул.

– Тогда идём, он на месте.

Лаптева пошла вперёд, Женя поплёлся за нею, крепко сжимая пистолет за спиной.

– Доктор Лаптева? – обратился караульный.

– Мне нужна ваша помощь, это срочно, – залепетала она. – Сейчас никого нет, только вы рядом.

– А что такое? – постовой взбодрился и внимательно уставился на Лаптеву.

– Идёмте, нет времени, по дороге объясню, – доктор потянула караульного за рукав. Женя глубоко вдохнул, набрался мужества и вошёл в штаб. Он пересёк приёмную и остановился перед дверью. «Ну, была – не была» – подумал парень и открыл дверь.

За столом сидел генерал и читал какой-то отчёт. Он не заметил Женю: обычно о посетителях ему сообщал караульный. Но, услышав тихое сопение, генерал поднял глаза и уставился на парня.

– Тебе чего? – нахмурился он.

Женя дрожащей рукой направил пистолет.

– Ты чего удумал?! – рассвирепел генерал.

Женя хотел нажать на спусковой крючок, но не мог. Весь гнев, вся решимость, накопленные им за день, мгновенно испарились, когда живое, пусть и мерзкое существо посмотрело на него.

– Не дури, парень – рявкнул генерал.

Женя стоял и трясся. Надо было стрелять, но палец не слушался. Парень сморщился, будто это могло помочь ему выстрелить. Но он не мог. Генерал увидел это и сам потянулся к кобуре. Он опустил глаза, аккуратно открыл кобуру и обхватил рукой пистолет. Готовый пристрелить парня, он резко посмотрел вперёд.

На мгновение в его глазах блеснуло удивление и в то же время ужас.

Раздался выстрел.

Генерал упал простреленной головой на стол. Женя стоял и жадно хватал воздух, он не мог надышаться, сердце колотило, голова кружилась. «Я это сделал?» – подумал он.

Вдруг за спиной послышалось дыхание. Женя медленно повернул голову и увидел Колобкова, майор убирал ещё дымящийся пистолет в кобуру. Офицер потянулся к пистолету Жени и отобрал его. Парень не сопротивлялся. На звук выстрела прибежали солдаты и остановились в кабинете, глядя на бездыханного генерала.

– Товарищ генерал, покончил с собой, – тихо проговорил Колобков. – Возвращайтесь на свои посты. Живо! – крикнул он. Солдаты, пересуживаясь, попятились назад.

– Что произошло? – проталкиваясь сквозь бормочущих солдат, спросила доктор Лаптева. Она увидела тело генерала и испуганно посмотрела на Женю.

– Доктор, давайте без этих ваших представлений, – отрезал Колобков, осматривая тело покойника. – Вы хотели убить генерала, но парень, как я и думал, не смог выстрелить. Пришлось помочь.

– То есть это ты? – проговорила Лаптева.

Колобков не ответил, он бросил последний взгляд на тело, затем посмотрел на Лаптеву:

– Утром жду вас на площадке у ворот, – сказал он и вышел.

В штаб вбежали два работника. Они подошли к телу генерала и попытались его поднять. Со второй попытки им это удалось, и они вынесли его на улицу.

– Я чуть не убил человека… Ещё бы секунда и я нажал бы на курок, – отрывисто пробормотал Женя.

– Пойдём, – Лаптева положила парню руку на шею, и они вышли из штаба. – Иди домой, мне надо ещё кое–какие дела уладить.

Женя поплёлся домой, а доктор быстро пошагала к стоявшему у ворот Колобкову.

– Товарищ майор, – осторожно сказал она.

– Доктор? – по-светски ответил Колобков.

– Мне нужно поговорить с вами о случившемся.

– Да, и о чём конкретно?

– Скажу прямо, – Лаптева посмотрела в глаза Колобкову, – в изоляторе сидит лейтенант Синявский, но это ты и без меня знаешь. Также недалеко от Комплекса живут двое работников, мужчина – хороший инженер и его жена. У нас система полива растений скоро выйдет из строя. В общем, выпусти Синявского и верни этих рабочих.

– Ну… – протянул Колобков, – работников я верну, но зачем мне выпускать вора из тюрьмы?

– Он хороший разведчик, может пригодиться…

– Ладно, ладно, – прервал её Колобков. – Он тебе не безразличен, я вижу, – майор кокетливо подмигнул, но Лаптева сделала вид, что не заметила, – Поэтому за его освобождение… – он намеренно выдержал паузу, чтобы доктор немного понервничала. – Вы, доктор, будете полностью подчиняться мне. Заупрямитесь – Синявского казнят. Считайте его освобождение отсрочкой исполнения приговора.

Лаптева посмотрел на Колобкова опустошённым взглядом и тихо произнесла:

– Я согласна.

– Ну и ладненько, – сказал майор.

Лаптева, поражённая и в то же время злая, пошла на гауптвахту. Антон сидел в камере и смотрел в стену. Наутро его должны были пристрелить. Он думал о вечном, о Боге и жизни, о том, что он сделал хорошего и плохого, и о том, чего не успел ещё сделать. Дверь со скрежетом открылась, на пороге стояла Лаптева. Синявский поднял на неё уставшие глаза и посмотрел.

– Ты свободен, – сказал она.

Синявский сидел молча, будто не расслышал этих слов.

– Ты свободен, Антон, – громче повторила Лаптева.

Антон понял. Слёзы накатились на глаза, тело онемело, изнутри как будто всё высосали: все чувства, эмоции, разум, и осталось только тело, с трудом державшееся на мышцах и костях.

– Как? – тихо произнёс он.

– Генерала уб… – Лаптева прервалась, вспомнив официальную версию произошедшего. – Генерал застрелился, теперь, главный Колобков. Он тебя и выпустил… и вернул Романа Петровича и Любовь, как её там…

Антон ещё посидел молча какое-то время, затем медленно поднялся и пошёл на улицу, ему нужен был свежий воздух.

Снежа проснулась утром ни свет, ни заря и, открыв глаза, увидела брата. Женя сидел и смотрел в пол.

– Женя, что случилось? – спросила она.

– Ничего, Снежа. Всё в порядке, – произнёс парень.

– Ты не спал?

Женя покачал головой. Девочка поднялась с кровати, мягкой походкой пересекла комнату и села рядом с братом. Затем взяла его за руку и посмотрела своими глубокими голубыми глазами:

– Всё будет хорошо. Не грусти.

Женя улыбнулся и обнял сестру.

– Дядя Рома вернётся, – сказал он.

– Правда? – взвизгнула Снежа. – А тётя Люба?

Женя вновь нахмурился и опустил голову:

– Она… она нет.

Снаружи послышался протяжный звук, будто трубили в рог. Женя и Снежа, Антон и доктор Лаптева пошли в сторону площадки у ворот. На небольшом быстро сколоченном постаменте стоял Колобков. Он был одет в длинное чёрное пальто с дубовыми листьями на отворотах и большими звёздами на погонах. Китель был велик и сильно напоминал одеяние убитого генерала. Колобков уверенно возвышался над площадкой и, заложив руки за спину, наблюдал, как к его ногам стекается народ.