В 1951 году за успехи, достигнутые в создании первых отечественных катеров на подводных крыльях, автор идеи и главный конструктор Р. Е. Алексеев, заместитель главного конструктора и ведущий специалист по силовым установкам, системам и устройствам Н. А. Зайцев, ведущий специалист по гидродинамике И. И. Ерлыкин, ведущий специалист по корпусу и прочности Л. С. Попов были удостоены Сталинской премии.

Первым гражданским пассажирским судном на подводных крыльях стала «Ракета». При ее создании тепличных условий никто не создавал. Коллектив энтузиастов работал с вдохновением и с полной отдачей сил. Никого нельзя было выделить, все выкладывались до предела, не обращая внимания ни на выходные, ни на праздники.

Строительство теплохода шло полным ходом, как вдруг – отрицательное заключение: судно на подводных крыльях в эксплуатацию на реках допускать нельзя!

Основные доводы чиновников от науки:

– не разработаны правила расхождения со встречными судами;

– острые кромки подводных крыльев превратят всю рыбу по трассе в фарш;

– судно, движущееся на воде с такой большой скоростью, не может не поднимать огромной волны, которая неминуемо будет размывать берега.

Кстати, о волне: при движении на большой скорости у СПК в контакте с водой остаются лишь крылья и стойки, которые создают минимальное сопротивление движению, а значит не создают такой волны, как указывалось в «страшилках». Однако для того, чтобы доказать беспочвенность сомнений своих оппонентов, Алексеев и Зайцев приняли решение в кратчайшие сроки построить катер-модель на подводных крыльях. И не просто модель, а пассажирский 6-местный катер, чтобы с комфортом прокатить сомневающихся экспертов. Убедившись в том, что негативные прогнозы скептиков не оправдались, оппоненты свои замечания сняли. Строительство «Ракеты» продолжилось.

Нужно было нагонять потерянное время, и работники НИГЛ (в 1952 году гидролаборатория была переименована в Научно-исследовательскую гидродинамическую лабораторию завода «Красное Сормово», Алексеев был назначен ее начальником) трудились, не считаясь с личным временем.

Титанический труд коллектива конструкторов и рабочих завершился спуском на воду, правда, еще не достроенного в полной мере судна. Было необходимо проверить выход теплохода на крылья, его ходкость и маневренность.

После в одной из газет появилась заметка о флагмане пассажирского скоростного флота: «На Стрелку из-за поворота Волги плавно выплыл белоснежный теплоход необычной формы. Вдруг он приподнялся над речной гладью и, почти не оставляя за собой следа, стремительно понесся вперед, легко обгоняя солидные трехпалубные дизель-электроходы, длинные приземистые баржи и юркие катера».

«Алексеев собрал ответственных специалистов, чтобы заслушать их доклады о степени готовности теплохода к пробному выходу. Получив утвердительные ответы, Алексеев внимательно оглядел присутствующих и, обращаясь ко всем, взволнованно произнес:

– Давно мы ждали этого дня, друзья! В этом теплоходе труд каждого из нас. Сегодня мы держим экзамен перед всем коллективом завода, который поверил в нас.

Сделав паузу, уже деловым тоном продолжил:

– А теперь всем по местам!

И вот, 8 мая 1957 года, без смонтированной рубки, без остекления, отделки и обстройки судно вышло из гавани завода.

Алексеев выполнял функции капитана, Зайцев – у пульта управления двигателем. Обороты двигателя прибавляются – 200, 400, 600, 800 оборотов в минуту. Скорость теплохода растет – 10, 20, 30, 40 км/ч. Дифферент увеличился до 3–4 градусов, показалось носовое крыло. Проходят длинные секунды, обороты дизеля растут – 900, 1000, 1100. Пора бы выходить и кормовому крылу, но нет, корма тащится по воде, за ней – черный шлейф дыма. Двигатель работает на перегрузке. Алексеев вопросительно смотрит на Зайцева. Тот предлагает прибавлять обороты. И вот уже 1200 об/мин! Вдруг дифферент начинает энергично уменьшаться, и вместе с тем скорость начинает заметно расти. Еще секунда, другая – и мы стремительно летим над Волгой! Эффект скорости усиливается тем, что нас сильно обдувает, а в щелях недостроенной рубки гудит ветер.

Смотрю на Алексеева – улыбается! Зайцев – в объятьях Зобнина. Ерлыкин вытирает мокрый лоб. За кормой чисто, по звуку чувствуется, что дизель работает нормально.

Всего полчаса длился первый выход «Ракеты», но он определил начало эры отечественного пассажирского крылатого флота!» (А. И. Маскалик, «Красный Сормович», 1987 г.)

Первый выход теплохода «Ракета». 1957 г.

26 июля 1957 года рано утром «Ракета» вышла из гавани завода, чтобы в тот же день, через пятнадцать часов ходового времени, подойти к дебаркадеру Химкинского речного вокзала в Москве. Цель – продемонстрировать достижения советской техники на Международном фестивале молодежи. На борту теплохода, помимо Алексеева и Зайцева, были все ведущие конструкторы НИГЛ и многие рабочие экспериментального цеха. Поход в Москву на фестиваль стал для них заслуженной наградой за месяцы напряженного труда. Но для Алексеева и Зайцева это была не увеселительная прогулка, а одним из рабочих моментов испытаний крылатого теплохода. Они всю дорогу вели наблюдение за движением судна и работой силовой установки. В расчетное время «Ракета» подошла к Химкинскому речному вокзалу.

Первый день пребывания «Ракеты» в Москве превратился для создателей крылатого судна в яркий, незабываемый праздник. Сначала в речном порту был большой митинг, выступали министр речного флота, Р. Е. Алексеев, Н. А. Зайцев и все желающие из конструкторов. Потом участники митинга захотели прокатиться на крылатом корабле. Количество желающих «полетать» было столь велико, что в первый рейс «Ракета» вышла с большим перегрузом. На борту оказалось, по меньшей мере, сто человек вместо шестидесяти по проекту, однако теплоход вышел на крылья. Почти полдня «Ракета» летала по Химкинскому водохранилищу. Одна делегация сменяла другую. Все они приходили в восторг, поздравляли его создателей, делали памятные фотоснимки с ними на палубе теплохода.

В дни фестиваля конструкторы показали свое детище всем, кто хотел его посмотреть. Едва «Ракета» пришла из Москвы в родную гавань, как Волжское объединенное пароходство объявило о регулярных пассажирских рейсах крылатого судна на линии Горький – Казань. Для теплохода начались рабочие будни, а для конструкторов – новый этап испытаний.

Н. А. Зайцев на борту «Ракеты»

Н. А. Зайцев и Л. С. Попов в салоне «Ракеты». Поездка на Международный фестиваль молодежи. 1957 г.

С каждым новым рейсом «Ракеты» все убеждались в надежности крылатого судна, а также в том, что такие суда очень нужны, особенно для рек Сибири, где они могут конкурировать с авиацией.

Наверное, за всю историю города Горького ни одно судно не провожало и не встречало столько горожан. О приближении «Ракеты» объявляли по радио. На набережную выходили сотни и сотни людей, стояли, всматривались вдаль, и вот на горизонте появлялась блестящая стремительная точка, лихо обгоняющая другие суда. Точка росла, приближалась, приобретая четкие контуры. Вот так все и говорили: «Идет наша «Ракета»!». Конструкция судна была очень удачной, можно сказать, классической и надежной. От двигателя до последней заклепки в корпусе – всё было сделано из отечественных материалов. Промышленность нашей страны как бы сконцентрировала свои достижения в новом судне.

А ведь среди чиновников были и скептики, говорящие, что никто на такие суда не пойдет: «Скоростища-то какая! А если на мель судно вылетит, или на топляк налетит? Что тогда будет?»

Был случай, когда «Ракета» своим носовым крылом налетела на топляк. Однако пассажиры удара даже не почувствовали. Долгое время на рабочем столе Николая Алексеевича лежал обрубок бревна, рассеченного крылом теплохода.

Наступила поздняя осень. Пришли последние дни первой навигации для «Ракеты». Ее создатели решили эти дни использовать для проведения мореходных испытаний судна на Куйбышевском водохранилище (конечно, без пассажиров). По данным бюро прогнозов погоды, в водохранилище ожидалось большое волнение, а этого и надо было для всестороннего испытания корабля. Установили на нем необходимую регистрирующую аппаратуру и направились из Горького в рукотворное море. Но когда теплоход пришел в Казань, сильно похолодало. На Волге начался ледостав. По реке шло «сало». У берегов начали образовываться участки сплошного льда. Возникла реальная угроза зазимовать в Казани. Однако ни Алексеев, ни Зайцев, принимавшие участие в испытаниях, не были в этом заинтересованы. Судно должно зимовать на заводе, чтобы устранить отмеченные за первую навигацию замечания команды теплохода. На раздумья времени не было. Было принято решение возвращаться в Горький несмотря на то, что по Волге уже шел лед. Идти, при этом только на крыле! Так начался полет «Ракеты» по замерзающей реке.

Мелкий лед со свистом бился о дюралевую обшивку днища судна. Для крыльев он был не помеха. На половине пути забило льдом водозаборник системы охлаждения главного двигателя. Но нет худа без добра, теперь конструкторы узнали, что надо сделать, чтобы никакой ледостав не застал команду врасплох. Вся в длинных сосульках, висевших по бортам, заиндевелая «Ракета» благополучно вернулась в Горький, в заводский затон.

«Ракета» во льдах. Казань. 1957 г.

Доработка системы охлаждения оказалась полезной еще и по другой причине. На серийно строящихся судах в Феодосии водозаборник забивался медузами, а введенная продувка кингстонов системы водозабора позволяла быстро устранить подобные проблемы.

Как уже было сказано, путевку в жизнь «Ракете» подарил шестиместный пассажирский катер на подводных крыльях, который создавался под руководством Николая Алексеевича. Зайцев вложил в это судно свои силы, талант, душу и вполне справедливо считал своим детищем. Катер получил название «Волга» и в 1958 году на майской демонстрации был представлен широкой публике. Машина с катером возглавляла колонну завода «Красное Сормово».

Презентация катера «Волга» на майской демонстрации. 1958 г.

Н. А. Зайцев с сотрудницами ЦКБ на съемках рекламного ролика катера «Волга». 1958 г.

Несколькими неделями ранее катер «Волга» был представлен на Международной технической ярмарке в Милане. Н. А. Зайцев исполнил свою давнюю мечту о загранке, впервые выехав за пределы Родины. Советская делегация самолетом прибыла в Вену, откуда на автомобиле «Победа» советского торгпредства отбыла в Милан. Организаторы ярмарки были довольны участием СССР в выставке.