Развесёлый триптих

1. Отделение реанимации
– Эх, погладить бы грудь напоследок,
Холодея, коснуться бедра, —
Бормочу, вырываясь из бреда,
И смеются мои доктора:

– Ну даёт! Полутруп с «Камасутрой»!
Ты смотри, не остыл до сих пор;
Ничего, околеет под утро,
Переедет любовничек в морг…

Перееду… Куда ж мне деваться;
По укромной дорожке в кустах
Вдоль жасмина, сирени, акаций
Повезёт санитар второпях.

Санитар! Задержись на минуту,
Сигаретку достань, затянись:
Мне сейчас – это лучше салюта —
Куст жасмина исполнит стриптиз.

Не спеши! Я остыну к рассвету,
Мне всего лишь секунда нужна,
Чтоб в распахнутом вырезе веток,
Словно грудь, колыхнулась луна.

2. Морг
Я и толком помереть не успел —
Санитарка на каталку кладёт
Обшмонала (здесь во всём беспредел),
Повезла меня ногами вперёд.

В морге чистенько, прохладно, светло,
Я глаза скосил, смотрю… Ни фига!
Ну не может быть, чтоб так повезло:
Вижу рядом своего я врага!

Он, подлец, уже обмыт и побрит,
Он уже в парадной форме, свинья.
Значит, он уже давно здесь лежит,
Значит, он загнулся раньше меня!

Стало весело мне и хорошо,
Ну, а спирту здесь полно – благодать.
Говорю врагу я: на посошок
Надо выпить, растуды твою мать!

Я смеюсь и говорю: наливай!
У него ж от страха зубы стучат.
Ну так, я на ПМЖ еду в рай,
А ему на ПМЖ ехать в ад.

3. Поминки
Я завещаю вам – купите много водки,
Воды, вина (для трезвенников – сок),
Закуски всяческой, но только не селёдки —
При жизни я её терпеть не мог.

Да не забудьте, кстати, про салфетки,
Про штопор – без него нехорошо:
Припомните, как пробки мы нередко
Продавливали внутрь карандашом.

И не пугайтесь никаких конфликтов,
Коль вдруг заявится… Вы поняли меня?
Не грех тогда и в лоб спросить: а ты кто?
Пошёл к чертям! Тут не твоя родня.

И к полночи окончивши попойку,
Посуду вымывши в пристойной тишине,
Не расходитесь, а ложитесь в койки
И всласть натрахайтесь на память обо мне.

2001/2013

Рай

Нине Барановой

Мы с электрички на конечной станции сходим;
Сперва полкилометра по шоссе, потом по шпалам,
И вот он, железнодорожный мост,
Река, об имени которой умолчу,
За речкой – лес, я кланяюсь ему.
Вдоль полотна тропинка – и Врата.

Нет, не ворота и не вход, а именно – Врата
(Сказать «ворота в Рай», по-мойму неприлично).
Едва заметная тропинка в лес уходит,
Но это на обыденном, на плоском языке,
Ну, а вообще-то это Райские Врата.
Я б их нашёл с повязкой на глазах,
Сюда полвека мы входили много раз,
Осознавая каждый раз – священный миг,
Мы из обыденности здесь переступаем
Через порог невидимый туда,
Где всё иное, всё невероятно,
Волшебно всё. А если кратко – Рай.

…Забавно, как-то я разговорился
С одним шикарно разодетым господином,
И тот сказал, что, мол, недавно был в раю.
Я удивился. Он спросил высокомерно:
«Вы знаете ли, что такое рай?
Не знаете? Так знайте же – Европа.
И я в кафе над Средиземным морем,
Бутылка кьянти, пицца, ну, и телефон,
Он зазвонит сейчас, и жгучая брюнетка
Мне скажет по-английски точный час
И номер комнаты в отеле, что для нас
На этот вечер станет сексодромом,
И мы взлетим над койкой прямо в небо.
Полет наш будет длиться до тех пор,
Пока брюнетка мне не проворкует
«Ориведерчи, русо». Вот теперь
Вы понимаете, что значит слово рай»…

…Другой случайный встречный в самолёте
Мне излагал свою трактовку рая:
«Он длится несколько минут – зато каких
Мгновений! – ты читаешь в интернете
В сегодняшнем, в последнем курсе акций:
Ты угадал, ты победил, и деньги —
Такие деньги! – выиграл, ты выиграл, восторг!
А конкуренты – лузеры, в убытке,
Да не в каком-нибудь, а по уши в дерьме!
Вот это рай! Ты винер, а не лузер!
Ты в шоколаде, а враги твои – в дерьме!
Тот, кто вдыхал вот этот аромат
Победы денежной, победы в смертной гонке,
Лишь тот и знает, что такое рай!»

Какие жалкие людишки, боже мой!
У нас в Раю, по графику сезона,
Полынью пахнет, разогретою сосной,
Землёй, болотом, прелою листвою,
Цветущей липой, ландышами, дымом,
Разнообразной и неповторимой гаммой
Грибных невероятных ароматов,
Не то, что ваш отель или бордель
И даже биржа где-нибудь в Нью-Йорке.

У нас в Раю и ельник, и сосняк,
Ивняк, осинник, березняк, орешник,
Черёмухи полно, калина над ручьём,
А ведь калину (знаете ли вы?)
Весь мир признал красивейшим растеньем
На конкурсе по линии ООН.
Ещё у нас мощнейшие дубы
Остались на опушке от дубравы,
Которая когда-то здесь была,
Пока цивилизация не влезла.
Подлесок здешний тоже первый класс —
Лещина, бересклет и волчье лыко.
Ещё мы очень любим можжевельник
(Я помню, при придурке Горбачёве
Мы из него пытались делать джин).
…А что за птичий рай у нас в Раю!
Колоратурных соловьёв мы ездим слушать
Сюда весной – до ягод и грибов.
А жаворонок! А кукушкин счёт —
Он обнадёживает, а порой пугает…

…Наш Рай – не то что рай того козла,
Что пьёт вино над Средиземным морем;
Он сколько дал, так то и получил.
У нас же Рай от денег независим:
Господь решал, куда кренится год —
Зальют дожди, болото от жары
Почти что высохнет, и сколько волн опят
Пройдёт за лето, Золотая осень
Во всём великолепьи развернётся,
А может быть увянуть поспешит.
Но каждый день, но каждый месяц, год
Палитра красок будет здесь, в Раю, иная:
Прозрачность воздуха и неба синева,
И кодеры тумана по утрам,
И оклик журавлей из поднебесья…

Ещё один секрет у нас в Раю —
Он полноцветен, полнозвучен лишь тогда,
Когда мы в нём, Любимая, с тобою.
Когда же я ходил туда один,
Был этот рай, конечно, тоже рай,
Но только рай неполный, половинный.
Ну, скажем, я, найдя роскошный гриб,
Хотел было позвать тебя – взгляни,
Порадуйся изысканному чуду,
Но – оклик в горле застревал, и так сто раз,
При каждой радости в добыче иль пейзаже,
При каждой встрече с зайцем и лисой,
С лосиным стадом, стайкою зорянок,
С гусиным клином или чем-нибудь ещё;
Ну, например, когда престольный праздник
В селе за речкой – благовест во храме
И к небу воспаряется душа,
И сожаленья лишь о том, что я один…

Зато как было дома хорошо
Рассказывать тебе об этих встречах,
Тем самым Рай немного приближая,
Сказать иначе – продлевая Рай,
Хоть на чуть-чуть, но всё же продлевая.

…Фома неверующий может нам сказать:
«Как мог быть рай? Загажено, небось,
И вам лишь чудилось, что было всё прекрасно…»
Конечно, кое-что, вполне возможно,
Мы там, в Раю у нас, не замечали,
Ну, например, бутылки из-под водки;
Они встречались, и нередко, только мы
Воспринимали их как некий сорт поганок,

Генетиками выведенный сорт.
Наш Рай, скажу я вам, вполне реален,
Он, по-научному сказать, есть треугольник
Меж двух железных грузовых дорог
И речкой, имя чьё не назову.
И в треугольник этот невозможно въехать
Ни мерседесом, даже и ни джипом,
И потому шашлычной нету здесь шпаны.
Ещё скажу – речные берега
Здесь большей частью – топкое болото,
Где дачникам купаться несподручно,
Зато на север и на запад от села
Находятся прекрасные озёра
И берега у них – сплошной песок,
И то ли пять, а может шесть пансионатов
С шикарнейшим ассортиментом вин,
Таким же, как на Средиземном море,
А выбор девок даже не сравнить:
Некрашеных блондинок там полно,
А жгучие брюнетки аж со скидкой.
Вот почему наш Рай и уцелел.
Ну да, конечно, по большому счёту
Он обречён, да нам-то… Нам уже
Господь готовит Рай (мы точно знаем)
По образцу того, что был у нас —
За железнодорожной станцией, где мы
Сходили, предвкушая счастье, с электрички.