Цитаты из книги «Литературный мастер-класс. Учитесь у Толстого, Чехова, Диккенса, Хемингуэя и многих других современных и классических авторов»

Когда останавливаешься, думай не о словах, а о том, чтобы лучше увидеть картину Записывай каждый день, запечатлевай его с самого утра. Не бойся и не стыдись своего опыта, языка и познаний Пиши для мира и создавай его точные картины Книга-фильм — это кино, созданное словами, чисто американская визуальная форма Во славу Героя в Холоде нечеловеческого Одиночества Создавать дикие, неупорядоченные, чистые слова, идущие снизу, чем безумнее, тем лучше Ты всегда гений

Будь, как Пруст, испорченным ребенком своего времени Рассказывать подлинную историю мира во внутреннем монологе Главный интерес — в глазу внутри глаза Пиши, вспоминая себя и восхищаясь собой Пиши ярко и выразительно, плавая в море языка Всегда принимай поражения Верь в святой контур жизни Пытайся запечатлеть поток, который уже бушует в голове

Твои чувства всегда найдут собственную форму Безумная и святая глупость мысли Дыши глубже Пиши все что хочешь, слушай самые глубины разума Неизреченные видения личности Нет времени для поэзии, пиши то, что есть В груди бушуют настоящие судороги Впав в транс, думай только о том, что перед тобой

Допустим, азами ремесла вы уже овладели. Что еще нужно? Джек Керуак составил местами загадочный список «Постулаты и техника для прозы и жизни», где приведены рекомендации для тех, кто хочет вести жизнь писателя: Исписанные тайные блокноты и безумные тексты на печатной машинке — для собственного удовольствия Восприимчивость ко всему, открытость, умение слушать Попытайся не напиваться вне собственного дома Люби свою жизнь

четвертый — еще три; потом, если бы он стал первоклассным жестянщиком, то стал бы получать пятнадцать-двадцать, редко тридцать долларов в неделю, но уж никогда не зарабатывал бы семидесяти пяти… Если бы он хотел стать юристом или врачом, его дела были бы в пятьдесят раз хуже, потому что он не получил бы за весь срок ученичества ничего, а вдобавок вынужден был бы и сам выложить кругленькую сумму, к тому же столоваться и одеваться тоже надо было бы за свой счет. Начинающий писатель знает все это, и тем не менее ему хватает наглости потребовать, чтобы его приняли в литературную гильдию, и заявить свои права на почести и гонорары без всякого срока ученичества, который он мог бы предъявить в

Молодой начинающий писатель — это поразительно интересное создание. Он знает, что, если бы он захотел стать жестянщиком, мастер потребовал бы от него доказать свой добрый нрав и заставил бы провести в мастерской три, а то и четыре года, причем первый год он, будучи подмастерьем, только подметал бы, таскал воду и разводил огонь, а в перерывах, так уж и быть, учился бы азам дела; за всю эту честную работу мастер не платил бы ему, а только купил бы для него две дешевые перемены одежды и кормил бы; на следующий год подмастерье уже смог бы начать обучение, за что ему положили бы доллар в неделю; на тре

Марк Твен встречался с подобным подходом, особенно среди молодых людей, которые обращались к нему за советом по поводу того, как пробить себе дорогу в литературе, желательно как можно быстрее. Об этом он написал в интереснейшей статье в ноябрьском номере журнала Galaxy за 1870 год:

Что для этого требуется? Так что же требуется, чтобы литература стала смыслом вашей жизни? Каждому писателю, должно быть, встречались люди, которые говорят: «Да, я бы непременно писал, если бы у меня было время», как будто время — это единственное, что требуется для написания чего-нибудь стоящего.

В целом надо сказать, что самые счастливые писатели — это те, кто умеет находить радость в самом процессе творчества, а не те, кто видит высшее счастье в публикации, получении хвалебных отзывов критиков или обожании читателей. От советов к делу! К ДЕЛУ. Подумайте, насколько болезненна для вас мысль о том, чтобы не писать вовсе. Если нет, то подумайте: это ли ваше призвание?

Когда я пишу, я делаю это не для друзей и не для себя; я пишу просто ради удовольствия. Я думаю, что если я остановлюсь, чтобы прикинуть, кто и что об этом подумает и какое мнение сложится об этом у читателей, меня охватит паралич. Конечно, меня волнует, что подумают мои друзья, поэтому только после того, как они прочитают законченную вещь, я