Система иностранной образовательной мысли

Создание и развитие иностранной образовательной мысли представляет собой постоянно совершенствующийся процесс обогащения. Несмотря на то, что вопросы образования и способы их решения у работников просвещения раннего и позднего периодов развития образовательной мысли были у каждого свои, в отношении общих вопросов не было расхождений, имелись общие тенденции. Они интегрировались под лозунгом «Необходимо прибегнуть к западной науке для формирования китайского образования». Здесь необходимым представляется осуществление критического обзора сущности и кадрового потенциала иностранного образования.

Теория сущности иностранного образования

Лозунг «Необходимо прибегнуть к западной науке для формирования китайского образования» – это ведущая идеология и основная программа иностранного образования. Хотя суть иностранной образовательной мысли была предложена в 1898 году Чжан Чжидуном, на самом деле со дня основания движения «Ян-У» именно такое мнение и было ведущим в кругах работников образования.

Термины «китайская наука» и «западная наука» в теории иностранного образования приобрели другое название – «старая наука» и «новая наука». В связи с этим Чжан Чжидун дал точное определение: «Четверокнижие», «Пятикнижие», исторические хроники Китая, политические трактаты и карты впредь считаются «старой наукой», а западная политика, мастерство и технологии, а также западная история – «новой наукой». Для понимания «старой науки» следует использовать «новую науку», и нельзя отказываться от одной в противовес другой»^[59]. Можно заметить, что так называемое «китайские науки» – это и есть традиционная культура Китая, феодальные законы и указы, этика и мораль, центральным содержанием которого являются «четыре книги и пять канонов» и этика «три устоя и пять незыблемых правил». «Западные науки» включают в себя две области: западную политику (как модель управления) и западное мастерство и технологии. Их основным содержанием является: «западная политика – это школа, география, финансы, налоговое обложение, военная подготовка, основной закон и практика его применения, стимулирование промышленности, торговые связи»; западное мастерство и технологии – это правила счета, живопись, горное дело, медицина, музыка, химия и электричество»^[60]. Как видно из вышеперечисленного списка, появились ссылки на западное законодательство и естествознание.

В иностранном образовании главенствующее место всегда занимало содержание «китайского образования». В учебных заведениях под управлением фракции движения «Ян-У» раннего периода большое внимание уделялось изучению конфуцианской классической литературы, более того, рассматривали «китайское образование» как явление, пустившее глубокие корни. Ли Хунчжан в «Ходатайстве о награждении флотского персонала Тяньцзиньского училища» писал: «Истина покоряется через обучение, тексты обогащают информацией людей, “очистить” [образование]» можно посредством взращивания его корней»^[61]. Конфуцианская классическая литература считалась корнем образования.

С позиции теории Чжан Чжидун раскрыл место и роль «китайского образования» в иностранной образовательной мысли. Он полагал, что главный пункт образования – это воспитание апологетов для служения феодальному управлению и богатые знания «китайского образования», при которых нужно осознанно следовать этике, не отступая от канонов и не изменяя истинному пути и, что более важно, не бунтуя против вышестоящих. Согласно статистике, в данной образовательной системе изучение канонических книг занимало 25 % обучающего времени. Если добавить китайскую литературу, то «китайское образование» будет занимать около 35 % от всего времени обучения.

«Западное образование» в понимании представителей фракции движения «Ян-У» также развивалось. Термин «западное образование» используется представителями иностранной образовательной мысли раннего периода в основном в отношении западной речи и письма (язык), науки и техники. Вслед за развитием деятельности движения «Ян-У» расширялся кругозор идеологов иностранной образовательной мысли, поэтому понимание термина «западное образование» становилось еще шире. Содержание «западного образования» в иностранной образовательной мысли Китая также систематически увеличивается. Иностранное образование на ранних этапах своего развития стимулировало изучение «отраслей науки западной школы», его главной целью являлось «научение иноземным умениям и преимуществам для [последующего] контроля иноземцев», а также «контроль иностранных государств», а не чтобы «иностранные государства контролировали [Китай]».

Однако как же на практике происходило воплощение и дальнейшее руководство сущностью иностранной образовательной мысли? Основные действия представителей иностранного образования заключались в тезисе «реализация западного образования должна, в первую очередь, проходить через китайское образование», т. е. сначала необходимо подготовить фундамент – «китайское образование», – а затем последовательно реализовывать «западное образование». В отношении этого Чжан Чжидун дал сравнительно глубокое объяснение: «В нынешнем стремлении усилить Китай и сохранить китайское образование нельзя игнорировать западное образование, иначе после упрочнения корней китайского образования сильные станут бунтарями, а слабые – рабами. Проблемы образования могут усугубиться, если не получится внедрить западное образование». Он также говорил: «Нынешние учащиеся, прежде всего, должны учиться понимать каноны. При помощи ясного видения нужно учиться у основоположников высокого учения, а в деле изучения истории посредством знаний нужно ликвидировать хаос и познать условия девяти областей Древнего Китая. Затем, выбрав западное образование, [ученик] сможет заполнить пробелы в знаниях, а западная политическая [теория] позволит извлечь недуги. Все это представляет чистую пользу без вреда»^[62]. В вышесказанных строках не только дается объяснение последовательности реализации образования «от китайского к западному», но также освещаются основные вопросы «китайского образования» и взаимосвязь, проявляющаяся в применении «западного образования» для дополнения недочетов национального обучения.

Точка зрения на лучшие кадры в иностранной образовательной мысли Китая

Если лозунг «Необходимо прибегнуть к западной науке для формирования китайского образования» – это ведущая идеология и основная программа иностранного образования, то лучшие кадры иностранной образовательной мысли являются конкретным ее проявлением, основной исходной точкой.

Сущность этого лозунга конкретизируется в кадровых вопросах и является неким сочетанием высокой нравственности и собственно таланта, в котором этика-мораль занимает первостепенное место. Кроме этого, он же и фокусируется на воспитании и обнаружении иностранных кадров, разбирающихся в «китайских и западных науках».

Чжан Чжидун в процессе работы над иностранными делами на себе прочувствовал всю тяжесть поиска талантливых людей, которые воплощали бы высокую нравственность и имели глубокие познания в «китайских и западных науках». Он даже восклицал, что «Китай не беден ресурсами, однако беден талантами».

Слово «талант» работники иностранного образования употребляют в основном в значении «талант к постижению иностранных дел», т. е. талант овладения западной наукой на базе китайской традиционной науки. Для того чтобы иностранное дело обладало достаточным количеством квалифицированных работников, работники просвещения всячески выдвигали кандидатуры и привлекали на работу лучших иностранных кадров, а также создавали различного рода учреждения для воспитания талантов.

Практическая деятельность представителей движения «Ян-У» позволила работникам образования понять, что нужно коренным образом решать проблему нехватки иностранных кадров, так как обычное привлечение работников представляется недостаточным, ключ к решению проблемы именно в воспитании кадров. Чжан Чжидун считал, что обстановка в стране зависит от прилива и оттока талантов, которые, в свою очередь, выражаются в управлении и раскрываются в учебе. Так, основываясь на этих знаниях, работники иностранного образования вложили свои силы в открытие учебных заведений – от учреждения школы иностранных языков и до создания училища по военной подготовке, а также от открытия специализированных школ для обучения западным «искусным истокам» и «основам производства» до педагогических училищ и до отправки учеников в другие государства для обучения. Каждое из таких учреждений воплощает собой труд, старания и душу, вложенные работниками иностранного просвещения.

Оценка иностранной образовательной мысли

Хуан Синьсянь^[63], оценивая Чжан Чжидуна как типичного представителя иностранного образования, считал, что идея использования «китайских наук в качестве основы, западных наук для применения» имеет содержание двойственного характера. Отсюда следует, что такое образование представляет собой обоюдоострый меч, направленный на уничтожение фракции консерваторов и вырубку фракции реформаторов. Оно может выполнять посреднические функции, везде находить источники для развития и удовлетворять основные требования каждого социального слоя и всякой потенциальной силы, и в полуфеодальном и полуколониальном обществе вызывать сильный резонанс^[64]. Данное образование стало ярким примером примирения старого и нового и защиты собственных интересов фракции движения «Ян-У». Вышеизложенное внутреннее содержание точно отражает двойственный характер иностранного образования, раскрывая внутренние противоречия иностранной образовательной мысли.

Как только зародилась иностранная образовательная мысль, она сразу попала в тяжелое положение, связанное с мыслительно-логической антиномией и отрывом мотива и результата. Так, обнаружилось многообразие сложностей в развитии образования.

После Опиумной войны 1840 года суверенитет государства находился под угрозой, страна была разбита, обострился социальный кризис, в порабощенной стране постоянно появлялись новые опасные ситуации. Для всех слоев общества это было время чрезвычайных потрясений. Такие представители патриотической интеллигенции и передового чиновничества, как Линь Цзэсюй и Вэй Юань, выражали свое огорчение тем, что молодые конфуцианцы не оказывали никакой помощи в сложившийся ситуации, они надеялись, что император воспрянет духом. Чиновники внесли план «научение иноземным умениям и преимуществам для [последующего] контроля иноземцев», но времени у них не хватило, они так и покинули мир, не осуществив намеченный план.

Винтовки и пушки, кровь и огонь были тяжелым испытанием для китайского народа. В ходе этих испытаний «обучение» через физическую и душевную боль, приобретение морали и добродетели, которые не могли более уклоняться от ударов иностранных карабинов и пушек, и стали настоящим «китайским образованием.

В это время работники иностранного просвещения, с одной стороны, упрямо защищали уже укоренившееся традиционное «китайское образование», а с другой стороны, неохотно выступали за подражание вынужденному «западному образованию», в их сердцах сосуществовали вместе национальная гордость и осознание угрозы для всей нации. Тем не менее обе стороны этого внутреннего противоречия в период деятельности движения «Ян-У» находились в согласии и продолжали сосуществовать. «Китайское образование» вовсе не было заброшено, «западное образование» тоже внедрялось, и это положение дел, в некоторой степени, отражает тенденцию краха феодальной экономики и зарождения капиталистической экономики того времени.

Между процессом и результатом иностранной образовательной мысли также возникла очевидная пропасть. Иностранное образование придерживалось позиции изучения Запада, т. е. максимального использования западных «инструментов», «умений», «искусств» и некоторую часть «управления» для укрепления шаткого положения китайских национальных наук и предотвращения катастрофы в критический момент. Однако на деле ситуация обстояла как раз наоборот. Вслед за проникновением западного образования внутри идеи использования «китайских наук в качестве основы, западных наук для применения» произошли изменения, выражавшиеся в устранении всего старого и принятии нового. Такая форма постепенно стала угрожать существованию традиционного китайского «содержания». К тому же появилась необходимость посредством «содержания» западного демократического режима преобразовать «содержание» феодального деспотичного режима^[65] для того, чтобы адаптироваться к западному «оформлению» образования, которое при этом непрерывно развивалось. Поэтому в поздний период развития движения «Ян-У» с каждым днем нарастал призыв уничтожить феодальное «содержание», сковавшее социальное развитие. Народ открыто критиковал незыблемую идею об «установленном порядке предков» и поддерживал мнение фракции «Ян-У»: «[Если] не разбираться в трудностях Китая, то [придется] страдать от политической непримиримости, западный мир именно потому испытывает такое великое спокойствие внутри стран, что не был занят классифицированием и усовершенствованием своих интеллектуальных корней»^[66]. Признавалось также, что идея использования «китайских наук в качестве основы, западных наук для применения» способна только подражать поверхностным знаниям в отношении Запада, она не учитывает внутренней основы западных наук. Вышедшие из движения «Ян-У» реформисты также открыто выражали склонность к демократической политике западных стран. Именно по этим причинам было учреждено народовластие, ряд парламентских палат, преобразовался феодальный самодержавный политический режим и широко распространилось общественное мнение. Кроме того, был сформирован общенациональный идеологический тренд, развитие которого реализовалось в рамках программы «Сто дней реформ». Фактически политика «Ста дней реформ» стала неизбежным результатом развития деятельности Движения по усвоению заморских дел.

Иностранная образовательная мысль подготовила почву для модернизации китайского образования, поспособствовав всестороннему осознанию и интеграции образования Китая и западных стран

Центральная проблема образовательной сферы – вопросы воспитания человека. Качественный скачок в отношении иностранного образования заключался в смене образовательных целей: воспитание ученого сословия и благородных мужей сменялось пониманием западного образования, искусств и их талантов. Как указано выше, модернизация китайского образования началась именно с иностранного образования. Учреждение столичного училища Тунвэньгуань, а также создание последующих профильных учебных заведений сломили феодальную образовательную модель и стали началом нового образования в Китае. Хотя изначальная цель иностранного образования заключалась в служении феодальному режиму (в стране все еще продолжал существовать ярко выраженный колорит старого образования), оно сыграло важную роль в процессе перехода от старого образования к новому.

Стоит отметить, что система иностранного образования дала старт обучению за границей, тем самым заставив осознать необходимость интеграции китайского и западного образования.

Во-первых, ученики, обучающиеся за границей, в области переводческой деятельности и знакомства с западной теорией просвещения и западной педагогической доктриной сыграли важную роль в качестве оружия для критики старой феодальной образовательной доктрины, а также сделали вклад в модернизацию китайской педагогики.

Во-вторых, ученики, обучающиеся за границей, стали заступниками, популяризаторами и практикующими деятелями разного рода серьезных образовательных веяний и теорий просвещения. Вслед за постоянным развитием обучения за границей и развитием иностранной теории просвещения обучающиеся за границей студенты постепенно от ознакомительной деятельности и распространения некоторых теорий просвещения продвинулись к системной агитации и осуществлению на практике некоторого образовательного идейного течения, а также приобрели собственное оценочное мнение.

В-третьих, студенты, обучающиеся за границей, становились основной преподавательской мощью в школах всех уровней и ключевыми фигурами в административных органах всех инстанций. Они занимали активную позицию в распространении образовательной концепции и в развитии образовательной отрасли в Новое время. Находясь на разнообразных должностях, они неустанно работали для распространения образовательной концепции и создания образовательной отрасли Нового времени, стимулируя продвижение модернизации образования в Китае.

Иностранная образовательная мысль в определенной степени обладает субъективным национальным сознанием, которое наполнено определенным положительным смыслом, так как по вопросам усиления национального образования оно выступает против тотальной вестернизации

Работники иностранного просвещения в процессе преподавания хотя и желали сохранить феодализм и консервативное образование, но смогли сохранить лишь целесообразные компоненты традиционного образования Китая. Субъективное национальное сознание пробудившихся мыслителей иностранного просвещения стало переломным моментом в решении проблемы яростных столкновений культуры и образования Китая и западных стран.

На самом деле идея использования «китайских наук в качестве основы, западных наук для применения» в Японии до и после политического периода реставрации Мэйдзи (1868–1912) имеет схожие характерные национальные особенности и аналогичные позиции. Японское правительство при императоре Мэйдзи, в ситуации сохранения императорского режима и смелого «самурайского» духа, приняло меры для устранения феодального режима и, последовав примеру западных капиталистических реформ, получило значительные результаты, успешно осуществив государственную модернизацию.

Самый большой успех представителей иностранного образования заключался не в том, что они упорно отстаивали традиционную культуру Китая, а в том, что когда национальные интересы и империализм вступили в противоречие, такого рода упорство было наполнено прогрессивным смыслом сопротивления могуществу чужеземцев.

Итальянский знаменитый историк Бенедетто Кроче считал: «История схожа с принципом работы человека, то есть “за один раз она может делать только одно дело”. Проблемами, которые нельзя принять во внимание сиюминутно, необходимо пренебречь или пустить их на самотек, чтобы подготовиться к будущему моменту освобождения [от прежнего дела] и предоставить ему полное внимание»^[67]