Отзывы на книги автора «Юлия Яковлева»

Открывала эту книгу с приятным трепетом предвкушения, читала с раздражением, закрыла уже почти в бешенстве. 

Во-первых, тон авторки. Едкий, ядовитый, вот про каждого найдётся гадкое и фамильярное словечко, читать это очень мерзко.

Во-вторых, сложилось впечатление, что единственная цель написания этой «книги» - полить грязью абсолютно все, что связано с советской эпохой. Желчь льется бурным потоком, что как она сама в нем не захлебнулась. Доказывает свою правоту с пеной у рта, как будто есть невидимый оппонент, который ей отвечает, а я из зрительного зала наблюдаю, да только часть постановки. 

В-третьих, повествование такое сумбурное, мысли скачут, никакой структуры совершенно. При этом авторка постоянно повторяется, что для опуса, не дотягивающего и до 200 страниц, совсем уж позорище. Кажется, кроме как кружить вокруг мысли, что в советское время загубили балет, сказать-то ей больше и нечего. А, ну еще кто с кем спал ее тоже сильно интересует, даже, видимо, сильнее, чем балет, потому что в сухом остатке про балет тут почти ничего.

Давно меня так не разочаровывала книга, ни интеллектуального удовольствия, ни эстетического. 

Раз=два-три-четыре-пять,
Вышел зайчик погулять.
Вдруг охотник выбегает,
Прямо в зайчика стреляет.

Кажется "Зайцев"не самая подходящая фамилия для следователя уголовного розыска. Зачем эта оксюморонная игра в перевртыши, почему Юлии Яковлевой не назвать было героя Волковым или Львовым? Потому что Зайцев - он такой один. На самый поверхностный взгляд ближе всего к Жеглову, с его набором сентенций, вроде: "Вор должен сидеть в тюрьме!" - только моложе, привлекательнее, не из послевоенной Москвы, а из Ленинграда 29-го.

Однако здесь все не так просто: и столица у нас культурная, где отзвук цветаевского "кто был охотник, кто добыча?" ложится на детскую считалку про зайчика эрмитажным "Наказанием охотника", да и после революции совсем немного времени прошло, в том шерлокхолмсовом смысле, что прятать лучше всего на виду, а бывший беспризорник, которому советская власть "все дала", был ведь кем-то до того, как стать беспризорником - сильно не факт, что не тем, у кого прежде все отняла (но, тс-с, это только догадки).

Ленинград, 1929, уже начались чистки на предприятиях, но память о недавнем НЭПе еще свежа, и не представить террора, который накроет страну после убийства Кирова. А пока Сергей Миронович жив-здоров, и управляет городом на Неве как крепкий хозяйственник, парк развлечений для горожан собирается построить на Елагином, потому что советскому человеку для того, чтобы хорошо трудиться, нужно иметь возможность хорошо отдыхать.

А в громадном городе ожидаемо не сплошь законопослушные граждане, бытовых преступлений, воровства, убийств никто не отменял. Вот расследованием убийств и занимается еще молодой, но уже опытный и результативный следователь Василий Зайцев, и есть что-то сильно неправильное в этой женщине, убитой в комнате коммуналки, даже имея в виду, что насильственная смерть неправильна, противоестественна сама по себе. Но тут, похоже, убийца не только переодел женщину и придал ее телу определенное положение, а еще и перевесил портьеру, заменив нейтральную бежевую кричаще-красной.

Однако убийство, пусть с большими странностями - это одно, а когда убито несколько человек, среди которых негр из американских коммунистов, выбравших страну социализма новой родиной, тела всех четырех убитых выставлены причудливой композицией, снова трюк с переодеванием и даже прически женщин явно дело рук злодея. И главное, на Елагином, где начинается строительство ЦПКиО, - это уже пощечина советскому государству, а дело надо расследовать как особо важное и срочное.

В современном детективе серию опознали бы тотчас, но у нас начало прошлого века и никто, кроме Зайцева, успевшего с начала истории отсидеть несколько месяцев в застенках ГПУ и выпущенного внезапно, Зайцева, ставшего изгоем, в котором коллеги видят теперь засланного стукача, и сторонятся по естественной человеческой потребности не заразиться несчастьем - никто не связывает этого преступления с давешним убийством женщины в коммуналке.

Яковлева делает не просто детектив с приставкой "ретро", хотя приметы Ленинграда конца двадцатых дарят замечательно аутентичную атмосферу. Она создает сложную многослойную конструкцию, в которой есть все: детективная загадка с оттенком искусствоведческого ребуса, потому что убийца составляет из тел сюжеты эрмитажных картин; самоощущение вчерашнего отличного парня и крепкого профессионала, вдруг ставшего аутсайдером; липкий бессильный ужас от попадания в жернова машины устрашения. Делает это виртуозно, мастерски, филигранно.

И я, правда, не понимаю, как яркий, полнокровный, колоритный персонаж этой качественной прозы мог остаться незамеченным. Все-таки шесть лет, прошедшие со времени выхода первого романа, приличный срок, а никто не вспоминает его, как Акунина или, прости господи, Свечина. Единственное, что приходит на ум - Юлия Яковлева как бренд не существует, знатоки ценят, но широкому читателю, который руководствуется принципом "от этого автора ничего не пропущу", практически не известна, а рынок к моменту выхода "Вдруг охотник выбегает" перенасытился ретродетективами.

Я рада, что нашла эту книгу и уверена, что вам она доставит не меньше читательского счастья.

А ещё не дожидаются, когда их попросят заняться расследованием, а сами руками и ногами (вернее, утопленным в осенней грязи сапогом) лезут в интересное дело...
Матвей Мурин, юный гусарский офицер, приезжает в родной город Энск. Сам бы он не поехал, но его попросил старший брат: у них там есть домишко по наследству, так вот надо бы узнать, сколько вреда ему нанесено французской армией, сколько компенсации положено получить. Оказывается, что всё похуже, чем некий вред: дом сгорел... Выправить бумаги по такому делу - занятие не на пять минут, и Матвей остаётся пока пожить у сердобольных соседок - двух сестёр, одна из которых, ни много, ни мало, учёный-ботаник, только статьи свои подписывает мужским именем, времена такие.
Городок Энск оказывается очень обыкновенным маленьким городком, топливом для существования которого служат ... сплетни. Все знаю всё обо всех. А чего не знают - додумывают. Вот и про Матвея быстренько решили, что приехал он "женихаться" и заодно прикупить поместье богатеев Юхновых, чья маменька - сердце и ум всей усадьбы и всех дел - недавно умерла, да так странно: скоропостижно, в гостях, где и не ела-то ничего, только чайку попила... Миллион местных версий и собственные догадки заставляют Матвея внимательнее присмотреться к детям (совершенно взрослым) покойной, к её приехавшей после пожара невестке, к бедной и бледной воспитаннице Поленьке...
Люблю такие детективы, где все движения мысли расследователя и побочные события, которые меняют канву подозрений, на виду. Хочешь - сам пробуй угадать, хочешь - подожди, и тебе всё объяснят.
Надеюсь, Матвей ещё долго будет заниматься подобными делами: лет ему всего ничего, а в конце книжки он заявляет брату, что хотел бы делать это профессионально.
Ну и, конечно, нельзя не отметить великолепную работу Григория Переля - может, без его начитки у книги и не было бы пятёрки)).