Глава 7. У нас с тобой все общее, сестра

Бахыт, оскорбленный в лучших кошачьих чувствах, испарился, стоило нам поравняться со стражниками на выходе из кабинета.

Признаюсь, я вздохнула с таким облегчением, будто скинула жесткие новые туфли, в которых пришлось ходить, стоять и бегать со вчерашнего утра.

– Рано радоваться… – подумала я вслух, – это последние часы свободы.

В Университете, лишенный своих привычных занятий, бесед с бабушкой и помощи ей в ритуалах, полностью сосредоточится на своем поручении – слежке за нами с Флориной. Почему я уверена, что мне он уделит больше внимания?

После всех переживаний я шла по коридору, запинаясь о краешки ковров, углы и мебель. Я знала этот дом так, что могла пройти по нему с закрытыми глазами, но сегодня я была полна мыслей настолько мрачных, что перестала замечать все вокруг.

Я очень любила Университет: лекции о неизвестных мне разделах магии, практические занятия, с которых я часто уходила то с ожогами, то с выращенным плотоядным цветком (но ужасно довольная и тем и другим результатом!), профессоров, которые запросто могли пригласить меня на чашечку травяного чая, чтобы рассказать об открытиях и законах магии, сделанных ими лично (и по их мнению, очень нужных мне в работе над курсовой, что всегда так и оказывалось!), нашу волшебную библиотеку с засекреченными полками, неповторимый дух Университета Штормов!

Я обожала поездки в Университет, но в этот раз… С каждым мгновением желание отправиться туда уменьшалось.

«Не хочу!» – на ресницах блеснули слезы, ноги свело судорогой, я с трудом сделала шаг и остановилась посреди холла.

– Кара! – я вздрогнула.

Флорина!

Сестра стояла на лестнице у меня за моей спиной. Она успела переменить платье на скромный наряд студентки Штормов – особых требований в одежде там никогда не было, но слишком открытые туалеты не поощрялись профессорами. Дух Университета требовал внимания в первую очередь к магическим искусствам, а не внешности и непостоянной моде.

Флорина смыла всю краску с лица, а волосы собрала в аскетичный гладкий пучок, отчего вся поблекла, будто выцвела. Бледные брови почти исчезли на нежной розоватой коже, посветлевшие ресницы перестали подчеркивать глубину глаз, губы вытянулись в тонкую линию. Неужели стоит сменить цвет волос и я буду такая же?

Я содрогнулась от отвращения. Она – моя копия, но я не хочу быть похожей на нее!

Флорина никогда не скрывала, что любит красиво выглядеть и ухаживает за собой и этот маскарад не сквозил – он яростно кричал «Фальшивое! Все это насквозь фальшивое!»

– Не хочу тебя видеть, – мой голос прозвучал холодно, равнодушно, будто со стороны.

– Придется, – кротко ответила Флорина, —

– Придется, – кротко ответила Флорина, – Мы сестры-близнецы и у нас с тобой все общее: детские игрушки, внешность, за вычетом цвета волос, теперь и диплом.

Я отрешенно наблюдала, как сестра, картинно потупив взгляд, спускается по ступеням.

– И жених? – спросила тихо я.

Сестра пожала плечами и хотела что-то сказать. Но я уже не могла молчать. Обида и злость, переполняющие меня, наконец-то нашли выход.

– Флорина, – взорвалась я, – Как ты могла так поступить со мной?! Со своим женихом? В день своей помолвки! Как ты будешь смотреть в глаза своему мужу?!

Меня трясло. По пальцам побежали едва заметные волны. Цветы, расставленные в холле к приезду высоких гостей, зашевелились, начали разворачиваться в мою сторону, чувствуя источник животворящей силы.

Сестра, будто не заметила изменения моего энрегетического кокона.

– С любовью! – прошептала она с неожиданным жаром, – И нежностью! Со мной он будет чувствовать себя желанным и сделает все, что я захочу!

Золотистые глаза Флорины пылали.

– Ты – чудовище… – прошептала я, мой мозг не мог понять этой резкой метаморфозы – из любимой сестры, доброй, честной, в насквозь фальшивую лгунью, готовую на все, ради собственной выгоды, – это… не можешь быть ты… Флорина, как я могла быть так слепа… тебя очаровали, – мои глаза расширились от осознания, – так и есть, – проговорила я сама себе, – тебя прокляли, ты под воздействием редкой магии, которую не заметила ни я, ни бабушка. Ты…

Все сходилось – резкая, ничем не обоснованная, перемена в поведении, серьезные изменения в личности, ощущение «подмены» человека. Перед глазами встал конспект с лекции «Симптомы проклятий». Странно одно – как мы просмотрели момент, когда сестра была проклята? Кто это сделал? И главное – зачем?!

Я посмотрела на Флорину другими глазами. Она гордо откинула голову назад.

– Проклята? Я? – по залитому солнцем холлу прозвенел такой знакомы мне смех, – Кара, ты в своем репертуаре! Ищешь в людях хорошее. Не веришь до последнего, что кому-то может быть все равно на удобство и радость ближнего. Не все такие как ты, золотая девочка, – на последних словах она горько усмехнулась.

Алтын – золотая… это её имя, так почему она называет «золотой девочкой» меня?

Глава 8. Кто из нас проклят?

Я все еще не верила ей. Уже не верила. Она убеждала, что не проклята с уверенностью сумасшедшего, который доказывает врачу свою стопроцентную нормальность.

– Почему ты так говоришь? – спросила я. – Золотая у нас ты, Фло. Золотая монетка, так назвал тебя отец…

Она снова рассмеялась, весело, будто я сказала какую-то забавную шутку, легко перепрыгнула через несколько ступенек – изящно слетела вниз, ко мне.

Нас разделяла пара шагов. Я видела, как поблескивают её волосы, уложенные специальным порошком, как матово светятся её губы, едва подкрашенные помадой – она все же не пренебрегла своими привычными средствами, просто взяла краску естественных оттенков, незаметную издали, неброскую. И сама сразу стала неброской, скромной.

– Золотая? – прошептала она и уголки её губ нервно дрогнули, будто не знали, опуститься вниз или же наверх, – Отец… мы никогда его не видели! Он умер и может быть никогда меня не любил, а я… меня никто не замечает в этом доме со вступительных экзаменов в Шторма! Стоило показать слабые результаты, как обо мне забыли! С детства все разговоры как Кара защитила то, Кара написала это! Какие у Кары роскошные петуньи выросли, какой у Кары сильнодействующий яд! Какая удачная статья в журнал! А о моих успехах ни разу никто не спросил! Я долго не понимала, почему меня, потомственную ведьму, в конце-концов перевели на заочный курс и отдали на обучение бывшим гаремным учителям, а тебя – рожденную со мной в один день – на углубленную программу по теоретической магии! Меня продали, – горько сказала она, – не глядя продали человеческому шейху не глядя и довольны! Пристроили красивую девочку!

Последние слова она фыркнула обиженной кошкой.

– Но ты… Флорина, – её слова резали горькой правдой, если бы не были извращены, – тебя перевели на заочное только потому, что тебе не хватало природных сил на очный курс. Никто не хотел тебя принизить! Бабушка – наш опекун и она нашла для тебя достойный вариант! Зачем мучить тебя знаниями, которые тебе… – «никогда не постичь» я запнулась и Флорина заметила это, горько усмехнулась, «я все поняла» говорили её глаза, – которые тебе… даются сложно! Да тебе же и самой не нравилось в Штормах! Ты жаловалась, что ничего не понимаешь и часто просто не видишь энергетические нити, которые показывают учителя!

Флорина, взбудораженная нашим разговором, уже не слушала меня. Не готовая к разумным, по моему мнению, доводам, она набросилась на меня так, будто я одна была виновата в её магической слабости.

– Вся сила, сестренка, ушла тебе! Я рыдала ночами над этими ненавистными конспектами, когда запирала за тобой дверь. Когда меня отдали гаремным прислужницам, я думала, что умру, что это – конец! Что я больше никому не нужна. Мне было четырнадцать, а моя жизнь была кончена!

– Флорина, не говори так… Это не правда!

– А потом ты уехала в Шторма, учиться искусству магии, а я начала изучать искусство любви, – она вдруг переменилась, неуловимо потянулась, чуть изогнулась и из неприметной скромницы превратилась в соблазнительную яркую красавицу, – человеческое искусство, – томно выдохнула она, демонстрируя свои способности, – Зря ты пренебрегла этими хитростями. Гаремный учителя показали, что кроме магии чар и силовых нитей есть женская природная магия, доступная всем. Это искусство, которым я овладела, пока ты ковырялась в земле и старых книгах! Да, я не могу вырастить цветок из мертвого семечка, но я могу достичь много. Эта сила, сестра, дана каждой, но ты не умеешь ей пользоваться! – она снова рассмеялась, – Потому твой жених выбрал меня! Он выбрал женщину, а не ведьму!

Я отрешенно смотрела на Флорину, а она что-то еще говорила о том, что Роман – сильный маг с большим будущим, а я думала о том, что мой жених, который на занятиях по защите от чар мог отбить сильнейшие удары, не смог противиться природной магии моей сестры. Да что там, магии. Она её вообще не использовала. Она попросту соблазнила его.

Да, бабушка зря отдала Флорину в гаремные ученицы на десять лет… В чем-то она права… Младшая сестра, за ней даже и не присматривали толком. Все внимание было на меня! Её старались не изнурять учебой, баловали, как могли. Любили. А ей просто хотелось быть такой же как я. Ведьмой. А не золотой птичкой в мире людей. В роскошнейшей, но клетке. И вот что из этого получилось… Флорина нашла в себе другую силу и использовала её во зло. Чтобы разрушить мою жизнь. Жизнь, которую она, оказывается, всегда хотела жить.

– Зачем? – прервала я Флорину, – Зачем ты это сделала? Ведь он не женится на тебе…

Сестра замолкла на мгновение, посмотрела на меня удивленно.

– Ты совсем не слушала меня, – разочарованно ответила она, – Я не хочу за него замуж. Мне достаточно, что он сказочно хорош в ласках и у него большой… потенциал! Когда он станет императором, Кара, я буду его фавориткой, а ты – женой, разве плохо? Я буду ублажать его, а ты —заниматься своими грядками!

– Флорина! – из груди поднялась горячая волна силы и потекла по рукам вниз, к кончикам пальцев.

Глава 9. Чужая сила

Сила внутри меня начала пульсировать. Я почувствовала, что еще немного и не смогу управиться с ней. Попробовала сконцентрироваться, но сестра не останавливалась, отвлекая меня и выводя из равновесия:

– А мой жених, шейх! Я разузнала о нем. Избалованный толстосум. Привык покупать себе дорогие игрушки. Захотел жениться на ведьме! Да, я слабая ведьма, но он вообще человек! Я смогу управлять им, как хочу! И проводить время с кем хочу! Он не будет мне помехой!

– Флорина!!! – я пыталась остановить внутренний поток, но он вырвался наружу.

Искры полетели в стороны, смешанные с моей обидой и ярость, они бесконтрольно сталкивались, взрывались и разрушали все на своем пути.

Деревянная лестница начала тлеть, ковер занялся зеленоватым пламенем, вспыхнул подол сестриного платья, но она будто не замечала этого, исступленно выливая на меня накопившуюся желчь.

– Ты, Кара, больше не встанешь на моем пути! Ты – заложница семейных правил, устаревших традиций, которые насквозь прогнили! Меня вышвыривают из этого мира, но я так просто не уйду!

Последние слова она уже кричала, а я в панике расшвыривала вазы с цветами, стараясь потушить магическое пламя водой, с вечера заряженной на длительную консервацию жизни в растениях.

На шум сбежалась прислуга. Флорину быстро увели.

Я осталась помочь с остатками огня. Получасом позднее, опустошенная и неспособная, кажется, вырастить и крошечный листок на стебельке магического плюща, я села на крыльце и совершенно безразлично наблюдала, как шофер готовит машину.

Добраться сама до ближайшей пространственной двери я уже не могла.

– Не стоило участвовать в скандале, рмяу, – раздалось рядом.

Бахыт сел на ступеньку ниже. Я промолчала. Мне было все равно, что он скажет. Кот воспользовался ситуацией и завел свою любимую песню о правилах, достоинстве и честности. О том, что нужно управлять собой, что портить платье сестры было опрометчиво, что впредь не стоит поджигать дом, что…

Я молча встала, хлопнула дверью бабушкиного автомобиля и попросила водителя поднять окна.

– Поедем отсюда, – попросила я, – побыстрее. Хочу оказаться где-нибудь подальше.

Шофер покосился на возмущенного кота, но ослушаться не посмел. Я так и уехала – без вещей, в мокром помятом платье и с опухшим от слез лицом.

Не взяла даже талон на переход.

Ближайший портал был в местном отделении Министерства Магии и пользоваться им без особого разрешения могли только сотрудники.

К счастью, меня пропустили без вопросов.

– Кара Османиди? В Университет Штормов? – спросил меня дежурный маг.

Я кивнула. Он открыл дверь.

В проеме показался университетский холл с широкой каменной лестницей и портретами выдающихся выпускников на стене напротив.

Тишину Министерства заполнили звуки студенческой жизни – сбоку обсуждали лекцию по истории магии, справа что-то искрило, прямо передо мной что-то тихо обсуждали пара парней в жилетах с глубокими капюшонами, в каких принято ходить на занятия по боевой магии.

– Разве вы отправляли меня в прошлый раз? – спросила я, обернувшись к магу на прощание.

Возможно, запомнил. Я отправлялась в Университет несколько раз в год – одна или с сестрой. Или виделись в Штормах – дежурить у дверей традиционно ставили стажеров, только прибывших на службу и мы вполне могли сталкиваться с ним на занятиях.

– Ваша бабушка звонила, – улыбнулся маг, – сказала, ваш пропуск привезет мадемуазель Флорина.

Настроение, и без того неважное, лучше не стало. Значит, Флорина все же отправится в Университет. Что ж. Иного я не ожидала. Значит, впереди меня ждет как минимум шестьдесят девять очень сложных дней.

Я сухо кивнула магу и шагнула в портал.

Глава 10. Красивая жилетка

– Отойдите, отойдите, – заверещал дух-хранитель Университета, разгоняя столпившихся в опасной близости от двери студентов, – прибыла Кара Небесная! – объявил он уже более спокойно и солидно, как полагалось встречать каждого прибывающего.

Когда-то в Штормах обучали только избранных: принцев и королей, принцесс и княгинь. Студентов с таким высоким статусом приветствовал глашатай. Сейчас здесь учатся все ведьмы и колдуны, глашатаев давно уже нет, но традиция осталась и ее почетно возложили на местного духа.

Давать студенту имя, не связанное с настоящим, – древнее правило с тех же времен.

«Перед высокими искусствами магии все равны, – значилось в нашем уставе, – титулы и звания не имеют силы. От начала и до конца пути важен лишь маг и его суть».

Говорят, раньше студентов еще и мороками накрывали на все время обучения, чтобы у преподавателей не было повода ставить оценки из уважения к древности рода, а невестам на выданные – охотиться за принцами крови и богатыми наследниками вместо учебы. Открывать свою личность с поступления и до диплома было строго запрещено.

Это было давно. Сейчас почти все друг друга знают.

Если появляется кто-то новенький и незнакомый, местные сплетницы быстро находят всю его родословную и секрет перестает быть секретом еще до заселения новичка в комнату.

Мороки давно отменили, а вот традицию менять фамилии оставили. Это всего лишь еще одна формальность, еще одна красивая традиция лучшего в мире магического университета.

Дверь мигнула, показывая, что готова открыться и впустить еще одного мага.

– Давай, Кара, проходи! – замахал мне дух, захлопывая дверь и открывая её снова, – Прибыл Дион Скала! – объявил он.

Я собралась направиться вон из зала, как один из парней напротив обернулся.

Свет портала вызолотил его темно-карие глаза. Лицо было до половины прикрыто капюшоном, но я и в полной темноте узнаю этот упрямый подбородок, этот ровный нос и губы… Губы, которые целовали меня сегодня ночью. А днем – блуждали по груди Флорины!

– Рома… – прошептала я одними губами, – Ро…

Капюшон едва заметно дернулся. Снова мелькнули его глаза. Я уверена, он меня заметил! Но почему смотрит таким равнодушным взглядом?

Это было как удар. Сердце, кажется, перестало биться, а я поняла, что меня буквально сбило с ног.

Чудом мне удалось удержать равновесие. Я почти устояла, но в последний момент каблук хрустнул и я неловко упала… на кого-то!

– Ох! – простонал этот кто-то, – девушка, у вас очень острые локти.

– Что?! – я приподнялась, стараясь опираться на широкую мужскую грудь менее колкими ладонями.

На меня смотрел удивительно красивый парень. Довольно грубый нос и чуть припухлые губы, резкие скулы и трогательная ямочка на подбородке, чёрные вьющиеся волосы и глаза – большие, чуть раскосые, насыщенно фиолетового цвета.

Казалось, он чуть старше меня, но это было невозможно!

Я провела здесь полжизни и знала всех ребят на десять лет старше и еще на столько же младше. Кто он? Такой красивый студент был бы на слуху с первого до последнего дня.

Я протянула руку к его лицу и осторожно потрогала его щеку, не веря в его реальность. Маг не сопротивлялся, только усмехнулся и немного по-детски прикусил губу.

– Кто ты? – прошептала я, отчего-то совершенно не смущаясь нашей двусмысленной позы посреди портального зала.

– Я С… – парень сбился, – Скала, Дион Скала.

– А я… Кара. Кара Небесная, – представилась я, заворожено наблюдая, как двигается ямочка на его подбородке, когда он говорит.

– Я здесь первую минуту, – усмехнулся он, – а на меня уже упала Кара Небесная. Стоит подумать о искуплении грехов?

Он говорил со мной так, будто мы давно знакомы. Но я была уверена, что видела его впервые!