Глава 3

За рептилоидным мутантом я плелась ещё несколько тёмных узких коридоров с низкими сводчатыми потолками. В таком темпе у меня быстро разовьётся клаустрофобия. Кровопийцы больше не встречались, зато тленные – пожалуйста. Кто драил полы, кто возился с керосиновыми лампами, кто просто проходил мимо, не обращая на меня и моего пресмыкающегося надзирателя никакого внимания.

Вскоре мы оказалась в квадратном холле с каменным полом и двумя дверьми по бокам. Ящер рывком распахнул одну, на четырёх лапах нырнул в темноту, махнув хвостом, а когда я переступила порог, на стене уже горела такая же лампа с каркасом и стеклом, как и во всей подвальной темнице. Ни развитого электричества здесь, ни классических факелов, а что-то, скажем так, между.

Помещение, куда меня привёл ящер, было раза в два больше моей камеры. Вдоль стен стояли наполненные водой низкие купели, возле каждой прямо на полу – нечто, напоминающее мыло, куски несвежих губок для посуды и сухие половые тряпки. Только не говорите мне, что это полотенца!

Пока я осматривалась, дверь за мной захлопнулась, а ящер возник у меня за спиной и стал рвать на мне платье. Я с визгом отскочила, но он поймал меня за руку, вжал в стену у двери и продолжил разрывать всю мою одежду мускулистыми когтистыми лапами. Не успела опомниться, как лопнули и туфли, и теперь всё, что было на мне, это золотые серьги и кольца с драгоценными камнями, что перед светским раутом у вампира подарил мне Даниэль. Колье и браслеты были варварски разорваны.

– С-с-с-смерди-и-ит, – прошипел ящер, в то время как я судорожно глотала ртом воздух и пыталась не грохнуться в обморок. – Мытьс-с-с-ся.

И толкнул меня к ближайшей купели так, что я чуть не кувыркнулась в неё, но вовремя опёрлась руками на бортик и оказалась в очень невыгодном для себя положении буквы Г. Прыжком развернулась и вскрикнула:

– Извращенец рептилоидный, выйди отсюда!

Голос так дрожал, как будто бы меня раздетой выставили на мороз. Я торопливо села на пол и сжалась в комок, пряча голое тело.

Ящер смотрел на меня выпученными глазами с вертикальными полосками зрачков и облизал угол рта. Мама дорогая, только не смотреть ему ниже пояса, мало ли, что там сейчас творится и как он отреагирует, если я вдруг туда посмотрю.

– Мытьс-с-с-ся, – повторил гад и двинулся ко мне.

Говорят, в момент опасности у любого существа могут быть три защитные реакции – бей, беги или замри. Лично я, по большей части, сначала бью, потом пускаюсь наутёк. А теперь моё тело вдруг словно окоченело, перестало подчиняться, мозг дал сбой, и я так и сидела, сжавшись в комок и просто не веря, что это действительно происходит со мной.

Когтистые лапы подхватили меня за плечи и с лёгкостью сунули в холодную воду. Тут-то я и ожила. Подпрыгнула, по инерции пыталась сбежать, но гнусный ящер поймал меня за туловище и сдавил так, что у меня чуть не затрещали рёбра.

– Не слушатьс-с-с-ся… – прошипел мне в лицо. – Накас-с-с-сать…

Он бултыхнул меня обратно в воду, окатив пол и себя же брызгами, я опять сжалась в комок и, дрожа далеко не от холода, молча сидела, пока антропоморф грубо лил воду из ковша мне на голову, а затем драил намыленной губкой мои волосы, всё тело и даже лицо.

Да, помыться самой эта верзила мне не дала, а я до потери памяти боялась об этом даже заикнуться. Стерпела, стиснув зубы и жмуря глаза.

После унизительных омовений антропоморф всучил мне две большие тряпки, похожие на жёсткие мешки с торчащими отовсюду нитками, и я спешно намотала одну вокруг тела, а второй быстренько подсушила волосы.

– Отетьс-с-с-ся, – довольно махнув массивным хвостом, объявил ящер, опустился на лапы и выскочил в коридор, оставив дверь открытой. Мне оставалось идти за ним босиком по холодному каменному полу, скорбно глянув на испорченные туфли.

К счастью, – зашибись счастье! – далеко идти не пришлось, мы вошли в дверь напротив и оказались на так называемом вещевом складе. Периметр комнаты сплошь заставлен стеллажами, на которых неаккуратно лежали одинаковые комплекты мужской и женской одежды. Форма заключённых человеческого зоопарка.

Я не стала дожидаться, пока рептилоид начнёт меня одевать, принялась сама искать одежду по размеру и вскоре была одета в длинное платье с мелкими кружевами на туловище, квадратным декольте и свободными рукавами ниже локтя. Точь-в-точь как у упырицы с неограниченным лимитом лицевого расширения. Нижнее бельё также прилагалось и было вполне себе сносным, даже симпатичным, а туфли-лодочки терпимо удобные.

Однако странный сервис для бесчеловечной тюрьмы зоопаркового типа. И с чего бы?..

– Хос-с-с-сяин… ш-ш-штать, – удовлетворённо сообщила верзила, а меня так и передёрнуло. Очередной зубастый «хозяин»! Что на этот раз?

Ничего хорошего.

* * *

Выйдя из квадратного холла, я попала в помещение, немного отличающееся от предыдущих. Те же унылые каменные стены с керосиновыми лампами, тот же полумрак, зато выстланный ровным камнем пол, крутая лестница без перилл, ведущая к выходу из подвала, да более высокий потолок. Здесь уже не чувствуешь себя так, будто тебя вот-вот сожмёт со всех сторон и раздавит, а заветная дверь манила и внушала ложные надежды.

В ряд у стены стояли заключённые подвальной темницы. Все в одинаковой одежде, в большей или меньшей степени вымазанной в крови. Одна я чистенькая и с иголочки.

«Пока что», – невесело усмехнулся внутренний голос.

Заключённые – человек пятнадцать мужчин, включая уже знакомую мне троицу, и меньше десятка женщин, среди которых кудрявая упырица – покосились на нас затравленными красными глазами, а когда дверь под потолком распахнулась, уткнули взгляды в пол и притворились элементами декора.

– Надо же, как я вовремя! – самодовольно воскликнул черноволосый вампир, увидев меня, расставил руки, словно раскрывая объятия, и плавно слетел с лестницы. Как будто детская рука взяла куклу и опустила на пол, прямо передо мной! В полёте длинная чёрная мантия развивалась, как корабельные паруса.

– Хм-м-м. Так-то лучше, так-то лучше, – размеренно протянул он, расхаживая вокруг меня и придирчиво разглядывая. – Неплохие данные, да. Мне нравится, славная девочка!

Я отмерла и уже хотела потребовать объяснений, как нарвалась на взгляд блондина, стоящего ближе к концу строя. «Второй тебе совет – не разговаривать в присутствии хозяев. А то язык отрежут», – вспомнила его слова, и вурдалак с лисьей рожей, будто поняв это, улыбнулся мне уголком рта. Очень неприятно так улыбнулся.

Тут «хозяин» обхватил меня пятернёй за челюсть, притянул ближе к своему круглому лицу с паутинками морщин и стал изучать красно-карими, слегка навыкате глазами с тёмными, будто накрашенными веками. Пришлось до крови прокусить себе язык, чтобы не покрыть этого фрика благим матом, пока он разглядывал чуть ли не каждую пору на моей коже, кривя пухлыми губами цвета сливы.

– М-м-м, совсем молоденькая! – опять протянул он. – Тебя недавно обратили, дитя? Ну не бойся же, ответь, – обманчиво ласково, по-отечески попросил вампир, придерживая пальцами с длинными ногтями мои щёки.

Я глянула на него исподлобья и едва сдержалась, чтобы не содрогнуться в отвращении.

– Недавно.

– Сколько же тебе лет?

– Двадцать.

– О-о! Дорогая моя, ты ещё совсем ребёнок! – забрюзжал он. – Но… Думаю, для моего внука будешь в самый раз. Ему всего шестьдесят семь.

– В каком смысле?! – не выдержала я.

Вампир удивлённо раскрыл словно бы накрашенные фиолетовые губы, вскинув густые брови, и склонил набок голову, чуть отстранив, но не убрав от моего лица руки. Фу, какой же он противный!

– У каждого обращённого должен быть хозяин, – пропел он. – В мои припасы обычно попадают люди, а вурдалаками становятся уже здесь. Их хозяин – я, но тебя, пожалуй, я подарю своему любимому внуку. Уж не разочаруй меня и постарайся ему понравиться, хорошо? Дон Канно Альваро не дарит плохих подарков.

Я шокированно замотала головой.

– Что? В чём дело? – выпучил глаза вампир, склонив голову к другому плечу. – У тебя уже есть хозяин?

Мне спёрло дыхание и противно зацарапало в груди.

– Кто он, дитя? Скажи, кому ты принадлежишь? Мне не нужны проблемы, если это кто-то из влиятельного рода! – неподдельно заволновался «дедушка», обхватив меня за плечи и швырнув взгляд на ящера у меня за спиной. Тот издал виноватый шипящий рявк.

А меня такая дилемма просто вогнала в ступор. Сказать, что мой хозяин Морентон? Что я «принадлежу» потомственному некроманту, главе почётного среди вампиров древнейшего рода и одному из двух руководителей Ордена «Розы и Револьверы»? Приторный дедок с фиолетовыми губами испугается и отправит меня к нему…

«В штаб Ордена! – загорелась в голове лампочка. – А там Каин, генеральша…»

«Думаешь, от него что-то осталось? – не заставило себя ждать противодействие, загоняя обратно во мрак. – Тебе не кажется, что после всего случившегося Морентоны вряд ли и дальше прикидываются славными ребятами. Кто-то же приказал нежити утащить куда-то твой гроб, и никто им особо не помешал».

«Но всё-таки…»

«А о том, как прострелила глотку родственничку своего хозяина, ты забыла? Думаешь, вернёшься, как преданная собачка, и тебя по головке погладят?»

– Нет у меня хозяев, – выдала я под напором растущей злости, и вампир просиял.

– Тогда это тебе больше не нужно, – шелковисто произнёс он, ухватился обеими руками за мой контролирующий ошейник, поднапрягся и… разорвал его, как бумажную салфетку. Я поражённо обхватила ладонью горло.

– Дон Альваро? – В подвал вошёл и стал спускаться по лестнице очередной вампир, но уже не такой вычурный. С хвостом русых волос, в простой чёрной рубашке с закатанными рукавами. – Гости вас заждались.

– Да-да, Хавьер, я уже закончил, – развернулся к нему «хозяин», и бросил на пол кожаные лоскуты ошейника с серебряными цепочками и треугольником. – У кого-то есть особые предпочтения?

– Юная донна Яра просила ладного мужчину с выдающимися жилами, – начал перечислять русоволосый, подойдя к нему. – Князь Ринн желает в свои покои ту же девушку, что обычно. Братья Эссекер тоже просят девушку. Одну на двоих, как вы понимаете, ничего нового. Остальные изволят отужинать из бокалов.

Меня прошибла холодная нервная дрожь. Это что, какой-то бордель при вампирском ресторане?! Интим услуги и горячие блюда в одном наборе? Нет! Я скорее удавлюсь, чем пойду принудительно удовлетворять кого-то телом и кровью. Да что тут происходит?! Они не имеют права!

Но никто, кроме меня, и не думал возмущаться. Ни один вурдалак не шевельнулся и не поднял глаз.

– Чудесно, Хавьер. Отбирайте, – махнул на них рукой Альваро.

– Отправить Эссекерам свежую кровь, дон? – спросил его прислужник, недвусмысленно глядя на меня, и все мои внутренности заходили ходуном.

– О-о, нет! Эти два проказника резвятся так, что в моих припасах вечно не хватает девочек! – досадливо всплеснул руками вампир. Растущая паника стала душить меня. – Свежую кровь придержим для Луиса, Хавьер. Он как раз обещался навестить меня завтра.

– Я понял вас, дон.

– И вообще, испробуй её сначала сам. Мои гости должны получать только проверенные деликатесы, а внучок – вкусные подарки. Он у меня сладкоежка.

– Да вы что, совсем здесь все рехнулись?! – не отдавая себе отчёта, завопила я.

Размашистая пощёчина сбила меня с ног. Где-то в стороне воинственно зашипел ящер.

Я упёрлась ладонями в холодный пол, поднимая тяжёлую голову, увидела перед собой ноги Хавьера, и тут он пнул меня в живот, сложив пополам. Я не смогла даже пискнуть.

– Рассказываю правила только один раз, – процедил Хавьер, схватив меня за волосы и приподняв с пола. – Рот без разрешения не открывать. Разговоры запрещены. В глаза вампирам не смотреть. За любое неповиновение – наказание. За болтливость лично отрежу язык. Скотина не умеет говорить и думать. Скотина только кормит хозяев и их гостей.

Он грубо отбросил меня, подошёл к выстроенным в ряд вурдалакам, что так и стояли в шеренге, как восковые фигуры, опустив глаза, и потребовал всех мужчин засучить рукава. Прошёлся вдоль шеренги, рассматривая вытянутые перед ним руки, и остановился.

– Ты – к донне Яре, – приказал белому лису, и все опустили руки. Затем велел кудрявой упырице: – Ты – к князю Ринну. – Перевёл взгляд на ближайшую к себе девушку с короткими рыжими волосами. – А ты пойдёшь к Эссекерам. Не забудьте помыться и переодеться, вы трое, на всё про всё десять минут. Остальные на бойню.

Последняя девушка вся затряслась, вскинула голову, и я увидела перекошенное в ужасе веснушчатое лицо. Совсем юное, лет восемнадцать, если не меньше. Она в отчаянии замотала головой, молча умоляя сжалиться, осмелилась посмотреть на Хавьера и тут же опустила глаза. Как будто его ответный взгляд мог моментально убить.

– Пошла, – зловещим тоном произнёс вампир.

Дона Альваро здесь уже не было. Зато со всей темницы сошлись тленные, и с последним словом Хавьера несколько десятков ходячих скелетов двинулись на заключённых.

* * *

Ящер и скелеты конвоировали пленных в большое помещение, похожее на пыточную камеру. К двум стенам прикованы кандалы на шеи и руки. Цепи перекидывались через ввинченные в стены кольца и уходили под потолок, где во мраке терялись конструкции в виде огромных катушек. У третей стены я увидела барабаны с рукоятками для их натягивания. У четвёртой были столы с глиняными чашами и кувшинами. В углах швабры с тряпками, вёдра и каменная ёмкость типа раковины. Как и везде, в этой пыточной царил полумрак, слабо разгоняемый керосиновыми лампами. А ещё въевшийся запах крови. Как на скотобойне.

В покорном молчании заключённые собственными руками закрепили на шеях металлические кольца на цепях, почти вплотную приковывающих их к стенам. Скелеты заполонили пыточную, как шестерёнки слаженного механизма. Кто заточал руки вурдалаков в кандалы, кто пошёл к барабанам, кто к столам с посудой, кто окружил периметр. Ну прям дозорные солдаты. Ящер закрыл своим массивным телом арку выхода. Хозяйский прислужник стоял, привалившись поясницей и руками к столу, и лениво наблюдал за обыденным ему рабочим процессом. Холодный вампирский взгляд остановился на оторопевшей мне.

Что мне оставалось делать? Фамильяр против такой армии не поможет. Да даже если каким-то чудом и удастся вырваться из подвала, наверху ждут трапезу семейство вампира-рабовладельца и их гости, а они вряд ли поаплодируют мне и вежливо подскажут, где выход. О господи, разбудите меня кто-нибудь!

Непослушными руками я нацепила тяжёлое железное кольцо, и оно со звоном сомкнулось, как намагниченное. Тут же тленные заковали и мои руки.

Раздалось дребезжание металла, цепи намотались на катушки под потолком, и всех нас вжало спинами в стену.

– Сегодня у хозяев мало гостей, так что бойня будет недолгой, – любезно сообщил Хавьер.

Я больно ударилась затылком. С двух сторон ко мне и к каждому заключённому подошли скелеты с глубокими чашами и какими-то тряпками в руках. Секунда ужаса, и мою шею полоснули лезвия из железного кольца. Тленные подставили чаши, и в них потекли ручьи крови.

Боль, ужас и паника душили меня, я даже не могла закричать, хотя очень хотелось. Крик жёг грудную клетку, раздирал горло и умирал на губах, а с них срывался лишь хрип. Кажется, я пыталась вырваться. Точнее, тело само извивалось, дрыгало ногами и колотило руками по стене. Но чем больше я брыкалась, тем туже наматывалась цепь, и кандалы обращались в виселицу, что почти что оторвала меня от пола. От удушья темнело в глазах, а лезвия глубже въедались в шею. Я не могла видеть, но чувствовала, как кровь струится по груди, а тленные заботливо подтирают её тряпками, чтобы не пропитала платье.

Эта бесчеловечная средневековая пытка казалась вечной, но всё же закончилась. Лезвия втянулись обратно в ошейник, цепи ослабли, но осесть мне на пол не дали. Я потеряла счёт времени. Сколько прошло – минута? Сорок? Не знаю.

Я повисла на цепях, насколько позволил удушающий ошейник, и пыталась не провалиться в обморок. Сквозь гул в голове слышала, как ходят скелеты, постукивая костями, затем звуки льющейся тягучей жидкости. Страшно представить, сколько из нас выкачали крови.

– Поздравляю с посвящением.

Вкрадчивый голос, совсем близко от меня. Я сделала глубокий вдох, подняла голову и увидела Хавьера. Стоит передо мной и рассматривает мою шею, из которой до сих пор текут на грудь горячие ручьи. Даже в полумраке я видела, как расширились его зрачки.

Вампир отстегнул металлическое кольцо, прижал меня к стене, прошёлся языком от выреза декольте до раны и жадно присосался, но клыки в ход не пустил. Так что вместо кратковременной боли и неестественного удовольствия меня охватила растущая слабость, и я уже с трудом балансировала на грани реальности и беспамятства, чувствуя, как вместе с кровью из меня вытягивают последние силы.

Хавьер отстранился всего через несколько секунд и заключил:

– Вкусная, но совсем не питательная. Как же давно ты не ела.

Оглянулся к столам, где тленные разливали из чаш кровь по глиняным кувшинам, и приказал:

– Вылейте её кровь. Хозяева не любят жидкие блюда.

– Долбаный мясник, – на последнем издыхании прошептала я. Хавьер с усмешкой ответил:

– Точно подмечено, скотина.

Нет, последнее слово было не оскорблением. Оно было произнесено таким же тоном, каким ещё недавно ко мне обращались по имени, прозвищу или званию. В замке Морентона я была рядовая, Женя, Евгения, фея и даже мисс. А в подвале Альваро я «скотина». Как и другие подобные мне на этой фермерской скотобойне.

– Завтра тебя подарят молодому дону Луису, так что подготовься. Ты должна быть сытой и свежей, – с мерзкой улыбкой сообщил Хавьер.

Я очень хотела ответить. Несмотря на все угрозы, рукоприкладство, предупреждения и пытки, высказать всё, что думаю о мяснике и проклятых фермерах. Но едва разлепила сухие, как дубовая кора, губы, взор заволокло густой чернотой, и я провалилась в бездонную пропасть.