Утром её разбудил крышесносный запах жарящихся блинчиков. Сладко потянувшись, Вита вытащила из-под подушки телефон, приоткрыла один глаз и лениво проверила, сколько времени. Всего-навсего половина восьмого – просто кощунство просыпаться на каникулах в такую рань! Но в животе предупреждающе буркнуло, и Вита рывком села на постели, протяжно зевнув и пытаясь прогнать остатки сонливости.
В то же мгновение на неё накатила беспощадная реальность: она вдруг вспомнила вчерашнее. И знакомство с Дариной, и то, как Дамир моментально увлёкся ею, и пролёт с путёвкой в лагерь… Настроение моментально испортилось, даже аппетит пропал, но снова ложиться Вита не стала – всё равно в таком состоянии было уже не заснуть.
Она вяло поплелась в ванную, где почистила зубы и умылась без всякого энтузиазма. Потом – чувствуя себя всё такой же унылой какашкой – выползла в кухню, где мама как раз заканчивала выкладывать на большое блюдо очередную порцию блинчиков.
– Доброе утро, – поздоровалась она с Витой. Похоже, настроение у неё, в отличие от дочери, было просто прекрасным. – Завтракать будешь?
– Угу, – буркнула Вита, плюхаясь на табуретку. Ей было чуточку неловко перед мамой за то, что сорвалась на неё вчера из-за этого дурацкого лагеря. Да в конце-то концов, пропади он пропадом, этот лагерь! Ей туда совсем не хочется, честно. И так каждый год ездит, столько лет подряд – уже надоело до чёртиков! Она знает наперёд, что будет происходить в каждый из двадцати дней смены… Вита так горячо себя в этом убеждала, что даже сама почти поверила.
Мама поставила перед ней на стол чистую тарелку и розетку с любимым персиковым вареньем. Блины так восхитительно выглядели и так одуряюще пахли, что, несмотря на мрачные мысли, аппетит у Виты внезапно решил вернуться. Она тут же цапнула с блюда обжигающий масленый блинчик, свернула его в трубочку и макнула в варенье, а затем отправила в рот – и тут же с шумом втянула воздух, потому что было очень горячо.
– Вкушно, – промычала она, обращаясь к матери – это был шаг к примирению. Впрочем, судя по всему, мама и не думала на неё обижаться. Наоборот, она тепло взглянула на Виту и коснулась её щеки ладонью с мимолётной короткой лаской.
– Ешь на здоровье. Чай будешь? Я только что свежий заварила, с травами. Или лучше сок?
– Чай.
Мама сняла со сковородки очередной румяный блин и включила газовую горелку под чайником.
– Да, кстати, – произнесла она как бы между прочим, – насчёт лагеря всё устроилось. Ты едешь.
Вита чуть не подавилась блином.
– В смысле?! – пискнула она. – Ты что, всё-таки успела подать заявку?
Мать покачала головой.
– Льготную не успела. Но ты не переживай, тебе оплатили полную стоимость, так что поедешь на общих основаниях.
– Кто… оплатил? – ошарашенно уточнила Вита; сумма была совершенно неподъёмной, на её скромный взгляд.
– Один… – мама на мгновение замялась, – очень хороший человек, которому небезразлична твоя судьба.
– Ну ма-ам! – заныла Вита. – Хватит загадками говорить! Ты о ком? Кто этот таинственный спонсор?
– Ильдар Мансурович Нигматулин, – отозвалась мама.
Вита уставилась на неё во все глаза.
– Нигматулин? Отец Дамира? – глупо уточнила она.
– А ты знаешь другого Ильдара Нигматулина? – усмехнулась мама.
– Но… как? – только и смогла выдавить Вита.
– Ну, – мама отвела глаза и с преувеличенным вниманием уставилась на закипающий чайник, – он же в курсе, что вы с Дамиром не разлей вода. И что в лагерь каждое лето вы ездите вместе, это уже традиция.
– То есть, он вот так просто взял и выложил деньги? Или это он тебе в долг дал? – прищурилась Вита.
– Нет, не в долг, – мама покачала головой. – Он понимает, что отдавать мне будет не с чего.
– Тогда как тебе удалось его убедить?!
– Вообще-то мы с ним бывшие одноклассники, если ты забыла, – мама улыбнулась.
– Не забыла, но мне казалось, что вы с ним совсем не поддерживаете отношения! – воскликнула Вита.
– Поддерживаем… иногда. В целом мы хорошо общаемся, – резюмировала мама.
– Тогда почему ты никогда не приходишь в гости к Нигматулиным? И почему они к нам никогда не приходят?
– А ты полагаешь, общаться можно, только если ходишь в гости? Нам хватает того, что наши дети дружат и постоянно торчат друг у друга, – мама примирительно щёлкнула её по носу, но Вите показалось, что она пытается уйти от темы разговора. – К тому же, мы с Ильдаром созваниваемся, болтаем…
– Созваниваетесь? – ахнула Вита. – Болтаете?!
Значит, ей не показалось вчера, что мама произнесла имя «Ильдар» во время телефонного разговора?.. Это было что-то совсем немыслимое, просто из ряда вон.
Отец Дамира всегда вызывал у неё двойственные чувства: несмотря на внешнее сходство с сыном, по характеру они были совершенно разными. Ильдар Нигматуллин – неизменно серьёзный, неулыбчивый, представительный и молчаливый владелец сети отелей «Ildar Inn» на побережье… Вита всегда робела в его присутствии. Когда она бывала у Дамира дома и ей приходилось случайно сталкиваться с его отцом, она чувствовала себя неловко, хотя Ильдар Мансурович был с нею предельно вежлив и подчёркнуто обходителен. И вот, получается, он дал денег на путёвку для Виты!.. С ума сойти.
– Ладно, не забивай себе голову ненужными деталями, – мама шлёпнула на тарелку последний блин, а затем поставила перед Витой чашку с чаем. – Ведь главное – всё устроилось, ты едешь! Разве это не здорово? Или ты не рада?
– Рада, конечно, – пробормотала Вита и даже не соврала при этом, но радость имела какой-то странный привкус беспокойства и смутной тревоги, который она и сама не могла себе объяснить.
– Только о медицинских справках ты уж сама позаботься, ладно? – попросила мама. – Я могу забыть и не напомнить тебе… Недели за две до отъезда начни потихоньку сдавать анализы и обходить врачей.
– Ну мам, – Вита страдальчески закатила глаза, – как будто я сама не знаю! Каждый год же одно и то же. Всё помню, ничего не забуду!
– Ну и умница, – мама поцеловала её в щёку. – Посуду помоешь? Мне уже пора бежать.
– Обязательно, – кивнула Вита, снова с аппетитом принимаясь за блины. – Спасибо, мам! Хорошего дня!
– И тебе, родная.
«Какая я всё-таки сволочь, – в раскаянии подумала Вита. – Только и умею, что орать и предъявлять претензии. А мама, наверное, всю ночь не спала – думала, как исправить эту ситуацию с лагерем…»
Уж наверняка решение попросить денег у Нигматулина далось ей нелегко, Вита прекрасно знала свою мать. Однако же, попросила. И вкусный завтрак для дочери приготовила…
Поэтому в приступе благодарного энтузиазма Вита не только вымыла грязную посуду, включая чугунную сковороду, но и отдраила с тряпкой и пылесосом весь дом.
На чердаке ей попался старый фотоальбом – ещё из маминого детства, и, повинуясь какому-то внезапному порыву, Вита смахнула с него пыль и утащила к себе в комнату, чтобы полистать на досуге.
Наши дни
Бутылка опустела совершенно незаметно, Вита и опомниться не успела. Она не знала, как коварны южные домашние вина: сидишь себе, неторопливо потягиваешь сладкий виноградный компотик, а стоит встать – и ноги начинают забавно подкашиваться, а голова идёт кругом.
Нет, конечно, Вита не была трезвенницей и пробовала в своей жизни самый разный алкоголь, но всё-таки не могла назвать себя любителем или знатоком этого дела. И уж, тем более, никогда она не выпивала целую бутылку за раз!
Когда Вита жила в Южноморске, то, разумеется, дегустировала домашнее вино, но среди местной молодёжи вообще как-то не принято было пить в значении «бухать». Да, старшеклассники тайком от родителей и учителей могли выпить пивка или глотнуть шампанского на Новый год, но в целом всё было достаточно пристойно.
Впрочем, состояние опьянения ей неожиданно понравилось. Небольшое головокружение только разгорячило кровь, Вита чувствовала себя просто прекрасно. Ею овладело состояние «я такая пьяная, что кому бы позвонить» – и оставалось только порадоваться тому, что у неё не было номера телефона Дамира.
Всё-таки глупо было притворяться перед Славиком, да и перед самой собой, что она приехала в Южноморск исключительно для работы. Чтобы книгу писать, ага! На самом деле – и Вита понимала это сейчас, на пьяную голову, совершенно отчётливо – она заявилась сюда только ради Дамира. Исключительно ради него!
– Скотина ты, Нигматулин, – с отчаянием выдохнула она в пространство. – Настоящая скотина. Знаешь, как я по тебе скучаю? Ужасно. Просто ужасно скучаю…
Так, погодите. Если у неё нет номера телефона Дамира, то ведь адрес-то есть! Правда, не исключено, что он давно уже переехал… но проверить-то можно?!
Вита решительно подскочила к зеркалу, мазнула по губам помадой и критически оглядела себя с ног до головы. Свободный летний сарафан струился по фигуре лёгкими складками, тёмные волосы рассыпались по плечам, глаза лихорадочно и возбуждённо блестели, губы соблазнительно припухли, словно она целовалась всю ночь напролёт…
– Чёрт возьми, Меркулова, да ты просто красотка! – одобрительно произнесла Вита, показав зеркалу большой палец, а затем послала сама себе воздушный поцелуй.
Будь она трезвой, ей, разумеется, даже в голову не пришло бы идти сейчас домой к Дамиру в надежде на встречу. Но пьяным, как известно, море по колено… Поэтому уже через пять минут Вита, заперев дверь и кинув ключи в сумочку, спешила в сторону улицы Приморской, где жил Дамир.
Это был, что называется, «элитный» район города, застроенный дорогущими коттеджами и особняками, многие из которых располагались на первой линии от моря. Ну разумеется, где ещё могли жить сливки общества Нигматулины? В соседях у них был сам мэр, а также приткнулись сошки помельче: местные телевизионщики, артисты и журналисты, успешные бизнесмены и городские аристократы.
Кстати, вспомнила Вита, а ведь родители Дарины тоже снимали дом именно здесь, в этом районе, неподалёку от Нигматулиных. Интересно, где они сейчас? Может, и впрямь остались в Южноморске насовсем, как и планировали?
Достигнув перекрёстка, Вита свернула на Приморскую, которая, если идти всё время вперёд, вела прямо к морю. Сердце радостно затрепетало, когда она уловила знакомый до боли шум волн, который нельзя было перепутать ни с чем, и который так часто снился ей ночами.
Крики чаек были отдельным видом кайфа. В Москве тоже водились чайки, почему-то обитавшие в основном на помойках. Иногда, когда Вита засиживалась за работой почти до рассвета, в приоткрытое окно доносились их истошные вопли, и ей на несколько волшебных мгновений начинало казаться, что она снова в Южноморске, в своём детстве.
Господи, как же она соскучилась по морю! По её морю…
И Вита, решительно миновав поворот в закоулок, где стоял дом Нигматулиных, зашагала прямиком на пляж. Сначала ей нужно было поздороваться с моречком… а всё остальное – подождёт!
***
Несмотря на то, что Вита прожила на побережье первые семнадцать лет своей жизни и, казалось, давно должна была привыкнуть, встреча с морем в первый момент всегда ошеломляла её. Тот самый миг, когда она бежала по берегу в сторону этой бесконечной водной глади, слышала шум волн, ощущала на лице свежий ветер, а на губах – солёные брызги, неизменно пробирал её до дрожи.
Вот и сейчас, с разбегу выскочив на гальку, Вита на мгновение замерла, охваченная чуть ли не священным трепетом. С тех пор, как она отсюда уехала, были в её жизни разные моря и даже океаны, они со Славкой немало попутешествовали по миру… Но даже идеальные Мальдивы (с их безупречно голубой и совершенно прозрачной водой, с белым мягким песочком, уютными бунгало в тени изумрудных пальм, вышколенным обслуживающим персоналом, истекающими сладким соком экзотическими фруктами и свежайшими, нежнейшими, вкуснейшими морепродуктами) так и не смогли затмить для неё родной Южноморск. Всё меркло перед воспоминаниями о море и городе её детства. Да-да, в сравнении с галечным пляжем, прогулками на «банане», назойливыми криками пляжных торговцев-нелегалов: «Сочная горячая кукуруза! Варёные раки! Вяленая и копчёная рыбка! Пирожки, чача, вино домашнее!» и грохочущей музыкой из летних кафе хвалёные Мальдивы проигрывали просто всухую. Славка, помнится, всё недоумевал в ответ на её кислую физиономию и допытывался:
– Ну и чего тебе хватает, а? Ты только взгляни, какая красота вокруг!
– Вот именно, – ворчала Вита. – Здесь всё… слишком красиво, понимаешь? Как будто рекламу по телевизору показывают.
– А на курортах Краснодарского края, конечно же, лучше, – скептически хмыкнул Славка, но она не поддержала его иронии и серьёзно кивнула:
– Конечно, лучше!
Славка посмотрел на неё с жалостью, как на душевнобольную.
– Да-а-а… – многозначительно протянул он. – Можно вывезти девушку из Южноморска, но Южноморск из девушки – нельзя!
Она даже не обиделась тогда. Что бы он понимал, вообще!..
…Вита сбавила скорость и пошла к морю медленно, не спеша, немного нервничая перед встречей и заранее смакуя её. Море тоже волновалось и шумело, словно узнавая и приветствуя старую знакомую.
О проекте
О подписке