Нью-Дели

Немного успокоившись и прекратив реветь, Анюта приподнялась на огромной кровати, походившей на ложе какого-нибудь знатного махараджи, и, наконец-то, впервые внимательно огляделась по сторонам.

Да… королевские покои, иначе и не скажешь, подумала она, определённо шокированная роскошью убранства. Один её номер выглядел, как целый индийский дворец. Впрочем, чего удивляться? Отель, в который привёз её пройдоха-таксист, стоил раз в двадцать дороже того, что она забронировала изначально… Нет, ну как же ловко и легко её развели! Анюта с досадой поцокала языком, вспоминая все подробности своего позора.

Начитавшись туристических форумов и сайтов об Индии, она чувствовала себя вполне подкованной, полагая, что переход от теории к практике дастся ей без особого труда. «Ага, щаз!» – как говорила её десятилетняя дочь Юлька.

А ведь начиналось всё так хорошо, так радужно… Вернее – стоп. Началось всё с грандиозной Анютиной истерики, не на шутку напугавшей её мужа Сергея.

Примерно за месяц до поездки в Индию (о которой Анюта тогда даже не задумывалась) стало ясно, что дальше так продолжаться не может. Наступило полное эмоциональное и физическое выгорание. Ничего больше не радовало и не доставляло удовольствия Анюте. Даже общение на форуме с поклонницами Шакира и просмотр его фильмов не могли надолго вытянуть её из пучины глубокой депрессии. Она машинально выполняла все свои домашние, материнские и супружеские обязанности, но больше не проявляла в этом ни капли заинтересованности. К чему ежедневно до блеска драить квартиру, если к вечеру повсюду будет неизменный адский срач, устроенный детьми?.. К чему наряжаться дома, если через пару часов весь наряд будет заляпан пятнами от молока, шоколада, каши, детских слюней или чего-нибудь похуже?.. К чему стараться готовить что-нибудь вкусненькое и оригинальное, если неспешно поесть – с чувством, с толком, с расстановкой – всё равно не удастся?.. Только устроишься с тарелкой, как тут же начинается: мама то, мама сё, мама дай откусить, мама и мне тоже дай попробовать… Даже кофе нельзя выпить спокойно, не прерываясь на то, чтобы ответить на сотню детских вопросов. Да что там кофе – в туалете посидеть невозможно, в этой «комнате для медитаций», ведь кто-нибудь из детей обязательно начнёт ломиться в дверь и допрашивать с пристрастием: «Мама, ты тут? А что ты там делаешь? Писаешь или какаешь?»

В конце концов, забеспокоился даже муж, который прежде считал все её «заскоки» банальной блажью засидевшейся дома и заскучавшей женщины, полагая, что Анюта просто с жиру бесится. Кстати, её увлечение индийским кинематографом он тоже относил к блажи, к бабской придури, думая, что коль скоро у супруги есть время смотреть эти тупые фильмы с песнями-плясками, а затем читать обсуждение этих же тупых фильмов в интернете – не так уж она и загружена.

– Ну, хочешь… – неуверенно сказал он однажды за ужином, наблюдая, с каким безразличным лицом жена подаёт ему тарелки, приборы и хлеб, – наймём тебе помощницу по хозяйству? Пусть приходит два-три раза в неделю. Прибраться, там, или еду приготовить…

– Нет, – отказалась Анюта тусклым голосом, – мне не нужна помощница по хозяйству. Вот от няни бы я не отказалась… Такой няни, которая могла бы хоть на пару-тройку часов в день полностью изолировать детей от меня. Пусть ходит с ними гулять, что ли…

Сергей отложил вилку и укоризненно взглянул на супругу.

– Анютик. Мне крайне неприятно это слышать. Такое ощущение, что ты ненавидишь собственных детей… Так же нельзя!

Она подняла на него глаза, но сил не было даже на то, чтобы отстаивать свою точку зрения, доказывать и спорить. Ею овладели усталость и полное равнодушие ко всему происходящему.

– Мама! – донёсся тем временем из комнаты пронзительный Юлькин крик. – Костя порвал мою тетрадку по математике! – и, после небольшой паузы:

– Мама!!! Алиса рисует моими фломастерами на стене!

Через пару мгновений в кухню притопала возмущённая Алиса и тут же наябедничала:

– Мама! Люля миня пабиля! Па зёпе! – а раздавшийся в ту же минуту из комнаты громкий рёв братишки как бы служил доказательством тому, что «па зёпе» получил ещё и Костик. Ну, вот и разобрались, пожав плечами, подумала Анюта. Юлька сама решила конфликтную ситуацию. Вмешиваться в детские ссоры не было ни малейшего желания. Однако муж, к сожалению, решил прочитать ей небольшую мораль на тему правильного воспитания.

– Анютик, – он снова отложил прибор и уставился на жену с благочестивым осуждением. – Ну ты же понимаешь, что позволять старшей дочери бить младших детей – это непедагогично. Надо советовать Юле решать эти вопросы… более дипломатично.

– Вот ты и советуй, – огрызнулась Анюта, даже не обернувшись к мужу от мойки, где она яростно скоблила пригоревшее дно кастрюли под струёй воды. – Доешь свой ужин – и вперёд, иди общайся с отпрысками, учи их уму-разуму. А мне, спасибо, к вечеру уже ничего не хочется. Мне ещё уроки у Юльки проверять, как посуду домою, а потом купать двойняшек и всех спать укладывать…

– Я вижу, ты и правда устала, – мягко сказал Сергей, чувствуя себя сейчас не капитаном очевидность, а добрым волшебником, который прилетел в голубом вертолёте и собирается осчастливить замудоханную мамашку. – У меня появилась грандиозная идея. Давай-ка я возьму на работе отпуск, и мы всей семьёй полетим куда-нибудь… ну, хотя бы в Таиланд! Море, солнце, фрукты… И сами отдохнём, и детям радость.

– Всей семьёй, – внятно повторила Анюта.

– Ну да, – радостно подтвердил он. – А как же иначе? Юльку отпросим из школы на недельку, ничего страшного.

– Детям радость, – словно всё ещё осмысливая и обдумывая его предложение, снова повторила слова мужа Анюта. Что-то в её голосе заставило Сергея напрячься.

– Что-то не так, милая?

И тут Анюта захохотала. Она смеялась взахлёб, истерично, отшвырнув недомытую кастрюлю и хлопая себя по бокам, запрокидывала голову и чуть ли не визжала от смеха.

– Отдохнём! – повторяла она, снова и снова заливаясь хохотом. – От… до… хнём!.. С тремя детьми! О да, классная идея!!! Мне после такого отдыха ещё дополнительно отдыхать придётся!..

Если бы она только могла выразить всё, что думала! Если бы могла объяснить ему, как непросто организовать и осуществить подобное путешествие…

Одно только такси до аэропорта Толмачёво на всё их семейство вместе с чемоданами – это целый квест. Нужна большая машина и детские автокресла, а в Новосибирске с этим было очень и очень плохо. Такси с одним креслом ещё могли худо-бедно предоставить, а вот чтобы больше…

Далее: чем занять детей в самолёте во время длительного перелёта? О, Анюта прекрасно представляла себе всю эту феерию: Алиса хочет кушать, Юльку тошнит, а Костю уже стошнило; Алиса орёт, а Костя поёт; у Юльки заложило уши; двойняшки пинают спинку переднего кресла и мешают пассажирам спать своим беспрерывным нытьём и воем; Анюта всеми силами сглаживает конфликтные ситуации и буквально физически ощущает разлитую в воздухе ненависть остальных пассажиров и стюардесс. Вот ещё непосильная задача: как накормить в самолёте детей и хоть чуть-чуть умудриться перекусить самой, не угваздавшись при этом, как свинья, благодаря опрокинутым на неё соусам, сокам, подливкам и хлебным крошкам… Чёрт, да она даже не сможет выпить чай или кофе во время полёта! Никаких горячих напитков в этакой тесноте – дети могут толкнуть её и обжечь, либо обожгутся сами…

А в отеле? Кто-то хочет спать, а кто-то – на море, кто-то хочет есть, а у кого-то расстройство желудка от новой непривычной пищи, дай бог, если не ротавирус… В ресторане следить за тем, чтобы младшие дети ничего не сломали и не разбили, параллельно пытаясь впихнуть в них еду. На пляже бдить, чтобы не наелись песка, не обгорели и не утонули… Кто придумал, что это будет для неё отдыхом?.. Да это же самая настоящая каторга!

Представив себе всё это в красках, Анюта продолжала трястись от смеха, не в состоянии произнести ни слова. Сергей глядел на неё со страхом, не зная, как успокоить. Он впервые видел жену такой.

Наконец, собравшись с духом, он притянул её к себе и хорошенько встряхнул за плечи. Анюта громко икнула, приходя в себя.

– Чего ты добиваешься? – спросил он серьёзно. – Скажи прямо. Всё-таки, тебе нужна няня? Или, может, ты хочешь отдохнуть совсем одна? – выговорил Сергей и сам испугался своего предложения, но отступать было поздно, да и не по-мужски как-то…

– Хочу. Хочу отдохнуть совсем одна, – моментально уцепилась за эту идею Анюта, и глаза её лихорадочно вспыхнули. – Я буквально мечтаю об этом!

– И ты так легко сможешь оставить детей?! – он попытался дать задний ход, давя на совесть и чувство долга, но жена не повелась на эту гнусную дешёвую провокацию.

– Да запросто! – произнесла Анюта. – Двойняшки уже не малыши. Сиська им не требуется, на горшок они ходят, человеческую еду едят. Ты вполне справишься. Возьми отгулы на работе. В конце концов, пригласи свою маму пожить у нас. А я… я устрою себе отпуск и уеду. Хотя бы на несколько дней!

Что-то особенное звучало в её голосе – такое, что Сергей понял: не согласись он сию секунду на эту поездку, Анюта просто уйдёт из дома и не вернётся. Сбежит, куда глаза глядят… Во всяком случае, вид у неё был именно такой.

– И… куда же ты хочешь поехать? – убито подытожил он, рассчитывая услышать стандартный ответ: «Турция» или «Египет», и мысленно приказывая себе не думать о тамошних альфонсах, практикующих любовные связи с доверчиво-доступными славянскими женщинами.

Ответ сорвался с её губ моментально.

– В Индию!

Это была поездка-мечта. Поездка-счастье. С того самого момента, когда Анюта в блаженном гордом одиночестве села в заказанное такси до Толмачёво, она смаковала каждый миг своей свободы. Душа её была наполнена счастьем – Анюте хотелось одновременно петь, танцевать, смеяться и обнимать весь мир!

Летела она с пересадкой в Москве. До делийского рейса оставалось целых полдня, поэтому Анюта, сбросив рюкзак в камере хранения, отправилась гулять по столице. Настроение её с каждой секундой всё улучшалось – радость так и распирала её изнутри, точно воздух в надутом до предела шарике. Она готова была расцеловать каждого прохожего, каждого пассажира в московской подземке… Правда, там же, в метро, Анюта нечаянно задела сумкой колготки какой-то красивой девушки-блондинки и, конечно же, порвала их. Девушка в ответ на это одарила её таким убийственным взглядом, что Анюта чуть не задымилась. Но, конечно же, подобные мелочи совершенно не способны были изменить Анютин общий счастливый настрой.

В Шереметьево, стоя в очереди на регистрацию вместе с индийцами (настоящими, живыми индийцами!), Анюта откровенно любовалась яркими тюрбанами на мужчинах, узорчатыми сари и цветастыми кофтами на женщинах. От них пахло специями и благовониями – незнакомо, загадочно и маняще, а звуки хинди, на котором они общались друг с другом, казались Анюте сладчайшей музыкой. Что за дивный, певучий, волшебный язык!..

В самолёте до Дели она тоже наслаждалась каждой секундой. Получала удовольствие от незамысловатой еды, от горячего кофе с молоком, от чтения глянцевого журнала… Ей всё ещё не верилось, что это не сон. Что она действительно летит сейчас в Индию, на встречу со своей мечтой…

А в Дели всё сразу же пошло не так.

Получив багаж в международном аэропорту имени Индиры Ганди, Анюта, следуя интернет-инструкциям, направилась к стойке предоплаченного такси. Как уверяли абсолютно все форумы, это был единственный шанс не переплатить втридорога мошенникам, а нанять машину до места за адекватные деньги.

Расплатившись в PREPAID TAXI и получив квитанцию, Анюта отправилась разыскивать своего водителя. И вот тут-то начались сюрпризы…

Ошалевшая от переизбытка новых впечатлений и эмоций, Анюта потеряла бдительность и ослабила контроль. Не успела она опомниться, как таксист с воодушевлением наплёл (на дикой смеси ломаного английского и совершенно не знакомого ей хинди), что забронированный ею отель сгорел сегодня днём, поэтому он при всём желании не сможет её туда доставить. И вообще – в центр нынче проехать абсолютно невозможно, всё перекрыто в связи с каким-то важным индуистским праздником… «Но вы не огорчайтесь, мэм – я знаю хороший отель неподалёку, думаю, они не откажутся приютить вас на ночь!»

Разумеется, когда они подъехали к «хорошему отелю неподалёку», Анюта уже сообразила, что это развод. Забронированная ею гостиница, конечно же, не сгорела – просто водитель получал свои комиссионные за приток новых клиентов, поэтому ему было выгоднее отвести Анюту в «свой» отель, а не в тот, который она выбирала сама.

Наверное, не будь Анюта такой счастливой и воодушевлённой, она затеяла бы свару и в приказном порядке потребовала бы доставить её по изначальному адресу. Но… она наивно подумала, что ничего страшного не произошло. В конце-то концов, ей всего-то одну ночь перекантоваться… а завтра у неё вылет в Мумбаи.

Однако радужное настроение как рукой сняло, когда она обнаружила, что в пункте обмена валют её нагло обсчитали, недодав две тысячи индийских рупий (поняла это она, к сожалению, слишком поздно). К тому же, наглый таксист выпросил у неё за проезд дополнительные несколько сотен рупий («на чай»). Когда же она поняла, что номер в том отеле, куда он её привёз, стоит около трёхсот долларов за сутки, мошенника и след простыл. Что ей было делать? Куда бежать среди ночи?!

Скрепя сердце и давя подступающие к горлу рыдания, Анюта заплатила за ночь в этом дорогущем отеле и поплелась в свой роскошный номер.

Телефон запищал, принимая входящую эсэмэску.

«Вся в порядке? – писал ей муж. – Ты уже в гостинице?»

Анюта возблагодарила бога за то, что была в роуминге – не назвонишься. Если бы Сергей набрал номер с целью послушать голос жены, ей не удалось бы его обмануть. А в ответном сообщении можно наплести что угодно. Ни за что на свете Анюта не стала бы признаваться ему в том, что оказалась такой дурищей, расписываясь в собственном бессилии и давая ему право злорадно воскликнуть: «А я же говорил!..»

«Всё отлично, Серёжа, – набрала она ему в ответ, всхлипывая. – Я на месте. Жива и здорова, собираюсь спать. Завтра напишу. Спокойной ночи, целую!»

И только после того, как сообщение было отправлено, она сообразила, что даже не спросила, как там дети. Ну ладно, подумала Анюта пристыженно, если бы что-то было не так – он непременно сам сказал бы. Значит, всё более-менее хорошо…

Все треволнения этого бесконечного дня вдруг отозвались резкой физической усталостью. Анюта ощутила, как веки её налились свинцом, а голова сама собой принялась клониться на подушку. Ей даже лень было вставать и идти в ванную, чтобы умыться и переодеться с дороги. Как бы скомканно и глупо ни началось её грандиозное путешествие, а одного у Анюты отнять было нельзя: она сейчас рухнет на своё королевское ложе и выспится – совершенно одна! И никто не поднимет её среди ночи, чтобы попросить водички или сказать «я писать хочу». Никто не залезет к ним с мужем постель, канюча, что у себя в кроватке темно и страшно…

Она вырубилась в то же мгновение, когда закрыла глаза, и проспала без сновидений до самого утра. Восемь часов беспрерывного, крепкого, глубочайшего сна в блаженном одиночестве!

Впервые за несколько лет.