Домик на букву В

На следующее утро после того, как в домик скворцов заселились синички, Иру подозвал дедушка и сказал, что видел, как синичек пытается выгнать какой-то воробей.

– И такой крупный, знаешь, – с удивлением сказал дедушка. – Я и не сразу понял, что за птица.

Ирочка всплеснула руками и побежала скорее к маме – просить бумагу и карандаши.

– Зачем? – удивилась мама.

– Надо написать букву С, – объяснила Ирочка, – чтобы воробей увидел и понял, что это домик для тех, чьё имя начинается на букву С. А не на букву В!

Мама выдала Ире карандаши и бумагу, только попросила не давать их Максиму без присмотра, а не то у бабушки на стенах быстренько появятся всякие каляки-маляки.

Ирочка принялась за дело. Вывела на листке бумаги букву С, красивую, как месяц. И раскрасила её во все цвета радуги, чтобы воробей точно заметил.

– С-с-с-спасибо тебе, Ирочка, – тихонько прошептала буква С, когда последний цвет радуги, фиолетовый, заиграл на её кончике. – Я теперь такая красивая, что ни в сказке сказать, ни пером описать. А я тебе ещё пригожусь! Прилетят весной скворцы – обрадуются надписи. «Скворец» ведь на ту же букву начинается! На меня!

Погладила Ирочка букву С по спине и побежала скорее на улицу. Слышит – чирикает кто-то. А это воробей! Вокруг скворечника летает, к синичкам просится. Мол, пустите меня, будем вместе жить!

Но не пускают синички. Втроём дружить трудно, это Ирочка и так знает. Она пробовала как-то на площадке с двумя подружками подружиться. Ничего хорошего не вышло!

– Привет, – окликнула Ира воробья. – Извини! Но это домик для синичек. Воробьям тут не место! Видишь, буква С написана. Вот так-то!

Подлетел воробей к Ире. А буква С приосанилась и на воробья горделиво посматривает: видит ли он, какая она раскрасавица?

А воробей отчего-то на букву не смотрит, только по скамейке скачет, головой туда-сюда вертит и чирикает жалобно.

– Голодный! – догадалась Ирочка. – Погоди! Я сейчас!

Поставила она листок с буквой у скворечника, сама к бабушке побежала, за хлебом. Принесла ломтик, покрошила воробью на скамейку. Воробей на крошки набросился. Схватит одну, в сторону отлетит, поест – за новой возвращается.

– Молодец, – похвалила его Ирочка. – Вот и не приставай к синичкам!

Тут на улицу Максим вышел – с карандашами в руках.

– Максим, – строго Ирочка сказала. – Это мои карандаши! Отдай, пожалуйста.

Но Максим кинул карандаши в лужу под скамейкой. Вот вредный!

Стала Ира карандаши из лужи вылавливать – пальцы окоченели. Рассердилась она на брата, прижала карандаши к себе и видит: воробей последнюю крошку схватил. Только далеко не понёс. Подлетел к скворечнику и выронил крошку у самого входа. А сам в сторону отлетел.

«Угощает», – догадалась Ирочка. А вслух сказала:

– Видишь, Максим, какой воробей молодец. Он отдал крошку синичкам, а не швырнул её в лужу!

Высунула первая синица носик из скворечника. Вылетела. За ней – вторая. Подлетели к крошке и давай чирикать-обсуждать, кто первый угощаться будет. Сразу видно – девочки. Мальчишки уже давно бы передрались. Засмотрелась Ирочка на синичек. Вдруг видит краем глаза: в домик забрался кто-то! Кто же это?

Пухлая синичка взяла крошку, к домику полетела. Вторая за ней. А из домика вдруг воробей высовывается и пищит, синиц не пускает. Они и так, и эдак. А он не даёт им в дом влететь. Крошка выпала у пухлой из клюва. Чирикали синички, возмущались, спорили. Но воробья они так и не выгнали. Так и улетели прочь.

Ирочка чуть не заплакала. Да что ж это за воробей такой противный! Обманщик! Кинул синичкам крошку, будто угощает. А сам в домик забрался. Не воробей, а Лиса Патрикеевна!

Топнула Ира ногой на воробья, и тут заметила, что вся куртка у неё в каляках-маляках. Карандаши-то мокрые были, всё измалевали… Вот мама-то ругаться будет.

Разревелась Ирочка. И воробей – злюка, и синичкам жить негде, да ещё и куртка грязная, а виноват в этом вовсе не Максим…

Чувствует Ира – кто-то её за плечи обнимает. Обернулась: дедушка стоит, улыбается.

– Ничего смешного, – буркнула Ирочка. – Вот настанет зима, и синички без домика пропадут.

– Так давай я для твоих подружек синичник сделаю? – предложил дедушка. – Знаешь, чем он от скворечника отличается?

– Чем?

– Вход у́же. Такой узкий, что туда скворец не пролезет.

– А воробей?

– Этот здоровяк? Точно нет. Так что оставь свою табличку. Пригодится для синичника. А для этого домика новую сделай. С буквой В.

Пошла Ирочка домой. И пока куртка крутилась в стиральной машине, вывела она на листочке букву В.

– Только имей в виду! – прокричала Ирочка в форточку воробью. – «В» значит, что ты «вредина»!

А тот что-то неразборчиво чирикнул в ответ. Будто ему было капельку стыдно за то, что он прогнал синичек.

Как Максима ужалила оса

Ирочка и Максим укладывались спать после обеда. Мама принесла им пижамы, которые утром вывесила на верёвке на улице, чтобы они просохли.

Ирочка надела пижаму, а Максим указал на свою пальцем и сказал:

– Листик!

– Где листик? – спросила мама, подойдя поближе.

– Вот! – сказал Максим и ткнул в листик пальчиком.

А это оказался не листик, а самая настоящая оса. Она взлетела и ужалила Максима! Прямо в лицо!

Максим схватился за глаз, громко закричал, заплакал, упал на кровать и застучал ногами. А оса с жужжанием вылетела в окно. Мама испугалась и позвала на помощь бабушку. Та прибежала и помогла маме успокоить Максима и помазать ему место укуса зелёнкой.

Максим ещё долго плакал, и маме пришлось лечь спать вместе с ними.

После сна Ирочка вышла во двор и вдруг увидела осу. Она сидела на цветке и пила нектар. Ирочка взяла ведёрко из песочницы и накрыла осу сверху. Вскоре она услышала, как оса бьётся там внутри. Бум! Бум! Ж-ж-ж!

Оса хотела выбраться.

– Так тебе и надо, – прошептала Ирочка, – нечего было моего брата жалить. Ему было очень больно!

– Что тут у тебя?

Мама подошла и села рядом на корточки.

– Я поймала осу!

– А когда отпустишь?

– Никогда!

– Но ведь она там погибнет, под ведёрком!

– И пусть! Она же Максима ужалила!

– Знаешь, – сказала мама, – я думаю, это была другая оса.

Ирочка удивлённо посмотрела на маму. Потом на ведёрко. И сказала:

– Ладно, давай мы её отпустим. Но только скажем, чтобы она той передала, что Максима жалить я больше не позволю!

Как Ирочка ходила на речку и там брызгалась

Ирочка с мамой и Максимом пришли на речку. Купаться было холодно, но мама разрешила им пошлёпать по воде ногами. Максим зашёл в воду, набрал камешков и стал их кидать в речку. А Ирочка взяла ведро, которое они с собой прихватили, набрала в него воды и решила Максиму на плечи вылить.

– Не надо! – сказала мама строго. – Вода холодная!

– Холодная! – кивнул Максим и кинул в воду камень.

– Тогда я тебе на ноги налью, – сказала Ирочка маме.

– На ноги – налей.

– И на живот.

– На живот – не надо, – снова строго сказала мама.

– Ну вот, – огорчилась Ирочка, – никуда нельзя. Ни на Максима, ни на тебя.

– Ирочка, Ирочка, – вдруг сказала мама тоненьким голоском, – иди к нам!

– Почему ты меня так хитренько зовёшь? – удивилась Ирочка.

– Это не я, – сказала мама обычным голосом, – это рыбки в воде. Вот, слышишь? Ирочка! Ирочка! Побрызгай на нас, пожалуйста!

Ирочка подошла к речке и, правда, увидела там небольших рыбок, с ладошку. Они собирались в стайки, а потом разлетались в разные стороны, когда камень Максима падал в реку.

Ирочка подождала, пока они снова соберутся, и вылила в стайку целое ведро воды.

Конец ознакомительного фрагмента.