– Да, не волнуйся, дочечка, нам сегодня давали утром по кусочку хлеба и воды.

– И все?

– Да это уже хорошо.

– Так дело не пойдет, я буду просить у руководства увеличить норму дневной порции.

Я вышла из-за шторы, отделявшей два помещения, и разыскала начальника отдела. Ею у нас была назначена, ничего не смыслящая в работе, Инесса, а заместителем ее, как вы уже, наверное, успели догадаться, являлась Кристина, располагающая знакомствами с верхами не такой важности, как ее подруга.

– Кристина Андреевна, – обратилась я, хотя по годам она была намного младше меня. Мне это было очень неприятно, но ничего не сделаешь.

– Что? – недовольно обронила она.

– А почему старикам так мало дают еды?

– А что?

– По-моему этого недостаточно. У нас не такая уж бедная фирма, насколько мне известно, чтобы не включить в рацион хотя бы булочку с чаем.

– Им сахар вредно! – оборвала она.

– А голодать полезно? Особенно каждый день. Может быть, поговорите с директором на эту тему? Может быть можно что-то улучшить?

– Нет. Им и так хватает. Вообще-то у нас в смету их кормешка не входит. Мы и так уже от себя даем. Из своего кармана, так сказать. И вообще, ты что общалась с ними? Ты сюда работать пришла или языком чесать!!!? – закричала она.

– То, чем занимается она, а именно обсуждать сплетни с подругой, называется адским трудом, – подумала я про себя.

– Сядь на место. Еще раз увижу, что ты там трешься – вылетишь отсюда, как пробка. Я поспособствую.

– Не сомневаюсь, – подумала я.

Мне пришлось подойти к своему столу. Промолчать стоило мне невероятных усилий. Ну, вот теперь все, как всегда. Как на нормальной моей работе, – пыталась я поднять себе настроение.

Поискав в своей сумке, мне удалось найти мой обед, который я брала с собой из дома. Там оказалось яблоко и два пирожка. Я незаметно прошмыгнула к старикам за ширму.

На койках после процедур лежали старики и моя, теперь уже знакомая, пенсионерка.

– Я на секундочку, – быстро и шепотом произнесла я.

– Добиться для вас еды не удалось, да и мне появляться тут тоже запретили, но возьмите это, поделите между собой, – и я протянула провизию ей.

– Да сама ешь. Спасибо, но мы люди привыкшие, ничего, а тебе вот витамины нужны, а мы свое пожили.

– Берите скорей! А то обижусь, – сказала я и быстро удалилась, оставив все у них.

Вскоре за ширму пришли специально обученные люди в белых халатах. Их ничто не отличало от обычных врачей, лишь на рукаве я рассмотрела нашивку с аббревиатурой ООО «Макспромтехгласрефлекшен». Там значились большие буквы МПТГР на желтом фоне. В руках у них были чемоданчики с медикаментами и приборами.

Врач в очередной раз подошла к старикам, уложила их на кушетку и подсоединила странные проводки к голове, рукам, ногам и бокам, а затем ввела нечто из ампулы, после чего здоровье испытуемых резко ухудшилось, а врач, будто бы не замечая этого, начала считывать показания с подсоединенного переносного компьютера.

Эту операцию проделали со всеми. Также я заметила, что перед этими так называемыми процедурами, врачи проводили тест-анкетирование на каждого больного. Те вопросы, что мне удалось расслышать со своего рабочего места, были направлены не на физическое состояние здоровья, а скорее психологическое. Эти вопросы были настолько нелепы, что там явно просматривалась рука «опытного» психолога при составлении последних. Вот некоторые из них:

– Краска на листьях верх или вниз?

– Зайчик бежит или сидит?

– Что вы видите на картинке и т.д.

Причем ответы они выслушивали с очень серьезными лицами и все данные тут же вносились в бланки, которые по завершении работы незамедлительно вывозились какому-то неизвестному начальству, что сидит в «тайном» офисе и которое видели лишь единицы.

Как я уже отмечала, здесь было много вопросов, с которыми необходимо было разобраться и разыскать на них ответы.

Вскоре снова приехали мои сотрудники с какого-то заказа.

– Я первая в душ! – прокричала Кристина и захлопнула дверь. Остальным пришлось разбирать оставшиеся свободные кабинки. Зачем было мыться на работе после каждого посещения улицы? Это до сих пор оставалось главным вопросом.

– Неужели нельзя сделать это дома? Не понятно? – размышляла я наедине с собой.

Тем временем в главном офисе корпорации происходило следующее:

– Семен Антонович, к вам директор филиала. Впустить? – раздался голос секретаря.

– Конечно, Танечка, – мягко произнес руководитель.

Как только тучная фигура переступила порог кабинета, лицо начальника сразу стало серьезным.

– Присаживайтесь, Юрий Петрович.

Он повиновался. По его неуверенным движениям можно было легко определить сильное волнение. Семен Антонович всегда видел своих подчиненных именно такими и считал, что начальство всегда нужно бояться. С другой стороны, ему нравилось чувствовать свое превосходство перед подчиненными.

– Как дела на предприятии? – строго поинтересовался он.

– Все отлично. Штат укомплектовали, вот буквально на днях взяли новую сотрудницу, вроде толковая, послужной список внушительный. Пока что мы не вводили ее в курс дела, пусть немного привыкнет, а также себя проявит, здесь нам ошибаться никак нельзя. Я верно говорю, Семен Антонович? – растерянно произнес Юрий Петрович.

Он стал более угрюмым и после непродолжительной паузы добавил:

– Все верно говоришь. А как партия тех стариков, что набрали ранее? Как опыты?

– И с ними все в порядке. Я, действуя строго по инструкции, приехал к вам на два часа раньше остальных, чтобы не вызвать ненужных подозрений. У испытуемых регулярно берутся анализы и проводятся необходимые тесты.

– То есть вы хотите сказать, что секретный проект под кодовым названием «Арго» развивается успешно, и нет никаких отклонений от установленной инструкции.

– Абсолютно, – подтвердил, немного успокоившись, тот.

– Сколько испытуемых больше не пригодны для экспериментов?

– За последний месяц двое. Не выдержало сердце. Но вы не беспокойтесь. Все следы их пребывания на территории нашего филиала уничтожены.

– Отлично. Вы же понимаете, что те астрономические суммы, которые нам поступают от частного заказчика, должны быть оправданы. Все результаты сегодня к обеду должны быть у меня на столе, а также полный отчет о РБ-16.

– Все будет сделано. На данном этапе не все удается, но я лично гарантирую, что работа по программе РБ-16 будет вестись еще в более усиленном режиме.

– Ну, вот и отлично. Кстати, вот ваш конверт на этой неделе. Заслужили.

Юрий Петрович приоткрыл его и, увидев в нем толстую пачку крупных купюр, расплылся в довольной улыбке.

– Теперь слушайте указания относительно будущей недели. Работу ведите в том же духе. Усильте радиацию излучения на подопытных семь и три, а также распределите дозу сыворотки не на два приема, а на один. Всех тех, кто не выдержит испытания подвергнуть немедленной кремации. Что касается «Арго», то здесь мне хотелось бы увидеть более существенные результаты. Там наверху, я имею в виду нашего заказчика, ну, вы меня поняли, очень не нравится, что такие колоссальные денежные вливания не дают практически никаких результатов. Вот уже полгода мы топчемся на одном месте. Это недопустимо! Вы меня слышите!?

– Да, – тихо прошептал Юрий Петрович.

– Я не хочу, чтобы со мной разбирался лично ОН! Вы знаете, на что способны его люди. Они не любят шутить, да и гриф «секретно» уже говорит о многом. Не мне вам рассказывать, что за сила стоит за ним. У него такие связи, что нам всем и не снилось. Поэтому очень рекомендую меня в данном вопросе не подвести!

– Что вы, что вы? Как можно? – тихо бормотал подчиненный.

– Надеюсь, – строго добавил начальник.

И немного позднее добавил:

– Свободны.

– До свидания, Семен Антонович, на следующей неделе, как обычно ждите меня за новыми указаниями.

Начальник ничего не ответил, лишь нажал на кнопку и, сменив тон, произнес:

– Танечка, проводите господина до лифта.

Тем временем за стеной в специально оборудованном помещении происходило следующее. К тому моменту там проходили очередную проверку работники Юрия Петровича, те самые, что работают в офисе, где проводят опыты над стариками. Они находились в светлой комнате похожей на какую-то суперсовременную лабораторию. Повсюду располагались приборы и провода, а также какие-то странные капсулы и много чего еще. Все они лежали на кушетках-капсулах. К каждому из них подключались устройства. Работники вели себя достаточно спокойно, что говорило об их частом пребывании и посещении данного кабинета.

Там они сняли одежду и прошли по какому-то прозрачному круглому коридору, наполненному паром неопределенного содержания. Раздевшись, они легли в капсулы, строго закрепленные за каждым из них. В помещении поднялась вверх стеклянная дверь, и за ней появился человек в защитной бело-серебристой одежде, напоминающей скафандр космонавта. По походке и глазам можно было определить, что это женщина. Сотрудница лаборатории подошла к каждому из них поочередно и покрыла их тела какой-то серой крошкой, напоминающей каменную пыль. Судя по всему, она являлась проводником. Затем к ногам и рукам были подключены какие-то провода, а позднее на голову присутствующих была одета некая конструкция, напоминающая металлический шлем с массой проводов. Нужно заметить, что окончания каждого из них шли к установке. Далее она подошла к столу, взяла какую-то инъекцию и ввела в вену всем поочередно. Затем закрыла прозрачную крышку капсул и включила кнопки. Такая структура крышки, скорее всего, была для того, чтобы следить за малейшими изменениями в поведении человека и при необходимости прекратить процедуру. Из машины раздался размеренный гул, на экране монитора появились символы, понятные только ей, стрелка начала выводить на бумагу переданную информацию с экрана. Далее эти записи было необходимо расшифровать, обработать и уже в готовом виде предоставить начальству.

Эту операцию проводили достаточно много раз, и все проходило правильно, однако сегодня что-то пошло не так. У одной из девушек стали наблюдаться странные симптомы ранее не проявлявшиеся. Ее тело начало трясти, далее последовала несвязная речь, а на лбу выступила испарина. Женщина не понимала, что происходит. Она попыталась снизить давление, нажимая на кнопки панели, однако ее старания ни к чему не привели. Было заметно, что она сильно волновалась.

– Такое у меня впервые. Что же с ней? – растерянно шептала она.

Собравшись, она начала сверять свои результаты с предыдущими, пытаясь найти ответ в изменении их поведения там.

– Так, тут написано, что доза радиации допустима. Тогда откуда такие последствия? Возможно, ее организм оказался самым слабым из всех. Скорее всего, те дозы радиации не проходят с течением времени, как предполагалось ранее, а копятся в организме и в какой-то момент он просто не выдержал, что привело к таким плачевным результатам. Возможно сильное влияние оказала и «сыворотка правды». Ее действие таково, что позднее она оседает в организме и каким-то образом влияет на мозговую деятельность испытуемого. Если это так, то это просто ужасно! Это означает, что такое вполне может случится и с остальными, только не известно через какой промежуток времени и в какой очередности. Необходимо прервать исследования у подопытной 4В, пока это не привело к более серьезным последствиям.

Она тут же отключила аппарат и оставила девушку в покое. Тем временем профессор занялась стандартной процедурой с остальными.

– Вы слышите только мой голос. Ответьте, – произнесла она в микрофон, подключенный к парню.

– Да, я слышу вас, – будто во сне, произнес он.

– Сейчас я задам несколько вопросов, вы должны ответить на них предельно честно, – сказала она металлическим голосом.

– Спрашивайте, профессор.

– Вы честно выполняете свою работу?

– Да.

– Вам поступали предложения о продаже разработки конкурирующим структурам?

– Нет.

– Вы пытаетесь отклониться от инструкции и внести в схему нечто свое?

– Сначала у меня были такие мысли, но потом они исчезли.

– Они появлялись у вас снова?

– Нет.

– А вы уверены, что в дальнейшем они не появятся?

– Нет.

– Как вы собираетесь с этим бороться?

– Я снова посещу тренинги. Я смогу остановить себя от необдуманных действий.

– Вы уверены в этом?

– Да.

– Вы сможете сообщить руководству, если увидите, что кто-либо из сотрудников попытается пойти против нашей системы в работе?

– Да.

Сейчас я введу вам в память следующую установку. Вам необходимо запомнить ее.

– Хорошо.

– Повторяйте за мной. Тренинги делают нас послушными. Мы не люди, мы лишь существа, созданные для того, чтобы выполнять приказы нашего хозяина. Любое его слово закон и не подлежит осмыслению, а его приказы не подвергаются анализу на правильность действий. Мы послушные исполнители. У нас нет воли и личности.

Испытуемый все в точности повторил, затем она произнесла:

– Сейчас я сосчитаю до трех, и вы проснетесь. Раз, два, три. Просыпайтесь!

Он открыл глаза. После этого профессор выключила аппарат и выпустила подопытного. Те же процедуры были проведены со всеми участниками допроса. Позднее все они были отпущены, однако испытуемую 4В она оставила напоследок. Разбудить ее она решилась, лишь оставшись с ней наедине, так как не хотела огласки странного поведения испытуемой. Открыв прозрачную крышку капсулы, профессор попыталась привести ее в чувство.

– Как вы себя чувствуете? – мягким и располагающим голосом поинтересовалась она.

В ответ девушка бросила лишь испуганный взгляд и вскочила на ноги.

– С вами все хорошо? – продолжала профессор.

– Ыыыыыыы. Машинки, енотик. Ты смотришь телевизор. Ррррррррр.

Профессор побледнела. Таких результатов она уж точно не ожидала. Как докладывать об этом начальству она уже не знала. Скрыть это вряд ли удастся. Рано или поздно, но такие результаты с побочным эффектом будут повторяться. Необходимо выявить причину этих проявлений. Возможно это индивидуальная непереносимость или же слабая нервная система испытуемого. Ее мозг просто не выдержал. Исследования этого вопроса необходимы и требуют тщательного анализа данного материала.

– Куда же ее деть? – в панике заметалась она.

– Мне не нужны лишние проблемы. Домой ее отпускать нельзя. На работу тем более. Необходимо оставить ее тут. Буду изучать неудачу эксперимента непосредственно на ней. Отчет по этой теме просто необходим. Я помещу ее в закрытую лабораторию для клинических исследований, а остальным скажу, что она проходит диспансеризацию, если будут хоть какие-либо вопросы, – размышляла она.

Тем временем остальные сотрудники благополучно вернулись на службу и естественно еще раз побежали в душевые.

– Вы уже вернулись? – спросила у них я.

– Да. Сегодня заказов мало было, – быстро ответила одна из них.

От меня не ускользнул тот факт, что сегодня они были более обеспокоенными, чем обычно, и я решила выяснить причину столь странных изменений в их поведении. Я подошла к душевой, вошла в коридор, и начала прислушиваться пока никто не видит. Камер вроде бы в помещении не имелось. Сквозь шум воды мне удалось различить некоторые фразы.

– Ты как сегодня? – обратилась одна девушка к другой.

– Да не очень что-то. Слабость сильная. Сама не знаю почему. И голова болит неимоверно.

– Да мне сегодня тоже как-то не очень.

– Слушай. Может эта крошка радиактивна?

– Это та черная пыльца, что нас посыпают?

– Ага?

– Я как-то об этом не задумывалась. Нам сказали, что все безопасно. А сейчас понимаю, что надо было бы задуматься. Как бы большую дозу радиации не подхватили. Нас же уже вон сколько присыпают.

– Я что-то тоже волноваться стала из-за этого. Ну, может все обойдется и плохо нам только потому, что сегодня давление сильное.

– Ага, – с издевкой произнесла ее подруга.

– А начальство что говорит?

– Да вроде указания получили новые.

– А тебе как сегодня сыворотку вводили? Нормально или как вчера, что ты аж плакала?

– Да сегодня, вроде, обошлось. Терпимо.

– Когда там у нас следующие тренинги будут? В среду, как всегда или перенесли?

– Да, вроде, не переносили.

– Пойдешь?

– А у меня есть выбор? Ну, ты смешная. Если не пошел, то типа от коллектива отбился, а таких выгоняют.

– А может, ну, это все? – заколебалась ее коллега.

– Ага. Щас! А на что мне прикажешь жить? Да еще ребенок у меня дома…

– А сколько там этих пенсионеров привели сегодня? – попыталась сменить тему она.

– Да вроде семеро.

– Ну, что им опять эти ампулы колоть или уже новую разработку дали?

– Я у начальства спрашивала и сказали, что пока этот месяц колем старые, а потом на новые переходим.

– Ну, ясненько.

– Что-то крошка эта плохо отходит, как графит от карандаша. Хоть сколько раз мойся, а тело так и зудит.

– И не говори, – поддержала ее другая.

Я осторожно вышла обратно в офис и на своем рабочем месте принялась анализировать услышанное, а также сопоставлять с более ранними данными. Наконец, картинка в моей голове сложилась.

Подслушав вернувшихся «с заказа» сотрудниц, удалось узнать, что ездили они к руководству за новыми указаниями, а мыться приходилось, так как смывали радиацию на предприятии особым раствором в воде. У начальства были специальные данные по сканированию мозговых данных путем присыпания тела каменной крошкой. Через нее проходили импульсы с проводками к установке. Работнику вводят специальную «сыворотку правды» для того, чтобы знать, что он не перепродает разработки другой стороне. Также они подвергаются еженедельным тренингам, якобы для большей сплоченности коллектива, а на самом деле для того, чтобы полностью подавить личность человека, превратив его в послушного и безропотного. Все допросы и тренинги проводились опытным профессором, владеющим психологией и гипнозом. Старики – это испытуемые, на которых и тестируются эти сыворотки, а кто умер – прячут. Стало ясно, что сотрудники фирмы тестировали пенсионеров, а начальство тестировало уже своих подчиненных. Странная ирония. Ведь они думали, что это они хозяева положения и никак не предполагали, что опыты ставятся и на них. Сильный пожирает слабого – закон джунглей и сегодняшний победитель завтра будет съеден более сильным соперником.

Осознав все происходящее здесь, я оторопела. Это вызвало у меня шок. Мои руки дрожали и лицо сильно побледнело. Только бы они не заметили этого. Я попыталась успокоиться.

– Куда же я ввязалась?! Надо срочно валить отсюда. Тут никаких денег не захочешь. Хорошо, что меня еще не ввели в курс дела, опытов мне еще не хватало.

Тем временем девушки вышли из душевой.

– А начальник у себя? – как ни в чем не бывало, спросила я.

– Нет. Он сказал, что будет только завтра. А зачем он тебе?

– Да так. По мелочи, – произнесла я и подумала:

– Ну, ничего, напишу заявление об уходе завтра утром.

Все приступили к работе. Кто-то работал с документами, кто-то пошел делать уколы старикам, а кто-то возился с какими-то микросхемами и проводками, в которых я совсем ничего не понимала. Работа снова пошла обычным темпом, как вдруг из-за железной двери, за которой располагалась операционная база программистов, раздался голос:

– Не понял?! Чьи это шуточки? Леха, опять ты?

– Ты о чем?

– Не видишь? Нет рабочих моделей для сборки. Куда ты их спрятал?

– Я ничего не трогал. Точно. По крайне мере не в этот раз. Я не знаю, где они. Правда. Я серьезно. Вон у Коляна спроси, может, он знает.

Молодой человек выглянул к нам за-за двери и глазами стал искать своего коллегу. Он точно знал где он. Парни частенько любили пофлиртовать с девушками. В этот раз его напарник снова оказался возле них и, улыбаясь, плел всякую чушь. Но этим недалеким сотрудницам такое вполне нравилось, и они улыбались в ответ, бросая ему не двусмысленные взгляды.

– А, вот ты где!

– Что ты хотел? – пробормотал недовольно Николай, оторванный от столь важных для него дел.

Детали и части сборки проекта не видел?

– Какого?

– Ну, какого еще? Естественно того, что мы с тобой усовершенствовали.

– А что они пропали?

– Да.

– Я об этом ничего не знаю.

– Девки, вы не брали? – обратился он к ним.

– Нет. Мы к вам заходим не так уж и часто. А сегодня вообще некогда было, – растерянно ответили две подружки.