много она могла бы сейчас ему высказать! И с какой мстительной радостью швырнула бы в ухмыляющуюся рожу чем-нибудь тяжелым, а

потом еще вдоволь попинала бы ногами. За всё. За Хуана, за друзей, за своего верного защитника… за все страдания, которые им пришлось вынести. Но она даже не шевельнулась и бровью не повела.

Она относилась к той касте, которая ни в коем случае не должна де-монстрировать свои чувства, тем более при посторонних плебеях.

– Молчите… – заключил незваный гость. – Что ж, Ваше право.

Хотя мне и моему компаньону очень хотелось бы услышать Ваш голос. Он ведь такой чудесный!.. Но неужели Вам не интересна судьба наследника? Или ваших друзей, с которыми вы разминулись в

дороге? Или даже верного телохранителя? Как его там зовут… Энрике, кажется…

Ответ последовал тот же. Это вовсе не значило, что ее не интересовала судьба мужа, друзей или Генри, который был с ней до конца, защищал, пока хватало сил, а потом сдался, чтобы только спасти

ее… Но любая слабинка – шаг к отступлению, это дает больше шансов для выигрыша противнику и уменьшает ее собственные. Гость

всё равно намерен болтать? Что ж, пусть. Даст Бог, выболтает что-нибудь ценное. Хотя было бы здорово свернуть негодяю шею!.. Или

хотя бы просто высадить челюсть, чтобы всю оставшуюся жизнь он

питался исключительно бульоном!

Время шло, Элеонора старательно его тянула, делая вид, что

в комнате одна, и она не прогадала. В конце концов незваному гостю

наскучило сидеть в тишине. Он долго ерзал на стуле, меняя ноги, изучал потолок, скреб ногтями подлокотники, и наконец не выдержал: 40

Второй шанс для героя

– Если вам интересно, я расскажу, – выдохнул он так, будто

сие действие сулило ему облегчение, а не возможные неприятности

за разглашение секретов, ее ушам не предназначавшихся. – Ваши

друзья на дороге попали в засаду и, скорее всего, уже давно кормят

ворон. Во дворце скоро сменится власть, а те из Ваших сподвижников, что в Эскуриале отсутствовали, будут вынуждены принять

новую, если хотят выжить… Вы хотите спросить, что станет с Вами?

– осведомился он, не дожидаясь ни ответа, ни даже реакции. – Всё

просто: Вы будете королевой. Но… при нашем короле. И будете по-ступать так, как будет угодно нам, потому что у Вас не будет выбора, моя дорогая. Если вы откажетесь – оставшиеся в живых Ваши друзья умрут. Мы следим за каждым их шагом, так что не надейтесь, что Вам удастся их предупредить или как-то защитить. На Вашем

месте я бы смирился со своей участью… Тем более, что для Вас лично ничего не изменится. Что Вам до них, людей, которые созданы

лишь для того, чтобы умереть ради Вашего блага.

Он поднялся со стула и направился было к дверям, но на полпути остановился.

– Кстати, поскольку Вы – правящая особа, я бы на Вашем месте подумал о новом фаворите. Старый-то… – он мерзенько захихикал, – долго не протянет. У Вас, благо, большой выбор кандидатур: стоит только поманить пальцем – и побегут как собачонки…

– Вон! – голос Элеоноры прозвучал тихо и зловеще, оборвав

глумливую фразу наглеца. В голосе звучала угроза, которую можно

услышать лишь от человека, который не остановится ни перед чем

– и такому дешевле подчиниться. Молодая женщина говорила, не

повышая голоса, без интонации, но от этого на душе у слушавших

ее становилось жутко – даже у тех, кому эти слова не адресовались, а они просто оказались случайными свидетелями.

На незваного гостя это подействовало как ушат холодной

воды. Он явно не был готов к словесной оплеухе. Он замер на месте, раскрыв рот, но, так и не сумев продолжить издевательскую

речь, а потом осторожно переспросил:

– Что?

– Пшел вон, – повторила Элеонора отчетливо, и на этот раз

громче и с более явственной угрозой, – крыса помойная!

Юлия Каштанова

Гость не нашел, что ответить на такое неожиданное заверше-ние разговора, ему хотелось унизить пленницу, но инстинкт самосохранения подсказывал, что даже без оружия эта женщина сейчас

представляет для него серьезную опасность. Вдруг она и впрямь в

состоянии метнуть бронзовый канделябр ему в голову и не промахнуться? В таком случае, еще неизвестно, кто проживет дольше – он

или ее спутники. А он ведь еще не успел насладиться богатством и

властью, свалившимися на него среди ясного неба! Конечно, для

этого пришлось кое-кого предать и даже убить, но разве такая ме-лочь могла сравниться с наградой? Он – не Мигель, который всегда

жаждал только справедливости. На кой нужна справедливость, которая не подкреплена материально?

Элеонора медленно повернулась в кресле и смерила его взглядом потяжелее того предмета, который рисковал в ближайшее время встретиться с его головой. Эффект был достигнут: гость в один

прыжок оказался у двери и выскочил за нее раньше, чем пленница

успела дотянуться до стола. Щелкнули нервно запоры, было слышно, как в коридоре отдают команды страже держать ухо востр о и

глаз с «заложницы» не спускать.

Глава Грандов сперва мрачно прислушивалась, а когда лязг

металла, шаги и голоса за дверями стихли, уронила лицо на руки

и разрыдалась. Она устала копить в себе всю грязь и боль, которой напилась вдосталь за последнее время, устала от постоянной

нервозности и беспокойства. Ужас как хотелось всё это выплеснуть

наружу, а теперь наконец шанс представился. Ей было безразлич-но, слушают ли ее по ту сторону двери – она уже больше не в силах

была сдерживаться. Слезы лились потоками по лицу, так что она

даже перестала их смахивать – всё равно не успевала, голова отяже-лела, глаза начало щипать, а она всё плакала, не в силах остановиться, не в силах даже о чём-либо думать.

Элеонора не замечала времени, не отдавала себе отчет в том, что происходит. Впервые за много дней она чувствовала себя бес-сильной и слабой, как раз в тот момент, когда нужно было собрать

все силы и стоять до конца.

Второй шанс для героя 4

Вечерело. Темнело в этих местах стремительно, и пока они

добрались до лагеря разбойников, пока скинули вещи, привели

себя в порядок и сели ужинать, подступила такая темнотища, что

видимость сократилась до нескольких метров. Видно было лишь, что происходило в кругах света около нескольких костров. Друзья

собрались вокруг одного из дальних «очагов», в стороне от общего

шума и кутерьмы, в «усадьбе» Десса – никакого простора, зато довольно уютно и безопасно.

Землянка главаря располагалась в самом центре лагеря, все

подходы к ней отлично просматривались, а заодно и прострели-вались. Костер развели неподалеку, над ним коптилась оленина и

грелись в сторонке пузатые бутылки с грогом. Вся компания ужи-нала, на время позабыв о неприятностях, а еда оказалась на удивление сытная и вкусная. Только здесь друзья осознали, насколько

голодны и устали. Пока они приходили в себя, Десс «принимал советников». Они о чём-то беседовали, чертили палочками на пепле, потом один принес на толстой перчатке здоровенного сокола, главарь привязал что-то к его лапке, и сокольничий исчез в сумерках.

Еще спустя полчаса явился запыхавшийся гонец, которого тут же

проводили к главарю шайки, и они вместе куда-то ушли.

– Интересно, – произнес Конор с набитым ртом: даже вкусная

еда не в состоянии была унять его любопытство, а этот голод был

гораздо сильнее, – о чём они там шепчутся?

– Решают, – загадочно усмехнулся Грейди, – поджарить нас

или зарезать.

– Типун тебе на язык! – буркнул Вальдес, по-дружески толкнув спутника в плечо.

– Нет, я серьезно, – не унимался Конор, – что удалось выяснить

твоему «братцу»? – он повернулся к Дасу, ткнув в его сторону для верности рукояткой ножа. – Кстати, почему он называет тебя братом?

– Мы кузены… по книге, – улыбнулся маленький Гранд. – К

тому же похожи. Разве нет?

Дас прикрыл один глаз ладонью и скорчил серьезно-сарка-стическую мину. Друзья расхохотались, пусть настроение любого

из них нельзя было назвать веселым.

Юлия Каштанова

– Как же он оказался здесь? В лесу, я имею в виду, – поинтересовался Вальдес, со вкусом уплетая мягкий, как вата, хлеб.

– Ты книгу внимательно читал? – Дас посмотрел на собеседника

непонимающе. – Мать моего персонажа по книге была сестрой отца его

персонажа. Они владели большими замком и землями к югу отсюда.

Потом пришли Леон с Эстебаном, втерлись в доверие, интригами и

ложью лишили Анхеля всего: и денег, и репутации. Поэтому он так

ненавидит семью Хавьера. Ну и мечтает вернуть себе доброе имя и соб-ственность. И он будет рад любому из людей короля.

– Понятно, – понимающе кивнул Конор. – Тогда мы действительно сможем помочь друг другу. Только вот я пока не совсем понимаю, чем он нам может пособить, кроме того что укроет от преследователей. Нам надо узнать, что случилось с Элеонорой и Генри.

– Он? – усмехнулся Дас. – Он очень многое может. Он же разбойник! У него связи во всех шайках и воровских притонах окрестных городов и городишек! И крестьяне на его стороне. Так что не

боись: к утру мы уже будем владеть любой информацией, которая

просочилась наружу от злопыхателей.

– По-моему, ты слишком большие надежды на него возлага-ешь, – фыркнул Вальдес. – Он человек, а не божество.

– Вот именно, – кивнул Дас с усмешкой, – поэтому считает, что

ему всё дозволено.

– Господа! – голос хозяина лесного лагеря отвлек друзей от

беседы. Все разом замолчали, устыдившись: неизвестно, на какой

именно части разговора он пересек зону слышимости. – У меня

приятные новости: вас в ближайшее время искать не будут. Мне

только нужны какие-нибудь ваши приметные вещицы. Одну-две, не более.

– Хочешь попытаться убедить наших врагов, что мы мертвы?

– Грейди вопросительно приподнял бровь.

– Хочу получить свою награду, – криво усмехнулся главарь

шайки. – И кое-что проверить. Если повезет, кто-нибудь еще из наших общих друзей присоединится к нашей скромной компании. А

сами можете отдохнуть: вам этого явно не хватало последнее время.

Пойдем, братишка, – последняя фраза была адресована уже Дасу, –

нам нужно кое-что обсудить…

Второй шанс для героя

Дас поднялся, пообещав друзьям не задерживаться и не заставлять волноваться.

– Скажи, Десс, – не выдержал Конор, – ты нам помогаешь

только потому, что мы с тобой из одного мира?

Десс хмыкнул и, обернувшись, покачал головой, на губах его

играла мягкая усмешка.

– Как говорит наша донья, «Гранды на войне своих не броса-ют, и не важно, какая это война». Надеюсь, вы потом окажете ответную услугу если не мне лично, то хотя бы этим ребятам, которые

сейчас прикрывают ваши великосветские спины. Мы ведь вернемся, а им в этом мире еще жить. Удачного вечера, – он коснулся полей шляпы, а потом они вместе с Дасом ушли.

Грейди посмотрел на друзей: те сидели молча, приоткрыв

рты от удивления. Видимо, он сам сейчас выглядел примерно так

же. Гранд не сказал, в сущности, ничего особенного, но в то же время слова его отдавали чем-то непривычным, давно забытым, что

было таким привычным, но казалось таким смешным по ту сторону

реальности: слова бандита заставили их встрепенуться.

– А ведь он тогда не дал мне разбиться… рисковал, а мог ничего не делать… – протянул Вальдес тихо и как-то виновато, поме-шивая палочкой костер. – Теперь я, кажется, понимаю, что имела в

виду Элеонора… Мне б ее проницательность!

– Всем бы нам, – усмехнулся Грейди. Он был в кои-то веки согласен со спутником. Им всем не помешало бы почаще думать друг

о друге и пореже – о себе любимых или, в крайнем случае, о собственном клане и только. Наверное именно за это они так жестоко

сейчас расплачиваются. А то они так зациклились на личной беде

и значимости, что ничего вокруг не замечали, а теми рамками, в

которые они пытались упихнуть мир, он почему-то не ограничивал-ся. Видимо, они и начнут побеждать, когда перестанут считать себя

центром вселенной, станут действовать сообща, и сотрутся наконец

незримые границы между кланами. Если они не научатся действовать вместе, они не только до выхода – до полдороги не доберутся.

Коли компьютерная игра их ничему не научила, может, хоть реальность научит?..

Он перевел взгляд с погрустневшего вдруг Конора на заду-мавшегося Вальдеса и вздохнул. Создавалось впечатление, что они

Юлия Каштанова

играют в какую-то странную игру, у которой нет финала… или он

просто хорошо замаскирован, а выход из лабиринта найдется тогда, когда они разгадают неведомую загадку, у которой даже нет четкого условия. Всё это следовало обмозговать… Эх, не надо было им

разделяться… а сейчас так не хватает двух вещей, которые были

присущи их пропавшим друзьям: ловкого ума и уверенности в победе. Придется учиться развивать их самостоятельно, иначе ни

другим, ни себе не помогут.

Грейди поднялся с земли и прошелся туда-сюда, разминаясь.

Сквозь ветви деревьев на них смотрела половинка луны. Все их чаяния сейчас были не менее призрачными, чем тени, которые отбрасывали предметы под ее сиянием. Ему даже померещилось, что

на серебристом полудиске мелькнул знакомый профиль, а в шуме

листвы над головой прошелестел легкий, как звон колокольчи-ков, смех. «Найдись, Элли, пожалуйста! – мысленно обратился он с

просьбой к небесам. – Нам так нужна надежда, а ты с такой щедро-стью ее даришь. Обещаю больше никогда не спорить и не ругаться

– только найдись!»

*** Кортеж выехал за ворота и взял курс на Гранаду. Оттуда их

путь лежал назад, в Эскориал, к друзьям, ожидавшим новостей.

Ибарра был весьма доволен поездкой: ему удалось встретиться со

своим соклановцем и разузнать кое-что, связанное с важными поли-тическими делами при дворе. Их соратник, как выяснилось, занимался не только накопительством, но и щедро тратил денежки на

ценную информацию. Сейчас заветные документы грели ему душу

в потайном кармане камзола. С Призраком они не разговаривали, с Шуриком поболтать особенно не получалось, поскольку он постоянно был чем-то занят. Сейчас, правда, у него появился собеседник: на скамейке напротив вальяжно расположился Ладрон Чавес.

Кортеж катил по дороге, Чавес, уже подуставший от болтовни, уткнулся в книгу: судя по надписи на обложке – исторические хроники Испании до Реконкисты. Где он сумел раздобыть ее – одному

Богу известно… Правда, при умении «главбуха Альянса» торговаться, он мог, наверное, приобрести парочку звезд с неба в качестве за-46

Второй шанс для героя

стежек на камзол. К тому же, книга отвлекала его от необходимости

выслушивать музицирования Доминиканца, навык которого огра-ничивался всего лишь несколькими мелодиями, которые он «тренировал» по кругу и очень быстро всех допек до печенок – особенно

Ладрона, с его художественным образованием.

Экипаж неожиданно замедлил ход, когда дорога в очередной раз повернула. Сперва остановился авангард и жестом передал

предупреждение остальным. Как сообщили гвардейцы, впереди

возникло внезапное препятствие: неизвестный верховой. Всадник

стоял посреди дороги и, судя по всему, уступать ее не собирался.

Здоровенный андалузский жеребец без единого светлого пятнышка напоминал статую, и если бы не раздувал ноздри, настороженно

принюхиваясь, его едва ли можно было принять за живого. Всадник был невысок ростом и крепко сложен. Лица было не разглядеть из-за надвинутой на глаза шляпы с широким полями. На нём

был добротный кожаный дорожный костюм в стиле, который обычно предпочитают наемные бойцы, на боку висел длинный палаш, из-под плаща выглядывали рукоятки пистолетов. Больше оружия

было не видать, но это вовсе не давало повода расслабиться… особенно если учесть его совершенное спокойствие: наличие воору-женнго отряда его нисколько не волновало. Конечно, по кустам у

дороги могла скрываться еще дюжина таких же бойцов, но проверить было сложно, да и не похож он был на главу шайки – скорее

именно наемник-одиночка.

– Что там такое? – Ибарре надоело сидеть в неведении внутри, потому он осторожно раздвинул занавески и постучал по стенке экипажа, привлекая внимание Шурика. Несмотря на свой статус, он порой завидовал юноше: тот ведь мог увидеть всё первым.

– Не знаю, – шепнул тот, свесившись с облучка. – Тип какой-то… Впервые вижу.

– И, судя по всему, пропускать он нас не собирается, – добавил

Чавес, который сидел лицом по ходу движения, и потому картина

ему открывалась с более удачного ракурса.

– А что ему надо? – нахмурился лидер Альянса. Он уже привык к своему титулу и в его поведении начали проявляться нотки, присущие его положению, что порой раздражали.

Юлия Каштанова

– Пес его знает! – громким шепотом отозвался Шурик. – Просто выехал, перегородил дорогу и стоит. Ни туда, ни сюда.

– Может, он уснул? – ядовито поинтересовался Чавес. Будь

они в игре, он бы сказал другое, но здесь бросить самого себя и

перезагрузиться не получилось бы.

– Не похоже, – возразил юноша. – Сейчас пошлю кого-нибудь

узнать.

Были слышны приглушенные переговоры, потом один из

офицеров охраны двинул лошадь навстречу незнакомцу. Тот продолжал неподвижно стоять, как если бы и впрямь уснул или даже

закостенел. И лишь когда офицер был в пяти шагах от него, подал первые признаки жизни: поднял руку в требовании остановиться.

На пальце сверкнуло что-то похожее на перстень-печатку, но саму

ее рассмотреть не удалось – слишком далеко, да и жест слишком

резкий. Офицер от неожиданности замер, оглянулся назад, ища то

ли оправдания, то ли инструкций, а потом вновь неуверенно двинул лошадь еще на шаг. Ответом был новый «предупредительный

жест»: так же не произнеся ни звука, незнакомец демонстративно

положил ладонь на рукоять пистолета.

Все, кто мог видеть незнакомца и кого видел он, ощутили, как

из-под полей шляпы насмешливый, внешне презрительный, но

очень внимательный взгляд пронзил каждого. Здесь и выстрела не

потребовалось: взор из тени доводил до дрожи. Жест возымел действие: бывалый солдат тут же застыл на месте и, неуверенно кашля-нув, осведомился:

– Кто ты такой и что тебе нужно от Его Светлости, герцога Валенсии? Если ничего, тогда уступи дорогу. Немедленно.

Ответом сперва была тишина: никто не решался сделать следующий шаг – все ждали реакции незнакомца. Дальше всадник

хмыкнул – намеренно громко, чтобы его расслышали все, даже путешественники в карете и арьергард охраны – и медленно подобрал поводья.

– Я – это я, – произнес он хрипловатым баритоном, слегка небрежно, тоном человека, которому никто и никогда не смел указывать – эдакий сам-себе-хозяин. «Ага, все наемники такие…» – подумал про себя Ибарра. – И не имею честь быть представленным Его

Второй шанс для героя

светлости. Я не бываю на светских раутах. Так какая вам разница?

Езжайте подобру-поздорову.

Неизвестно, какое впечатление слова произвели на Шурика, но лидеров Альянса они задели за живое. В таком тоне позволяли

себе говорить только старики из Реконкисты и Мигель Мальеда.

Что это не последний, они оба могли поклясться – голос того типа

они знали отлично и едва могли с чьим-то спутать. Этот же был

другим. Может, и правда Реконкиста? Но на Генри или Грейди не

похоже, Призрак едет с ними, Ветер остался во дворце с Хуаном…

– Что там за хам, как ты думаешь? – поинтересовался как бы

невзначай Чавес у друга.

– Думаю, кто-то из подопечных Призрака с Ветром… – недовольно буркнул тот.