вьющиеся волосы, спокойный внимательный взгляд и приветливая, добрая улыбка. Таким, наверное, и должен был представать перед

гостями хозяин замка в средние века. Он коротко, по-военному

кивнул, приветствуя гостей. Призрак в ответ расплылся в доволь-ной улыбке.

– Ну, вот теперь-то я вас разглядел! – произнес он таким тоном, будто Грейди и не говорил ничего, а то была его личная, Призрака, догадка. – Здор о во, Хуан. Привет, Элеонора.

Хуан коротко отсалютовал, придерживая поводья, поскольку

ушлый гнедой, почуяв свободу, при первой же возможности куда-нибудь устремлялся.

– Ну, вы и меняетесь! – присвистнул Ветер, встречая старых

знакомых радостной улыбкой. – Ни за что бы не подумал! Однако, вы смотритесь…

– И мы вас тоже рады видеть, – произнесла женщина мелодичным голосом человека, который привык в жизни делать две

вещи – петь и повелевать.

Она выглядела много моложе заявленного возраста, хрупкая, с таким же пытливым взором и теплой, кроткой улыбкой… но в

глубину ее темных зрачков заглядывать почему-то не хотелось: возможно, из опасения увидеть в них правду, и о себе, и о ее личных

планах на счет окружающих.

– Привет, Грейди, – произнесла она, слегка наклонив голову. –

Привет, Призрак, привет, Ветер. Я вас сразу узнала. Как добрались?

– Могло быть и лучше, но дороже, – усмехнулся Ветер, легонько сжимая протянутую узкую ладонь. Для этого пришлось встать, и

Второй шанс для героя

держаться за поручни во избежание выпадения из шаткой повозки.

Ветер вовсе не был хлипким, а потому вполне мог резким движением неосторожным пошатнуть «почву под ногами» не в свою пользу.

– Но мы здесь – это главное.

– Верно, – засмеялась молодая женщина.

Призрак кивнул и пробормотал что-то по поводу неудачного

прогноза погоды на выходные, и что неплохо было бы убраться с

промозглого сквозняка в помещение, а то у него скоро начнет от-валиваться спина.

– Призрак в своем репертуаре! – усмехнулся Хуан, Элеонора

согласно кивнула.

– Если заработаешь радикулит, то мы знаем, как с этой напа-стью справиться, – заверила она, – так что не изволь волноваться…

Но теперь, – добавила она, хитро прищурившись, – я точно убеди-лась, что вы – это вы. Кто кроме нашего Призрака умеет так восхитительно бурчать?

Лидер Реконкисты бросил на нее полный ироничного укора

взгляд, но смолчал. За ним давно водилась привычка всё комменти-ровать недовольным тоном, и старые знакомые даже различали по

интонации. Он мог ворчать удивленно, когда происходило что-то

необычное и ему с первого раза непонятное, мог ворчать рассер-женно, когда кто-то или что-то его нервировало, мог ворчать задумчиво, когда уставал, ну, или просто ворчал, потому что ему захотелось поворчать. На него не обижались, ибо без толку, а просто

тихо посмеивались.

Элеонора перевела взгляд на четвертого гостя в повозке, и

Генри стало неловко. Но он посчитал чересчур неосмотрительным

стесняться. Более того, славнейший из бойцов Реконкисты был за-интригован: никто прежде так смело на него не смотрел – прямо в

глаза, с вызовом.

– А вы, сеньор, стало быть – Генри? – произнесла хозяйка, слегка растягивая слова, как бы в раздумьях, решая, что с гостем

делать. – Хм…

Это последнее «хм» заставило молодого человека внутренне

вздрогнуть: оно прозвучало чересчур уж многозначительно. Генри

также поднялся на ноги, стараясь не навернуться, и поймал протя-31

Юлия Каштанова

нутую для пожатия руку. Ладонь хозяйки была ледяной, но пожа-тие – крепкое и цепкое. Генри недолюбливал таких людей, отчасти

потому что побаивался, но редко себе в этом признавался.

– Много народу уже приехало? – поинтересовался Ветер с

азартом. – Ведь первым всегда достаются лучшие места… ну, если

не всегда – то как правило.

– Порядочно, – усмехнулся Хуан и добавил ничего незнача-щим тоном. Он прекрасно понимал, что послужило поводом для

этого, якобы, любопытства, и его не меньше других беспокоила возможность, что конкуренты, подогревшись вином, начнут выяснять

отношения. – Верхушка Альянса уже здесь, если ты об этом.

Ветер молча улыбнулся – не то кисло, не то загадочно, Призрак прокомментировал что-то себе под нос, а вслух осведомился

насмешливо-недовольным тоном:

– И как вы будете размещать такую ораву?

– Не извольте беспокоиться, – произнес молодой Гранд, кос-нувшись края шляпы, – места хватит всем.

Лидер Реконкисты удовлетворенно кивнул, но больше ничего

спрашивать не стал. Элеонора сделала знак Марку, и тот тронул повозку с места, легонько хлестнув поводьями серого по упитанным бокам.

– Добро пожаловать, друзья мои! – она подняла руку в пер-чатке то ли в жесте прощания, то ли призывая к вниманию. – Мы

поедем вперед. Встретимся у крыльца.

Она развернула кобылу, подняв ее в свечку, и поскакала назад

к роще.

– Повезло тебе, – двусмысленно бросил Ветер Хуану, который

немного задержался.

– Удивительные люди… – пробормотал Призрак без тени

иронии или недовольства, лишь с легким налётом непонимания.

– Это точно, – поддержал Генри, снова погружаясь в собственные мысли. Уже на грани сознания он услышал, как Грейди произнес уважительно:

– Не удивительно, что она пишет книги – это ж каким воображением и упорством надо обладать! – и мечтательно добавил: –

Жаль, что всё это не на самом деле. Было бы интересно посмотреть, как люди там жили…

Второй шанс для героя

– Типун тебе на язык, – неожиданно резко даже для самого

себя бросил Призрак, заставив вздрогнуть и поёжиться всех спутников. Генри не понял причины странной реакции лидера клана.

Откуда-то появилось тревожное ощущение, которое молодой человек постарался побыстрее и поглубже закопать.

Он взглянул на небо. То было чистым и ясным, разве что на

самом горизонте с востока тянулась узенькая полоска облачности –

однако она была далеко, да и ветер «непопутный»… Едва ли дождь

начнется совсем неожиданно. А какие еще могут быть неприятности здесь? «Местные »? Полиция? До ближайшего населенного пункта километров пять, едва ли кто-то потащится в такую даль. Значит, только случайные заплутавшие или дикие звери, но, по слухам, в этих краях видели только мелких – белок, иногда зайцев, максимум – лис. Даже бродячую собаку здесь встретить было пробле-матично. Следовательно, самой серьезной опасностью оставалось

случайное пищевое отравление или случайная же травма при па-дении, скажем, с лестницы. Значит, волнение – пустое. Посему он

решил взять пример с Грейди, который уже снова успел задремать, и блаженно закрыл глаза: повозкой ему не править, куда-нибудь их

точно довезут.

Распределение мест за столом Ибарру не устроило. Когда прошло первое удивление (игроки, как и ожидалось, далеко не всегда

были похожи на своих персонажей: жгучий брюнет Грейди оказался блондином, хотя таким же тощим, Иван, лидер «Доминиканцев»

и самый отчаянный боец-одиночка – широкоплечей орясиной метра за два, а мускулистный капер Грандов Дас – маленьким и щу-плым, но столь же молчаливым, как и в игре) и отзвенели приветственные слова, вернулись старые предрассудки.

Конечно, замысел хозяев был ясен: примирить во что бы то не

стало непримиримых конкурентов. Чавес оказался на другом конце

стола, Конору тоже повезло – с одной стороны всегда дружелюб-ные и веселые Доминиканцы, Шурик и Валерка Фуэртэ, с другой

– добродушный Нэлл. Коллега по клану, Алекс Рейн сразу затеял

Юлия Каштанова

разговор с кем-то из новеньких, а Вальдес, их легендарный боец

и главное оружие против ударного блока конкурентов, как всегда, запаздывал… Фадрике разочарованно обвел взглядом зал. Конечно, сидеть рядом с друзьями-Грандами было приятно и почетно, но

зато напротив Призрака, вечного и постоянного противника – мягко говоря, сложновато.

Призрака недолюбливали почти все (кроме, разве что, товарищей по сообществу) за удивительное умение самыми простыми

фразами выводить людей из себя. То ли причина крылась в вечно

недовольном тоне, то ли выражения он выбирать не умел и не хотел, но общее впечатление от общения чаще оставалось негативное.

Конечно, лидер Альянса сам не мог похвастаться непогрешимо-стью: водился за ним грешок обижаться на мелочи. Ибарра поначалу даже хотел поменяться с кем-нибудь местами, но желание поболтать с друзьями пересилило.

Элеонора бродила по залу от компании к компании, с каждым

здоровалась, обменивалась несколькими фразами об игре и о жизни.

Как она успела выяснить так много обо всех и найти для каждого ин-тересующую только его тему, оставалось загадкой. Не удивительно, что многие присутствующие ее уважали: она действительно отличалась от большинства девушек в игре. Сперва Ибарре казалось, что

ее манит только власть: сильных характером женщин часто увлекает

именно эта сторона жизни. Но она сумела ее добиться играючи легко… и с радостью разделила с остальными. Что же тогда было нужно таинственной Элеоноре? Однозначно она любила играть, любила

примерять на себя разные роли, но без всякой видимой цели.

Кто-то окликнул его по имени, и, обернувшись, Ибарра увидел Конора.

– Скучаешь? – поинтересовался юноша, задумчиво разделяя

на дольки очищенный мандарин.

– Наблюдаю, – отозвался тот, меланхолично переводя взгляд

с одной компании на другую. – А ты, я вижу, уже со всеми пере-знакомился?

– Не успел только с опоздавшими, – смущенно признался собеседник. – Надеюсь, до начала пиршества наверстаю. Хотелось бы

увидеть наших «бравых южных адмиралов» в лицо.

Второй шанс для героя

Фадрике поморщился: упоминание о Реконкисте подпортило

настроение.

– Я и с Хуаном успел поговорить, – продолжал хвастаться он,

– и знаю о нашей маленькой проблеме.

– О какой это? – нахмурился лидер Альянса, смерив друга

пристальным взглядом.

– О той, что здание старое, часть его заколочена, а ближайшие

живые люди – километров за десять-пятнадцать, рядом только дет-ские летние лагеря да колхозные поля. Пробки заменили, но если

что-то случиться – жить придется при свечах.

– Это и так может потребоваться, – произнес уже третий голос, в котором оба друга узнали хозяина праздника.

Взглянув на адмирала Грандов они едва удержались от смеха: вид у Хуана был по меньшей мере странный. Поверх роскошного

бархатного камзола, через плечо у него висел длинный моток провода и сумка с инструментами, а на поясе рядом с красивой ста-ринной шпагой была закреплена рулетка и прибор для измерения

напряжения.

– Ну, и вид у тебя! – присвистнул Конор.

– А что тебе не нравится? – с наигранной обидчивостью поинтересовался Гранд.

– Не, всё в порядке! – собеседник поднял руки в знак примире-ния. – Просто не знал, что в средние века уже изобрели электричество.

Хуан хмыкнул, а Ибарра, которого гораздо больше интересо-вали факты, чем дружеская перепалка, осведомился ничего не значащим тоном:

– А почему ты считаешь, что у нас могут быть какие-то сложности?

– Ты предупреждение по радио слышал?.. Хотя откуда… – он

махнул рукой и добавил: – Гроза идёт. По району штормовое предупреждение объявлено.

– Понятно, – невесело усмехнулся лидер Альянса и развел руками: – Что ж, тогда будем сидеть, как в средние века. Ничего не

поделаешь!

– Ладно, оставлю вас, развлекайтесь, – произнес Хуан. – Надо

вернуть на место это «неисторичное оборудование».

Юлия Каштанова

– Как ты думаешь, про грозу – это не слухи? – поинтересовался Ибарра у Конора, когда друг удалился. – Часто ведь синоптики

ошибаются.

– Не знаю, – пожал плечами собеседник. – Что тебя испугало?

Грома боишься? Как же ты пушки слушаешь!

– Да ну тебя! – отмахнулся от него Фадрике. – Просто пред-чувствие нехорошее…

– У-у! – протянул Конор восторженно, хлопнув друга по плечу. – Так ты у нас пророк!

– Тьфу на тебя! – рассердился собеседник. – Я серьезно.

– А я тоже, – не моргнув глазом, заявил юноша и рассмеялся. Ибарра тоже улыбнулся: соклановец всегда смеялся так зарази-тельно, что умудрялся поднимать настроение даже ипохондрикам.

– Зря Мигель не приехал, – добавил он, запихивая остатки манда-рина в рот, – он много потерял. Здесь так весело!

– Обещали – значит, будут сюрпризы, – согласился собеседник, хотя сюрпризов он почему-то ожидал неприятных, и вовсе не

от устроителей праздника.

Конечно, Мигель приехал! Только никто кроме самого Мигеля об этом не знал. Он тоже получил приглашение на вечеринку, но углядел в нём исключительно издевку. А даже если и приглаша-ющая сторона об этом и не помышляла, встреча с лидерами кланов

для него были хуже пития прокисшего пива на сорокаградусном

морозе. Сам он этого никогда не делал, но по слухам – занятие от-вратное. Конечно, стоило появиться хотя бы ненадолго, чтобы «иде-ологические противники» не сочли его трусом, но всё это – потом.

Мигеля Мальеду, скандалиста-одиночку с большими амбициями, не любил никто. С недостатками других – ворчливостью Призрака, взрывным темпераментом Генри, язвительностью Вальдеса

или прижимистостью Чавеса – товарищи по оружию согласны были

хотя бы иногда мириться или хотя бы закрывать глаза. Они остава-лись честными и верными компьютерной Испании бойцами, несмотря на споры и противоречия. Они могли интриговать, но ни разу

Второй шанс для героя

не задумали злое против своих. Мигель был не таким. Мелочный и

трусливый, но жутко амбициозный, он не мог позволить кому-либо

другому встать между ним и вожделенной целью – главенству надо

всеми. Он мечтал быть первым, но не сумел завоевать расположение товарищей, зато неумелыми попытками и мелкими пакостями

восстановил против себя даже самых лояльных игроков. Он даже

приглашение на встречу воспринял, как издевку, из-за привычки

видеть в окружающих исключительно плохое и, вероятно, не самого широкого ума.

Главной целью нежданного гостя было поговорить с Элеонорой. Он готов был смириться с любыми ее действиями, но только

не с последним. Он давно забыл о том, что кому-то наговорил га-достей или кого-то оскорбил: ложь в любой форме для него была

делом обычным. Жизнь без обмана невозможна, тем более, обмана

во благо. Глава Грандов молчала долго, и ее гнев вылился в неожиданной форме. Достоянием игроков стала некая рукопись. Вроде

бы, событие вполне безобидное: роман в стиле Александра Дюма, об исторических событиях в Испании с легким налётом мистики –

беда была в том, что в роли героев там выступили игроки. Книга

пришлась по вкусу друзьям; они подшучивали над собственными и

чужими недостатками, ловко выставленными хитроумным автором

напоказ, радовались или грустили за своих героев…

Никаких оскорблений или откровенной лжи в рукописи не

было: каждый увидел себя таким, каким он выглядит со стороны, но Мигелю показалось, что в нём слишком много смешного. Он

был даже не отрицательным героем, а шутом гороховым. Требовалось что-то срочно менять. Вот он и решил поговорить с Элеонорой – может быть, попросить, может быть, пригрозить, – словом, неважно как, но убедить изменить повествование. А то почему это

какому-то Генри или Конору – все лавры, а ему – ничего?! Ладно

бы она еще своих соклановцев прославила, а то ведь – всех, кроме

него! Словом, Мигель считал себя незаслуженно обиженным и жаждал справедливости, причем до того, как книга увидит свет, ибо

потом будет поздно.

Казалось, все силы сговорились против него: и МПС, которое

не желало продавать билеты на поезд, прикрываясь их отсутстви-37

Юлия Каштанова

ем, и знакомые с родственниками, которые решили свалиться на

его голову в самый неподходящий момент, и начальник, не желав-ший отпускать с работы, и погода, которая перед самым отъездом

начала портиться и не улучшалась в течение всей дороги. Поезд

опоздал на четыре часа, потом никак не получалось найти подходя-щую электричку… Когда он прибыл на нужную станцию, разумеется, все встречающие уже уехали. Было около одиннадцати вечера, с

востока надвигалась гроза, на горизонте вспыхивали зарницы, хотя

раскатов слышно еще не было. Мигель поймал машину до пансионата, но возле поворота водитель почему-то остановился, высадил

его и заявил, что дальше не поедет, даже за двойную плату. И сле-пому было бы видно, что он чего-то боится. Мигель списал всё это

на дурную погоду (автомобилисты редко ездят в ливень: видимость

ноль, да и гроза – штука страшная). Идти было недалеко: за четверть часа он бы легко добрался, да и освещать своё появление не

хотелось. Так что Мигель расплатился с водителем за проделанный

путь и отправился дальше пешком.

Примерно спустя минут пять он понял, что ошибся: идти

оказалось дольше, чем он предполагал, поднялся резкий ветер, который почти сбивал с ног и пробирался под одежду. Уже стем-нело, наползли тучи, и стало настолько промозгло, что находить-ся на улице не хотелось. Но идти было надо: мысль о ночёвке в

ближайшем селе (за несколько километров отсюда) или вообще на

улице или вокзале приводила в еще больший ужас. Он даже едва

не заблудился.

Вдали уже слышались приглушенные раскаты грома, воздух

был наэлектризован; тут-то Мигелю и стало по-настоящему страшно. Не хотелось бы оказаться самой высокой и обвешанной металлом точкой посреди голого поля! Он прибавил шагу.

К пансионату нежданный гость вышел неожиданно: это оказалось огромное мрачное здание в стиле начала девятнадцатого

века: в прошлом, очевидно, усадьба. Наверное, при дневном свете

оно выглядело более привлекательно, но сейчас было другое дело.

Вдали виднелась крытая стоянка с несколькими машинами и двумя

конным повозками, еще дальше слышалось тихое ржание лошадей.

Где вход – неясно: освещены были только окна в центре здания, но

Второй шанс для героя

двери поблизости оказались заперты. Возможно, их закрыли перед

началом, оставив запасной вход… Вот только где он?

Лезть на балкон второго этажа он был не готов, хотя это и

выглядело бы романтично и вполне в стиле того времени. Мигель

с тоской и завистью взглянул на освещенные окна, из-за которых

доносились звуки музыки и голоса. Веселятся, сволочи! А он здесь

мерзнет… Он уже готов был пожалеть, что не принял приглашения

сразу, но взял себя в руки. Сперва дело, развлечения – потом.

Раскат грома, прозвучавший совсем близко, заставил поторопиться. Мигель обошел дом практически кругом – безрезультатно.

Он так засмотрелся по сторонам, что едва не провалился в сквозь

ветхую крышку в подвал. С минуту Мальеда, тихо ругаясь на тех, кто понаставил вокруг капканов, выкарабкивался из ямы и поднимался на ноги, потом осторожно огляделся. Дверь в подвал оказалась просто прикрыта. Кое-как нашарив выключатель, Мигель

приоткрыл ее и заглянул внутрь. Там было пусто и пыльно: явно

давно никто сюда не наведывался. Но тем не менее, подвал – это

вход в дом! Даже если он изолированный, наверняка там есть хотя

бы пожарная схема помещения: вдруг остались двери, которые он

просто не заметил? Или аварийные выходы, на худой конец…

Снова громыхнуло, окрестности осветила яркая вспышка, в

которой особняк предстал перед припозднившимся гостем в еще

более зловещем образе. Мигель на мгновение замешкался. Соваться наудачу в темный подвал, полный скрытых опасностей, было довольно рискованно: мало ли какие грабли там могут храниться?..

Но оставаться под грозой без крыши над головой было еще хуже. В

конце концов, в подвале есть свет – авось, не заблудится! Пожелав

самому себе удачи, Мигель медленно стал спускаться в подвал… На

своё счастье, он успел захлопнуть дверь прежде, чем ударила молния и упали первые капли.

***

Грейди остановил лошадь и запрокинул голову. Тяжелые тучи

заволокли почти всё небо, оставив только узенькую полоску далеко

на западе. А ведь когда они уезжали из пансионата, оно было чистым! Что за невезуха? А они-то намеревались покататься вдоволь

Юлия Каштанова

и вернуться самое позднее – сразу после начала банкета. Весельчак

Нэлл уговорил их прокатиться верхом перед банкетом, и пускай

они с Генри были не ахти какие наездники, согласились хотя бы