Глава 7

Часа не прошло с того момента, как стремительно движущиеся вперёд автомобили скрылись в ночном сумраке, и перед рассеянным светом фар показались кованые ворота. Острые пики украшали макушки опасного тигра и растерзанного оленя, которые словно сплелись в единое целое, отдаваясь схватке, отражённой в умелой работе мастера. Алия вжалась в сидение. Ладонь непроизвольно сложилась в кулак, блуждающая улыбка застыла на непроницаемом лице.

– Здесь живёт твой уважаемый человек? – Не побоялась она первой обратиться к мужу.

Искандер вопрос услышал, но отвечать отчего-то не стал. Внимательно к девушке присматривался, а после уверенно перехватил её ладонь.

– Не бойся. От былой мощи практически ничего не осталось.

– Что тебя связывает с ним?

– Несчастный человек. – Странно улыбнулся Искандер. Алия от этой улыбки поёжилась, но мужа не оттолкнула. – Однажды разбойник пришёл в его дом и вырезал всю семью, Али. – Прошептал он, то ли пребывая в азарте рассказчика, то ли в каком-то сладостном предвкушении от её реакции. – Я был в его доме тогда. Какие-то переговоры, уже и не помню толком, да и неважно сейчас. – Безразлично пожал он плечами. – Это было страшно.

Алия нервно сглотнула, но попыталась это скрыть.

– Дай угадаю, ты спас его бесценную жизнь?

– Многие так считали.

– Многие, но только не ты?

– Моё личное мнение, что на его жизнь разбойник не претендовал, но спустя столько лет, это мнение уже никому не интересно. Идём. – Позвал, когда, сделав приличный крюк по богатой территории, машина остановилась у крыльца устрашающе огромного дома.

Искандер не смел жену торопить, когда она обернулась, желая что-то разглядеть позади. Дорогу, по которой они двигались от ворот и сами ворота, утопающие в непроглядной темноте.

– Всё в порядке? – Уточнил и Алия подняла к нему обезумевший от ненависти взгляд.

– Эта дорога пропитана кровью. – Прошептала, а Искандер наградил её взглядом исподлобья.

– Я ничего не вижу.

– Возможно… Но ты не можешь её не чувствовать. – Пробормотала она, едва ворочая языком. Вдохнула глубоко и побледнела, словно пытаясь сдержать тошнотворный порыв. – Идём, невежливо заставлять уважаемого человека ждать нас в столь позднее время.

Она шаг вперёд сделала, а муж остался на месте стоять. Сам стоял и её удержать смог. Предчувствуя бурю, что нарастает у неё внутри, перехватил, и теперь удерживал за талию. Больно, жадно, желая то ли остановить, то ли лишить чувств.

– Что я должен знать прежде, чем мы войдём?

– Ты всё знаешь, Искандер. – Демонстративно легко и свободно улыбнулась Алия и его грудь словно тисками сдавило.

– Гордая… – Не одобрил он её задумку и тут же решительно выдохнул. – Что бы ни случилось, держись как можно ближе ко мне. – На ухо шепнул прежде, чем Алия снова сорвалась с места.

Они ступили на слепящий своим блеском мраморный пол, когда хозяин дома появился на роскошной лестнице. Старик. Обычный старик, пусть и завёрнутый в шелка. Обычный смертный, пусть и носил на своих пальцах камни, достойные украшать сокровищницы самых могущественных людей мира. Его лицо было украшено россыпью морщин, старыми шрамами и серебряной бородой.

Старик широко улыбался и раскинул руки в жесте радушия. Он быстро спустился по сверкающим роскошью и богатствам ступеням, стремительно приближался, тогда как Искандер сделал несколько крошечных шагов. Лицо старика озарила искренняя радость, а в глазах затаилась грусть обременяющего одиночества.

– Искандер, дорогой, как я рад видеть тебя! – Заговорил он и просторный холл отозвался звонким эхо.

Алия едва заметно вздрогнула, вдруг осознав, что помнит это эхо, звучавшее много лет назад, точно как сейчас. Только прежде властный звук едва ли отзывался нотками радости или восторга. Тот крик колокольным звоном засел глубоко внутри неё, да так засел, что до сих пор не вышел, не извёлся. Она стояла чуть в стороне и поглядывала на происходящее с демонстративной брезгливостью.

– Совсем забыл старика! – Погрозил он Искандеру пальцем. – Ты же как сын мне! – По-стариковски добродушно улыбнулся хозяин дома и мужчину обнял. – Дай я на тебя посмотрю… Какой стал! – Искренний восторг сочился из громогласных слов.

– И я рад видеть вас. – Предельно вежливо улыбнулся Искандер. – Как здоровье?

– Шайтану под хвост такое здоровье, дорогой! Каждую ночь засыпаю и думаю, что в последний раз! И только мысль, что всё это оставить не на кого, заставляет снова и снова просыпаться. Посмотри на них! – На здоровенных лбов из охраны рукой махнул. – Осиротеют ведь без меня, потеряются в этой жизни. – Рассмеялся старик своей шутке.

– Как поиски? – Сухо осведомился Искандер, и старик поник головой.

– Не теряю надежды. – Отозвался на удивление тихо. – Вот если бы ты согласился помочь…

– Вы же знаете, что я не по этой части…

– Так ведь не в этом и вопрос… Тут с душой нужно, с искренним желанием, а что они?.. Чем дольше поиски, тем увесистее становятся их карманы. Всю страну, казалось бы, перевернули, а не нашли! Разве может такое быть? Уступи, Искандер, уважь старика!

– Не могу. И не нужно возвращаться к этому вопросу снова.

– Ну да, ну да… А ты, как я вижу, не один? – Хитро прищурился старик, пытаясь этим прищуром скрыть свою досаду от полученного в очередной раз отказа.

Он в сторону Алии рукой махнул и понимающе кивать принялся.

– Как это у вас говорится? В чужой дом со своим самоваром? Так, что же… неужто в моём доме тебе угодить некому, а? Помню-помню, Равиля тебе понравилась в прошлый раз, а? Горячая девка!

– Это моя жена Алия. – Ровно ответил Искандер и жену за самые кончики пальцев придержал – больше не далась, недвижимым истуканом стояла, на старика глазея.

– Жена? – Брови старика подскочили вверх. – Великодушно прошу прощения, прелестное создание. Не хотел тебя обидеть и только увещевания Искандера о том, что женитьба – это не про него, позволили мне предположить столь гнусную низость. А ты? – Обратился он к Искандеру с выразительной претензией. – Не мог сразу сказать? Надо же, в какое неловкое положение старика поставил! Когда успел, дорогой?

– Вчера свадьбу отгуляли.

– И не позвал! Не вспомнил даже! Булат, неси скорей золото, поздравить молодых! – Отдал старик приказ, а Искандер его за руку перехватил, предлагая слугу отозвать.

– Одаривать жену золотом… оставьте эту прерогативу мне.

– Ох и гордый! Ни перед чем не уступишь! – Прозвучало вроде и с обидой в голосе, но являлось, скорее, похвалой.

– Как же так, Искандер? И года не прошло, как хвастал своей холостяцкой жизнью, а теперь что же?

– А теперь встретил ту единственную, отпустить которую оказалось выше моих сил.

– И ведь какая красавица, глаз не отвести! Где взял?

– Таких там больше нет. Да и нигде нет.

– Ну, раз так, позволь тогда тебя хотя бы поздравить. – Промолвил старик и обнял Искандера снова.

Крепко, надёжно обнял. В обе щеки расцеловал, приговаривая какую-то молитву. А как над Алией склонился, на мгновение замер со слезами умиления на глазах. С фальшивыми и подлыми слезами на глазах!

– Искандер мне как сын, позволь и тебя называть дочкой, Алия. – Проговорил он по-отцовски мягко, на что Алия демонстративно отступила, шею вытянула, задрала вверх подбородок и улыбнулась. Широко и как-то неестественно жестоко.

– Не позволю. – Едва не по слогам проговорила она и старика от себя оттолкнула.

Осторожно ступая по, будто прозрачному мрамору, подошла к стене, которую украшали портреты всей семьи старика. Портрет его отца, его матери, портрет его деда. Портреты шести его сыновей и обеих дочерей, бесчисленные фотографии двадцати трёх внуков и внучек. В их последнюю встречу одного из портретов здесь не было и это задело особенно сильно. Алия на старика обернулась и мстительно сцепила зубы, радуясь его растерянности и непониманию.

– И чтобы портрет моей матери висел здесь, я тоже не позволю! – Прокричала Алия и сдёрнула со стены ту самую массивную золочёную раму, которой не хватало в прежний её визит.

Послышался треск дерева и приглушённый стон хозяина дома. Старик схватился за сердце и бросился к Алие.

– Это ты? – Вскрикнул он, не решаясь приблизиться. – Не может быть! – Растерянно обернулся на Искандера, но тот не проявил и доли понимания. Занял роль наблюдателя. – Прости меня, прости, прости! – Крепко зажмурился он, пытаясь прийти в себя. – Я виноват перед тобой. И перед Динарой виноват. Я всё осознал! Только сейчас, потеряв всё, я осознал, как виноват перед вами! Алия… – Произнёс с придыханием и снова схватился за сердце. – Я так долго тебя искал… Я так долго искал тебя, дочка…

– Осознал? Просишь прощения?! – Спросила она практически ласково, но тут же отрешённо рассмеялась. – Да чтоб эти слова в глотке у тебя застряли! – Гневно сверкнули её глаза, и судорожная волна отвращения прошлась по всему телу.

Она от старика отошла и в безумном танце закружилась по дому. Потом резко остановилась и с сумасшедшим видом уставилась на несчастного.

– Нравится?! – Воскликнула, торжествуя. – Тебе нравится эта тишина, эта пустота?! – До боли губу закусила. Искандер отметил, как губа побелела, а краска бросилась к лицу. – Ты помнишь, вас много тогда было. Женщины, мужчины, дети… Это был праздник! Какой праздник, я не помню?! Какой?!

– Навруз, дочка. День весеннего равноденствия.

– Ну да, конечно, навруз! – Горько рассмеялась она. – Вас было много, а я одна. Одна! Мне было страшно, мне было до боли обидно, но никому из вас не было до этого дела! А теперь ты говоришь «прости»?! Гореть тебе в аду, старик, с этими словами на языке! – Эмоционально ткнула Алия пальцем в сторону хозяина дома, выплёвывая проклятье.

– Не говори так, дочка. Аллах смилостивился надо мной: ты нашлась. Сможешь простить и ты.

– Простить?! Я не знаю таких слов, старик!

– Посмотри, посмотри, Алия. – Затрясся старик, окидывая взмахом руки всё, что сейчас их окружало. – Всё это для тебя. Этот дом, люди в нём, моя жизнь! Всё это теперь принадлежит тебе! Только останься. Останься сейчас!

– А мне всё это не нужно. – Легко отмахнулась Алия от широкого жеста, от нескромного дара. – Мне нужно было тогда. – Злые слёзы застыли в глазах, придавая им какой-то особый блеск. – И не всё, а самая малость. Совсем чуть-чуть. И даже… даже этой вазы, – Алия приблизилась к произведению искусства и окинула его взглядом, – хватило бы на то, чтобы спасти её! – Взмах руки и ваза с жутким грохотом разбилась об пол, разлетелась на множество осколков. – Но ты не за-хо-тел! – Затряслась она от жуткого крика.

Старик расплакался. Слёзы раскаяния смочили морщинистые щёки, синева застыла на губах.

– Я был зол на неё! – Вскрикнул старик и схватился пальцами за волосы, намереваясь вырвать их с корнем от отчаяния. – Я не понимал, что делаю!

– Мне нужно было тогда! – Повторилась Али, разрываясь громогласным рёвом, словно старика не расслышала. – А сейчас… сейчас отправляйся в ад вместе со всем своим добром. Кстати, ты так и не ответил, нравится ли тебе эта тишина?

Алия прищурилась, внимательно к старику присматриваясь. Тот сгорбился, ткнулся лбом в пол.

– Не нравится. Я ненавижу её!

Алия холодно улыбнулась.

– А вот это хорошо. – Кивнула она с готовностью. – Когда мама умерла, внутри меня образовалась такая же пустота, такая же убивающая тишина и раздирающее душу одиночество. – Пояснила она тихо, но простые слова разрывали душу куда сильнее мощнейшего крика. – Я хотела, чтобы тебе было так же больно. Сейчас ты один, а, значит, получил мой подарок.

– Подарок? – Вскинул старик непонимающий взгляд. – О чём ты?

– Очередной праздник, на котором собралась вся твоя семья. Ты ведь помнишь тот день? И человека, который пришёл к тебе без приглашения. И вот ты один. – Склонилась Алия над стариком и ядовито улыбнулась. – Один в окружении золота, денег, несметных богатств. Так пусть же они станут твоим последним утешением, старик! Деньги и мои проклятья, снимать которые я не захочу!

В звенящей тишине было слышно порывистое дыхание старика, была видна его болезненная гримаса. Он стоял на коленях и беспомощно тянул руку к последней из своего рода, но Алия смотрела свысока и снизойти до его слабости не пожелала. На мужа обернулась и решительно вскинула подбородок.

– Я в этом доме не останусь. – Заявила и выскочила на улицу, слыша за спиной сиплые хрипы, неразборчивые просьбы и отчаянные мольбы.

– Верни её, Искандер! – Разрывался посиневший от напряжения старик. – Верни её!..

Она слышала этот крик и шаги мужа, удаляющиеся от неё. Русский пошёл к нему, к предателю, а она снова осталась одна.

– Ненавижу тебя! Ненавижу! – Прокричала, пытаясь стереть с лица злые слёзы.

Водитель распахнул перед Алией дверцу авто, а она совершенно неожиданно для себя поняла, что не знает, как поступить. Нет, она не жалела своего деда. Она не жалела о том, что совершила когда-то и только что… Али жалела только о том, что Искандер сейчас не был рядом с ней. Вот и всё.

Дверца авто так и осталась распахнутой, когда он вышел из дома. Алия чувствовала тяжёлый взгляд мужа. Она задыхалась. В этот раз от страха. Её подбрасывало на месте от судорог. Точно в агонии. Её колотило от несправедливости этой жизни. Она крепко зажмурилась, когда Искандер приблизился и от души хлопнул дверцей автомобиля. Задержала дыхание, как только мужчина грузно опустился на сидении рядом с ней.

– Поехали. – Жёстко скомандовал он водителю и тот, точно распознав настрой хозяина, резко сорвался с места.

Они уже минули ворота, за поворотом исчез жуткий, наполненный болезненными воспоминаниями дом, даже дорога сменилась на новую, а Искандер так и не проронил ни слова. Алия, не выдерживая напряжения, вибрировала, закопавшись в своих мыслях с головой. Она взорваться была готова, но так боялась проявить собственную слабость, так боялась того, что Искандер всё поймёт… Он не смотрел в её сторону. Скорее всего, осуждал. Возможно, даже обвинял в чём-то, имея на старика определённые планы. Ведь не просто так привёз её сюда. Просто так не мог.

«Я хочу назвать тебя дочерью» – как наяву прозвучали многозначительные слова старика и горячая слеза неторопливо поползла по лицу. «Ненавижу» – вернулось тотчас же равновесие, и Алия вздохнула, пытаясь заверить себя, что плевать! На всех и на всё. И не успела в этом себя убедить, как Искандер подался к водителю вперёд и хлопнул того по плечу. Команда оказалась ясна и машина остановилась.

– Останься. – Прозвучал строгий приказ и водитель захлопнул дверцу, которую успел приоткрыть.

Искандер вышел сам, обошёл машину со стороны и распахнул дверцу перед Алией. Она смотрела прямо перед собой и не сдвинулась с места.

– Ну!