Часть вторая.

Эпизод 1.

Галишка молча смотрела на подругу, не понимая, насколько всерьез та говорит. Смертные не могли просто так разгуливать по району имморталис: для этого должна была быть или веская причина, или допуск на работу. У них, разумеется, не было ни того, ни другого. Если их кто-то поймает, то о мечтах о любой работе можно будет забыть, потому что проникновение на территорию бессмертных входило в список самых серьезных правонарушений.

Конечно, они бегали на склад, но тот находился на пограничной зоне, и ими двигала необходимость. Это очень сильно отличалось от того, что предлагала Марго сейчас.

– З-зачем к ней пойдешь? – заикаясь, спросила Галишка. Она знала, какой услышит ответ, но все равно задала вопрос, словно надеялась, что на самом деле Марго не готова воплощать столь безумную идею.

– Скажу, что я хочу в программу "Новый мир". Или попрошусь куда-нибудь, – Марго говорила с мрачной решимостью, все больше воодушевляясь. – Ты же знаешь, я многое умею. Я покажу ей свои таланты.

Галишка опустила глаза, не выдержав той решительности, что появилась в глазах подруги. Да, у Марго были экстраординарные навыки в технике, инженерии, но разговор же шел об имморталис. Чтобы их впечатлить, нужно было определено что-то посерьёзнее.

Марго догадалась по виноватому виду Галишки, в каком направлении идут ее мысли, а потому смягчилась и подошла ближе, кладя руку ей на плечо.

– Тебе не нужно идти со мной. Я не могу подставлять тебя под такой риск, я пойду одна.

Было бы чудовищно лишить Галишку всех ее успехов и устремлений ради целей самой Марго. А Марго может и была грубоватой, нетерпеливой и резкой, но уж точно не была эгоистичной.

Однако Галишка очень ее удивила, когда подняла голову и заговорила.

– Нет, я пойду с тобой, – глаза у нее были влажные, а в голосе слышались нотки отчаяния. – Посмотри на меня. Какое будущее меня ждет? Возможность убирать чужие дома и услужливо улыбаться имморталис? Я знаю, что на большее не способна, и что это мой предел. Я же понимаю всё, просто стараюсь не думать. Не так уж плохо постараться прожить выделенную долю максимально хорошо, согласись?

Марго кивнула, стыдливо отводя глаза. Галишка редко говорила так искренне, взволнованно и глубоко. И сейчас она озвучивала именно те мысли, о которых, как казалось Марго, Галишка и не задумывается.

– Но я думаю и еще кое-что. Думаю, что ты не заслужила прозябать без будущего и работы. И поэтому я помогу. Тебе. А не потому что мне это нравится!

Марго удивленно посмотрела на подругу, и, не выдержав наплыва чувств, заключила Галишку в объятия, зарываясь лицом ей в волосы. Они крепко прижались друг к другу: никому больше не нужные “крыски”. Марго еще никогда не ощущала такого теплого чувства единения. В душе зарождалась надежда.

В их районе такое выражение чувств было почти неприличным, а главное наказуемым. Смертные выражали привязанность обычно грубостью, пинками или неприличными словами, а потому, как только девушки услышали голоса каких-то ребят, то тут же отпрянули друг от дружки, хмуря лица, чтобы добавить себе мрачности. Любые хорошие эмоции здесь презирались. Люди, покалеченные жизнью, отсутствием внимания и любви, просто не знали ничего о нежности и ласке, и она их пугала. Пугала так же, как первобытных людей когда-то пугали молнии или солнечные затмения: необъяснимая темная материя, которая неизвестно к чему приведет.

Девушки поспешили обратно в сторону школы-пансиона, чтобы не привлекать к себе еще больше внимания.

– Но как мы попадем к имморталис? – зашептала Галишка, едва они скрылись за поворотом, при этом она выразительно показала руками на их простую поношенную одежду с цветными пятнами. Одежда была чистая, но некоторая грязь попросту не отстирывалась.

– У меня есть план, – сказала Марго. – У Ады в кабинете есть гардероб, мы возьмем одежду и…

– Украдем? – ужаснулась Галишка.

– Конечно, нет. Мы вернем ее.

Галя с сомнением покачала головой: концепция "попользуемся без спроса и вернём" не казалось ей такой уж правильной. Она чувствовала, что это всё ещё очень близко к воровству, даже если они вернут вещь в идеальном состоянии.

– Переоденемся и пойдем к Симоне, – невозмутимо закончила Марго, в ее глазах уже опять запрыгали чертики: Галишка всегда так забавно пугалась.

– Притворимся бессмертными?

В голосе Галишки прозвучал настоящий испуг: это было ещё ужаснее, чем она себе представляла. Одно дело прокрасться, как натуральные крысы: незаметно, быстро, и совсем другое – притвориться бессмертными. Сколько перья на крысу не клей – она не станет похожа на попугая.

– А как мы найдем ее адрес?

Если они не узнают, куда идти, то не смогут отправиться в дорогу.

– Ну, это-то легче лёгкого. Он точно есть в интернете. Вообще имморталисы не слишком скрывают свои адреса. Кстати, ты знала, что Симона живет с Эдвардом Кларком? Он занимается различными эко проектами. Очень классный. Честно говоря, я немного завидую их паре. Мне кажется, это и есть любовь. И сколько они уже вместе? Лет семьдесят!

Слушая воодушевленный, если не сказать влюбленный, голос Марго, Галишка убедилась для себя в одном: это случится. Они пойдут к Симоне, этот факт уже не изменить. Даже если бы прямо сейчас на них упал астероид, Марго бы с лёгкостью его откинула и пошла, до того она была уперта в своих устремлениях.

– Ладно, хорошо, – обречённо сказала Галишка, между тем начиная и сама предвкушать это приключение. Было все же что-то героическое в их поступке, и от того казалось, что не может закончиться плохо. К тому же Симона действительно казалась очень хорошей. – Но сначала мы должны встретиться с твоей мамой. Будет подозрительно, если мы внезапно исчезнем.

– Хорошо, учительница Галина, – засмеялась Марго над наставительными строгими нотками подруги.

Эпизод 2.

Девочки вернулись в школу и сразу же направились в холл, где должна была состояться встреча с родителями. Разумеется, с теми родителями, которые хотя бы чуть-чуть интересовались своими детьми, таких было немного.

В 2215 году семьи уже не выглядели так, как это бывало в старых романтических фильмах. Новейшие исследования показали, что семьи действуют разрушающе на развитие общества в целом, поэтому была придумана новая социальная модель. Куда практичнее было людей с самого рождения отдавать в ясли, садик и школу, где о них заботятся профессионалы. На эти вакансии проводился тщательный отбор, ведь дети должны были в будущем приносить пользу и найти свое место в мире. Этому и правда уделялось немало внимания.

Браки потеряли свою силу. Если раньше люди еще верили в то, что можно прожить с одним человеком сорок или шестьдесят лет, то когда счет пошел на сотни лет, стало очевидно, что мало кто готов так долго выносить друг друга. Хотя в последние годы наблюдался рост пар среди бессмертных, живущих друг с другом годами, но это новое явление социологи только начали изучать.

Имущественное право также было отменено – все ресурсы принадлежали людям поровну. Правда людьми стали считаться только бессмертные. Государство теперь занималось распределением различных благ равномерно между бессмертными людьми, и доля зависела от полезности конкретного бессмертного в обществе. Квартирные и тому подобные бытовые вопросы больше не беспокоили умы бессмертных, которые должны были двигать и менять мир.

Система образования за последние столетия тоже претерпела множество преобразований. Все школы превратились в пансионы, в которых дети содержались с самого рождения. Связь с родителями не просто не считалась чем-то важным, а скорее не поощрялась вовсе. Производить потомство теперь можно было только получив разрешение: это касалось и смертных, и бессмертных. И у смертных было даже больше свободы, потому что никто не запрещал видеться детям и родителям. Правда чаще всего родители занимались собственной жизнью, и лишь редкие из них не выпускали судьбу детей из виду. Мама Марго была именно такой, хотя даже с точки зрения смертных она была не самой обычной.

Что же касается имморталис, то у них семейные связи отсутствовали вовсе. Все имморталис регулярно сдавали анализы, доктора отбирали лучшие гены, и дети фактически выводились искусственным путем. Впрочем, у бессмертных каждый ребенок был желанным, и с детства они не видели ничего кроме добра и заботы от всех окружающих взрослых.

В смертных же районах детей не слишком любили, поэтому такую элементарную логику как “выживает сильнейший и самый ловкий” дети постигали очень быстро.

– Галишка, солнышко! – женщина в длинном платье с кудрявыми светлыми волосами потянулась к невысокой Галишки, обнимая ее, после чего обняла и свою дочь Марго. Та лишь терпеливо подождала, когда мама ее отпустит.

Марго в таких ситуациях всегда ощущала себя лишней. Галишка смотрела на Фаину влюблёнными глазами, и они всегда с энтузиазмом обменивались новостями, пока Марго просто стояла рядом. На этих встречах она чувствовала себя неловко, потому что на самом деле не испытывала каких-то особенных чувств к матери. И когда некоторые из детей ей завидовали, потому что мама не просто приходила к ней, но еще и была такой доброй, Марго было стыдно, потому что даже чувство благодарности давалось ей с трудом. И если уж говорить честно, то ей была ближе Кристина, мама Галишки. То была усталая женщина, которая не тратила попусту слов, и эту черту в ней Марго уважала.

Конец ознакомительного фрагмента.