Глава 10 Костя

Сегодня вторник, до выходных еще целых три дня, даже три с половиной, учитывая сегодняшний вечер и утро субботы. Ну да, дожил, считаю дни до следующего свидания. Раньше я про свидания вообще частенько забывал, приходилось просить секретаршу ставить их в расписание дня и напоминать мне про них после нескольких скандалов, устроенных обиженными любовницами.

Алёна же была просто знакомой. Девушкой, которая растопила мою застывшую душу. Я даже не знаю, нравлюсь ли ей. Но ее взгляд за столом, когда мы ужинали по-семейному уютно и весело, зародил во мне надежду, что не только мне нужны эти отношения. Может, Алена, как и все девушки, мечтает о семье и детях, а я просто «удачно подвернулся»? Хотя, мне кажется, она не из тех, кто будет притворяться. И дочка у нее такая же. Странно, что в первую встречу Алёна про нее ничего не сказала. А разве должна была? Незнакомому человеку, которого пригласила в дом из жалости? Нет, ничего она мне не должна. Ее жизнь – это ее жизнь, не стоит лезть в нее и все портить. Я ведь только это и умею. Разрушил свою жизнь, погубил Лизу. Удивительное совпадение, что дочку Алены тоже зовут Лизой. Интересно, где ее отец? Может быть, просто уехал куда-нибудь надолго. Может он моряк или военный. А потом вернется к семье. И все будут счастливы. Кроме меня…

Погруженный в подобные размышления, я шел вечером с работы, нарочно выбирая наиболее длинный путь. Хотелось привести мысли в порядок и решить, что делать дальше. Стоит ли продолжать эти зарождающиеся отношения. Сейчас середина ноября, в воздухе кружатся снежинки, потихоньку укрывая землю белым покрывалом. Скоро снег полностью укроет всю грязь, мир будет белым, чистым и праздничным. Может и с жизнью получится так же? Оставить позади все плохое, начать с чистого листа. То, что было раньше, то, каким я сам был год назад – все это в прошлом. Сейчас я изменился, увидел жизнь с другой стороны. Почему я боюсь новых отношений? Если Алёна свободна, если нет никакого мужа-моряка, если она захочет со мной встречаться. По-настоящему. Надо просто поговорить с ней. И, желательно, без дочки. Вот в субботу я и попрошу Алену о таком разговоре. Хватит сомневаться и оглядываться назад. Надо бороться за свое счастье.

Автосервис, в котором я работал, находился почти на окраине города, ближе к промзоне, и путь до дома проходил вдоль автодороги с довольно интенсивным движением, вдоль которой тянулись, какие-то серые нежилые здания: склады и гаражи. Малоприятное место, хорошо хоть свет с дороги мало-мальски освещал узкий тротуар, на котором и вдвоем разойтись сложно. Здесь мало кто ходит пешком, особенно вечером, поэтому сегодня кроме меня никого в пределах видимости не было. Только проезжающие мимо машины, снег и я. И вдруг мне показалось, что кто-то плачет. Я остановился, огляделся вокруг. Нет, никого. Прислушался. И снова услышал звук, похожий на плач, он шел из-под кустов, которые росли на неширокой полосе травы (газоном это назвать сложно), отделяющей дорогу от тротуара.

Сначала мне показалось, что там плачет ребенок, но когда подошел поближе, увидел собаку. Она лежала под кустом, метрах в полутора от дороги. Задняя лапа была неестественно вывернута, видимо, сломана. Собаку, скорее всего, сбила машина. Ей хватило сил отползти в более безопасное место, но теперь ее не было видно с дороги, где, наверняка, кто-нибудь остановился бы и оказал ей помощь. Снежинки падали на ее пыльную, испачканную кровью шерсть и уже не таяли. Если ее оставить здесь, она погибнет. Даже если не от ран, то просто замерзнет. Собака тихонько поскуливала, глаза ее были закрыты. Раньше я бы прошел мимо, мне бы и в голову не пришло подходить к этой грязной собаке. А сейчас я смотрел на нее и вспоминал, как в субботу играл в парке с Принцем – лабрадором Алёны, как он радовался и прыгал вокруг меня, заглядывая в глаза и выпрашивая мороженое. Алёна бы никогда не прошла мимо. Я подошел ближе и присел на корточки около собаки. Она тяжело дышала. Почувствовав меня, открыла глаза и посмотрела прямо мне в душу. В ее взгляде была боль. И надежда. И радость. Собака не боялась, он верила, что ей помогут. Я провел ладонью по густой шерсти, стряхивая снег. Погладил по голове между ушами.

– Как же тебя так угораздило, дружок? – мне почему-то казалось, что это кобель. – Ты тяжелый, вряд ли я смогу тебя донести до больницы. Как ты думаешь, найдется добрый человек, который посадит нас с тобой в машину?

Собака смотрела на меня с надеждой. Она верила в меня. В людей. В то, что ей помогут. Почему же я не верил, что кто-нибудь нам поможет? Я поднял ее на руки – килограмм сорок, нее меньше, и подошел ближе к фонарю, встав у края дороги. Проголосовать я не мог – руки были заняты, одной рукой я собаку не удержу, а положить ее снова на холодную землю я просто не мог. Машины проезжали мимо. Одна. Вторая. Третья… Собака тихонечко поскуливала, видимо, ей было больно.

– Потерпи, дружок, сейчас кто-нибудь остановится.

Словно в ответ на мои слова, одна из машин, ехавших из города, развернулась прямо через сплошную и подрулила к обочине, остановившись рядом с нами. Дверь со стороны водителя открылась и из нее вышла… Алёна.

– Что случилось? Что с собакой?

– Кажется, сбила машина. Он тут лежал, наверное уже давно, совсем замерз.

– Садись быстро на заднее сиденье, – она открыла дверь и ждала, когда мы заберемся в машину. Это оказалось непросто, но выпускать из рук собаку я не хотел.

– Алёна, кто это? В чем дело? Что за собака?

Только сейчас я заметил на переднем сиденье молодого парня. Он с удивлением и недовольством смотрел на нас.

– Собаку сбила машина, надо отвезти в клинику. Я знаю, куда. Сядешь за руль? Пожалуйста, так быстрее будет. Занятие сегодня придется отменить.

– Конечно, я понимаю, – парень вышел из машины, обошел вокруг и сел на место водителя, а Алёна втиснулась на заднее сиденье, к нам с собакой.

– Поехали, пожалуйста. Знаешь клинику на Советской?

– Да, – парень уверенно вел машину, а мы с Алёной разглядывали собаку.

Она уверенными движениями посмотрела глаза, оттянув веко, открыла зубастую пасть и заглянула туда, провела по спине, видимо, проверяя позвоночник.

– У нее переохлаждение, позвоночник, вроде, цел. Будем надеяться, что опасных повреждений нет. В клинике есть рентген и узи. Но сначала надо его согреть.

– Его?

– Это кобель, – улыбнулась она, – Похоже, немецкая овчарка. Странно, что без ошейника.

– Мы подъехали к клинике. Я с трудом выбирался из машины, а Алёна прощалась с водителем.

– Спасибо, Слава, я оплачу занятие полностью, извини, что так получилось. Следующее занятие по графику?

– Да, как обычно. До свидания, Алёна, надеюсь, с собакой все будет в порядке.

Парень сел в машину и уехал, а мы пошли в клинику, причем Алёна бежала впереди, по пути снимая с себя шапку, шарф, расстегивая куртку. Ворвавшись в клинику, она подбежала к девушке за стойкой:

– Танюша, у нас сбитая собака, нужно срочно заняться. Я переодеваться, пусть Саша ее подготовит, скорее всего нужна будет операция.