Глава 7

В том, что всё закончится для нее благополучно, Катя перестала надеяться, когда они въехали в элитном районе на закрытую охраняемую территорию и за ними опустился шлагбаум. Стас затащил ее в собственный лифт и через несколько мгновений вытолкнул из кабинки в огромный холл пентхауса на двадцать шестом этаже. И тот оказался по размерам больше всей её студии.

Лютный бросил ключи на тумбу.

– Проходи, – произнес он то ли просьбу, то ли приказ.

Катя сняла туфли, но дальше прошла в куртке и не выпустила из рук сумку.

– Раздеваться не будешь?

Катя отрицательно качнула головой, тогда Стас встал за её спиной, обхватил руками так, что она вся съёжилась. Потом ухватился за собачку замка и потянул вниз. Он так ловко избавил её от верхней одежды, что стало действительно страшно, как он собирается действовать дальше.

– Я не… не хочу, – пробормотала Катя, – не хочу, Стас.

Он прижался лбом к её затылку и тяжело вздохнул.

– Ведёшь себя так, будто я тебя насиловать собрался.

У Кати всё внутри заледенело. А чем еще им в его квартире заниматься?

– Разве нет?

– Я похож на того, кто принуждает?

Катя не знала, каким Лютный стал сейчас, но раньше он мог… Он всё мог. Возможно, интерес такого состоятельного и вполне привлекательного мужчины для кого-то значит очень много, но для Кати всё было иначе. От прикосновений Стаса её бросало в дрожь и явно не от удовольствия, от ощущения его дыхания на шее замирало сердце и не от предвкушения, а от страха. Стас Лютный для неё не был мужчиной мечты, а скорее тем, от кого действительно стоило держаться подальше. Плохие парни её не возбуждали и не тянуло к ним, наверное, потому что для неё не было в этом никакой романтики.

Её молчание затянулось, и Стас отступил.

– Давай что-нибудь закажем и поедим, а потом отдохнём.

Катя судорожно вздохнула.

– Стас, я не кукла, которую можно возле себя держать, – возразила она, не смотря ему в глаза, но отчетливо ощущала на себе его взгляд, – у меня есть свои дела и своя жизнь.

– А я, значит, в неё не вписываюсь?

Катя отрицательно качнула головой, отстранившись, когда ощутила, что Стас ухватился за её косу. Она обернулась, когда он озадаченно смотрел на кончики.

– Цвет выглядит натуральным.

– Он натуральный, – Катя забрала косу и откинула её себе обратно на спину.

– Я проверю, – хрипло заверил он.

Лютный как будто её не слышал, был на своей волне. В этот момент случилось то, что обычно в фильмах либо нагнетает атмосферу, либо разряжает обстановку и спасает её, – раздался телефонный звонок. Катя не сразу поняла, что пищит в её одежде, и стала так лихорадочно вытаскивать трубку, что чуть не порвала карман. В мыслях она уже решила, что даже если это рекламный спам, ответит и отреагирует как на нечто важное, а потом сбежит. Но стоило вытянуть телефон, как он оказался в ладони Стаса.

– Да? – грубо ответил Лютный, а Катя даже не успела посмотреть, кто звонит. – В смысле кто? Я муж Кати.

У Кати заныло в груди. В такое время ей обычно звонил только один человек.

– Мама?

Стас нахмурился, отвёл трубку от уха и посмотрел на экран. Там и правда светилось "мама".

– У тебя есть мама? – озадаченно спросил он, протягивая Кате трубку.

Она выхватила её и прижала к уху, отворачиваясь.

– Катя, что происходит? Ты где и что ещё за муж?

– Да так, ма… не принимай всерьез, это шутка…

– С утра пораньше? У тебя все нормально? Ты же с работы…

Катя ощущала, как Стас прислушивается, не отходит от неё, и это напрягало.

– Мам, я потом перезвоню, сейчас не могу говорить.

Она нажала на отбой раньше, чем мама успела возразить, и резко повернулась к наблюдающему за ней Лютному.

Похоже всё. У неё больше нет терпения чего-то там ждать.

– Стас, – начала Катя, набрав в лёгкие воздуха, – ты не помнишь аварию?

– Аварию? – он отвел взгляд к окну, потом снова на неё. – О чем ты?

Катя несколько раз вздохнула. Плевать, что там говорил доктор, плевать на Лютного-старшего. Деньги она заработает и долг ему до последней копейки вернет. Гораздо важнее собственное спокойствие и спокойствие мамы.

– Я… я не та Катя… я… мы в школе вместе учились. Я Синицына Екатерина, помнишь?

Стас застыл, нахмурился, медленно облизал губы.

– Синицына? – переспросил он недоверчиво.

– Д-да, я… понимаю, что всё это так странно, но, поверь, я тоже не испытываю никакой радости, – затараторила Катя. – Ты попал в аварию со своей девушкой… и…

Она замялась. Стоит ли ей сообщать ему о смерти любимой, да и слова эти никак не давались.

– В общем, я не твоя Катя и… не хочу играть эту роль, что ты мне навязываешь.

Повисло молчание, но Катя выдохнула с облегчением. Она сделала все правильно, и пускай потом никто не обвиняет её во лжи.

Лютный смотрел на неё долго и странно. Кадык дёрнулся, когда он сглотнул, и то, что ничего не происходило, ещё больше нервировало.

Вдруг он схватил её за плечо и притянул к себе.

– Синицына, говоришь, – процедил он, и Катя буквально ощутила, как он зубами пережевывает её.

– Да, – пискнула она, – отпусти меня, мне больно.

Катя не врала, пальцы Лютного до темных отметин сжимали её плечо.

В этот момент Стаса повело. Он покачнулся, потеряв равновесие. От полного падения его удержала стена, за которую ему удалось ухватиться.

Первой мыслью у Кати было бежать, а второй – помочь. И они никак не вязались друг с другом.

У Стаса губы посинели, он склонил голову и начал задыхаться.

Катя дернулась к выходу, но застыла. А вдруг у него отек мозга или другое серьезное повреждение после аварии, которое проявилось только сейчас? Он помрёт, а её обвинят в его смерти?

От этих мыслей Катя паниковала ещё больше.

Она тихо чертыхнулась, хватая Лютного под руку.

– Присядь, или лучше ляг.

Катя буквально завалила его на диван.

– Я врача вызову, – она потянулась к телефону.

Стас смотрел на неё, а у самого желваки ходили на скулах. Мышцы шеи натянулись, он вдыхал воздух так, словно не мог надышаться. И молчал.

Молчал, когда приехала скорая. Молчал, даже когда приехал его отец и Григорий Павлович, раскрасневшийся и взмокший.

Когда Стаса осматривали, Катя ушла на кухню, в томительном ожидании кусая ногти. Она же всё правильно сделала?

Врач скорой сказал, что жизни пациента ничего не угрожает, только давление поднялось.

И она ни в чем не виновата?

Катя сама не понимала, как угодила в такую ситуацию.

– Катя, подойди, пожалуйста, – позвал Григорий Павлович.

И она на ватных ногах побрела в спальню, куда перенесли Стаса.

Конец ознакомительного фрагмента.