2 
тёмыч
Дожать, верни рок и вселенский баг

Каждый отдельно взятый мир состоит из привычных вещей: чистить зубы нужно три минуты, любая самая нелепая идея может оказаться хорошим решением, полочка для обуви удобнее справа от двери. Ты всегда четко понимаешь, кто ты в мире в целом и в отражении по утрам точечно. Ладно, может, не так уж и четко, но ощущаешь себя довольно понятным существом – с потребностями, ролями, мнением и еще бог знает с чем.

Когда Тёмыч узнал, что Варя живет с другим, его мир перестал существовать как явление. Остался невнятный чертеж, на котором привычные вещи больше не просто не имели смысла, а вовсе не существовали. Огромный вселенский баг в одной отдельно взятой жизни. И Тёмыч пытался его пофиксить – по привычке или из упрямства, кто ж разберет. Была у Тёмыча такая черта характера – неоднозначная, но срабатывающая всегда: если ему что-то нужно, если он чего-то очень хочет, он обязательно «дожмет» человека, не отступит. Варю он тоже своего рода «дожал», потому что влюбился без памяти. Любовь не выбирают, не подстраивают расписание под нужную дату, и Тёмыч тогда – при первом знакомстве с Варей – не искал чувств и отношений. В его сердце еще были живы чувства к бывшей девушке – Кате.

Они с Катей встретились на квартире друга – что-то безудержно вместе праздновали. История на один вечер внезапно переросла в серьезный роман и не менее серьезные последствия. Катя – страстная, сильная, бесконечно женственная и нежная – ушла от Тёмыча так же внезапно, как появилась в его жизни. Он пытался все исправить: спонтанными сюрпризами, отчаянной заботой и разговорами. Исправить не удавалось, а вот погрязнуть в безответных чувствах – это с лихвой. Тёмычу все казалось, что не может быть другого исхода, кроме как их с Катей счастливое воссоединение, ведь он любил ее и в мире не существовало больше девушек, которые могли настолько запасть ему в душу. Тёмыч не просто песни и поступки посвящал Кате, он, казалось, посвятил ей все свое существование. Нет, не превратился в крипового преследователя или сумасшедшего бывшего. Но все друзья и близкие знали: где-то на фоне всегда есть чувства к Кате. Уже и забылось и стерлось из памяти, ан нет – вот всплывают в сети фотографии внезапных букетов и ростовых кукол, чтобы Катя улыбнулась. Так живут чувствами великие художники или музыканты, а Тёмыч… Он слыл человеком-оркестром, который и в музыке понимал, и словесно одарен оказался, и в бизнесе всегда умел разглядеть достойный стартап. Тёмыч – сказали бы про него друзья – человек широких взглядов, широкой души и не менее широкого эмоционального диапазона, в котором он бесконечно мотался из стороны в сторону.

Так вот, когда Тёмыч встретил Варю, Катя все еще была незримым спутником его будней. Всплывала в беседах с общими друзьями, случайно зазвучавшей песней в такси, бессердечными напоминаниями от соцсетей, мол, ровно три года назад в этот день… Ровно три года назад в этот день Тёмыч переживал огромное теплое счастье, строил планы и не подозревал, что им не суждено будет осуществиться. Через несколько месяцев Катя ушла от него, а все эти три года он тешил себя надеждой – призрачной, глупой, но такой привычной: он дожмет, вернет и будет снова счастлив.

Ничего из этого не случилось. Было много разного: новые интересы и планы, новые люди, стертые из жизни недели и вдрызг разбитое сердце, пронзительные тексты и музыкальные импровизации – жизнь-тусовка-без-остановки. Такая, на которую можно прийти абсолютно размазанным и потерявшим смысл, на которой обсуждаются важные дела и даже заключаются хорошие сделки. Так Тёмыч и жил после Кати, вернее, «с Катей на фоне». Кроме прочего, погрузился в музыку, продвигал фанк-группу друзей, писал свои тексты для фитов и внезапно решил учиться вокалу. Конечно, отсутствие музыкального образования никогда не мешало Тёмычу проникновенно петь у костра или влетать на сцену на концерте знакомых музыкантов, но как-то хотелось все красиво обрамить, развить и чувствовать себя максимально уверенно у микрофона.

Спроси сейчас, Тёмыч явно проклял бы то спонтанное желание учиться петь. Обратился бы за советом к друзьям, выбрал бы онлайн-занятия или вовсе репетитора на другом конце города. Но полтора года назад он вошел в стены студии «Джем» и запустил череду событий, что привела его в эту точку. В утро, когда в его руках оказалось кольцо и прежний мир перестал существовать.

«Джем» казался живым организмом – не привычным набором помещений, где занимаются вокалом, а именно атмосферным убежищем от реального мира. Туда приходили как домой: распеваться или подбирать аккорды, пить чай, обсуждать интересные вещи и делиться самым сокровенным – эмоциями. Тёмыч ощутил все это, едва переступил порог, придя на пробное бесплатное занятие. Такие места окутывают атмосферой, переключают тебя на нужную волну, настраивают мягкой улыбкой педагога по вокалу…

– Варя, – представилась улыбка, и Тёмыч оторопел.

– Артемий, – улыбаться в ответ выходило само собой, словно включился какой-то странный, давно забытый режим. – Но лучше Тёмыч.

– А я думала, сейчас прозвучит «АС». – Варя покачивалась на пятках, будто прямо среди осеннего Минска у нее был свой личный теплый прибой. Тёмыч слегка подвис, хотя, конечно, не первый раз его инициалы – Артемий Стрельцов – сокращали до звучного и хлесткого АС.

– Не на этой территории. Странно называться асом, когда пришел учеником к профессионалу. А Тёмыч – универсальное и мое.

– Ладно, Тёмыч, – Варя приняла правила игры, – начнем с опроса.

Разговоры были главным козырем Тёмыча. Он знал, что способен понравиться всем – от детишек до строгих бабулечек советской закалки, – но нужны время и тема для беседы. Его харизма раскрывалась через слова, интонации, емкие фразы и внезапные шутки. И процентах в девяноста пяти собеседник оказывался очарован и с нетерпением ждал следующей возможности поболтать. Пять процентов Тёмыч всегда закладывал на погрешность – ничего абсолютного не бывает.

– Может, выпьем кофе где-нибудь?

Если что-то пришло в голову – нужно делать. Чем дольше ты что-то обдумываешь, тем больше сомнений и меньше интереса получаешь в итоге, а значит, возможность осуществления задуманного стремится к нулю. И раз уж Варя так легко очаровала его, стоило продолжить знакомство. Внутри барахталось непонятное влечение – сродни наваждению, и Тёмыч не желал упускать эти яркие эмоции.

– Я не пью кофе с учениками, – Варя отказала легко, без секундного колебания, словно не первый раз отшивала влюбленных учеников. Хотя почему словно? Тёмыч готов был руку на отсечение дать, что у нее не было отбоя от приглашений на свидания и намеков на продолжение.

– Это твое правило?

– И исключений в нем нет. Я замужем, – тут же оборвала логическую цепочку Варя, не дав Тёмычу даже шанса на флирт. – До встречи в субботу.

Ему бы отступить, внять понятному и простому отказу, но Тёмыч, выходя из студии, думал только о том, что задачка будет сложной, а значит, интересной. Все именно так, как он и любит. Варя зажгла в нем первую лампочку во внутренней гирлянде счастья – и он не мог упустить возможность воскресить в себе весь этот теплый, мягкий свет. Это означало одно: он будет добиваться Варю любой ценой. Почти как у Маяковского: «Я все равно тебя когда-нибудь возьму – одну или вдвоем с Парижем». Варя не была в Париже, Варя была замужем – и это обстоятельство могло сыграть куда более злую шутку, чем границы и стоимость перелетов по Европе. Но как учили герои одного советского фильма: «Вижу цель – не вижу препятствий!» – Тёмыч тоже не видел ничего, кроме новой знакомой, потеснившей в его голове Катю.

* * *

Тёмыч поменял положение скорее рефлекторно – рука затекла и начинала внутренне гудеть, но его это мало волновало. Его в принципе мало что волновало теперь.

– Тёмыч, – в комнату заглянула Эля. – Тебе собираться пора.

Голос сестры звучал непривычно тихо и тактично. В другой ситуации его обязательно покоробила бы жалость, тем более от Эли, но сегодня Тёмычу было все равно.

– Хьюстон, тебе на свадьбу! – Кровать, на которой он лежал, прогнулась под весом Эли. – Не позволяй одному поступку этой… лишить тебя всего.

Тёмыч упрямо молчал. Чтобы ответить, нужно было думать, собирать слова в предложения, функционировать, в конце концов. А хотелось только исчезнуть. Эля, к сожалению, могла запросто потягаться с ним в упрямстве.

– Отложи свою скорбь. Представь, что этого еще не случилось – просто плохой сон, не знаю… Твои друзья позвали тебя, потому что ты им важен и нужен. Сделай это для них – они точно не заслужили внезапного молчаливого исчезновения. И себя заодно отпусти – это же свадьба! Пей, пой, танцуй с красивыми девушками – выпусти эмоции, пока они не сожрали тебя. И кого-нибудь в придачу.

Дру-зья. Дру-зья. Дру-зья.

Слово ворочалось в голове, отскакивало от черепушки с гулким эхом. Тёмыч всегда был «про дружбу». От детских клятв до взрослых спонтанных знакомств он честно следовал всем заветам дружбы: не предавать, не забывать, разделять печаль и радость… Вот с последним он сейчас и собирался прокатить хороших людей, которые, к слову, ни в чем не виноваты. Тёмыч не был уверен, что его потерянная рожа сможет украсить свадьбу, а не наоборот, но не пойти не мог.

– Ладно, – пробурчал он в нутро подушки, но Эля разобрала.

– Он еще и одолжение делает! – прошипела она недовольно. – Иди в душ, мы с Белкой костюм подготовили. И даже цветы заказали! С тебя – собрать себя в кучу и доехать.

Эля, уходя, не то чтобы хлопнула дверью, но закрыла ее с уверенным коротким стуком, словно поставила точку в дискуссии и запустила отсчет времени. Тёмычу ничего не оставалось, как грудой костей и кожи сползти с кровати и, выбирая зигзагообразную траекторию, направиться в ванную. Душ немного взбодрил тело, но туман в голове не рассеял. Тёмыч вернулся в комнату, беспомощно шаря взглядом в поиске моральной опоры, но сфокусироваться ни на чем не удавалось. Белый шум расползался от ушей, застилал глаза пеленой. Нужно было как-то вернуться в жизнь, хотя бы на день, хотя бы искусственно. Тёмыч оперся рукой о стол и под ладонью оказалось что-то мешающее. Мелочь, которая мгновенно ударила под дых одним своим существованием. Злосчастное золотое кольцо, которое словно назло попалось под руку – в прямом смысле.

– Поступим по методу Эли. – Голос звучал отвратно, но Тёмычу очень хотелось хоть как-то разрушить гнетущую атмосферу. Он взял кольцо двумя пальцами и открыл шкаф. Отвернулся, наугад нащупал карман, даже не разбираясь, чего именно, и разжал пальцы. Дальше дело оставалось за малым – закрыть двери, подавить желание все же найти тот самый карман и утихомирить колотящееся сердце.

Все. Не было никакого «нет», никакого кольца и уж тем более предложения. Они с Варей просто поссорились – обычная бытовуха, временные трудности и суета. Он отгуляет свадьбу и со всем разберется: дожмет, исправит, вернет. А пока следовало надеть костюм, взять в охапку букет, купленный сестрами, и вызвать такси до загородного клуба, где уже собирались гости.

Тёмыч где-то прочел, что на чужих свадьбах острее всего ощущаешь свое одиночество. Особенно на счастливых чужих свадьбах. Эта, бесспорно, была счастливой: всегда заметно, когда люди подходят друг другу. Они складываются вместе, как кусочки мозаики – разные, по-своему угловатые, даже цвета могут совпадать лишь сотой долей поверхности, но картинка все равно вырисовывается, а стыки получаются идеальными. Молодые были именно такой парой: без суперромантичной истории знакомства, без драматичного развития событий, но с огромным потенциалом на то самое «долго и счастливо». Такие свадьбы возвращают веру в любовь или прибивают к земле осознанием собственной потерянности на общем полотне мозаики. Тёмыч явственно ощущал второе. Ему хотелось держать ладонь Вари, пока молодые кружились в первом танце, усмехаться парным табличкам с именами на тарелках, участвовать в конкурсах и переглядываться друг с другом из разных команд… Но рядом с ним пристроили кого-то из подруг невесты – такую же одинокую и беспарную на этом празднике жизни.