Глава 1

Я смотрю в глаза свои

Через зеркало ванной

И вижу дитя, что ранимо молчит.

Я ношу маску с надписью

"Бесстрашный"

Но бесстрашный иногда кричит.

ⒸШахназ Сайн

__________

Пять лет спустя

В двадцать я полностью перестала верить в чудо. Хотя оказалось, это произошло ещё задолго до этого.

Я больше не верила, что кулон с корабликом принесет счастья, а красная нить на руке убережет от неудач. И не верила, что в мире есть справедливость или добро побеждает зло. Все это розовые очки. Розовый туман, застеливший многим глаза.

Люди жестоки.

Зло часто побеждает.

Справедливости нет. И не будет.

Деньги решают все.

Вот вся правда.

Все ещё помню, какую глухую боль испытала и испытываю со смерти мамы.

Она была там. Она была там, когда взорвалось половина нашего дома. Не осталось ничего. Она умерла. Моей мамы больше не было.

Самое обидное было, что отец даже не захотел узнать, кто был к этому причастен. А зачем? Ведь главное жив он. А возможно это просто несчастный случай?

Но я знала правду.

– Куда?

Сжимаю кулаки, когда слышу грозный голос Марко. Поднимаю взгляд, застыв перед столом и медленно растягивая губы в разные стороны. Я улыбаюсь. Но всем своим нутром показываю, как его ненавижу.

– Пойду гулять, с твоего позволения.

– Ты никуда не идёшь, Андреа, – говорит отец, спокойно качая головой. – Я сказал, пока нет телохранителя, нет свободы.

– Разве не легче, если я сдохну? – язвительно бросаю в его сторону.

Господи, подавился бы он едой, которую сейчас глотает.

Марко поднимает глаза с тарелки и громко ударяет кулаком об стол.

Что и стоило ожидать.

Вивьен – его нынешняя жена, и как оказывается, моя мачеха, чуть ли не подпрыгивает от испуга на месте. Она старше меня на пять лет. Молодая, статная и красивая. Девушка из нашего клана. Она была сиротой и работала в одном из клубов отца, пока он не заметил её. Марко был одержим ею, но она этого не желала. Смотря на неё, с каждым днем все больше и больше видела, как тускнеют её голубые глаза. Как у мамы когда-то.

– Андреа! – Марко пытается остановить меня криками.

Однако это у него мало получается.

Я не боюсь его. Не боюсь того, что он мог поднять на меня руку. Все это настолько приелось в моей жизни, что я давно позабыла о том, что такое страх.

Поэтому нагло выхожу из дома, забрав ключи от машины.

Отец был совсем не такой, как прежде. Он не мог растрачивать силы куда попало. Тем более на такую никчемную как я. Год назад он получил пулевое ранения. После этого довольно сильно пошатнулось его здоровье. А ещё он нажил себе врагов в виде семьи Конселло. Хотя у них и до этого были не слишком хорошие отношения.

Семья Конселло владеет ровной половиной Италии, как и мы. Постоянная конкуренция. Они хотят расширить свои владения, как и порты с товарами. У Марко та же цель. А в прошлом году, на сделке, отец открыл огонь в их сторону. Он убил старшего и единственного сына Лоренцо Конселло – Диего. Я знала, месть с их стороны не заставит долго ждать.

Но могла ли предположить, что все произойдёт так быстро?

Со стороны моря играет холодной ветер, пахнет дождём и несколько капель падает на лицо. Начинается дождь, что было редкостью в Италии. Особенно в июне. Обычно в наших краях всегда светило солнце, сжигая все своими палящими лучами.

Разогреваю машину и быстро выезжаю. Так быстро, что шавки отца не успевают остановить. Заборы автоматически открываются, и я даю по газам навстречу ветру. Дождь усиливается, как и скорость на спидометре. Открываю окно, вытягиваю руку и соприкасаюсь с каплями дождя. Ветер и запах сырой земли приятно сочетаются с теплотой салона. По радио играет первый попавшийся репит.

Нажимаю на газ сильнее, зная прекрасно, что там, где-то позади, не могут догнать несколько охранников Марко. Я всегда отличалась бунтарством. И эта черта во мне одновременно раздражает и нравится отцу. За последний год, его ненависть ко мне не уменьшилась, как и моя к нему. Но он понимает, что я ему нужна. По крайней мере, чтобы переписать один из самых важных банков в его владениях на мое имя. Ведь если что-то пойдёт не так, моя голова полетит первой.

Тина не успела стать пешкой в его делах. Удачно выйдя замуж, она нашла своё место. И как оказалось, не за каждым грозным лицом, кроется монстр. Хотя с самого начала и ей было нелегко. Но сейчас, счастливей сестры нет никого на свете. Я рада за неё. Хоть кто-то из нас обрел счастья. Мама умерла. Возможно, так было правильно. Может только так она смогла найти покой? А я…мне нечего терять. Я просто плыву.

Сбавив скорость, поворачиваю в сторону побережье и растягиваю губы в ухмылке. Они точно потеряли мой след. Дождь льет все с большей силой, а я, припарковавшись, выхожу из машины, наслаждаясь, когда капли летнего дождя задевают мое тело, будто охлаждая горящий огонь внутри. Волны у побережья бушуют. Вокруг нет ни одной живой души. Подхожу к самому краю и смотрю вдаль, на яхты, в которых загораются огни.

Вдыхаю побольше воздуха и задерживаю. Лёгкие приятно колит. Закрываю глаза, выдыхаю, и губ трогает улыбка. Но это на минуту, пока чья-то огромная рука не закрывает мне рот, и я ощущаю дуло пистолета у бедра.

Мной одолевает неожиданные страх и паника. Рыпаюсь, вспоминая хотя бы приём, что учила в спортзале, но ничего не получается. Мужчина оказывается сильнее, сжимая меня в тисках и грозно приказывая молчать.

Не сдаюсь. Пинаю ногами, пытаюсь ударить. Но все тщетно. Кислорода становится катастрофически мало, и боль в лёгких теперь не такая уж приятная. Слышу несколько голосов, но в панике смутно разбираю их слова.

– Быстрее!

– Мы не должны ей навредить.

– Делай, что сказали.

Их трое. И каждый наспех в капюшоне. Перед глазами мутнеет. Я не могу различить мужчин. Сил хватает схватится за капюшон одного, когда он силой пытается запихнуть меня в машину. Единственное, что улавливаю взглядом – татуировка ворона. Символ клана «Corvi».

Конселло нас настигли, и как оказалось, начали с меня.

Как бы не стараюсь, мои силы превыше того, чтобы противостоять им.

Мне не спастись.

Так я думаю, пока не слышу звуки ударов и боя. Все происходит слишком быстро. Мужчина разбирается с двумя справа, а после доходит до парня, который впился в меня мертвой хваткой. Мой спаситель одним рывком оцепляет от меня ублюдка, отлупив его по морде.

Начинаю дышать с новой силой, когда мой рот больше не закрывают потными руками. Голова кружиться от резкого вдоха, а тело бросает в дрожь от страха.

Меня впервые пытались украсть. Так резко и неожиданно.

Ноги становятся ватными, когда выбираюсь из машины и сталкиваюсь землёй под кроссовками. Поднимаю взгляд и встречаюсь с глазами моего спасителя. Они такие чёрные. Вызывают мурашки по телу. Словно бездна, тянут на дно.

– Эй, – он делает шаг в мою сторону, и ловит за руку, когда почти теряю равновесие. – Нам нужно сматываться, ты же понимаешь? – мужчина приподнимает бровь, явно думая, слышу ли я его. А я слышу. Да так, что внутри поднимается волна дрожи.

Киваю, сглатывая слюну и ощущая, как болят мышцы шеи. Надеюсь, нет повреждений.

– Моя машина…она там, – одним кивком головы указываю на «Ferrari» желтого оттенка.

Спаситель кивает и ведёт меня к ней. Безоговорочно отдаю ему ключи, разрешая вести.

– Я не в состоянии, – подчёркиваю, когда его рука забирает металл из моих.

Мужчина помогает сесть, закрывает дверь машины, после чего и сам располагается на водительском сиденье. Он заводит мою малышку и нажимает на газ. Автомобиль так быстро разворачивается, что сердце в груди подпрыгивает. Обычно, я люблю скорость. Мне нравится то чувство свободы, когда отметка достигает двухсот или больше. Но сейчас. Сейчас до сих пор чувствую грязные лапы на своём теле. И страх, образовавшийся в то мгновения, вновь сжимает горло. Мысль о том, что могло бы случится если бы не «он», пугает.

Включаю печку на максимум, пытаясь не трястись от холода. Черные глаза моего спасителя видят это. В следующую секунду он снимает серое худи, оставаясь в черной футболке, и протягивает мне. Молча. Даже не глядя.

Я ведь вышла из дома в одних шортах и в топе с длинными рукавами, напрочь позабыв о погоде. Не знаю, чем я думала. Знаю лишь, что хотела поскорее убежать из клетки.

Смотря на худи, слышу не очень радужные предостережение в голове.

А если он окажется маньяком? А если захочет изнасиловать меня? Или что хуже – убить? Даже не знаю, что из этого реально хуже.

Но я смотрю в его сторону и беру вещь. Грозный взгляд и лицо не выдающие ни единой эмоции, без сомнения пугали, но что-то в нем есть такое, что помимо страха, заставляет чувствовать безопасность.

Это странно.

– Что ты делала одна на набережной в такой час? Родители не учили тебя безопасности? – в одно мгновение спрашивает спаситель, выезжая на центральную трассу.

Пожимаю плечами, растягивая губы в ухмылке. Тело уже не трясется от холода, а его худи, что в два раза больше меня, дарит тепло. Я чувствую запах мужского парфюма с нотками чайного дерева. Удивительно, но мне нравится.

– Зато учили, как пускать пули в лоб своим обидчикам, – язвительно усмехаюсь я, насколько была сейчас способна, даже если про оружие вру. Я не умею толком стрелять.

Мужчина хитро растягивает губы, будто раскусил мою ложь. Его руки ловко управляют моей машиной, и под моим надзором мы едем в правильном направлении. Конечно, говорить ему свою фамилию не стану. Это небезопасно.

А ещё, хочется побыть просто Андреа. Девушкой, решившей просто прогуляться. Не бежать из дома. Не мечтать о свободе, как птица в клетке. Не пытаться унять эмоции, принося себе боль.

Хочется быть просто девушкой, что мечтает о парнях, и о том, как хорошо сдать экзамены в университете. Или той, что думает, какое же платье надеть на вечеринку.

– Опасная значит? – задумчиво бросает спаситель.

Наши взгляды встречаются и лёгкие сжимаются от задержки воздуха.

Его глаза словно поглощают саму ночь. Густые темные брови. Смугловатого оттенка кожа от загара. Высокие скулы, покрытые аккуратной тёмной щетиной и волевой подбородок.

Во рту резко пересыхает, а сердце колотиться с бешеной силой. Отвожу взгляд, глотая слюну и пытаясь вернуть прежнее состояние.

Лучше бы тряслась от холода, нежели сгорала от его взгляда.

Дальше говорить не решаюсь. Мы едем в тишине. Даже музыка не играет. Был слышан лишь звук дождя, бьющегося об машину и тихие постукивания указательного пальца спасителя об перегородку окна.

Странное ощущение. От каждого стука в груди что-то сжимается.

Когда мы подъезжаем к нашим вратам, ожидаю, что поблагодарю своего спасителя. И да, узнаю все же имя. После он уйдёт в закат, а я буду проклинать Конселло до конца своих дней. Ведь даже голову нормально не могу повернуть. Болит шея. Кажется, растянула в попытках выбраться из лап этих чудовищ.

Но все пошло совершенно не так. Уже у ворот стояли охранники Марко. Несколько машин, с включёнными фарами. Заборы закрыты. Они искали меня. Знаю. Вся эта шумиха началась из-за моего отсутствия. Я никогда не пропадала больше, чем на час, а на часах уже давно пробило за нужную стрелку.

– Черт! – чертыхаюсь под нос, как только, вижу, несколько силуэтов, спешно шагающих в нашу сторону.

Дверь с моей стороны открывает Вико, консильери Марко. Его брови сходятся на переносице, а из губ вырывается усталый вздох.

– Синьорина, вы что, решили довести отца? Он разгорячён!

– Напомни, Вико, когда он был «не» разгорячён? – усмехаюсь, выходя из автомобиля и грохотом закрывая дверь.

Мужчина качает головой, сжимая губы в возмущении, глядя хмуро и строго.

– Кто этот молодой человек в вашей машине? – Вико смотрит в сторону того самого «молодого человека», который выходит вслед за мной.

Все вокруг заметно напрягаются. Будто он один, мог пойти против всех стоящих. Их, на минутку, было примерно пятнадцать.

– Мой друг! – нагло вру.

Складка между бровями Вико становится глубже, а глаза просят правды. Кажется, от злости его седые волосы встали дыбом. В этот момент к нам подходит…

– Даниэль, – спаситель встаёт напротив Вико и серьёзным тоном продолжает: – Я нашёл её, когда трое незнакомцев пытались силой забрать синьорину.

Рот открывается от изумления. Вот же…вот же мразь! Зачем он это сказал? Почему не подыграл? Боже! Теперь тюремного заключения (это, к слову) не избежать.

Даниэль, как я это понимаю, достаточно удивляет Вико. Мужчина от возмущения чуть ли не пыхтит. Последний месяц, с того самого момента, как Лоан ушел в отставку, вся ответственность за меня, легла на плечи Вико. Он был можно сказать моим телохранителем. Просто не ходил за мной по пятам. Но вот за все мои проступки получал и получает сполна.

– Ты вообще понимаешь, в какую опасность влипла? – ох, кажется, кто-то разозлился. Ведь на «ты» мы переходим только в такой ситуации.

– Понимаю, – закатываю глаза в ответ и прохожу мимо, направляясь в сторону дома.

Ну спасибо, чертов Даниэль.

– Андреа! – кричит в спину Вико, но я упрямо иду вперёд.

– Его тоже заведите в дом, – слышу позади.

И, кажется, уже понимаю, о ком шла речь.

Быстро забегаю домой и бегу дальше к лестнице. Вот запрусь в комнате, будет спокойней. Но не тут-то было. Только вступаю на первую ступень, как слышу злобный возглас Марко.

– Андреа!

Господи, сколько же я слышу это злобное «Андреа!» за день.

Замираю на пороге и устало закатив глаза, оборачиваюсь в сторону отца.

– Ты окончательно решила заставить самому тебя убить?

Срываюсь на смех. Тем самым удивляя его. Он недоумевает. Наверняка, думает, я сошла с ума.

– Ого, – раскидываю руки в стороны, заливаясь смехом ещё громче, – Ты сделаешь мне этим лишь одолжение.

Его глаза заливаются яростью. Но я решаюсь продолжить свой путь.