Глава 2. Мосты сожжены

Давно готова гильотина, но не готова голова,

А жизнь – упрямая скотина, твердит, что всё вокруг слова.

Любовь и ненависть с подлянкой стоят, как очередь в кино,

Мы все воюем нынче с пьянкой, но перед боем пьём вино.

Мы, как солдаты из окопа, встаём однажды в полный рост,

И пусть не брали Перекопа, но за собой разрушим мост.

Пускай всю жизнь мы землю роем, наш быт нехитрый очень прост,

Пускай немногого мы стоим, но всё ж разрушим этот мост.

А жизнь мычит своё обратно, как будто тянет кто за хвост,

И на душе моей отвратно – давно я сжёг последний мост….

Уже третий день, как мы вернулись в Сегурию, а душа моя не на месте. Всё вроде хорошо, даже тайком удалось увидеться с Ниннэль, а на сердце как-то тревожно. Я чувствую, что со мной что-то происходит, а вот что именно, понять не могу. Через месяц моя свадьба, а радости особой нет. Вроде всё хорошо и мы с Ниннэль любим друг друга, а думы мои вовсе не праздничные.

В который раз вспоминаю события последних дней, надеясь в них найти причину своего состояния. Вроде ничего тревожного не случилось, разве что намеренье Учителя вместе с Джоном отправиться к границам Серой империи, хотя он клятвенно заверил, что к моей свадьбе они обязательно вернуться. Зная Учителя, я ничуть не сомневался, что он сдержит своё слово. Нет, причина не в этом, хотя чуточку обидно, что они уходят без меня.

А может причина в том, что Учитель вчера сильно повздорил с Азаром и Ляргусом, заявив, что их стратегия борьбы с Серой империей никуда не годится, а лишь оттягивает на неопределённый срок всеобщий конец. До настоящей ссоры, конечно, не дошло, но разошлись они явно недовольными друг другом. Нет, вряд ли, они и раньше серьёзно спорили, так что причина моей тревоги вовсе не в этом.

В конце концов, мне надоело мучиться от непонимания самого себя, и я решил серьёзно поговорить с Учителем, пока он ещё здесь. Не откладывая дело в долгий ящик, я направился к Учителю. Подойдя к двери комнаты, которую занимал Учитель, я постучал и, получив приглашение войти, открыл дверь.

Странник сидел за столом и что-то писал. Увидев меня, он широко улыбнулся и отложил свою работу в сторону.

– Учитель, – сказал я. – Я совсем запутался. Помоги мне.

Он внимательно посмотрел на меня, затем улыбнулся и просто сказал: Я слушаю тебя, сынок.

Меня словно прорвало. Я начал говорить обо всём, что тревожило меня в последнее время. Учитель внимательно слушал меня, ни разу не перебив, и в глазах его светилось искреннее участие ко мне.

Когда я закончил свою исповедь, Учитель налил вина и предложил выпить. Когда мы выпили, начал говорить Учитель, и речь его была насквозь пропитана сочувствием ко мне вперемешку с тонкой иронией.

– Я выслушал тебя, сынок, – стал говорить Учитель. – Мне понятно твоё состояние, хотя бы по тому, что когда-то и сам переживал его, как впрочем, большинство людей во все времена. У тебя это выглядит более обострённо только потому, что задачи, возложенные на тебя судьбой, более тяжёлые, чем у большинства людей. Состояние твоё можно определить, как осознание себя взрослым, когда ты начинаешь ощущать груз своей личной ответственности, как за собственную судьбу, так и за судьбы многих людей, которых ты возможно никогда и не узнаешь. Вспомни, до нашего похода в столицу, ты всегда ходил в группе, где старшим был или Азар, или я. Нет, ты честно выполнял то, что ты должен был делать, но всё равно, вся полнота ответственности лежала на старшем группы. Ты был взрослым в составе команды, но ребёнком в несении реальной ответственности. Теперь же, когда ты встретился с отцом, пережил предательство братьев, понял, что тебе предстоит для спасения Обсерватории, а тем самым и империи, на тебя легла тяжесть ответственности, да такая, которая доставалась далеко не каждому. Тем более, учти, что спасение Обсерватории полностью ложится на тебя, мы лишь подготовим все необходимые условия. Кстати, я с Джоном отправляюсь к границам Серой империи, специально для того, что бы выиграть те самые пять лет, о которых я говорил. Не буду вдаваться в подробности, но после нашего ухода из столицы, серые могут ускорить попытку захвата Обсерватории. Ты же наверняка понимаешь, какой интерес представляет для серых такой источник силы, как Обсерватория. Поэтому они постараются сделать всё, что бы овладеть ей. Они далеко не глупы и разоблачение их агентов может подтолкнуть их на ускорение вторжения, а мы пока не готовы. Поэтому я хочу встретить их на дальних подступах и показать им Древнюю силу, да и Джону пора испытать себя в боевой магии.

Он замолчал, переводя дух и собираясь с мыслями. Я налил вина, и он с благодарностью принял бокал. На душе моей стало гораздо спокойней, от понимания того, что со мной происходит. Осталась только лёгкая встревоженность, но это, судя по всему, теперь будет со мной до конца моих дней, как символ моей взрослости.

– Кроме того, – продолжил Учитель. – Тебя посетила любовь, что само по себе является великим даром Творца, и ты решил взять на себя ответственность за эту любовь, за любимую женщину, за будущих детей. Эта ответственность ничуть не легче. Всё это и создало то состояние духа, с каким ты пришёл ко мне. Теперь, как я вижу, у тебя осталась лишь лёгкая тревога и это хорошо. Значит, ты окончательно стал взрослым.

Он встал, показывая, что разговор закончен. Я тоже встал, и мы крепко обнялись.

– Ты говоришь, что ваш поход достаточно опасен, – сказал я. – Так почему бы вам не взять меня с собой?

Странник посмотрел на меня тем же самым взглядом, которым он смотрел на меня и Джона, когда мы пришли к нему со своей нерешённой задачей. От этого взгляда мне опять захотелось провалиться сквозь землю.

– Видимо я слишком рано посчитал тебя взрослым, – с укоризной сказал Учитель. – Уйди с глаз моих и пока не поймешь, не показывайся мне на глаза.

Сначала я опешил, а потом сознание моё заработало быстро-быстро, и я понял, какой же я тупица. Действительно, все мои друзья стараются, что бы я, когда придёт время, смог выполнить то, что должен, а я, как малый ребёнок, капризничаю. На мне полусырое заклятие, с которым ещё работать и работать. Кроме того нужно контролировать строительство дома, моего первого в жизни собственного дома, куда я скоро приведу свою будущую жену. Учитель с Джоном отправляются в опасную экспедицию, где рискуя жизнью, будут пытаться, хотя бы на время остановить Серую империю, а я своими проблемами его расстраиваю. Мне стало очень стыдно.

– Ну, кажется, понял, – ворчливо сказал Учитель. – Значит, ты не безнадёжен.

Он встал, подошёл ко мне и крепко обнял. После этого повернул меня лицом к двери и легонько подтолкнул, давая понять, что мне пора уходить.

1

Я вернулся из столицы империи драконов другим человеком. Главными итогами этой, пусть короткой, но очень насыщенной событиями экспедиции. Главными достижениями её, на мой взгляд, явилось то, что я, наконец-то, полностью вспомнил себя, был разоблачён гигантский по своим масштабам, как в пространстве, так и во времени, заговор Серой империи и в заключение стало более-менее ясно, как противостоять Серой империи.

Совершенно по-другому видел я теперь наши попытки противостоять агрессии серых. Если раньше всё казалось просто и понятно, вот враг, вот мы, ура, стенка на стенку, сила солому ломит и тому подобное, то теперь это казалось, по меньшей мере, наивным. Оказывается мы, и понятия не имели, какой силе мы пытались противостоять. Эта сила была столь масштабна, что забеспокоились даже такие вселенские силы, как Жизнь и Смерть, которые, кстати сказать, сами говорили мне об этом.

Я прекрасно понимал Ляргуса и Азара, которые были по-своему правы, пытаясь противопоставить силе Серой империи силу империи Повелителей драконов, это было закономерно. У них за спиной были конкретные миры с миллионами людей и демонов и задача их, как впрочем, и Повелителей, защитить эти миры. Поэтому они были просто неспособны думать о чём-то более масштабным, чем их вотчины, а задачу нужно было решать в масштабе Мироздания. Я понимал, что в этом деле особо рассчитывать на Ляргуса и Азара не приходится, у них своих забот выше крыши, но всё же поговорить с ними, что бы донести своё виденье проблемы я был должен.

Я и Джон, в отличие от наших друзей, вообще не принадлежали этому миру, мало того, мы не принадлежали даже этому времени. Нашим родным мирам, которые отстоят от этого мира бездной расстояния и времени, угроза серой заразы так же актуальна, как и для империи Повелителей драконов. Мало того, мой родной мир уже процентов на восемьдесят захвачен серой немочью. Поэтому мы не меньше обитателей этого мира заинтересованы в том, что бы остановить серую империю, а если получиться, то и уничтожить.

Теперь, когда у меня полностью пробудилась Древняя память, я знал, как много миров Мироздания попали под власть Серой империи. Так же я знал, что большинство этих миров яростно сопротивлялось, иногда даже объединившись с другими мирами, но рано или поздно они были захвачены. Из этого положения дел можно сделать два вывода. Первый вывод – Серая империя непобедима, а второй – Серую империю можно победить, но не привычными методами борьбы. Первое просто невозможно – в Мироздании нет непобедимых. Значит, остаётся второе, и задача лишь в том, что бы найти подходящий способ борьбы.

Можно спросить, а стоит ли противостоять Серой империи, если она такая непобедимая, ведь множество миров, попали под власть серых и вроде бы ничего? Тут ответ, во всяком случае, для меня, как и тех людей, которые видели, во что превращаются миры, покорённые Серой империей, однозначен – этого нельзя допустить.

Когда я думал, что Серую империю следует уничтожить, я вовсе не считал, что уничтожение этой империи должно сопровождаться поголовным уничтожением её подданных. Нет, под уничтожением империи я считал только уничтожение той идеологии, которая и породила Серую империю.

Движимый этими соображениями, я решил поговорить с Ляргусом и Азаром о моих предложениях первоочередных действий против Серой империи, которые я подготовил, осмыслив реальное положение дел. Особенно напрягал меня тот узел, что завязали вокруг Обсерватории адепты серых и местные предатели. У меня были очень веские основания беспокоиться, что серые могут нанести там удар в любой момент. Конечно, Обсерватория сама сможет о себе позаботиться, но тогда мир империи Повелителей драконов обречён, он будет просто уничтожен и никто не спасётся. Эта гибель будет столь разрушительна, что погибнет ещё много миров и, скорее всего, погибнет и Сегурия. Всё это я хотел донести до моих друзей и ради этого и затеял разговор буквально в тот же вечер, когда мы благополучно вернулись.

Вечером, как всегда, когда кто-нибудь возвращался из экспедиции за пределы Сегурии, был организован торжественный ужин, а проще говоря, хорошее застолье. Как всегда, собралось много народа, было много речей, много вкусной еды и много самых разнообразных, на любой вкус, напитков. Поздно вечером, скорее даже ранней ночью, когда на небе уже зажглись звёзды, за столом остались только мы, четверо виновников торжества, Ляргус, Азар и Яргуст.

Я намеренно ограничил себя в вине, поэтому голова моя была абсолютно чистой, словно я и не провёл за столом несколько часов.

– Теперь, когда мы остались одни, нужно серьёзно поговорить, особенно в свете тех новых знаний, что мы получили в столице, – завёл я разговор. – Кстати, Азар, у тебя ещё осталась водка? Серьёзный разговор требует серьёзного напитка.

– Конечно, – со смехом ответил Азар. – Сейчас распоряжусь.

Принесли водку. Разлив её по рюмкам, я встал и предложил тост, содержание которого сводилось к тому, что приближаются великие испытания для всех нас, и я желаю, что бы при любых условиях мы оставались собой и никогда не предавали себя. Тост с воодушевлением был поддержан. Когда все выпили и закусили, я попросил слова.

– Положение дел столь серьёзно, что трагических событий можно ждать со дня на день, – заговорил я.

После вступления я поведал присутствующим все мои размышления по поводу противостояния с Серой империей. Судя по их реакции, почти всё из сказанного мной было для них новостью, а некоторые мои откровения буквально потрясли их. Здесь я не буду повторять мой рассказ, вы его уже знаете, а скажу лишь о его окончании.

– Учитывая то, что времени практически не остаётся, – заявил я в заключение моей речи. – Предлагаю не позднее, чем послезавтра, отправиться к границам Серой империи и показать часть нашей силы. Я знаю место, где серые начали вторжение в один из миров. Очень удобно. Армия вторжения, совершенно неожиданно получает такой отпор, что почти вся гибнет. Остатки её бегут обратно в империю и доносят до своих начальников эту тревожную весть. Руководство империи, уверяю вас, люди явно не глупые, они остановят вторжение, пока не разберутся, что за новый противник у них появился. Пока то да сё, пройдёт время, которое нам необходимо, как воздух. С нашей стороны существует лишь одна трудность, так дозировать нашу силу, что бы ни разрушить весь тот мир. С собой я беру только Джона. Я отправлюсь туда в любом случае. Если ты, Ляргус, и ты, Азар, отправитесь с нами, будет хорошо, если же нет, и так сойдёт, сил у нас хватит. Просто я хочу помочь вам обрести опыт прямых столкновений с серыми всадниками.

Я закончил и выпил стопку, переводя дух. Я практически знал, что ни Ляргус, ни Азар меня не поддержат. Так оно и вышло.

– Позволь тебе ответить, уважаемый Странник, – взял слово Ляргус. – То, что ты поведал нам, конечно, очень тревожно, но, на мой взгляд, не стоит драматизировать. Зная нашу силу, Серая империя ещё не скоро решиться напасть на нас. То, что ты предлагаешь, может спровоцировать серых на агрессию раньше, чем они намереваются это сделать. Так что я категорически против этого похода и не приму в нём участия.

Я выслушал старого жреца спокойно и даже с некоторой благодарностью. Я боялся, что он, как старый умудрённый опытом политик, начнёт крутить вокруг да около, не говоря ни да, ни нет. Поэтому я был ему благодарен за прямой отказ поддержать моё предложение. Он сейчас никак не мог позволить себе какие-либо вылазки, тем более сейчас, когда наше посещение столицы расшевелило осиное гнездо, образованное из адептов и местных предателей.

– Я тебя прекрасно понимаю, друг Ляргус, – спокойно сказал я. – Спасибо, что ответил прямо и не стал юлить. Ну, что же, в принципе, моё предложение было мотивировано скорее вежливостью, чем какой-то необходимости. Задуманное мы с Джоном в состоянии сделать и вдвоём, что я, по большому счёту, изначально и собирался сделать, но поразмыслив, я понял, что если бы я не сделал этого предложения, у вас был бы повод на нас обидеться.

– Всё, что ты рассказал, совершенно меняет моё представление о положение дел в нашем противостоянии с Серой империей, – вступил в мой диалог с Ляргусом Азар. – Заявляю сразу же, что при этой обстановке, ваш рейд к границам Серой империи, будет не только бесполезным, но даже вредным, поскольку он может спровоцировать агрессию серых против нас, а мы ещё не готовы дать им достойный ответ. Поэтому я не пойду с тобой, Странник и постараюсь отговорить тебя от этой авантюры.

Я видел, что Азар крайне недоволен моим предложением и готов пойти на всё, что бы сорвать мои намеренья. Он даже перестал подбирать выражения, обвинив меня в авантюризме.

Я спокойно слушал его аргументы, которые сводились к тому, что они уже не одно десятилетие изучают серых и ищут способы им противостоять, а я просто выскочка, который, только соприкоснувшись с проблемой, тут же решил, что всё понял и начинал опрометчиво действовать, не давая себе отчёт, что этим могу навлечь на всех нас беду.

Вначале я никак не мог понять причину такого бурного неприятия моего предложения со стороны Азара, но немного подумав, пришёл к выводу, который, как показало будущее, был абсолютно справедлив.

Я понял одно, что, как Азар, так и Ляргус, за долгие годы привыкли считать борьбу с серыми своим личным делом и очень ревниво отнеслись к тому, если кто-то помимо их старался найти способ борьбы с Серой империей. Как они могли ещё реагировать на то, что какой-то пришлый, за относительно короткий срок узнал о серых гораздо больше, чем они. Теперь я знал, что встретившись со мной и рассмотрев во мне дремлющую до поры Древнюю силу, они захотели использовать меня вслепую. Да, тогда я почти ничего о себе не знал, но после того, что достаточно варварским способом во мне была пробуждена Древняя сила, а вместе с ней и память, я перестал быть послушным орудием в их руках.

Помню разговор, когда я упрекнул их в том, что они, назвавшись моими друзьями, стремились воспользоваться мной в своих целях. Тогда он мне клятвенно пообещали больше так не поступать, а вот теперь я столкнулся с проявлением того же самого, только на более тонком уровне. Ну, что же, раз вы с одного раза не понимаете, придётся вам преподнести ещё один урок, который вряд ли вам понравиться и может даже привести к разрыву, но лучше чётко представлять себе с кем имеешь дело, чем пребывать в иллюзии, что здесь вокруг тебя одни друзья. Однако раскрывать свои карты я не спешил – мне было важно узнать, как поведут себя в этой ситуации мои ученики, которые пока молчали.

– Я полностью согласен с Учителем и готов отправиться с ним куда угодно, – первым прервал молчание Марк. – Я, конечно, очень уважаю вас (поклон в сторону Ляргуса и Азара), но совершенно не понимаю вашей нерешительности. Один говорит, что не надо связываться с серыми всадниками, потому, что они пока нападают не на нас, и если мы будем сидеть тихо может быть и вообще не нападут. Другой говорит, что он лучше знает, как противостоять Серой империи, но пока мы не готовы, поэтому не надо высовываться. Если бы я не знал вас так давно, я бы мог посчитать вас трусами. Надеюсь, что это не так.

Он замолчал, но по всему было видно, что у него ещё много есть чего сказать, но он пока решил ограничиться тем, что сказал.

– Мальчишка, – подскочил со своего места Азар, которого слова Марка, судя по всему, буквально взбесили. Он был весь красный, его буквально трясло от негодования. – Ты смеешь обвинять нас в трусости, нас, которые столько сделали для понимания того, как противостоять Серой империи.

Ляргус осторожно тронул Азара за рукав, стремясь успокоить. Тот опустился на своё место, но по всему было видно, что внутри он весь кипит.

Что бы разрядить обстановку, я налил всем водки и предложил выпить. Моё предложение поддержали, даже Азар, хотя и не очень охотно.