6

Мы быстро уходили на север, стараясь как можно дальше оторваться от погони, которая буквально висела на наших плечах. Погоня началась спустя час, после того, как Крон вывел нас подземным ходом далеко за стены города, города, который, не смотря на все неприятности, которые всем нам пришлось пережить здесь, заставил себя полюбить, тем более что здесь я вновь обрёл родителей.

Мы, конечно, легко могли бы уничтожить погоню, но Учитель строго настрого запретил применять оружие, а тем более магию или Искусство, не желая проливать кровь ни в чём неповинных гвардейцев. Я был целиком и полностью с ним согласен. Если раньше я не считал империю своей Родиной, скорее это была Сегурия, то теперь, когда с моих глаз спала пелена лжи, я, не переставая любить Сегурию, полюбил империю Повелителей драконов. Мне вовсе не хотелось проливать кровь своих соотечественников. Поэтому мы уже несколько часов бежали, стараясь как можно дальше уйти от столицы, где, не привлекая лишнего внимания, можно было открыть проход, ведущий к границе Сегурии.

Вообще, последние десять дней мы жили в бешеной гонке со временем. Причиной её была неумолимо приближающаяся дата моей свадьбы с Ниннэль, а опаздывать на собственную свадьбу, тем более свадьбу с любимой женщиной, как-то неприлично. Мои друзья полностью прониклись моим беспокойством и старались делать всё, что им поручал учитель, без всяких проволочек, отыгрываясь тем, что постоянно подтрунивали надо мной и моей невестой, причём настолько безобидно, что совершенно не возникало даже желание обидеться.

Мы с Джоном Мильтоном занимались разработкой возвратного заклятия, сделать которую поручил нам Учитель. Сказать, что задачка была сложной, значит, ничего не сказать, она была, на мой взгляд, просто невыполнимой. Во всяком случае, в нашем мире такое ещё никто не делал.

Вот тут-то на выручку пришёл характер Джона, который настолько доверял своему другу и учителю, что ни минуту не сомневался в том, что мы эту задачу решим.

Общую структуру возвратного заклятия мы для начала решили разделить на две части. Первую половину её, которая должна была отправить Обсерваторию в другой мир, взялся разрабатывать я, а вторую, отвечающую за её возвращение, Джон. Мы с воодушевлением взялись за работу и очень быстро запутались и зашли в тупик. Дело в том, что до этого мы выполняли более простые учебные задачи, а тут нужно было учесть, сопоставить и сбалансировать столько факторов, что мы буквально начали тонуть в этом море информации, связанной с нашей задачей. Скрепя сердце, мы вынуждены были обратиться к Учителю.

Каждый вечер мы собирались в трапезной, где ужинали, пили вино и разговаривали. К этому времени все жрецы уже заканчивали ужин, и трапезная передавалась в наше полное распоряжение. Учитель ставил защиту от лишних ушей, и мы могли спокойно разговаривать о наших делах.

Так вот, это было, по-моему, на третий вечер, как мы приступили к своей работе. Совсем запутавшись, мы вынуждены были обратиться за помощью к Страннику. Он внимательно выслушал наши жалобы, и пристально посмотрел на нас. Смотрел он не меньше пяти минут, причём так, словно перед ним вдруг оказалась какая-то невиданная диковинка, которая здесь оказаться ну никак не могла. Я и Джон под этим взглядом готовы были провалиться сквозь землю или сделаться маленькими-маленькими, что бы укрыться от глаз Учителя. После этого он засмеялся, да не просто засмеялся, а буквально закатился смехом, так что слёзы потекли из глаз его. Смеялся он довольно долго (он вообще любил посмеяться), затем, сразу же, без всяких переходов, стал очень серьёзным.

– Друзья мои, – сказал он очень серьёзно. – Я, конечно, понимаю, что задача, которую вам необходимо решить, чрезвычайно сложная. Так зачем же вы её усложняете? Сама Обсерватория выбрала, что бы вы работали вместе, а вы и без того трудную задачу, сделали вдвойне трудней, разделив единую задачу на две части, потому и запутались вы. А ведь это всего лишь зеркало. Решите половину и разверните, вот всё и сложится.

Больше ничего объяснять он не посчитал нужным, и занялся беседой с Марком. Мы же с Джоном не рискнули вновь спрашивать его, что бы в его глазах не выглядеть совсем уж законченными идиотами.

Ночью мне не спалось. Я ворочался с боку на бок, но глаза упорно не желали закрываться. В голове непрестанно крутилась одна и та же мысль – что имел в виду Учитель. Наконец, терпение моё лопнуло, я встал и направился в келью Джона, понимая, что он тоже не спит. Подойдя к его двери, я тихо постучал и тут же получил приглашение войти.

Джон сидел за столом и что-то писал. Как оказалось, он даже не ложился, а занимался расчётами по решению нашей задачи.

– Знаешь, друг Кувай, – задумчиво сказал Джон, – Кажется, я понял, что сказал Учитель. Помнишь, он сказал о зеркале.?

– Конечно, помню, – ответил я.

– Понимаешь, наша ошибка в том, что разделив общую задачу на две, мы вовсе не получили две половины, которые вдвое меньше целой, а получили две задачи, каждая из которых равна этой одной начальной задаче, – стал рассказывать Джон. – А ведь всё оказывается предельно просто. Посмотри, эти две половины задачи, по сути, являются повторением друг друга, только зеркально повёрнутом. Нам с тобой нужно было навалиться на первую половину, например на заклятие перемещения Обсерватории из этого мира, а потом просто зеркально её повернуть и общая задача была бы решена.

– А, что нам мешает заняться этим прямо сейчас? – спросил я. – Если ты не очень хочешь спать, тогда начнём, времени и так мало.

Джон был не против, и мы углубились в сложнейшие расчёты. Мы так увлеклись, что даже не пошли завтракать, однако наши усилия увенчались успехом – в общих чертах задача была решена. Конечно, оставалось решить ещё кучу мелких задач, но это уже было лишь делом времени.

Встретившись за обедом с Учителем, мы показали ему наши выкладки. Он быстро пробежал глазами нашу записку и широко улыбнулся, потом, повернувшись к Марку, с которым последнее время просто не разлучался, и сказал:

– Вот видишь, Марк. Стоит только чуть-чуть их пристыдить, как работоспособность у этой парочки резко возрастает.

После этого он вернул наши записи и посоветовал ускорить работу, потому что дня через два-три, нам придется возвращаться в Сегурию. К тому времени мы должны показать ему подробную схему заклятия перемещения. Они же с Марком должны ещё раз сходить в Обсерваторию, что бы кое-что уточнить, а потом проведём общее совещание, где наметим наши дальнейшие действия, а уж затем – домой.

Три дня пролетели, как три часа, так сильно мы были заняты. Свою задачу мы с Джоном всё же решили, а все частности предстояло решить за те пять лет, что отводила нам судьба, до момента применения этого небывалого заклятия, которое будет действовать не менее пятидесяти тысяч лет, и от которого зависит судьба нашего мира. Учитель и Марк ещё раз сходили в Обсерваторию и вернулись оттуда спустя почти сутки. Где они были и что делали, об этом они ничего не рассказывали, только Марк, и без того серьёзный, стал ещё серьёзней.

Наконец, мы собрались, как сказал Учитель, на итоговое совещание. Был поздний вечер, и трапезная, как всегда в таких случаях, была изолирована заклятиями от возможного подслушивания. На столе, тоже как всегда, вино и закуски. За столом всё те же персонажи, то есть мы. С итоговым словом выступил Учитель, коротко обозначив, что удалось сделать и что ещё предстоит сделать всем нам и ещё тысячам и тысячам людей и демонов, которые зачастую даже не будут осознавать этого, что бы спасти наш мир от серой заразы. Не буду полностью передавать его речь, скажу лишь, что он отметил то, что возвратное заклятие в общих чертах готово, остаётся решить несколько частных задач и насытить заклятие силой, но здесь времени хватает.

Что касается создания пространства, куда будет перемещена Обсерватория, то здесь вся теоритическая часть сделана, а к практической реализации Учитель и Марк приступят позже, уже после возвращения в Сегурию.

Затем Маргус рассказал, как идут дела с подбором кандидатов. Здесь всё тоже шло согласно намеченному плану. В общем, наша экспедиция в столицу империи прошла продуктивно, подвёл итог Учитель.

Теперь нам просто необходимо оговорить некоторые вопросы нашего возвращения в Сегурию и организацию связи с тобой, уважаемый Маргус.

– Первым делом необходимо устроить так, что бы из города мы выбрались по возможности незаметно, а погоня, которая, как я думаю (на слове думаю, он сделал ударение) начнётся только после того, как мы окажемся за стенами города, – стал излагать свои мысли Учитель. – Очень хочется избежать бессмысленного кровопролития. Кроме того, необходимо будет подсказать Правителям, что бы после нашего ухода они ещё больше ужесточили своё правление, при этом по какой-то странной закономерности жертвами их репрессий должны становиться в большинстве своём люди в той или иной степени поражённые серой немочью. Это усилит в городе уровень страха и побудит многих простых людей, которые ни в чём не виноваты, бежать из города. Этим мы достигнем минимизации лишних жертв, при перемещении Обсерватории. Когда через пять лет, столица вместе с оставшимися жителями погибнет, в ней должны погибнуть в большинстве своём люди так или иначе связанные с Серой империей, а простые подданные по большей части спасутся. Что же касается связи, то я сам буду посещать вас через Обсерваторию. Да, чуть не забыл. Тех жрецов, которые оказались связанными с Серой империей, ты выпусти, но только после того, как мы покинем город. Вот, пожалуй, и всё, что я хотел сказать.

Он замолчал и выпил вина. Мы дружно поддержали его. На душе моей присутствовали два чувства, которые, хотя и противоположны по направленности, удивительным образом создавали достаточно приятное чувство уравновешенности. Грусть и радость сплелись в моей душе, образовав тот неповторимый узор, который и порождал это приятное чувство. Грусть человека, помеченного Обсерваторией, которому предстоит собственными руками уничтожить город, где он появился на свет, мешалась во мне с радостью, что благодаря этому будут спасены миллионы людей и демонов, что империя получит шанс на возрождение, и, наконец, радость от того, что скоро встречусь с возлюбленной Ниннэль.

Маргус заверил Учителя, что сделает всё, что нужно, и что он очень благодарен всем нам за неоценимую помощь, которую мы оказали его ордену, империи, да и всему нашему миру. Завтра утром придёт Крон. Он лично выведет вас за стены города. Ну, ладно, это будет завтра, а сегодня я предлагаю хорошенько выпить, закусить и просто поговорить. Кто знает, удастся ли когда-нибудь ещё собраться вот так, как сегодня. Так воспользуемся возможностью, что сегодня дарит нам судьба. Ну, мы и воспользовались.

Утром, как и договаривались, пришёл Крон и мы, наскоро позавтракав и простившись со старым жрецом, последовали за нашим проводником. Без всяких приключений, двигаясь подземными ходами, мы вышли на поверхность, километрах в трёх от городских стен. Тепло попрощавшись с Кроном, мы быстрым шагом пошли на север, стараясь как можно дальше и как можно быстрее удалиться от города. Шли мы по бездорожью, старательно избегая людных дорог. Часа через три быстрой ходьбы, мы оказались на вершине довольно высокого холма, где решили передохнуть. Быстро перекусив, мы собрались идти дальше, когда Учитель, который внимательно всматривался в пройденный нами путь, обратил наше внимание на цепочку всадников, которые явно двигались по нашим следам. Погоня началась.

– Да, Маргус молодец, всё сделал, как нельзя лучше, – довольным голосом сказал Учитель и засмеялся. – Теперь, друзья нам предстоит хорошенько побегать.

Сказав это, он сам подал нам пример, бросившись бежать вниз по склону, держа направление всё так же на север. Мы бросились следом, стараясь не отставать от нашего вождя, который, не смотря на его возраст, припустил так, что нам стоило больших усилий не отставать от него. Вот мы и бежали.

Однако, как не выносливы мы были, лошади были всё же выносливей и быстрей. Расстояние между нами хоть и медленно, но всё же сокращалось. Я понимал, что убежать нам без боя вряд ли удастся, и внутренне уже приготовился к бою. В это время в моей голове зазвучал голос Учителя, который сказал, что бы я обернулся драконом и разогнал всадников, но очень аккуратно, что бы никто ни пострадал.

Дважды просить меня не потребовалось. Я тут же, прямо на бегу обернулся драконом и не спеша полетел на встречу всадникам, которые, заметив меня, довольно заметно придержали коней. Я очень осторожно плюнул перед ними огнём, и на этом погоня закончилась. Гвардейцы не стали испытывать судьбу, а дружно повернули коней и во весь опор поскакали восвояси. Это было так не похоже на имперских конных гвардейцев, подлинной элиты имперской армии, что не сложно было понять – они выполняют приказ пославшего их в погоню; перед моим внутреннем взором на миг мелькнуло лицо Повелителя. Я развернулся и полетел к друзьям, которые устроили привал прямо посередине лужайки, по которой они только что бежали. Всё, мы возвращаемся.