– Спасибо, очень на это рассчитываю. Надоело над каждой копейкой трястись и отказывать себе в элементарных вещах и потребностях, – пожаловалась она. – Те же колготки постоянно приходиться штопать, делать затяжки, на всем экономить.

–Вы бы позвонили, мы бы вас встретили на вокзале с цветами и в шикарном лимузине. Напрасно поскромничали, хотя эта черта характера и украшает человека. Рады видеть вас у себя в агентстве. Откровенно говоря, помышляли предложить жениху другую невесту. С претендентками проблем нет, многие девушки и дамы бальзаковского возраста, стремятся уехать за кордон в поисках счастья.

Но иностранцы такие капризные, привередливые, часто выдвигают главное условие, чтобы невеста была непорочной и красивой девицей. А такие особы сейчас большая редкость. Если невинная, так обязательно какая-нибудь кривоногая или горбатая особа, а красавицы с юных лет занимаются сексом, потому что избалованы вниманием мужиков. Стоит только девицу распечатать и пошла по рукам. Попробуй, угоди зажравшимся буржуям. Нос воротят, перебирают харчами.

– Не от хорошей жизни бежим за границу, – призналась гостья. – Извините, задержалась по уважительной причине. Теперь все в порядке.

– Ничего, ничего, время еще терпит, – успокоил ее мужчина. Принял из рук антикварный чемодан с позеленевшими медными уголками и заклепками (предмет гордости 50-х годов), помог раздеться. Кое-где изъеденную молью норковую шапку и пальто ядовито-зеленого цвета повесил на плечиках в шкаф и жестом указал на кресло. Еще раз оценивающе оглядел гостью.

– Благодарю, – смутившись его пристального взгляда, промолвила она, присев у стола. Обратила внимание на красивую девушку-брюнетку, сидевшую перед монитором компьютера за клавиатурой. Одна рука с тонкими и длинными, как у пианистки пальцами, на кнопках, другая – на мышке. На оклеенных золотистыми обоями стенах электронные часы и множество плакатов с видами архитектурных достопримечательностей и живописными пейзажами.

На столах в вазах – розы, хризантемы и гвоздики. Скромный интерьер офиса не произвел на Эллину особого впечатления. Мужчина прочитал это в ее глазах и поторопился с объяснениями.

– Меня зовут Виленом Ильичем,– представился он.– Я – главный агент фирмы, а мою помощницу величают Жанной…

Лицо девушки на миг озарила очаровательная улыбка, и она вновь сосредоточилась на компьютере, а Пшонке неожиданно вспомнилась песня о «стюардессе по имени Жанна».

– Наше агентство, деятельность которого мы не очень афишируем, опасаясь большого наплыва клиентов, имеет свои филиалы во многих крупных городах мира, на всех континентах, за исключением Антарктиды, где кроме пингвинов и тюленей обитают лишь чудаки-полярники. Мы выполняем весьма деликатную и благородную миссию – соединяем судьбы и сердца людей, живущих за тысячи и десятки тысяч километров друг от друга, часто на разных континентах.

Этим мы помогаем нашим обездоленным женщинам, а в будущем и мужчинам, на них пока спрос невысок, обрести счастье и улучшить материальное положение. Прошло время иллюзий, когда считалось, что с милым рай в шалаше. Это совковое представление о любви, сексе и блаженстве.

Когда все мы жили за «железным занавесом», а за рубеж ездили лишь вожди, дипломаты, агенты КГБ, писатели и артисты, то смутно представляли, что есть и другая жизнь, что быть очень богатым человеком это не порок, а достоинство. Деньги дают человеку свободу и власть. Чего греха таить, уровень жизни, ее продолжительность, комфорт в цивилизованных странах намного выше, чем у нас, поэтому все подались за кордон, в США, Канаду в страны Европы.

Устраивая людей в дальнем зарубежье, мы боремся с таким страшным явлением, как одиночество, бедность, предотвращаем человеческие трагедии – суицид, неврозы и другие пороки, порожденные безысходностью, тупиковыми ситуациями.

«Верно и очень толкового, откровенно говорит и я с ним в этом солидарна, – подумала Пшонка, проникаясь доверием к главному агенту. – Сразу видно, что высокообразованный, продвинутый. Неучу-барану, такое деликатное дело не поручат».

– Это, уважаемая Эллина Макаровна, своего рода народная дипломатия в самой пикантной интимно-брачной сфере. Мы прочными узами крепим дружбу между народами. Вы скоро сами убедитесь в этом. Что может быть важнее и прекраснее этой миссии. Политики развязывают войны и конфликты, а мы усмиряем агрессию, – умиротворенно звучал голос Вилена Ильича.

– Это очень благородно и гуманно с вашей стороны,– поддержала его патетику Эллина.

– К нам поступает информация со всего мира, – продолжил он.– Непросто, очень непросто из тысячи клиентов подобрать гармоничную во всех отношениях, по всем параметрам супружескую пару, и нам это удается. От тех, кто с нашей помощью обрел счастье, а у нас есть их семейные фотографии и письма, одни благодарности, крупные гонорары и презенты за услугу. Поэтому это вдохновляет, мы работаем с душой, от всего сердца, осознавая, что каждый человек – это неповторимая индивидуальность, яркая, легкоранимая личность.

Вы достигли такого возраста, когда надо срочно выходить замуж, не за горами климакс, неврозы и прочие по женской части проблемы. Каждая женщина мечтает о счастье материнства. Ее главное предназначение на земле рождение ребенка и не одного. В вашем конкретном случае следует торопиться. Не пожалеете, что предпочли наше агентство другим, где работают халтурщики и мошенники. Верно, говорю, Жанна?

– Верно, Вилен Ильич,– откликнулась брюнетка.

– Итак, любезная Эллина Макаровна,– он сменил пафос на деловой тон.– От презентации к конкретному делу, у нас каждая секунда на счету. Чемодан то у вас антикварный, из сталинской эпохи. Музейная ценность, раритет. Таких изделий сейчас с огнем не сыщешь. Разве что, где-нибудь в глухом селе у древней бабки-повитухи.

– По наследству от бабушки Феклы и дедушки Герасима достался, семейная реликвия, – подтвердила Пшонка.

– Может возникнуть проблема? – продолжил он.

– Какая? – всполошилась женщина, постоянно опасаясь провала.

– Таможенники перед посадкой на самолет изымут, как народное достояние.

– Жаль, столько лет берегла.

– Впрочем, у Эдуарда Юрьевича в таможне свои люди. Договорится и пропустят. Уже были такие случаи

–Век буду благодарна! – обрадовалась она. – Я очень ценю старые вещи. С ними связаны самые светлые воспоминания детства и юности. До сих пор храню дома трофейную швейную машинку «Zinger» с ножным приводом. Она в рабочем состоянии. Хотела с собой взять, но слишком тяжелая.

– Не огорчайтесь. Когда устроитесь в Голландии, мы охотно посодействуем пересылке машинки на ваше новое место жительства. Я ценю ваши художественно-эстетические вкусы, любовь к историческим ценностям и живописи.

– А как же иначе, без прошлого нет настоящего и будущего, – Пшонка охотно изрекла заранее заготовленную цитату.

– Вам, дорогая Эллина Макаровна, в мудрости не откажешь, – польстил Вилен Ильич. – Это признак, залог того, что все у вас и у нас получится. Будьте любезны ваш паспорт и четыреста долларов.

– Вот, пожалуйста,– засуетилась женщина, доставая из сумочки документ и валюту, тщательно спрятанную в целлофановый пакет и завернутую в носовой платок.

– Разверните,– велел он. Она развязала узел, он взял купюры и проверил каждую на свет.

– Они настоящие, – смущенно произнесла Пшонка.– Знакомый рыбак Кирюха Чабан из заграницы вернулся, привез. Он – человек надежный, не аферист, поэтому можете не сомневаться.

– Ваш любовник?– озадачил он ее вопросом.

– У меня нет и никогда не было любовников, я – недотрога, – обиделась она.

– Значит девственница, не целованная, непорочная? Однако странно, что такая красивая и соблазнительная девушка до сих пор без спутника жизни, – озабоченно произнес Вилен Ильич. – Неужели не было романов, свиданий, поцелуев, охов-вздохов?

– Конечно, были, но я девушка строгих нравов и правил. Кроме поцелуев ничего не позволяла. С теми, кто проявлял настойчивость, расставалась без сожаления.

– Похвально, похвально, целомудрие делает вам честь, – польстил главный агент. – И все же женщина по своей натуре более похотлива, чем мужчина, поэтому от соблазна, искушения трудно устоять. Удивляюсь и восторгаюсь, как вам удалось сохранить девичью невинность? Может вы представительница нетрадиционной ориентации, лесбиянка?

– Нет, нет, нет, – поспешно возразила Пшонка. – Я давно готова под венец, но очень скудный выбор, перевелись рыцари на белом коне. Один– тунеядец, второй – безработный, третий – алкаш. От них, что ли плодить нищету? Как завещал Омар Хайям, уж лучше быть одной, чем с кем попало.

– Верно, – с сочувствием промолвил он. – Нашим женщинам, которых по статистике больше, чем мужчин, не позавидуешь. Как правило, богатые женихи женятся на себе подобных невестах для приумножения капиталов, а бедным достаются убогие девицы. Поэтому и потянулись невесты, косяком за рубеж в поисках любви и богатства. Причем уезжают самые красивые и здоровые. Жаль, что растрачиваем генофонд, будущее страны. Но это право человека, где и с кем ему жить и детишек плодить. Наше агентство соединяет сердца, помогает осуществлению мечты о любви и счастье без границ.

– Поэтому я к вам и обратилась, – заметила Эллина.

– Даже с медицинской точки зрения воздержание от секса вредно для здоровья, провоцирует неврозы и другие психические расстройства, – продолжил он. – Ничего не поделаешь, такими нас сотворила матушка-природа. Надо бы вас показать психиатру, проверить на адекватность…

Вздрогнув, Эллина выдала себя, но агент сделал вид, что ничего не заметил. Небрежно бросив, спрятал купюры в ящик стола и дружелюбно произнес:

– Пусть вас не смущают вынужденные расходы, все потом обернется счастьем и прибылью. Это оговорено в условиях договора. Вас ждут большие приобретения, яркие, незабываемые впечатления, каскад эмоций и сладких интимных ощущений. Очень за вас рад.

Вилен Ильич, наконец, заглянул в ее паспорт, перелистал страницы.

– Слишком он у вас новый, не потертый, не замасленный, – подозрительно заметил он.– Может фальшивый?

– У меня до последнего времени был паспорт гражданки СССР, – нашлась она.– Но потребовали заменить, так как старый документ посчитали недействительным.

– Правильно сделали, – похвалил главный агент.– Хорошо, замечательно, штампа о браке нет, детей тоже, вы – свободная женщина. А ведь мне попадались аферистки с корыстными и даже преступными намерениями. Буквально накануне отъезда оформляли фиктивные разводы с мужьями, чтобы заключить брак-контракт с иностранцем, получить гражданство и завладеть его собственностью.

Таких аферисток вижу насквозь и поэтому дальше этого офиса они не уехали. Очень дорожу репутацией своей фирмы и еще ни одна пигалица не смогла обвести меня вокруг пальца. Наша служба безопасности и информации работает надежно, без проколов.

Вилен Ильич развернул листок, найденный в кожаной обложке, вперил взгляд.

– Чей это банковский счет? – строго спросил он и, вчитавшись в текст, спросил. – Кто такой Пшонка Степан Иванович? Однофамилец, муж или любовник?

– Нет, нет, – смутилась она, ощутив себя на грани разоблачения, но проявила находчивость. – Двоюродный брат. На этот счет, когда обживусь в Нидерландах, я ему на содержание старых родителей буду переводить валюту, чтобы не опухли и не околели с голоду. Сами знаете, какие у простых людей пенсии, курам на смех. Я бы и сама не подалась за рубеж, если бы не нужда, дефицит денег не заставили.

– Понимаю, понимаю души прекрасные порывы, – посочувствовал он. – Советские люди, словно цыгане, разбежались по всему свету. По статистике, уже больше двадцати миллионов пашут за рубежом. Но вам, Эллина Макаровна, уготована счастливая судьба. Не многим женщинам удается встретить свою половину среди богатых банкиров и олигархов, обитающих в США, Канаде или в странах Евросоюза. Очень за вас рад.

– Вилен Ильич, возвратите мне ксерокопию с номером счета, чтобы она не затерялась, – попросила Пшонка, покоренная его доброжелательностью и сочувствием.

– У нас ничего не пропадает, все в полной сохранности, – заверил мужчина. – Перед отлетом в Амстердам все возвратим и даже вручим от фирмы бонус – 300 евро в качестве свадебного подарка. Могли бы и больше, но фирма еще не развернулась на полную мощь.

– И на том спасибо, уважаемый Вилен Ильич, – расплылась она в улыбке, довольная тем, что удалось избежать разоблачения.

С первого мгновения, лишь Пшонка появилась в офисе, он, как бывший служитель ломбарда, цепким взглядом оценил ее состоятельность, заметил золотой перстенек с ярко-красным рубином и серьги с капельками того самоцвета в мочках ушей.

– Эллина Макаровна, если у вас есть платиновые, золотые и серебряные изделия или другие драгоценности, то сдайте их мне на хранение, – велел агент. – Я их задекларирую для таможни, чтобы в день отлета за рубеж не возникло проблем. Есть риск, что на границе их конфискуют.

– Кроме перстня и сережек, что на мне, ничего нет.

– Снимайте.

– Зачем?

– Однако, какая вы упертая, – повысил он голос. – Я же сказал, что могут возникнуть проблемы на таможне. Зачем нам лишние неприятности и расходы.

– Но ведь это мои личные украшения? Имею полное право, – не уступала Эллина.

– Запомните, в любой ситуации прав тот, у кого больше прав, полномочий. Ваши безделушки признают контрабандой и потом, доказывай, что ты не верблюд. А у нас все будет по закону, ни один таможенник и пограничник не придерутся. У нас свои деловые связи, канал пропуска.

Пояснения Вилена Ильича возымели действия. Она, нехотя сняла перстенек и серьги и отдала их агенту. С сожалением подумала: «Надо было прислушаться к совету Степки, оставить ювелирные украшения дома. Надежно их спрятать, чтобы супруг не нашел».

Агент сложил золотые изделия в пакет, спрятал в сейф и поинтересовался:

– Мобильный телефон с вами?

– Да, как же без связи.

– Давайте! – приказал мужчина.

– Он мне нужен, – заупрямилась Пшонка.

– Не нужен. Разговоры с подругами будут вредить процессу адаптации, – пояснил Вилен Ильич. – Представьте, что вы живете в эпоху, когда телефон еще не изобрели. Из-за их отсутствия тогда никто не полез в петлю. Жили, любили, рожали детей. Перед отлетом в Амстердам верну.

Эллина смирилась, отдала аппарат «Nokia», и агент доверительно произнес:

– И все же я уверен, что не нужда, а любовь, которая не признает границ, стремление обрести спутника жизни, самые чистые и добрые побуждения позвали вас в дорогу. Для вас на первом плане не богатство, а душевные, человеческие качества избранника.

– Именно так, – подтвердила она, почувствовав смутные угрызения совести и обиду на Степана из-за того, что вынуждена кривить душой.

– Вы, наверное, себя высоко цените, слишком требовательны к женихам, поэтому до сих пор не нашли свою половину, – мягко, чтобы не обидеть, предположил Вилен Ильич.

– Выбор невелик, одни женихи пьют, не просыхая, другие – всякую гадость нюхают и колются, третьи – лентяи, нахлебники, – посетовала женщина. – Никак не могу найти своего рыцаря на белом коне.

– Нынче кони у арабских шейхов и некоторых кочевых цыган, а у банкиров и бизнесменов, шикарные лимузины и мерсы, – пояснил главный агент.

– С милым рай в шалаше, – напомнила она поговорку и дабы развеять его подозрения по поводу Степана, спросила. – Холостым мужчинам тоже оказываете услуги? Дело в том, что мой двоюродный брат, с которым вы разговаривали по телефону, мечтает жениться на богатой иностранке?

– Оказываем, но только иностранцам.

– Почему?

–Потому, что у наших мужиков имидж пьяниц, дебоширов и бабников, – сообщил главный агент. – Хотя иностранки знают, когда русский Иван под градусом, то в сексе он неутомим. Однако всех, кто прибыл к ним из бывшего Союза, считают русской мафией. Спросом пользуются только русские девушки и женщины, красивые, покладистые и выносливые.

– Да, этого нам не занимать, – согласилась Эллина.

– Не будем терять, выбирайте, – улыбнулся Вилен Ильич и подал ей две цветные фотографии. – Первый шаг всегда за женщиной. Это наивным мужчинам только кажется, что они выбирают себе жен, на самом деле все происходит наоборот.

Эта мысль пришлась ей по душе. На фотографиях были изображены мужчины с суровыми лицами. Но в облике и улыбке тонких губ одного из них она невольно ощутила какую-то скрытую иронию и даже ехидство. Напротив, лицо другого, поразительно похожее на облик Эрнеста Хэмингуэя, она не смогла вспомнить, где прежде видела подобное фото, отличалось благородством, осознанием собственного достоинства.

«Надо бы спросить о состоянии здоровья женихов,– подумала Пшонка.– На фотографиях один и другой выглядят крепышами, наверняка, неравнодушными к женским прелестям. Придется жертвовать. Черт меня дернул согласиться на уговоры Степана. Но отказываться уже неудобно, дороги назад нет. Паспорт, валюту и украшения отдала. А будь, что будет, от судьбы не уйти, придется терпеть».