12. Разговор

Они ехали не спеша. Несмотря на то, что фары были выключены, Милена видела очертания древней дороги.

«Как грустно, что всё так получилось, – думала, вспоминая тот дом, где Кир снял картину. – Они ведь мало чем отличались от меня и Кира, и всё же воевали, а после вымерли». Она незаметно уснула. Только когда стало светать, открыла глаза.

– Ещё не приехали? – спросила Милена, покручивая головой, чтобы размять затёкшую шею.

– Мы проехали первый город, но думаю, что уже скоро появится второй и там отдохнём.

– Как ты себя чувствуешь? У тебя вообще есть понятие боли?

– Есть. Моя кожа не хуже, чем человеческая, такая же чувствительная. Любую боль можно блокировать. Что изменится, если я буду корчиться?

– Я бы так не смогла.

– Ты да. У тебя биологическое тело, оно стало бы разрушаться. Твой организм начал бы бороться за выживание и отключать ненужные органы. Но ты бы все равно погибла с такими ранами, а я нет. Пока мы ехали, я думал, почему я не такой, как вы.

– Ты же робот, – не открывая глаз, сказал Кир.

– А вы?

– Я человек.

– Уверены? Вы смотрели, что у вас внутри, как бьется сердце и как переваривается пища?

– Я ем, а ты нет.

– Я тоже. И всё же, вы тоже роботы, только биологические, самовосстанавливающиеся и способные к самовоспроизводству.

– Роботы не могут воспроизводить себе подобных, – сказал Кир, открыв глаза.

– Почему же? Для этого не так уж и много нужно.

– Это будет только копия машины, себе подобного.

– Верно, а у вас? Родится ребенок из составляющих элементов, которые необходимы для формирования тела. У меня проводки и металл, у вас – биомасса. Что не так?

– Всё не так, – сказал Кир, понимая, что в чем-то Геласий был прав.

– Металл не растёт, и провода не удлиняются, но мое сознание было сознанием ребенка.

– Как так? – удивилась Милена.

– Да, именно так. Я помню себя другим. Бегал, как и все дети, падал, набивал шишки и плакал.

– Но…

– А потом засыпал как обычно и просыпался, уже чувствуя себя повзрослевшим, и ни разу не задался вопросом, почему так. И только теперь, увидев всё это, – он приподнял искореженную руку. – Я подумал, что не такой и вспомнил про уровни интеллекта.

– И ты не испугался? – удивилась Милена.

– Испугался, но я остался прежним, так же думаю, вижу и слышу, что изменилось?

– Я бы сошел с ума, – сказал Кир. – Если бы у меня была такая рука, значит, я весь такой. Значит, я робот.

– Он не робот! – громко сказала Милена.

– Людей всегда чинили (это называется медицина) и программировали (это называется образование и социальное общение), – сказал Геласий. – И всё же вы другие. Жаль, что я не такой.

– Не расстраивайся, – постаралась успокоить его Милена. – Хочешь поведу?

– Нет, осталось немного, вон, видите, уже на горизонте появились горы.

– Где? – Кир прижался к окну и стал всматриваться в горизонт.

– Нам туда?

– Да, но мы переждём вон в том городке, чуть правее.

Через час мы уже были на месте. Кир помог Геласию выйти из машины, и тот, прыгая на одной ноге, зашёл в дом.

– А тут уютно. А мы далеко уехали от вечного города?

– Примерно восемьсот километров.

– Ого, как далеко. Я даже никогда не мечтала, что когда-то выберусь дальше каньона.

– За каньоном заражённая зона, поэтому вы туда и не ездили.

– Что значит заражённая? – спросил Кир. – Я не слышал об этом.

– За каньоном располагался небольшой город. В нём была большая плотина, питавшая энергией полстраны. Именно туда упала бомба и стёрла как сам город, так и плотину.

– Война?

– Да.

Милена хотела ещё что-то спросить, но увидев, как закрываются глаза Геласи, промолчала.

«Странно, не живой, а спит, как человек, чувствует боль и ест», – думала Милена, вспоминая, как очнулась в пустыне, когда он дал ей попить воды. «Не живой, но ведет себя, как человек. Неужели никогда не задумывался над тем, что он не такой, как все? Или там все такие, как он? Интересно, куда мы вообще едем? Там город роботов или людей?».

– Смотри, что я нашёл, – в проёме дверей появился Кир и протянул ей стеклянный цветок.

– Вот это да, – осторожно взяла его в руки и стала рассматривать. – Ты погляди, как красиво, как разноцветное стекло, смешиваясь, застыло.

Кир присмотрелся. Это было удивительно, будто смотришь на небо через цветные стеклышки.

– Да, они умели делать красоту. И всё же вымерли.

– Разве?

– Что за вопрос, конечно же вымерли, сейчас мы их поколение, но намного лучше.

– Да-да, без злобы и агрессии, но ты злился и кричал, как человек. Может, ты один из них? А?

Последние разговоры с Геласием и с Миленой все чаще ставили его в тупик. Там, на работе, в вечном городе всё просто. Просыпаешься – и ты уже счастливый, а тут… Кир почувствовал, как тошнота стала подкрадываться, он не выдержал и быстро побежал на выход.

– Всё хорошо? – к нему подошла Милена.

– Наверно, что-то съел не то.

– Нет, – послышался из глубины комнаты голос Геласи. – Ты умираешь.

– Что за ерунду ты несёшь? Я нормально, – Кир и правда чувствовал себя вполне сносно.

– Твоё тело начало разваливаться. И этому виной не пища и не вода, а то, что ты делал с ним раньше.

На улице почти рассвело, и Милена вернулась в комнату.

– Ты говоришь про восстановитель?

– Да, вы сами загнали себя в ловушку. Ваши тела стали безупречны, вы не болеете, вечно молодые, как я. Но вы стали зависимы от вашего восстановителя – он всегда поддерживает баланс в теле. Теперь твои клетки начали разрушаться.

– А у тебя нет таблеток? – спросила Милена, понимая, что и её тело тоже разрушается.

– Нет, я ведь не вы.

– И насколько долго меня хватит?

– День, два, может неделя, но организм будет отравлен.

– Молчи! – крикнул Кир. – Я всё понял. Как нам вернуться в город?

– Никак. Там дроны, и топлива не хватит, осталось две канистры, максимум на двести километров.

– Чёрт, чёрт! – закричал Кир и пнул небольшой камень, который вылетел в окно.

– Не расстраивайся, вот приедем к ним, может, они помогут.

– К кому приедем? К ним! Там такие же железяки, как этот.

– Ну…

– Нам что, дадут смазку? Бред! Как я согласился на это расследование…

– О каком расследовании ты говоришь?

Кир уже не верил, что вернётся в город, отсюда никто не возвращается. Он сел на голый пол и, откинувшись, посмотрел на девушку.

– Его убили.

– Ты о чём?

– Твоего друга Якова.

– Якова?

– Да, ему пропороли плазменным ножом лёгкие. Он был обречён. Бригада, прибывшая по вызову, уже ничего не смогла сделать.

– Убили, но почему? Как? Разве такое возможно? А где, за городом или…

– Прямо в центре, перед тем как петь гимн счастья и получить блаженство.

Кир давно хотел рассказать всё девушке, но никак не решался. Ещё надеялся, что она вернётся в свой инкубатор, так Милена говорила про вечный город.

– Убили… Не верю, мы не способны, мы ведь…

– Мы не агрессивны, не злобны, но ты ведь сама говорила, что я кричал и злился.

– Это другое дело, тут выживание, а там.

– Я должен был выяснить, за что его убили, поэтому меня послали сюда, чтобы найти, откуда он прибыл.

– Что значит откуда, из города?

– Да, но из какого. Понимаешь, он не такой, как я или ты, он человек.

– Поясни, что значит человек?

– Твой Яков был натуральным человеком, его ДНК до рождения не менялась по карте родителей. А значит, он был зачат и вынашивался старым методом. Его органы не тронули изменения, он был чист, как Адам.

– Но… Но… Такое невозможно. Как так?

– Вот и я не верил в это, поэтому и поехал туда, где ты его первый раз встретила. Должен был только прибыть, посмотреть и всё. Всё! От меня ничего больше не требовалось. И уж тем более я не думал о боевых дронах, что дважды чуть было не убили нас.

– И ты мне только сейчас об этом говоришь? Ты… Ты…

– Я не прав. Не надо было тебя вообще с собой брать.

– Я не про это. Яков, он был милым, пусть и молчаливым, но был моим другом. А может, это не его… Нет-нет… Неужели в нашем городе убили? Ты хочешь меня напугать, верно? Ну скажи, что так?

– Нет, я сам видел его тело. Извини, что так получилось.

– Ты врёшь!

Милена не могла поверить, что в их городе кто-то мог причинить кому-то боль. Её магазин не закрывался, и за всё время ничего не украли. Она отвернулась от Кира, не верила ему.

– Тебе плохо? – прервав молчание, спросила Милена Кира.

– Нет, сейчас ничего не болит.

– Почему его убили?

– Не знаю, убийцу задержали и сделали чистку до того, как я успел с ним поговорить.

Девушка встала и вышла на улицу. С пустоши потянуло прохладным воздухом, она передёрнула плечами, но обратно не вернулась.

13. Река

Милена весь день не спала, думала о Якове и всё не могла поверить, что его убили в городе, которым она так гордилась.

– Нам пора? – спросила, видя, как зашевелился Геласий.

– Да.

– Держи, – Кир протянул Милене воду, это последняя бутылка.

– Ничего страшного, после обеда вы сможете попить.

– Уже приедем?

– Нет, но там будет река.

– Как?

– Как?

Милена одновременно с Киром воскликнули от удивления.

– Да, и достаточно широкая.

– Ой, хочу, ой, не верится. Честно речка?

– Да, ну всё, давайте собираться и поедем.

Кир опять помог Геласию допрыгать до машины. Потом он залил полный бак и, устроившись на заднем сиденье, откинулся на спинку.

– Всё хорошо? – увидев пожелтевшее лицо Кира, спросила девушка.

– Нормально.

– Если хочешь, у меня ещё есть полбатончика, дать?

– Нет, спасибо, прибереги его.

Машина катила ровно, словно по шоссе. Милена не заметила, как, закрыв глаза, тут же уснула. Ей снился сон: она плавает в воде. Там, в вечном городе, есть озёра и реки, но она никогда ничего подобного не видела за его пределами. Машина качнулась и остановилась.

– Проснись, – Кир потряс девушку за плечи. – Всё. Слышишь?

Она прислушалась, еще не успела понять, что это, как на лице появилась улыбка.

– Вода, – сказал Кир и, открыв дверь машины, вышел.

Милена последовала за ним. Дорога проходила вдоль шумной и бурлящей горной речки.

– Как много! – восхитилась она и стала спускаться к холодной воде.

Девушка опустила ноги, поскользнулась и упала.

– Держись!

Он схватил её за руку и вытащил на берег.

– Холодно, – радостно сказала она и, нагнувшись, стала пить.

Кир сбегал и набрал в бутылки воду, а после, как ребенок, стал хлопать по воде ладонью.

– Нам пора, – послышался сверху голос Геласии.

– Да-да, сейчас, – ответила Милена и, опустив голову в воду, замерла.

– Ты там чего?

Девушка терпела как могла, и только когда стала задыхаться, подняла голову.

– Это круто, ты бы слышал, какие там шумы. Такой грохот, словно сотня транспортёров проезжает.

– Пора, – ещё раз сказал Геласи. – Осталось немного.

– Стой! – только сейчас Милена заметила, что вдоль реки росли большие зелёные кусты. – Зелень, это же…

Кир так поразился реке, что и сам не заметил живых кустов, подошёл и сорвал один листок.

– Поехали, – еще раз сказал Геласий.

– Да-да, уже идём. Надо же, и тут есть жизнь. А интересно, леса сохранились? Ну, те, что на картине. Вот было бы здорово.

– Смотри, – Кир показал рукой в небо, где высоко кружила птица.

– Значит, не только в нашем инкубаторе есть животные и птицы. Это значит…

– Ничего это не значит, поехали.

Кир сел в машину, его лицо совсем пожелтело. Милена, подсев к нему поближе, погладила его по руке.

– Они помогут.

– Кто, железяки?

– Да, обязательно помогут.

Машина тронулась и, виляя вдоль русла реки, продолжила свой путь. Какое-то время Кир сидел спокойно, а после его глаза закатились, и он свалился на пол.

– Стой, стой, – крикнула Милена водителю. – Он потерял сознание, – но Геласий не остановился.

– Я не могу ему помочь, он умирает.

– Нет-нет, у него дома жена, они хотели завести ребёнка.

– Завести, как собаку?

– Нет, как ребёнка, как члена семьи.

– Но ты же сказала завести, а заводят животных, чтобы не было скучно.

– Ничего ты не понимаешь, ребёнок – это же ты сам, только маленький. Ему плохо.

Милена села на пол и постаралась погладить лицо Кира, но машину швыряло из стороны в сторону.

– Ты ему сейчас не поможешь, сама как себя чувствуешь?

– Вроде нормально.

На самом деле она ещё со вчерашнего вечера чувствовала себя отвратительно. Ощущала озноб, когда пекло солнце, а ночью, когда дул холодный ветер, становилось жарко. Милена знала, что и её тело разрушается, но надеялась, что организм справится.

Она замолчала. В глазах потемнело. Милена не заметила, как сама упала на пол машины. Лишь спустя несколько минут пришла в себя. В горле першило, а ноги стали дёргаться. «Началось», – сказала про себя и, подсев поближе к открытому окну, стала глубоко дышать.

Вдоль дороги появились деревья, но у Милены они не вызывали радости. Она на всё смотрела безучастно, словно её это не касается. Они ещё час ехали по горной дороге: то поднимались вверх, то опять возвращались к реке.

– Уже близко, – сказал Геласий.

– Да, – она без эмоций в голосе ответила и стала сползать на пол.

Еще видела небо, ощущала, как машина притормозила, а после опять поехала. Кажется, водитель что-то сказал, но она не поняла что именно. Машина выехала на широкую дорогу и, подъехав к большому бетонному блоку, стала его объезжать. Геласий, виртуозно управляя одной рукой, вёл машину дальше. Еще с десяток бетонных блоков, и он выехал на последний прямой отрезок дороги, уходящий в горный туннель.