Глава 8. Студент

По телу моему пробегала нервная дрожь, но это был не страх. Ну хорошо! Страх тоже, но больше всё-таки возбуждение от предстоящего. Я еду в Гиенну! Разве мог я даже представить, что окажусь там! Нет, отец ты был прав, врач, это совсем не так интересно, как инспектор стражи. Мигрени, запоры, градусники, касторка, совсем не так здорово, как расследования, погони и негодяи за решёткой.

В бронированной карете, которую стражи почему-то называли катафалком нас ехало одиннадцать человек. Напротив, меня замерли: сержант Галгарпер – чрезвычайно серьёзный дядька с шикарными усами (надеюсь и у меня такие когда-нибудь вырастут), сержант Верба – страж из Белого квартала с вечно прищуренными глазами отчего выражение его лица настораживало окружающих, постовые Пибоди, Тимс и Рассада. Я хорошо знал только первого и последнего. Пибоди – сорокалетний дядька с золотисто-карими глазами и широким лбом пользовался уважением товарищей, но не расположением начальства. Работу свою делал хорошо, но без должной торопливости, кланяться тоже не любил. Говорил спина не гнётся.

Рассада был отвязанным, весёлым типом с непослушной русой чёлкой частенько работающим с одноруким герром Бачковским – начальником отдела Слежки. Говорят, от его наблюдения невозможно было уйти, а самого заметить просто нереально. Не зря на лацкане мундира он носил серебряный значок, изображающий открытый глаз. Я видел, как герр Мулине скривился, когда увидел, что Рассада последовал за инспектором. Наверное, жалко стало терять такого специалиста.

Да, ничего с нами не случится! Эмиль Бюлов лучший страж Дождливого города об этом знают все постовые, сержанты и… преступники. И я.

Карета подпрыгнула на мостовой из чего я сделал вывод, что мы въехали в Серый квартал. Пересекём его, выедем за стену, а там уже самое интересное.

Что-то я отвлёкся. Справа от меня спал Стич нахрапывая что-то драматическое. Вчера я купил конфеты с ромовой начинкой мадам Беду – младшему секретарю Мулине и она такого мне про него порассказывала. Оказывается, ветеран спас шесть лет назад регента и поэтому может спать в Управлении где хочет и как хочет. Пьяным, драным, ему и слово никто не скажет. Нет, ну как этот доходяга в одиночку мог убить пятерых человек? Он же поди и физическую форму свою не поддерживает. Не то что я! Бегаю по утрам, боксирую с мэтром Лабганди, гирю поднимаю!

Чуть далее умудряясь читать в свете горящей лампы располагался герр Бруни. Удерживая книгу тонкими пальцами, писмоводитель был погружён в себя и не замечал ничего вокруг. Впрочем, тогда, при встрече с Фестивалем мне показалось также.

В самом углу кареты, пристёгнутый за кандалы к кольцу на полу, сидел Метель. Чуть растерянный взгляд светлых глаз, губы плотно сжаты будто сейчас расплачется. Хотя возможно это всё игра. Он может. Честно, не понимаю зачем его с собой взяли.

Новая колдобина и лошади снаружи заржали. Брусничка, наверное, нас всех ненавидит. Ей ведь приходится тащить тяжеленую карету, да ещё в компании трёх товарок. Она терпеть этого не может.

С другой стороны, от меня, закинув ногу на ногу сидел Боцман. Странный тип. Вот я ни разу не слышал, чтобы он говорил. Не единого слова. Вроде бы они вместе с гером Бюловым служили в армии. Но почему тогда он Боцман? Командир точно служил не на флоте.

А вот Кавану я знал хорошо. Бигуди был буквально моим соседом. Бабник и баламут. Напомажет волосики свои и усишки бриолином и расхаживает. Тьфу! Сидит мечтательно улыбается. Небось фантазирует как будет рассказывать прекрасным дамам о своём подвиге в Геенне. Честное слово, и без него бы управились.

Настоящего теурга я видел впервые. В городе магия вообще была в принципе под запретом, и теурги использовались властями как контрсредство против нарушителей указа. К тому же применяли их таланты крайне осторожно. В последний раз чуть половину Золотого квартала не подорвали. Это вам не герои сказок с волшебными палочками – это огонь в венах и молнии в глазах. Магов никто не любит. Одно хорошо, их так мало, что некоторые о них и не знают вовсе.

Раз за разом я останавливался взглядом на разрезе платья в котором было хорошо видно стройную ножку в сапожке. Симпатичная. Правда маменька бы моя назвала её другим словом. Ай!

Платок торчащий из кармана вспыхнул и я, вырвав его растоптал горящую материю подошвой ботика. С улыбкой наблюдая за моими действиями Регина погрозила мне пальцем.

– Тпррру! Стой! Приехали! – закричал снаружи гер Бюлов, и карета остановилась, из-за чего я чуть не полетел головой вперёд в тиурга, но в последний момент, вроде бы спавший Стич, удержал меня.

– Отодвинув задвижку я увидел развалины старого порта. Значит всё приехали. Геена! Глазам своим не верю!

– Выходим и вооружаемся! – бросил повседневно Стич выпрыгивая из лязгнувшей засовом двери.

А сам он вооружаться не собирается? Нож и топор, это всё? Ему достаточно?

В задней части кареты был выкрашенный в красный цвет ящик на огромном замке. Внутри хранилось оружие. Здесь были ножи, кастеты, короткие дубинки, пружинные арбалеты, пистолеты, мушкетоны, даже парочка гранат.

– Ух ты! – сбил дыхание я от восторга, увидев такое разнообразие. – Не зря я бросил медицинский.

– Ну чего застыл студент? – подмигнул мне Рассада, рассовывая заряды для затворного «ле-фамовского» мушкетона по карманам. – Не стесняйся, вооружайся.

Заставлять меня было не надо. Я взял один из колесцовых пистолетов с длинным дулом, кинжал с треугольным лезвием и протянул было руку к гранате, но нахмурившийся Галгарпер ощутимо шлёпнул меня по руке.

– Отскочь! Мал ещё такими штуками играться. Не хочу, чтобы ты в суматохе себя или нас подорвал. Пули бери лучше и брикеты с порохом.

А вот Тимсу – смуглому брюнету, выходцу с далёкого юга, с татуировкой ворона на запястье, он чугунный кругляш взять разрешил.

Теург, как только вышла из кареты тряхнула головой, отчего волосы, закреплённые на затылке, рассыпались по спине. Прикрыв на мгновение веки, она сказала:

– За нами наблюдают. Магические амулеты я тоже чувствую. Несколько. И ещё кое-что. Лис ты позвал меня не зря.

Гер Бюлов пожал плечами, а затем, по своей привычке, неторопливо стянул с себя плащ, снял треуголку и забросил одежду на лавочку внутрь кареты.

– Значит все вернёмся домой.

Только сейчас я понял, что отступать некуда. Адреналин бодривший меня всю дорогу улетучился, а вот чувство страха никуда не делось. Коленки предательски задрожали. Чтобы никто не заметил я сделал вид, что присел и проверяю шнурки на ботинках.

Оглядевшись теург упёрла руки в боки и повернулась к Галгарперу:

– Сержант, найдите мне что-то напоминающее щит. Можно даже из дерева.

Уже через пару минут в руках у женщины был импровизированный горгонион состоящий из плотно сбитых друг к другу досок, крепящихся к металлической трубке-ручке.

Регина закрыла глаза и двумя руками крепко сжала щит. Теург вздрогнула, я прямо видел, что магия причинила ей физическую боль, а поверхность щита засветилась болотно-зелёным цветом. Ну прямо в цвет глаз ведьмы.

– Сделай нам по такому же, – ощерился Рассада, постукивая себя по ноге мушкетоном.

– Умный? – женщина обожгла стража взглядом.

– Не жалуюсь.

– Щит работает только в моих руках, – побелевшими губами произнесла теург. – От моей энергии. Понял?

– Да понял я, понял. Не искри.

– Прячьтесь за мной если что, – устало бросила через плечо Регина.

Подошедший к женщине гер Бюлов протянул ей свой маленький пистолетик с двумя стволами.

– На всякий случай.

Молча спрятав оружие в складках юбки, та указала острым подбородком на выглядывающего из кареты Метель. Глаза грабителя горели любопытством.

– А зачем нам этот уголовник?

Щёлкнув ключом, инспектор отстегнул преступника от цепи.

– А он нам покажет тайник Фестиваля. Он с ним работал. Да ведь, Метель?

Глаза арестанта выражали искренний страх.

Глава 9. Стажёр

Геенна когда-то была частью Висмарбурга, давно, лет сорок назад. После того как построили Новый порт в бухте Надежды, стену перенесли, а постройки и часть города, пусть небольшая, но часть, так и остались неподалёку от Залива Отчаяния. Как известно свято место пусто не бывает. На смену степенным горожанам пришли банды, устроившие за брошенную территорию настоящую войну.

Дождливый город всегда привлекал провинциалов. Вот только не своей красотой и достижениями цивилизации, а богатством. Самый бедный горожанин здесь жил намного лучше любого толстосума в захолустье.

Попасть за стены огромного мегаполиса можно было только двумя способами – доказать свою полезность магистрату и регенту или контрабандным путём, благодаря криминальным организациям, делающим на этом огромные деньги. Об этом я же много знал. Герр Бюлов подозревал, что этим группам покровительствовали люди из власти, иначе их давно бы всех перебили.

Война между преступниками длилась почти шесть лет. За это время группки отморозков превратились в хорошо организованные и вооружённые боевые отряды с хорошей дисциплиной и подготовкой, а Старый порт и его окрестности, в их вотчину. Боевые отряды эти называли стаями.

В городе даже секта появилась которая утверждала, что люди за стеной и не люди вовсе: «и да захлестнёт город наш волна из Геенны называющая себя людьми, но таковыми не являющаяся».

* * *

Яркое солнце, голубое небо. Облака белые, перистые. Как же это удивительно! Не то, что в городе. Никогда такого чуда не видел. Приеду расскажу маме с папой и сестрёнке. Так не поверят же!

– Показывай Метель, – голос Бюлова вырвал меня из липких тенёт тревожных мыслей. – Где склад Фестиваля?

Перед нами в ряд выстроилось почти три десятка пакгаузов разного калибра и состояния. От совсем небольших, щеголявших новенькими стенами, до огромных многоэтажных дряхлых монстров.

Руками скованными наручниками, грабитель провёл по лбу сбрасывая бисеринки пота, и подбородком указал на здание впереди и справа.

– Вот то! С облупившемся изображением красного петуха.

Метель к сожалению, показал на одно из самых больших строений перед нами. Пибоди и Тимс будто по команде покачали головами сопровождая это движение цоканьем языка. Галгарпер ещё больше нахмурился поудобнее, перехватив ружьё. Указательный палец сержанта лёг на спусковую скобу.

– Самое ценное конечно на последнем этаже? – улыбнулся Бюлов заранее зная ответ.

Плечи инспектора ходили туда-сюда кисти рук сжимались и разжимались. Смотря на него, я тоже начал разминаться. Колесцовый пистолет из-за этого провалился внутрь моих брюк и пополз по левой штанине вниз. Слава богу никто не видел.

– Да, там, – коротко кивнул Метель в ответ на вопрос. – Может оставите меня в карете под замком?

– Ну вот ещё. Пойдёшь с нами, – произнёс Кавана приобняв за плечи преступника. – Если что не так я тебя первого пристрелю.

– Здрасти! Там всё не так, – буркнул под нос грабитель. – Лучше меня знаете, инспектор. Стая накинется на вас без раздумий.

Мне эта фраза совсем не понравилась.

– Кхм, а я вот что подумал. А другие банды… которые в соседних зданиях они на нас не нападут?

Все стражи от души рассмеялись. Не улыбнулась только Регина, зачем-то закатывающая рукава платья и перевязывающая запястья серебристыми нитками, врезающимися в кожу.

– Не бойся стажёр, – объяснил Верба. – У них есть правило. Если к ним не соваться они сами не полезут.

Инспектор подошёл ко мне и накинул на шею шерстяной синий шарф. Пропустив его подмышки, он ловко завязал его узлом на спине. «Взнуздали? Словно, детская игра в лошадки. Зачем?» – подумал я, но спросить не успел.

– Ну что мальчики?! Мы долго ещё разговоры разговаривать будем и подбадривать себя?! – раздражённо бросила Регина, потопав ногой. – Вперёд! У меня ещё дела вечером!

Подняв импровизированный щит, теург направилась к пакгаузу с красным петухом на стене.

– Держись за мной, Ганс, – бросил мне Бюлов пристраиваясь за плечом ведьмы. – И делай всё так же как мы.

* * *

Дальнейшие я запомнил на всю жизнь – разбитый вдребезги выстрелом Боцмана из мушкетона новенький замок на входной двери, стая, кинувшаяся на нас со всех сторон, запах пороха, крики боли и ненависти, залитые кровью ступени и четыре этажа смерти.

Отступивший в сторону боцман дал дорогу Пибоди, который метнул внутрь первую гранату. Судя по воплям и ругани – истрачен боеприпас был не зря.

Гусеницей, удерживая друг друга за узел завязанного на спине шарфа мы вошли внутрь, переступая через что-то липкое размазанное по доскам пола.

Бах! Бам! Бум! Бабах! – гусеница наша, ощетинившись стволами повалила наповал сразу четверых противников.

– Блядь, не отпускай руку с шарфа! – проорал мне в ухо Рассада идущий позади. – Перезарядил и снова держишься за товарища! Понял?!

– Зачем?! – спросил я, лихорадочно запихивая в затвор «ля-фамовского» ружья брикет с порохом, дёргая, за ручку, а затем вскрыв затвор повторно отправляя за ним пулю.

Никто мне не ответил, но на всякий случай я крепко вцепился в шарфик Тимса идущего впереди.

Поднимаясь по ступенькам лестницы на второй этаж, мы стреляли во всё что двигается. В щит теурга раз за разом прилетали куски свинца и картечи, но каждый раз она умудрялась отражать их. Поверхность самодельного горгониона пылала зелёным огнём.

Не снижая скорости, мы пересекли этаж летя в сторону лестницы. Стук ботинок впереди заставил Тимса швырнуть вторую гранату. На этот раз даже я почувствовал горячее дыхание взрыва.

– Амулет! – закричал Бюлов впереди и разрядил пистолет в силуэт, выходящий из дыма, поднятого детонацией гранаты.

Пуля инспектора отскочила в сторону будто встретив препятствие, а человек впереди просто шёл и улыбался нам. Я не заметил, как он выглядел, но мерзкую улыбку его видел отчётливо. Так же, как и святящуюся розовым светом бляху на груди.

Шиих! – Регина метнула в противника сгусток огня и тот… это был просто кошмар. Я в первый раз видел, как теурги убивают людей. Нет, конечно раньше я об этом слышал, но наблюдать собственными глазами дело другое. Энергия, чистая энергия, преобразованная магом, разрывала на части живую плоть одновременно сжигая её. Прямо перед тобой человек превращался в кусок мяса на гриле, только пахло не так аппетитно – жжённой плотью, волосами и запекающейся в венах кровью чей металлический вкус оставался на губах и драл ноздри. Файербол буквально пополам разорвал человека с короткоствольным ружьём в руках. Я еле сдержался, чтобы не выплеснуть под ноги свой обед.

Думаете всё? Не тут-то было! Во-первых, с третьего этажа по нам ударил залп из ружей. Тимс впереди закричал и рухнул мне под ноги. Не соображая, а действуя скорее автоматически я, всё ещё удерживая шерстяной узел в кулаке оттащил раненного за спины товарищей. Только сейчас я сообразил зачем нужен шарф.

Галгарпер, Кавана, Бруни и Боцман начали палить в ответ, а Стич исчез в клубах не желавшего исчезать дыма так саднившего горло.

Думаете забыл про во-вторых? Нет, во-вторых, к нам сверху спрыгнул ещё один носитель амулета. На этот раз ядовито-фиолетового.

Здоровенный рыжий детина за плечом которого болталось старинное ружьё с раструбом на конце. Таким вообще на раз-два можно превратить плоть в рваную бумагу. Не дожидаясь атаки, инспектор стремительно отделился от группы.

Оказавшись за спиной здоровяка Бюлов коротким ударом сверху в ключицу вонзил тому кинжал в сердце. Закатив глаза, без единого звука, противник начал валиться на пол, а начальник мой одним ловким движением снял мушкетон с его плеча и направив оружие на ближайшего противника нажал на спусковой крючок.

Бабах! – картечь, которой было заряжено ружьё превратила в месиво грудь бандита не заметившего угрозы. Опрокинувшись на спину тот выронил из руки пистолет запрыгавший по ступенькам, который спустя секунду оказался в руках Бюлова. И вот ещё один нападающий падает на колени зажимая рукой прострелянное горло.

– Стажёр, не зевай! – закричал Рассада, падая на одно колено и разряжая мушкет в человека с саблей.

Некоторое время мы стреляли и заряжали, стреляли и заряжали. Из глаз моих градом текли слёзы, нос хлюпал соплями. Порох разъедал слизистую.

Споткнувшись о кровавую кашу, состоящую из чьих-то внутренностей, я упал на задницу и только это спасло меня. Острое копьё вонзилось между моих ног лишь слегка коснувшись бедра. Мушкетон мой отлетел в сторону, а пистолет застрял за поясом.

Оскаленные зубы и чёлка спадающая на глаза преступника с разукрашенными татуировкой щеками, могли стать последним увиденным в жизни. Могли бы, но помощь мне оказал тот, от кого я её никак не ожидал.

Метель закинул соединяющую наручники цепь преступнику на шею и перекрутив ее крутанулся на месте переломав тому все позвонки. Ногой грабитель пнул в мою сторону мушкетон которым я тут же воспользовался, пристрелив возникшего позади него человека с булавой.

Регина, разбрасывая вокруг себя проклятия поднималась по лестнице превращая третий этаж в щепки. Один из файерболов женщины оторвал голову бегущему к ней врагу, а второй спалил сразу двоих стрелков попытавшихся укрыться от мага за стопкой ящиков, превращённых ею в тлеющие головёшки. Гусеница снова двинулась вперёд. Замыкал её Боцман на плечах которого повис побледневший Тимс.

«Один этаж! Остался один этаж!» – думал я, нажимая спусковой крючок по мелькнувшей впереди тени.

Рядом кто-то закричал и под ноги нам рухнул Верба. Тяжёлая пуля снесла ему половину лица.

– Не смотри на него! Двигайся! – орал Рассада, пихая меня вперёд.

Легко сказать. Голубой глаз мертвеца, на оставшейся невредимой части лица, словно притягивал к себе мой взгляд.

Бах! Свинец снёс перила, и здоровенная щепка вонзилась мне в щёку. Стиснув зубы, я только ускорил шаг.

На площадке возле последнего подъёма в лужах крови лежало стразу четверо вооружённых мужчин. Здесь же стоял окровавленный Стич, грудь которого вздымалась от участившегося дыхания. Лицо, руки и плечи его были забрызганы кровью. Дождавшись нас от встал на своё место в гусенице.