– Историю кольца, ты конечно не знаешь. Дело в том Катя, что некоторые вещи, могут быть семейными ценностями. У кого-то были финансовые трудности, и он сдал кольцо в ломбард. Вот, выкупить его обратно, нет возможности, а вернуть семейную ценность необходимо. Вот почему люди готовы убить за это.

– Дикарь, я всё спросить, хотела. А ты, что в лесу делаешь?

– Живу.

– Почему ты от людей ушел? Кстати, почему ты подумал, что тебя хотели убить?

– На то были свои причины. Скажи-ка Катя, ты всегда так быстро ездишь, или только сегодня спешила?

Она неторопливо поднялась с земли, стряхнула прилипшую сухую траву с юбки, и пристально посмотрела на него.

– Правда, с опозданием, но хочу сказать тебе спасибо. Я только сейчас поняла, что ты спас мне жизнь. Я в полном недоумении, почему меня хотят убить. Конечно, я смотрю фильмы, и понимаю, что эти парни выполняют чей-то заказ. Но у меня нет никаких мыслей, кто это мог быть. А, что касается вождения, то стараюсь не превышать скорость, и соблюдать правила. Конечно, я не Ангел на дороге, иногда приходится нарушать. Вот я была в Германии, там женщина за рулём, это обычное явление. У нас до сих пор, женщина за рулём, объект для издевательств. Провоцируют такую ситуацию, когда нужно нарушать правила или разбить машину. Меня, например, неоднократно выпихивали за сплошную линию на встречную полосу.

– А, сегодня? Чем вызвана спешка? Вот, если б ты ехала медленно, то не упала бы с моста.

– Знаешь, а я рада, что упала с моста. Если бы не это, меня бы разорвало в клочья.

– Тут я полностью с тобой согласен. А тебе машину не жалко?

– Конечно, жалко, но это железо. Автомобиль можно купить, а человека воскресить невозможно.

Он одобрительно кивнул, поднялся, и пошел вглубь леса.

– А, куда ты пошел?

– Чай пить.

Она в недоумении посмотрела на него. Он, что, правда, живёт в лесу? Хотя, скорее всего в отпуске, на охоте или рыбалке. Сейчас модно стало уединяться на природе, от городской суеты, сотовых телефонов, от выхлопных газов.

Они прошли вдоль ручья, фактически по непроходимой тайге несколько метров, и он остановился.

– Ну, вот, здесь моё жилище.

Катя осмотрелась, но ни домика, ни шалаша, ни палатки не увидела. Мох, кусты, поваленные деревья, и ей стало страшно. Зачем он привел её сюда? Нет ли у него, каких-то дурных мыслей? Преодолевая испуг, она пытливо посмотрела на него.

– И, где твоё жилище?

– Там, – он кивнул на дерево, а точнее на небо.

Она недоверчиво подняла голову. Если не знаешь, что искать, то вряд ли заметишь в кроне дерева, какое-то строение. И, всё-таки испуг прошел.

– Оригинально! А почему на дереве?

– Потому, что боюсь медведей и змей.

– Признаюсь, я тоже змей боюсь. И, как попасть в твоё жилище?

Он взял едва заметную проволоку, и стал быстро перебирать. Перед ней спустилась веревочная лестница. Несомненно, это её удивило, но главное она поняла, что это не временное сооружение, которое возводят на скорую руку. Но только она взялась за веревку, как он отодвинул её в сторону.

– Я первый, а ты за мной.

– Понимаю, у тебя не прибрано, – усмехнулась она, пытаясь пошутить.

Он даже не улыбнулся, и взявшись крепко за лестницу начал подниматься.

– Нет, не хочу заглядывать тебе под юбку.

Она смутилась. Только сейчас она осознала, что находится в лесу, с незнакомым мужчиной наедине. И, какой бы он не был страшный, он всё же мужчина. Или особь мужского пола. Нет гарантии, что ему не захочется заняться с ней любовью, даже если она этого не желает. Она с опаской осмотрелась вокруг. Лес навевал животный страх. Это ловушка, но выхода нет.

Поднявшись по шатающейся, неустойчивой лестнице, она попала в его жилище. Помещение небольшое, но уютное. Бросилось в глаза, что это не временное жилище.

Стены из бревен, потолок и пол, тоже. Есть спиртовая горелка, есть даже мебель.

Пока она осматривалась, он поставил чайник на горелку, и пригласил её за стол. Стол тоже был оригинальной конструкции. Кусок ДСП, прибитый на шарнирах к стене, откидывался, превращаясь в стол.

– Да, оригинально, – подытожила она, заканчивая осмотр. – А, что дальше?

– Будем пить чай со смородиной или мёдом. Потом разговаривать, и я решу, что делать дальше. Сопроводить тебя в деревню сегодня или отложить это до завтра.

– Шутишь, до завтра! Я здесь на ночь не останусь, – уверенно произнесла она.

– Я догадываюсь, о чём ты подумала, и это правильно. В целом ты держишься молодцом. Я бы на твоём месте, давно бы в штаны наложил от страха. Значит, поступим следующим образом. Пей чай, и топай в деревню.

– Спасибо. До деревни двадцать километров, плюс медведи.

– Ты зверей не бойся, бойся людей. Говорят, царь зверей – это лев. А, ведь это не так! Царь зверей – человек.

– Что ты сейчас говоришь, может и правильно, но мне от этого не легче. Да, я знаю эту дорогу. Отец меня в школу по ней возил, но в лесу я никогда не была.

– Так не лезь, куда тебя не просят.

– Ты сказал, что нужно бояться людей. Вот, иду я по дороге, а навстречу те парни на машине. Есть два варианта. Остаться на дороге, и ждать, когда они тебя схватят, и убьют. Или не разбирая дороги бежать в лес. Какой вариант ты бы выбрал.

– Убежал бы в лес, естественно.

– Для тебя это естественно, а для меня смерть.

– Ладно, что ты предлагаешь?

– Проводить меня до деревни.

– Слушай, ты уже поняла, что я не от хорошей жизни здесь скрываюсь. Если, скажу больше, ты здесь от страха в штаны наложишь.

– А ты скажи, – настаивала она, признав, что он на самом деле не такой страшный, как казалось в начале.

– Ладно, всё равно я жилище своё засветил. Нужно менять место дислокации. Короче, я беглый зек. Ну, что, страшно?

По спине побежали мурашки, но она не подала вида, что ей действительно стало не по себе. Если он беглый, то ему действительно терять нечего. Вот, интересно, за что его посадили.

– За что тебя посадили? Как тебе удалось сбежать? А, сколько лет тебе отмерили?

Вопросы сыпались один за другим, и видно было, что она от нервного стресса не могла остановиться. Валентин удивился, с какой быстротой женщина может разговаривать. Да, он хотел её напугать, но не ожидал, что это вызовет такую реакцию.

– Займемся арифметикой, – задумчиво проговорил он. – Двадцать километров ты пройдёшь примерно за пять часов. Учитывая, что скорость человека пять километров в час – это идеальные условия. Тридцать минут на объяснения, и тридцать минут на машине, чтоб добраться сюда. В моём распоряжении шесть часов. За это время, мне необходимо разрушить это жилище, прихватить с собой необходимые вещи, и убраться отсюда, как можно дальше. Значит, пей чай с оладушками, я провожу тебя до поворота, чтоб убедиться, что ты ушла, и не следишь за мной. На этом расстанемся.

Сначала Катя это приняла, как шутку, но по глазам прочитала, он говорит серьёзно.

– До первого поворота, всего двести метров.

– Откуда тебе известно, такое точное расстояние?

– Зимой, когда отец меня возил каждый день в школу, мы застряли на этом повороте. Вообще-то её чистили, но не каждый день. Ночью была пурга, а рано утром нужно было отвести меня в школу. Короче, мы пробрались, только до этого поворота, и застряли капитально. В деревне раньше считали, да считают до сих пор, что этот поворот, проклятое место. Сама не видела, но по рассказам знаю, что на этом повороте, свалился, и сгорел гусеничный трактор. На этом повороте, разбился на мотоцикле механизатор. Там же погибли трое парней перевозившие сено на тракторе «Беларусь». Там же пострадал мальчишка на велосипеде, который остался калекой на всю жизнь. Что касается метров, то это объясняется так. До деревни восемнадцать поворотов, и каждый определяется по каким-то признакам. Первый поворот, второй поворот от деревни. Поворот у сломанной сосны. Поворот у километрового столба. И в общем, в таком духе. Поворот за двести метров до моста. Я не знаю, кто и когда это измерял, но все в деревне знают, что там двести метров. Ты мне веришь?

Кажется, она объяснила понятно. Успокоившись, она сделала глоток, и убедилась, что чай действительно с медом. Значит, он не такой Дикарь, если покупает продукты. Тогда не понятно, зачем он прячется в лесу? А может, он ворует. В сущности, если он сидел в тюрьме, значит, мог попасть за воровство.

– Вкусно, – подтвердила она.

– Не верю. Я никому не верю. Меня так много предавали те, кому я верил.

Катя поняла, что он не о чае говорит.

– Скажи, ты давно живешь в лесу?

– Четыре года. Какое это имеет значение?

– А, какой срок тебе отмерили?

– Не твоё дело.

– Интересно просто. Вот, ты сказал, что сбежал из тюрьмы, но, наверное, была причина. Почему ты не досидел свой срок?

– Ах, вот, что ты хочешь выяснить! – усмехнулся он. Несмотря на страх, она способна логически мыслить. Если бежал, значит, должна быть причина. Чаще всего, побег совершают из-за женщины.

– Я просто хочу выяснить, почему ты не хочешь, проводить меня до деревни. Кстати, где ты берешь мёд для чая?

Понятно, она просто заговаривает зубы. Правда, не ясно, зачем тянуть время, если хочешь попасть в деревню до темноты.

– У диких пчёл. Вернее, у домашних, но когда-то вылетевший рой, обосновался в лесу и одичал.

– Хорошо. А, молоко? – Она указала на бутылку с белой жидкостью.

Он посмотрел на бутылку, и засмеялся.

Правда, из-за его растительности, она не видела его губ, но слышала его смех.

– Это лосиное молоко.

– Не верю, – замотала она головой.

– Это твоё дело. Хотя в принципе, здесь ничего особенного нет. Люди давно доят коров, коз, лошадей, верблюдиц. Так почему нельзя подоить лосиху? Кстати, можешь попробовать, очень вкусное молоко.

– Нет, спасибо, – замахала она руками, и брезгливо сморщила лицо.

– Отказываешься, только потому, что никто никогда этого не делал.

– Вот, именно! Тогда, у меня другой вопрос. Откуда у тебя мука?

– С поля. Хочу сказать, что лес в состоянии прокормить человека, если обладаешь знаниями. Дичь – это мясо. Поймать зайца, утку, куропатку, не составляет особого труда. К тому же, есть ещё лягушки и змеи, которые тоже очень вкусные. Есть грибы и ягоды. Есть заброшенные поля, где несмотря ни на что, растёт пшеница, овес и горох. Есть водоёмы, где водится рыба. Есть тысяча растений, которые можно употреблять в пищу. И, есть дикие пчёлы, у которых можно брать мёд.

– Что ж, убедительно, и я даже верю. Но, как тебе удалось подоить лосиху?

– Подоить, не проблема. Труднее всего выследить, и спутать её.

– Понятно, значит, к людям ты не выходишь. Как долго ты намерен так жить?

– Не знаю, пока моё время не наступило.

– И, всё-таки, какой срок ты получил?

– Если тебя интересует цифра, то, она равна одиннадцати.

– Ого! За что же ты получил такой срок? Теперь, если поймают, то добавят. А, сколько отсидел, до побега?

– Нисколько.

– Почему? – удивилась искренне она.

– Бежал при транспортировке.

– Ах, вот так значит? Теперь понятно, почему ты прячешься в лесу. Значит, тебя разыскивают. Могу заверить, что в деревне милиции нет. К тому же, стационарных телефонов, тоже. Есть сотовые, но они в деревне не работают. Нужно подниматься на возвышенность, если хочешь позвонить. У меня телефона нет, ты это знаешь. Телефон есть у мамы, но ты его можешь забрать сразу, как только придём в деревню. Так сказать, для твоей безопасности.

– Логично, – кивком головы подтвердил он. – Как только я соберусь уйти, возвращаю телефон, ты бежишь на возвышенность, и сообщаешь в полицию. Интересно, как далеко я смогу уйти. И зачем мне себя показывать в деревне?

– Значит, ты думаешь, я могу предать человека, который спас мне жизнь.

– Я не исключаю эту возможность. Я уже говорил, что меня предавали те, кому я доверял. Ладно, расскажу, что со мной произошло. Четыре года назад я служил в отряде особого назначения. В общем, в спецназе. Начались рейдерские захваты предприятий, где нас использовали, для усиления. Вот, на одном таком рейдерском захвате, я стал свидетелем. Скажу сразу, не желанным свидетелем преступления. Мне пришлось бежать, чтоб не быть убитым. На юридическом языке – это дезертирство. Мне пришили преступление, которому я был свидетелем, и я стал матерым преступником. Меня укрыл друг, которому я верил, а он предал меня. Как говорится, сдал. Тогда мне удалось ускользнуть, и нашел я убежище, у своей подруги. Даже больше, чем подруга, она была моей невестой. Но, она тоже меня предала. Проще говоря, таким, каким я к ней пришел, я ей был не нужен. Как можно клясться в любви, и подсыпать снотворное. Когда я отключился, она сдала меня тепленьким. Меня взяли в час ночи, прямо в постели. Через неделю был суд, и мне присудили одиннадцать лет. В зале суда я узнал, что убил директора из личной неприязни. На суд пришла девушка. Что греха таить, довольно симпатичная, и сказала, что мы в скором времени должны были пожениться. Хоть видел я её впервые, но в целом мне понравилось, что она собиралась за меня замуж. Жаль, что об этом я узнал только в суде. К тому же она сказала, что директор к ней постоянно приставал. Она мне об этом рассказывала, и я неоднократно грозился убить его.

– И, ей поверили?

– Ещё бы. В её квартире, нашли мою рубашку с пятнами крови директора. Я приказал её выбросить, а она забыла. Мой адвокат, понял, что это подстава, попросил отложить суд, для ознакомления дела, но суд отклонил его просьбу. После приговора суда, он посоветовал, подать апелляцию. Меня повезли в тюрьму, но по дороге, неожиданно сломалась машина. Конечно, всякое бывает, но здесь особый случай. Когда меня выпустили из машины, и сняли наручники, я понял, что меня сейчас убьют, как будто была попытка к бегству. Умирать не хотелось, поэтому я стал действовать на опережение. Я положил конвой на землю, забрал оружие, и ушел в лес.

– Да, если ты убил конвой, то ты действительно преступник, – высказала своё мнение Екатерина.

– Ошибаешься, не убивал я их. Живы они и здоровы. Я отключил их на короткое время, как выключатель. Кстати, именно они стали охотниками, а я зверем. На меня устраивали облаву, устраивали засады, но я не такой наивный, как они думают. Теперь понимаешь, почему я тебе не верю. Откровенно говоря, я считаю тебя «засланным казачком». Приманка, которая выведет меня из леса.

– Теперь ясно, почему ты не хочешь, проводить меня до деревни. На ночь глядя, я, конечно, не пойду, поэтому останусь здесь до утра. Не знаю, хватит ли мне смелости завтра пройти по лесу двадцать километров одной, но утро вечера мудрее.

– Не боишься остаться с Дикарём в одной хижине?

– Конечно, боюсь, но из всех зол, выбираю меньшее. Кажется, у меня три варианта: или меня съедят звери, или я умру от страха, или ты изнасилуешь меня. Во всяком случае, после этого, я надеюсь, ты меня не убьёшь. Если на тебе нет крови, то зачем тебе моя.

– Логично, – одобрительно кивнул он. – Значит, поступим следующим образом. Ты допиваешь чай, и топаешь в деревню. У меня мало времени. Понятно?

От негодования, она сжала кулаки. С каким бы наслаждением, она бы сейчас врезала ему по небритой морде. Он понимает, что выгоняет её на съедение зверям.

– Зачем ты спас мне жизнь, если желаешь, чтобы меня съели звери?

Он задумчиво осмотрел своё жилище. Уступить ей гамак, значит, самому спать на полу. Вот, только постелить нечего, спальными принадлежностями не располагаю. Хотя, спать, скорее всего, не придётся. Ночь будет тревожной. Или прогнать? Да, только это тоже не лучший вариант. В этом случае, нужно спешно менять место пребывания. Допустим, час на сборы и пять часов на ходьбу. А, стемнеет, хорошую стоянку, трудно будет найти. Можно согласиться проводить её до деревни. Только выдвигаться нужно, часиков в пять. Пять часов ходу, и будет десять. В одиннадцать темнеет. Если это спланированная засада, то будут ли «охотники» искать меня в ночном лесу. Скорее всего, нет, значит, можно рискнуть. Какие последствия? Быстрым шагом, я доберусь до жилища за четыре часа. Час на сборы, это четыре часа утра. Да, в пять уже светает. Скорее всего, с рассветом они отправятся на поиски. Судя по всему, поедут сразу к мосту. На это уйдёт ещё час. Значит, в моём распоряжении два часа. За это время, мне нужно на значительное расстояние оторваться от «охотников». Необходимо заранее определить направление, на Север, на Юг, Запад или Восток. А, может двигаться к деревне? Хорошая идея. За два часа я буду на полдороге. Значит, если они поедут к мосту, я их увижу. Если не поедут, значит, идут лесом. Тоже неплохо. Спрятаться, пропустить их, и двигаться дальше. Предчувствие меня ещё не подводило, а искать у самой деревни, они точно не будут. Чтоб быть абсолютно уверенным, нужно убедить девушку, что я стараюсь держаться подальше от людей.

Когда он не ответил и стал задумчивым, Катя поняла, что он принимает трудное решение. С другой стороны, она стала свидетелем его места пребывания. А ему в данной ситуации, нужно быть крайне осторожным. Пожалуй, прав он в том, когда предают друзья, нельзя доверять никому. Даже, если он прогонит меня, я никуда не пойду. В крайнем случае, буду ночевать под деревом. Или на лестнице, это безопаснее. Ночевать – это громко сказано. Ночь, конечно, будет бессонной.

Он пристально посмотрел на неё, и указал на кружку.

– Допивай чай, я отлучусь на время.

Катя поняла это, не как будто он выйдет на десять минут, и скоро вернётся. Судя по всему, пока она пьёт чай, он решил смыться.

– Я пойду с тобой, – решительно заявила она. Её пугало, не только одиночная прогулка по лесу, но и остаться здесь в одиночестве.

– Нет, ты останешься здесь, – приказал он.

– Я поняла, ты хочешь меня здесь бросить.

– Не говори ерунды, – отмахнулся он. – Я просто хочу в туалет.

Она расслабилась. Она вообразила себе, Бог знает, что, а он всего лишь хочет в туалет. Смешно. Караулить, когда он будет справлять нужду.

– Извини.

Он понимающе кивнул, и вышел. Спустившись на землю, пробрался к мосту, и внимательно осмотрелся, не упуская из вида никакую мелочь. Ничего не изменилось, да и движения не наблюдалось. Прислушался к щебетанию птиц. Если понимаешь, то от них можно получить полезную информацию. По пению птицы можно узнать, о приближении человека или зверя. Судя по всему, ни тех, ни других в радиусе километра, нет. Вернувшись в хижину, он увидел, Катя, прислонившись головой к стене, дремала. Убедившись в очередной раз, что она довольно привлекательная женщина, и при других обстоятельствах, непременно бы закрутил с ней роман.

Но стоило ему сделать шаг, как она открыла глаза. Карие глаза, полные доверия.

– Тебе предстоит дальняя дорога, если хочешь отдохнуть, я растяну гамак.

– Ты прогоняешь меня?