Глава 1

Жизнь на острове Эфкрол текла своим чередом. Этот остров всегда был спокойным уголком света. От войн, громом проходивших по миру, и громких событий истории до него долетали только слухи.

Хотя двадцать лет назад на Эфкроле случилось одно довольно-таки странное событие. Произошло это в доме рыболова Ланнокса. И только он да ещё его жена помнили о том происшествии. Почему о нём так быстро позабыли остальные свидетели, осталось загадкой.

В одну из тех осенних ночей у Ланнокса родился сын. И внезапно в ту же ночь объявился некий Ноккагар. Он повелел назвать новорождённого Тэлеском, сказав, что младенцу суждено стать одним из Трёх Избранных, а также передал Ланноксу конверт с посланием для Тэлеска, после чего и покинул порт Албор.

Ланнокс понимал, что вскоре тот волшебник вернётся и увезёт Тэлеска в Гэмдровс. Часто он открывал старый сундук в чулане в надежде не найти там никакого послания, но конверт всегда лежал на прежнем месте. Много раз в отчаянии рыболов намеревался сжечь это проклятое письмо, но вовремя одумывался, понимая, что его уничтожение не изменит судьбы сына.

Годы пролетели быстро. Роковая дата приближалась с неумолимой быстротой. И вот этот день настал…

Рано утром Ланнокс возвращался с ночного лова. Всю ночь он не столько ловил рыбу, сколько думал о том, что же будет после двадцатилетия сына. Именно этой ночью двадцать лет назад порт Албор посетил маг Тригорья, именно в эту ночь Тэлеск достиг совершеннолетия.

Уже у самого дома Ланнокс оглянулся на море, думая уже увидеть там корабль Ноккагара. Но горизонт моря был чист.

Харнат, занятая приготовлением пищи, поздоровалась с мужем и поинтересовалась, велик ли был улов на сей раз.

Ланнокс сел на лавку и задумчиво ответил:

– Я больше размышлял этой ночью, чем рыбачил…

Харнат сразу поняла, что так гложет мужа, но не нашлась, что сказать, а только вздохнула.

– А где Тэлеск? – спросил Ланнокс.

– Он вышел за дровами. Холодное утро…

Ланнокс опять задумался.

– Ты заметила, что происшедшее в ту злосчастную ночь вновь всплывает в памяти наших родственников? – изрёк он. – Уж не замешана ли в этом магия?

Харнат промолчала.

– Тэлеску исполнилось двадцать лет, – раздумчиво произнёс Ланнокс, с грустью взглянув в окно.

– Значит, время пришло, – сказала Харнат. – Теперь ты должен передать ему письмо волшебника. Надеюсь, ты сохранил его?

– С трудом, – ответил Ланнокс. – Ты не можешь и представить себе, как я мучился все эти двадцать лет! Иногда я доставал проклятое послание… Я смотрел на него и так хотел сжечь его, разорвать, выкинуть! Я ненавижу этот конверт. Я многое бы отдал за то, чтобы всё, что произошло тогда, стало неправдой, выдумкой, чей-то дурацкой шуткой!

Войдя в чулан, Ланнокс отбросил крышку сундука. Опустив в него руку, он достал оттуда пожелтевший за двадцать лет бумажный конверт. В сотый раз за все эти годы он убрал с него нити паутины. Когда он вышел с конвертом в руках, в дом вошёл высокий парень с прямыми чёрными волосами, что беспорядочно ниспадали на его плечи. Войдя, он бросил у камина большую охапку дров, отряхнулся и весело произнёс, обращаясь к Ланноксу:

– Доброе утро, отец!

– Доброе ли оно? – отнюдь не весело ответил Ланнокс и, мельком взглянув на конверт в своих руках, сказал: – Но, как бы то ни было, здравствуй, сын. Поздравляю тебя с двадцатилетием!

– В чём дело? – спросил Тэлеск, увидев печальные лица родителей. – И что за конверт ты держишь в руках?

– Мы должны тебе кое-что рассказать, Тэлеск, – произнесла Харнат. – Двадцать лет я и твой отец со страхом ждали этого дня. Годы утекли рекой, и вот неминуемый момент настал.

– Твоё имя, Тэлеск, было дано тебе неспроста, – сказал Ланнокс. – Знай, что это имя дано тебе не родителями. Не мы назвали тебя так.

И Ланнокс поведал сыну обо всём, что произошло в ту злосчастную ночь в стенах этого самого дома. Тэлеск слушал всё с превеликим удивлением. Вначале он подумал, что родители просто шутят, но их лица были озабочены и серьёзны. С трудом верилось юноше, что он Избранный. Хотя именно это означало данное ему имя.

Вскоре Ланнокс дошёл и до послания.

– Вот оно, – сказал он, протягивая Тэлеску жёлтый конверт. – Ты не представляешь, сын, скольких трудов и мучений мне стоило сохранить его. Мысль о твоём неотвратимом уходе нещадно терзала мою душу. Но я всё же нашёл в себе силы противостоять желанию уничтожить письмо, и оно сумело долежать до назначенного срока. Как видишь, оно невредимо. И ты получаешь его в своё двадцатилетие. Не знаю, будет ли оно для тебя подарком, но ты должен это прочесть. Волшебник сказал, что после прочтения ты сам всё поймёшь.

– И о чём же здесь пишется? – спросил Тэлеск с недоумением.

Ланнокс пожал плечами и дал ответ:

– Я не читал его. Хотя однажды я чуть было не сделал это.

– Лучше и не давай нам читать его, сынок, – взволнованно добавила Харнат.

Тэлеск, не отрывая взгляда от конверта, вышел из дома и сел на желтоватую, слегка задетую осенью траву.

Конверт действительно был не распечатан. Он не решился вскрыть его сразу, и какое-то время просто крутил в руках. Наконец он аккуратно надломил печать на конверте и вынул оттуда столь же пожелтевший, как и сам конверт, кусок хрустящего пергамента. Он был свернут вчетверо.

Послание было написано ровным, разборчивым почерком, поэтому читалось легко, тем более что язык написания оказался родным для Тэлеска. Оно гласило:

Здравствуй, Тэлеск! Сейчас, когда ты держишь в руках этот лист бумаги и читаешь эти строки, тебе, наверное, уже двадцать лет. Именно с твоим двадцатилетием твой отец должен передать тебе письмо. Ежели так, то настал час для того, чтобы ты узнал всю правду о себе. Я буду краток в этом письме.

Знай, Тэлеск, сын Ланнокса, что ты избран, дабы стать одним из Трёх Меченосцев, в чьих руках будет спасение нашего мира от Короля Мрака. Думаю, ты слышал о нём хоть что-нибудь. Но всё же для твоего осведомления, я хочу вкратце поведать тебе о событиях далёкого прошлого.

Дардол, Король Мрака, невесть откуда пришёл в Гэмдровс ещё в начале второй эпохи его существования, которая заслужила себе впоследствии имя Первого Мрака. Появившись в Гэмдровсе, Дардол поселился в горах Ноккуа и воздвиг там Фракнакар, Башню Тьмы (чаще её называли просто Даргирд). Поселившись в этой крепости, Дардол начал свои злодеяния. Он сотворил фрэгов, а позже эксиотротов (возможно, и драконы, которые родились из жерла огнедышащей горы Ундохан, – тоже его рук дело).

Вначале его Тёмное Войско обрушило удар на княжество, что находилось на востоке от Гиблой Пустыни. С первым наступлением в княжестве был посеян хаос и разрушения, а со вторым оно было стёрто с лица нашего мира. Лишь немногим удалось спастись. Потом полчища Дардола поставили точку в истории великого Королевства Запада. И вскоре все земли от западного побережья вплоть до хребта Эрхат-Оден окутала вечная тьма.

Шаги Дардола впечатлили весь мир, но не все его замыслы прошли так, как он желал. Первое поражение он потерпел в знаменитой Войне Ярости, пытаясь захватить Хоромходэк, что и по сей день располагается за Великим Лесом. Войска Дардола были полностью уничтожены, а сам Король Мрака и Шестеро Колдунов скрылись от наказаний. Но не прошло и четырёх десятков лет, как Дардол вернулся в Ноккуа и стал восстанавливать разрушенный Даргирд. Восстановив его, он дал твердыне новое имя. Она стала зваться Колморнут, то есть Возрождённая. Но вскоре он споткнулся во второй раз. Переоценив свои силы, Дардол ударил по твоей стране – по Эфоссору, войска его были вновь разбиты. После этого он исчез надолго, чем и завершилась Первая Эпоха Мрака. Но даже с его уходом в Гэмдровсе не воцарился мир, ибо его прислужники не думали сдаваться и почти три тысячелетия досаждали светлым народам без помощи своего господина.

И вот в наше время Дардол вернулся. За три года до твоего рождения, по небу пролетел гигантский дракон, тело которого пылало багряным огнём. Он поселился в пещерах пика Ханборун в Закатных Горах. Се и есть возродившийся Дардол. И он возобновил злодеяния: создал мандроглинов и думтеров. С каждым годом сотни новых драконов появляются с постоянными извержениями Ундохана. С невероятной быстротой он захватил Вирлаэсс.

Нынешний Дардол ещё более могуществен, нежели прежний, и только Три Меченосца спасут мир от гибели.

Ежели ты гадаешь о том, к чему я рассказал всё это, пойми, что сейчас тебе следует знать хотя бы что-то об истории Короля Мрака. Дальше ты узнаешь больше. Скоро я прибуду и заберу тебя с острова. Наш путь будет лежать в Хилт. Сейчас у тебя много вопросов, но просто наберись терпения. Всему своё время.

Жди меня…

Ноккагар.

Прочтя послание дважды, Тэлеск окунулся в раздумья. Как ко всему этому относиться, он не знал: радоваться или огорчаться. Он всегда мечтал побывать в Гэмдровсе, на великой земле, где властвуют самые разные народы. Но теперь путешествие в Гэмдровс для него станет путешествием в страны, где опасность будет подстерегать его на каждом шагу. Ведь Дардол, должно быть, объявит охоту на него. Однако, Тэлеск всё же чувствовал, что невзирая на это, что-то тянет его туда. Он желал увидеть высоченные горы, зеленеющие леса, быстрые, прозрачные реки и необъятные просторы цветущей, исполненной чудес земли.

И что же? Вот она, возможность! Для осуществления давней мечты представился хоть какой-то случай. Судьба намеревается послать его в Гэмдровс, но ценой этому может стать его жизнь. Но если жребий пал свыше, то с этим уже не поспоришь. Если, конечно, этот жребий пал именно оттуда. На удивление самому себе Тэлеск готов был смириться с неожиданными переменами в столь неприметной до сей поры жизни.

Глава 2

Время шло. С тех пор как Тэлеск прочёл послание волшебника, он стал плохо спать по ночам. Часто посреди ночи он одевался и выходил из дома. Люди в округе стали поговаривать, что сын Ланнокса бродит во сне. Каждый раз, гуляя под звёздным небом, он изредка поглядывал на море в надежде увидеть там парус, а, быть может, в надежде не увидеть его – точно Тэлеск и сам не знал, на что надеялся. Бывало, ночи напролёт он проводил на морском берегу, пребывая в глубоких раздумьях.

Утром чуть свет Тэлеск мчался всё на тот же берег и наблюдал за кораблями, которые входили в гавань порта. Часто он не возвращался домой даже пообедать.

– Мы уже теряем Тэлеска! Теряем раньше, чем следовало ожидать, – сказал однажды Ланнокс, поглядев из окна дома на омываемый прибоем берег.

– Просто наш сын пребывает в волнениях, – отозвалась Харнат.

– В волнениях! – усмехнулся Ланнокс. – Неужто ты столь слепа, Харнат, что не замечаешь, как Тэлеск отдаляется от нас. Он с той поры, как получил треклятое послание, изо дня в день лишь молчит, думает о чём-то, словом лишним не обмолвится.

– Это пройдёт. Ведь объяснить это не сложно. Всё переменилось для Тэлеска слишком резко. А это послание? Представь, каково ему сейчас! Он ведь до недавнего времени ни о чём не подозревал, жил себе тихой, размеренной жизнью, как всё на нашем острове. И вдруг такое навалилось. Он ещё не свыкся со своей судьбой… Так повёл бы себя каждый.

– Так, как он? – переспросил Ланнокс. – Не знаю, Харнат… На днях ко мне подходил его друг Дагас, и принялся расспрашивать что да почему. Говорит, что Тэлеск стал каким-то странным, отдалённым.

Харнат только вздохнула.

– Я и сам вчера в этом убедился, – продолжал Ланнокс. – Взял его с собой в море, думал, что поможет. А помощи от него толком и не получил. Он постоянно молчал и пялился в горизонт. Покажись там вчера корабль, он бы точно в воду бросился, навстречу бы поплыл.

– Нет в этом ничего удивительного, – проговорила Харнат. – Надоела Тэлеску здешняя рутина. Он молод. Как и его сверстники, он рвётся в Гэмдровс. Но, в отличие от остальных, он получил шанс. А что ему делать здесь? Там больше возможностей построить себе нормальную жизнь.

– Не надоела бы Тэлеску жизнь в Алборе, кабы не послание, – возразил Ланнокс.

– Зачем ты во всём послание-то винишь? И без него Тэлеска бы в Гэмдровс потянуло. Сейчас он просто напряжен: ожидает прибытия волшебника.

– Ожидает?! – вспыхнул Ланнокс. – Да он ждёт не дождётся этого старого ведуна, будь тот неладен! Тэлеск просто мечтает покинуть остров! Не нужны мы ему больше! Разве ты не видишь? Даже свершив свою проклятую миссию, он и не подумает о возвращении!

А тем временем Тэлеск был на берегу, сидел на каменистых склонах неподалёку от пристани и наблюдал за только что причалившим челном. Обычно он сломя голову мчался на самую пристань, стоило только какому-либо кораблю показаться на далёком горизонте, а, когда тот причаливал, Тэлеск всегда внимательно разглядывал сходивших с него людей: нет ли среди них кого-нибудь с деревянным тригорским посохом. Но увы, – никто из гостей острова не походил на чародея. Они были кем угодно: моряками, торговцами, плотниками, воинами, рыболовами, – но только не магами.

Более месяца уже прошло, а волшебник всё не приезжал. И вот, когда тот маленький челнок причалил, Тэлеск решил остаться на месте в силу усталости и просто наблюдать издалека.

Наконец с борта челна сошёл человек. Это был седой старец с длинной бородой и длинными седыми волосами. На нём была синяя мантия, подвязанная синим поясом. На плечи был накинут старый плащ, и он тоже был синего цвета. Небольшая дорожная сума висела через плечо. В руке старца был кривой посох, и было издалека видно, что верхний конец его был вырезан в виде трёх зубцов. Символ Тригорья!

Сердце запрыгало в груди Тэлеска. Несомненно, это был волшебник. А какой ещё волшебник, если не Ноккагар, мог приплыть сюда, на далёкий Эфкрол. Юноша вскочил и бросился бежать в сторону пристани.

Волшебник тем временем размеренным шагом двинулся в сторону хижин. Тэлеск уже почти догнал его. Но при беге он смотрел не на дорогу, а на мага, и, как назло, под ноги попал какой-то корень, накрепко вросший в землю; не заметив его, юноша запнулся и с глухим звуком распластался на земле.

Старец тотчас же остановился и повернулся в сторону рухнувшего наземь Тэлеска. Тот медленно встал и отряхнулся. Вначале седобородый маг без особенного интереса оглядел юношу, но потом взгляд его внезапно изменился, и Тэлеск почувствовал это. Волшебник смотрел на него уже пристальным, задумчивым взором, а в его глубоких карих глазах, которые были наполовину скрыты свисающими клочьями бровей, замелькали, казалось, какие-то воспоминания из далёкого прошлого.

Наконец старец кашлянул и мягким и в то же время суровым голосом заговорил на Межнародном языке, который известен всем народам Гэмдровса:

– Ну здравствуй же, Тэлеск, сын Ланнокса!

Юноша неуверенно кивнул ему. Слегка прихрамывая и потирая ушибленное колено, он подошёл ближе.

– Вы… Ноккагар? – спросил он.

Он всё же до конца не верил в то, что перед ним воистину тот самый Тригорский чародей.

– А ты ждал кого-то другого?

– Как вы меня узнали? – спросил Тэлеск.

– Люди меняются только внешне, – произнёс маг.

Не торопясь они направились к жилищу Ланнокса.

– Сегодня твоя жизнь резко переменится! – сказал по дороге Ноккагар. – Готов ты к этому или нет, меня не волнует. Но свою прошлую жизнь можешь забыть. Ты больше не простак, обречённый влачить жалкое существование. И ты должен принять это, ибо такова твоя судьба.

Тэлеск выслушал мага и обеспокоенно посмотрел на него. На лице юноши ясно читалось, что он вспомнил нечто очень значимое.

– Я готов покинуть Эфкрол, – сказал он. – Но готов ли я к остальному?

– Я понимаю, что тебя тревожит, – сказал маг. – Но всё уже учтено. Ты никогда в жизни не держал в руках меч… Ты не владеешь ни одним из видов оружия. Но это не так страшно. Можешь быть спокоен: меч, который ты будешь владеть, сам станет твоим наставником в искусстве боя.

– Моим наставником? – недоуменно переспросил Тэлеск. – Как это возможно?

– Возможно всё, Тэлеск, но есть силы, которые не дают всему претвориться в жизнь. У тебя ведь будет не обычный меч, какими владеют воины королевств Гэмдровства, не такой, какие куются в несметном количестве кузнецами всего мира. Мечи, созданные для Трёх Избранных, обладают кое-какими волшебными свойствами. К примеру, одним из них является то, что оружие Избранного во время боя способно чудесным образом подсказывать хозяину, а иногда и управлять его движениями. Так что со временем ты обретёшь навыки искусного владения даже самым обычным мечом.

Вскоре Ноккагар и Тэлеск вошли в дом. Отец и мать Тэлеска гостеприимно встретили волшебника, но судя по выражениям их лиц, они не были рады такому гостю.

– Я за твоим сыном, Ланнокс! – без всякого приветствия произнёс чародей. – Разумеется, ты и сам догадался.

Хозяин дома лишь промолчал в ответ. Волшебник продолжал:

– Мне поручено увезти вашего сына в Гэмдровс. Так велел великий Экгар. Никто не вправе усомниться в праведности его приказаний. И цель моя не забрать его у вас, но направить на путь, который уготовила ему судьба. Завтра на заре мы с Тэлеском отправляемся в Гэмдровс. А пока готовьте его к путешествию.

Наступило хмурое осеннее утро. А вместе с ним настал и тот час, когда нужно было отправляться в путь. Едва открыв глаза, Тэлеск вскочил и стал одеваться. Поверх старой рубахи он надел тёплый жилет, а сверху накинул поношенный плащ с перетёртыми краями и большой заплатой на месте плеча. После этого юноша покинул комнату. Покинул надолго, если не навсегда.

Ноккагар сидел в старом деревянном кресле у камина и смотрел на пляшущие языки пламени. Родители Тэлеска стояли рядом и робко вслушивались в слова мага, который вполголоса говорил:

– Ваш сын любит вас. Не раз он вспомнит по дороге тепло и уют этого старого дома. Он будет скучать по вам не меньше, чем вы по нему. Поверьте мне, я говорю вам лишь то, что вижу в его сердце.

Тэлеска все увидели сразу, и никто более не произнёс ни слова. А Тэлеск молча подошёл к очагу. Некоторое время все четверо смотрели на огонь. У каждого в голове крутились свои собственные мысли, и каждый предпочёл оставить их при себе. Ноккагар внезапно прервал молчание, твёрдо промолвив одну лишь фразу:

– Пора!

И по этим словам все одновременно двинулись к выходу. Тэлеск надел на плечи собранную ещё с вечера котомку, Ноккагар взял свою кожаную суму, и они вышли из дома. Родители Тэлеска тоже покинули дом, чтобы проводить путников.

На улице не было ни души. Весь Албор ещё спал и пробуждаться, видимо, пока не собирался. Над землёй ещё висели утренние сумерки. Всё окрест было безмолвно и неподвижно, слово на холсте художника. «Ни ветерка! Как же мы будем плыть?» – подумал Тэлеск, глядя на спящие деревья. Листва их, уже успевшая пожелтеть, не издавала привычного шептания. Всё молчало.

На море стоял полный штиль. Тэлеск всё ещё ломал голову над тем, как Ноккагар собирается отправить в море корабль при полном безветрии. Не вёслами же грести до самого Гэмдровса! Но, похоже, одного Тэлеска это и волновало.

В восточной стороне горизонта небо было окрашено пунцовым заревом восхода. На берегу рядами лежали перевёрнутые кверху днищем рыбацкие лодки. Тэлеск и Ноккагар прошли на деревянный причал, а за ними с мрачными лицами последовали родители Тэлеска. Здесь было пришвартовано с десяток небольших кораблей. Смотритель пристани мирно дремал, сидя на крыльце. Он приоткрыл глаза, когда услышал шаги, и вновь закрыл их, когда увидел мага. Среди кораблей был и маленький челнок чародея. Ноккагар отвязал его сразу и затем взошёл на борт. Лодка слегка качнулась, и деревянные доски приветливо заскрипели.