– Звучит, по меньшей мере, странно, – с усмешкой произнёс Ноккагар. – Но такой вариант спрятать Камень с одной стороны очень неплох, ибо, насколько мне известно, гоблины такие существа, с которыми при правильной договорённости можно заключать честные сделки, не опасаясь предательства с их стороны. К тому же они не слишком жаждят власти и могущества, хотя при всём этом те ещё злыдни. Кроме того, они редко общаются с надземным миром. Но…! Подумай сам, мыслимо ли бросаться столь ценным и опасным предметом? Если только, это всё не сделано намеренно… Ладно, спи! На заре выдвигаемся.

– Доброй ночи, – ответил юноша.

Следующее утро выдалось малость морозным и хмурым. Земля блестела от инея. Двое седоков были уже в пути. Холмы Эрвара возвышались теперь далеко позади, а в западной дали висела серая пелена тумана. Ещё дальше, за нею, непреодолимой преградой высились едва различимые очерки вершин Небоскребущего Хребта.

– Где же кончается этот величественный хребет? – спросил Тэлеск, кивнув на запад. – Сколько мы скачем по Гэмдровсу, столько я вижу его вершины, и конца его не видно впереди.

– Ханборун – одна из последних его вершин на юге, – ответил Ноккагар. – Это довольно далеко отсюда, почти у самого залива Айравун.

Тэлеск молчал. Он не слушал Ноккагара, потому что его отвлекло кое-что другое. Он напряженно прислушивался к чему-то.

– Ноккагар, – обратился он к магу, – вы слышите этот странный звук?

Волшебник кивнул.

– Да, я тоже его слышу, – сказал он. – Ветер несёт с юга какой-то отдалённый гул. На далёкие раскаты грома не похоже, да и небо впереди ясное.

Всадники скакали, а гул становился всё громче, всё отчётливее. Вскоре он превратился в грохот, который постепенно заглушил все прочие звуки. Ноккагар встревожился не на шутку. Он велел немедленно спешиться для предосторожности. И это чуть было не стало его ошибкой. Остановившись и спрыгнув с лошадей, путники почувствовали нарастающую дрожь почвы под ногами.

– Похоже, – произнёс Ноккагар, – это…

Но договаривать было некогда, да и необходимости в этом уже не было. Из-за поворота дороги выскочили несколько белоснежных животных. Понять, кто это, было нетрудно. Это были не кто иные, как единороги. За ними выскочило ещё с десяток, затем ещё и ещё. И вот, прямо на путников с невероятной скоростью нёсся несметный табун. Он занимал не только всю ширину дороги, но и обочины, и прилегающую землю. Серебром поблёскивали их могучие рога, пышные гривы их развевались, а довольно длинная шерсть лоснилась в лучах солнца. Из широких ноздрей с выдохами вылетали струи пара.

Это были величественные создания, прекраснейшие из всех творений Эндармира – единороги, кланты. В Эфоссоре их называли маноклантами. Недаром во времена Эпохи Процветания королева Вирлаэсса Хаматра назвала этих животных священными.

Тэлеск смотрел на них как заворожённый. Так прекрасно было это зрелище, что красота и величие его очаровывали. И только окрик Ноккагара вернул его к действительности.

– В сторону! – что было мочи выкрикнул Ноккагар, пытаясь перекричать громоподобный топот бесчисленных копыт. – Прочь с их пути!

Тэлеск опомнился. Вместе с чародеем они вскочили на лошадей и, свернув направо, помчались в сторону от дороги. Отдалившись на безопасное расстояние, путники остановились, чтобы пропустить огромный табун единорогов.

Тысячи ослепительно белых созданий проносились мимо них вдоль дороги на север, а из-за поворота нескончаемым потоком появлялись всё новые и новые сотни клантов.

Лошади, тем временем, словно взбешённые, пытались рваться вслед за табуном, едва не скидывая наземь седоков. Ноккагар и Тэлеск едва удерживали их от внезапного желания следовать за древними братьями.

Вот наконец и последние единороги пронеслись мимо путников. Старец и юноша подождали, когда ветер рассеет пыль, поднятую огромным табуном, и лишь тогда возвратились на дорогу.

– В жизни не видел ничего подобного! – восхищённо вымолвил Тэлеск.

– Я тоже вижу такое впервые, – ответил Ноккагар. – Но я слышал, что в прошлом году уже было нечто подобное. Только что, Тэлеск, мы с тобой стали очевидцами грандиозного события, которое войдёт в историю Гэмдровса как Великое Переселение Клантов. Они бегут из родных земель, которые были обжиты ими много столетий назад. Год назад другой табун клантов пронёсся на север этим же самым путём. По слухам тот табун по численности много раз превосходил этот.

– Но что заставляет их бросать родные земли? – спросил Тэлеск.

– Тьма разрастается на юге, – сказал волшебник, пытаясь усмирить коня, который в очередной раз рванулся в сторону многотысячного табуна. – Помнишь, я говорил тебе в своём послании о том, что Дардол захватил Вирлаэсс? Так вот… Именно на землях Вирлаэсса располагается так называемый Клантский Лес, у восточных отрогов Небоскребущего Хребта. Вероятнее всего, фрэги, толдвиги и прочая нечисть уничтожают ту пущу и убивают клантов, поэтому те и вынуждены покинуть обжитые места.

Тэлеск задумчиво посмотрел на север. Табун клантов стремительно удалялся.

– А если Тьма будет изгнана из того леса, возвратятся ли они домой? – спросил он, обернувшись к Ноккагару.

– Вряд ли, – ответил тот.

– Почему?

– Во-первых, в какой лес? Не думаешь ли ты, что нечисть посрамится стереть его с лица земли? После падения Мрака в Вирлаэссе это королевство навеки останется безжизненной пустошью. Это ясно как день. Ведь так и случилось некогда с древним Королевством Запада, что располагалось далеко за Небоскребущим Хребтом. – Ноккагар неопределённо указал рукой на запад. – Оно было основано ещё в начале Первой Эпохи Мрака и просуществовало меньше семисот лет, прежде чем Дардол покорил и уничтожил его. До тех пор королевство звалось Прекрасным Краем, Страной Песни, теперь же там лишь выжженная земля и голые камни, и нет там ни одной живой души. Посему клантам после гибели Короля Мрака будет уже некуда возвращаться. К тому же, ежели нам вообще суждено победить Его, никто ведь не известит их, что можно вернуться домой.

Всадники продолжили в путь. Остаток дня пролетел незаметно. К вечеру далеко на западе горизонта, за густыми хвойными лесами, стала виднеться сероватая завеса тумана. Она нависала над водами широкого внутреннего моря, а впереди, в глубокой лощине, окутанные вечерним сумраком, угадывались очертания множества построек.

– А вот и она! – произнёс Ноккагар, приподнявшись в седле и протянув вперёд руку. – Гавань Вечной Дружбы!

Да, это была она, знаменитая Гавань… Она была основана в 46-м году Второго Мрака королями Вирлаэсса и Антшины – Эннэнладом и Туретсаром – и королевой Эфоссора – Эрданнат, дочерью самого Эрдонира, – во имя вечного содружества между тремя королевствами. Однако в 1425-м году Антшина преступила клятву дружбы и союзничества, попытавшись захватить Эфоссор, из-за чего и была исключена из Союза Королевств.

Гавань Вечной Дружбы никогда не подвергалась нападениям, все войны обходили её стороной. Было ли то просто волей случая, или же здесь крылось что-то другое, неизвестно. Она развивалась и процветала. Эрварейны, хомагейны и анты правили здесь поочерёдно, по 10 лет, и передавали правление из рук в руки представителю соответствующей стороны. Хотя, после того как Антшина выступила с мечом на Эфоссор, Гаванью стали править только эрварейны и хомагейны. Но, как известно, Вирлаэсс, страна Сынов Хомагона, прекратил своё существование вскоре после возвращения Дардола, посему Эфоссор остался единственным и полноправным держателем власти в Гавани. Так уже без малого двадцать зим она находилась под знаменем Эфоссора.

Население же Гавани оставалось самым разным. Жили здесь выходцы из Эфоссора, Вирлаэсса, Ограждённого Королевства, а также, разумеется, из Хилта. И даже некоторые анты, как ни странно, продолжали спокойно жить здесь после предательства Антшины.

Всадники повели скакунов рысцой, въезжая в открытые деревянные ворота Гавани. Вернее сказать, ворота были не открыты, а лежали чуть поодаль, сорванные с петель. Тэлеск с удивлением посмотрел на них и вскоре обнаружил, что не только ворота, но и часть высокого частокола, ограждавшего Гавань Вечной Дружбы, снесена. Да не просто снесена, а разбита в щепки. По первому взгляду, можно подумать, что поселение подверглось вражескому нападению.

Но никакого нападения не было. Путники увидели это, уже двигаясь по улицам Гавани. Хотя и здесь местами остались следы недавних разрушений. У одного из каменных домов, который заметно превосходил в размерах все прочие, Ноккагар велел остановиться. Крыша дома была выложена гладкой черепицей, а над ней, развеваясь по ветру, красовался большой стяг. На нём был изображён корабль на фоне моря – эмблема Эфоссора.

Невзирая на вечернее время, на улицах было полным-полно народу, и большинство поселенцев о чём-то оживлённо разговаривали. Прислушавшись, Тэлеск смог разобрать то, о чём вели беседу три старика, которые сидели на лавке поблизости.

– Наши кони так, рвались, когда этот табун скакал, через Гавань, что чуть было не разрушили новую конюшню, которую я отстроил накануне, – возмущённо проворчал один из них.

– Хорошо, ежели это были последние, – сказал другой старик.

– Да, – вздохнул третий. – Коли так будет продолжаться, то я и не удивлюсь, если в один прекрасный день эти табуны сметут Гавань ко всем гоблинским праотцам!

– Да уж, – произнёс второй. – В прошлом-то году табун клантов растоптал всю мою рассаду, будь они неладны. Но это случилось ночью, когда все спали в своих домах. Да и в этот раз нам повезло, потому как была ночь, когда они пронеслись по Гавани. Но если такой табунище проскачет здесь ясным днём, когда улицы исполнены народу, то с таким же успехом будет растоптана большая часть населения.

– Частокол снесли, – проговорил первый. – Врата сорвали. И это уже второй раз. Коли они вновь здесь поскачут, то что там забор – крыши с домов съедут!

– Типун тебе на язык, Тонго! Моли Эндармира, чтобы такого не произошло! – упрекнул второй. – Всему виной проклятая нечисть! Это она выживает их из Клантского Леса! – Старик злостно погрозил кулаком на юг.

Так стало ясно, кто разрушил частокол и сорвал ворота. Получалось, что табун клантов пронёсся и через Гавань. Это случилось ночью, и разговоры об этом ещё не утихли. Оно и неудивительно, ведь произошло событие, которое будет навеки запечатлено в хрониках Гэмдровса.

Ноккагар и Тэлеск поднимались по деревянным ступеням на крыльцо дома.

– К кому мы идём? – спросил юноша.

– К Главному Капитану Гавани, – ответил волшебник. – Здесь его чаще называют правителем. Нужно договориться с ним о том, чтобы он одолжил нам корабль. Конечно, можно было бы попроситься пассажиром к каким-нибудь торговцам. Но, сам понимаешь, за любопытными взглядами непременно последуют лишние вопросы, которые нам не нужны… А после устроимся на ночлег. Я знаю отличную корчму.

Путники вошли в дом правителя. Они оказались в небольшом зале. Справа и слева у самых окон лежали изящной постройки лодки, отделанные позолотой, с посеребрёнными вёслами. От входа к противоположной стене убегал длинный разноцветный ковёр. Там, где этот ковёр заканчивался, стоял старинный стол с резными ножками. За столом в мягком кресле восседал плечистый мужчина зрелых лет, в чёрных шароварах и белой рубахе, поверх которой был надет меховой жилет. На ногах его были облепленные иссохшей глиной сапоги. Голову главного капитана окаймляла белая лента. На столе перед ним лежала кипа желтовато-белых листов пергамента, справа стояла чернильница с пером, а слева – куча маленьких мешочков, наполненных, вероятнее всего, монетами.

Увидев вошедших, он улыбнулся и вышел из-за стола. Только теперь Тэлеск заметил, что чёрные волосы его были собраны на затылке в длинный хвост. Кроме того, стало видно, что Правитель весьма высок ростом, на целую голову выше юноши и мага.

– Здравствуй, Ноккагар! – басовитым голосом произнёс он. – Давненько ты сюда не наведывался? Неужто в Хилт собрался?

– Здравствуй, Акиткер, – поприветствовал правителя маг. – Да, я держу путь в Хилт. Еду туда по одному важному делу! И пришёл спросить у тебя на время какой-либо небольшой корабль.

– Только маги Тригорья приходят с подобными просьбами! – воскликнул Акиткер. – Разумеется, не все такие просьбы я выполняю… Но тебе, Ноккагар, я готов одолжить хоть весь флот, тем более, если у тебя важное дело.

– Благодарю тебя, – улыбнувшись сквозь бороду, ответил волшебник, – но пока одного корабля мне будет достаточно.

– Ты сам сказал «пока»! – заметил Акиткер. – Пока тебе не нужен весь мой флот. Но времена меняются, и я не удивлюсь, если однажды ты попросишь его у меня. И я не откажу тебе! Вы едете с севера?

– Да, – коротко ответил Ноккагар.

– Нынешней ночью через Гавань на север промчались кланты. Их было много! Вы случаем не встретили их?

– Как же! Встретили. Они чуть не смели нас! – сказал Ноккагар. – Это было утром.

– Надеюсь, этот табун последний, – задумчиво проговорил правитель Гавани. – Всё в мире пошло наперекосяк! И когда же появятся обещанные Три Меченосца?!

– Я думаю, что достаточно скоро, – молвил Ноккагар. – Ждать осталось недолго!

Акиткер после слов волшебника с некоторым подозрением посмотрел на Тэлеска, но промолчал.

– У тебя случаем до меня никто из магов Тригорья не бывал? – спросил Ноккагар.

– Нет, – дал ответ Акиткер, – А что, должны были?

– Да. Наверно они появятся на твоём пороге на днях. Прошу, помоги им, если им нужна будет помощь главного капитана.

– Разумеется! – воскликнул Акиткер. – Если ты просишь, сделаю всё, что в моих силах!

Позже правитель Гавани снова сел за стол, взял чистый лист бумаги и что-то написал на нём.

– Вот, возьми это, – сказал он и протянул листок магу. – Разрешение на право пользования любым кораблём из моего флота.

– Благодарю тебя ещё раз, – сказал Ноккагар, взяв разрешение.

– Всегда рад помочь! – ответил Акиткер. – До встречи!

Ноккагар и Тэлеск попрощались и вышли из дома главного капитана.