***

Оссимур спешился и подошёл к бездыханному телу. С головы до ног оно было вымазано в серой глине. Только вокруг древка торчащей из спины стрелы образовалось тёмно-бордовое пятно.

– Ты был прав, Ардан, – проговорил он. – Это действительно наш беглец.

Ардан тоже спрыгнул с коня и, приблизившись, носком сапога перевернул мёртвого колдуна. Белки глаз налились кровью, а на лице мертвеца навсегда застыло выражение удивления.

– Я этого гада за версту узнаю, – сказал он, – Посмотри на него – он весь в грязи. Он и вправду в том овраге лежал. Провести нас удумал. Поделом ему!

– Зря ты его убил, – вздохнул Оссимур. – Пригодился бы ещё.

– Не удержался… Да и к чему он нам? Лишний груз…

Ардан пренебрежительно сплюнул и пошёл к лошади.

– Поехали в лагерь, – сказал он.

Оссимур кивнул. Он бросил последний взгляд на колдуна и вскочил в седло. В то время скакун Ардана уже прянул с места.

Два всадника стремительно помчались по каменистой дороге на восток.

ГЛАВА 9

– Как думаешь, как скоро нас начнут искать? – произнёс Алед.

– Кто?

– Воины Алкайгирда. Ты как-никак сбросил с моста карету наместника крепости.

– Пока эта весть дойдёт до места, мы будем уже далеко. К тому же очередная горстка людишек меня не пугает. Меня больше беспокоит то, что наш путь будет проходить мимо Гирданаоки, обители русалов. Но и это полбеды. Ближе к Тригорью мы будем проезжать вдоль опушки леса Мотходэк. Не нарваться бы там на алфейнов. С ними мне связываться точно не хочется.

– Ты говорил, что остальные колдуны – никчёмные проходимцы по сравнению с тобой, – усмехнулся Алед. – А сам боишься каких-то существ из сказок.

– Алфейны перестали быть существами из сказок два десятка лет назад. Они всё чаще выходят из леса Мотходэк после Войны и смотрят всё дальше вокруг себя. Тех, кто преследует учение Тьмы, они не слишком жалуют.

– Значит, колдуны не так уж и всемогущи, – сказал Алед.

– Ты вроде уже не так уж юн, но детской глупости тебе не занимать, – ответил Двимгрин. – Если бы колдуны и маги были всемогущи, был бы мир таким, какой он сейчас? Сила магии слишком преувеличена в глазах обывателей.

В скором времени тракт вывел к другой реке. Дальше он тянулся вдоль её берега. Колдун остановил повозку, чтобы устроить привал и позволить лошадям напиться. Алед спустился к воде. Река была невыразимо широка. Он бы даже счёл, что это озеро, если бы не движение воды, которое было хорошо заметно. Ещё больше впечатлял лес на другом берегу. Хоть он был довольно далеко, не составляло труда понять, что окутанные туманной дымкой деревья его необычайно высоки. Таких высоких деревьев Алед не видел за всю жизнь.

– А что там находится? – он указал на другой берег.

Колдун бросил взгляд за реку и произнёс:

– Глухая Пуща. Необычный край… С Великим Лесом, конечно, не сравнится, но всё же не лучшее место для беспечных прогулок.

– Почему?

– Там можно встретить таких тварей, о которых умалчивают даже страшные сказки. Я бывал там однажды и не пылаю желанием заглянуть туда вновь. В тот раз я едва унёс ноги из того леса.

– Разве всякого рода тёмные твари не должны служить таким, как ты?

– Глупости! – фыркнул колдун. – Разве олени, зайцы и куропатки служат тебе?

– Нет, – опешил санамгелец.

– Вот и не всякая нечисть признает нашу власть. Есть такие создания, которым нет дела ни до Шестерых Колдунов, ни до владельца трона в Омрачённом Королевстве. Для них не играет роли, кому ты поклоняешься – тьме или свету, воде или земле. Всё одно. Ты либо пища, либо забавная игрушка, либо то и другое одновременно.

Бросив опасливый взор в сторону Глухой Пущи, чьи гигантские древа темнели на другом берегу, Алед наклонился, зачерпнул ладонями ледяной воды и умыл лицо. После этого он неожиданно задал вопрос, который хотел задать ещё в трактире, но в силу известных причин не успел тогда этого сделать.

– А что, у тебя есть крепость? – спросил он. – Я слышал, твой знакомый в трактире упоминал об этом.

Двимгрин отвернулся и неспешно пошёл к воде.

– Есть, – раздражённо проговорил он. – А тебе какой интерес?

– Он сказал, что она в осаде…

– В осаде, – ответил Двимгрин. – Без малого девять зим войско Антшины стоит у моих стен. Анты уже строят свои здания в округе и повсюду ставят новые посты.

– И что, они не могут взять крепость?

Двимгрин усмехнулся.

– В первый год они пытались, – сказал он. – Но потеряли слишком много крови. Афройн неприступен. Антам ничего не оставалось, кроме как окружить крепость.

– Зачем она им?

– Когда-то Афройн принадлежал им. Анты возвели его на берегу реки Экалэс и объявили Великую Восточную Равнину своими владениями. Однако тогда они взяли на себя больше, чем смогли понести. Не буду рассказывать, как это произошло, но Антшина потеряла Афройн. Долгое время могучая твердыня стояла заброшенной, пока в тех местах не оказался я. Она мне сразу приглянулась тогда, и под моим руководством она была восстановлена. Многое я изменил, перестроил. С той поры Афройн по праву принадлежит мне. Однако девять лет назад анты в коем-то веке вспомнили о старой крепости и заявили о своих правах на неё. Я лишь рассмеялся в лицо полководцам, дерзнувшим приблизиться к моим стенам. С тех пор они держат его в осаде.

– И ты был в крепости, когда они пришли?

– Разумеется. Это мой дом, моя обитель.

– Как же ты тогда сумел покинуть её?

– Я тёмный маг, и у меня есть свои способы.

– Так отчего ты не уничтожишь врагов, собравшихся у твоих стен?

– Не вижу смысла. Я могу раздавить их в любой момент, но пока мне это ни к чему. Придёт время, и я это сделаю, но сейчас у меня есть другие дела. Толпа наивных глупцов у ворот меня пока мало беспокоит.

– У меня есть ещё один вопрос, – сказал Стрелок, подходя ближе к колдуну.

– Что ж, говори…

– Почему ты бросил Тригорский Орден? Из разговора в трактире я понял, что ты бывший маг Тригорья. Это правда?

Двимгрин смолчал, лишь неохотно кивнув. Заложив руки за спину, он задумчиво смотрел на бегущую воду.

– А что насчёт остальных колдунов из вашей шайки? – спросил Алед. – Они тоже?

– Что за вздор! Разумеется, нет. Они ничего не стоят. Всё, что у них есть – это сила, которую они безвозмездно получили от тёмного Мастера, когда поклялись ему в верности. Без неё они никто. Колдун – это лишь их звание и не более того. Я же не получал ничего в дар. Когда-то мой путь начинался в Тригорье. И я никогда в своих мыслях не называю себя колдуном. Предпочитаю зваться магом. Темным магом, если угодно.

– И отчего же ты предал их, господин тёмный маг? – напыщенным тоном спросил Алед.

– Я познал истину.

– И в чём она?

– Поймёшь сам, если пожелаешь, – ответил Двимгрин. – Если пелена, навеянная бесконечной ложью, когда-нибудь спадёт с твоих глаз, ты будешь поражён, сколь велик обман надземного мира.

– Это всё чушь, – отмахнулся Алед. – Мне ни к чему излишние премудрости. Предпочитаю жить проще.

– Живи, – ответил колдун. – Каждая тварь вольна влачить своё существование так, как ей вздумается.

С наступлением ночи они продолжили путь. Двимгрин так и не поспал. Похоже, что колдун вообще не испытывал нужды в отдыхе. Лошади покорно везли телегу вдоль реки. Слева блистала в тусклом свете бегущая вода. Цикады чуть заглушали уже до боли надоевшее поскрипывание деревянных колёс. По правую руку тонула во тьме редколесная равнина.

Алед почувствовал, что повозка замедлила движение, а затем и вовсе остановилась. Алед лежал на спине и смотрел в ночное небо. Когда он приподнялся, чтобы узнать о причине остановки, в глаза ему сразу бросилось сияние впереди. Что-то огромное на берегу реки, по очертаниям напоминающее большое здание, отражало лунный свет.

– То, о чём я говорил, – прозвучал голос Двимгрина. – Гирданаоки, сгинь он во Тьме!

Русалы… Аледу ещё не доводилось их встречать. За всю жизнь, проведённую в Межгорье, у него просто не было возможности их увидеть. Те, кого он и его бывшие собратья грабили на тракте, чаще всего были людьми. Очень редко попадались гномы. Но русалы никогда не заходили в те земли меж двух горных хребтов, где лежали королевства Санамгел и Афеллаэсс. Этот народ вообще редко покидал родные места, которые обычно располагались на берегах рек и озёр. Хранители Вод – так прозвали их другие народы. Вода была их жизнью, она дарила им всё. Над ней они имели такую власть, которую не имел более никто в мире. Их чудесная способность придавать воде любую форму была всем известна. Они творили из воды оружие и доспехи, создавали из неё дворцы. Никакая сталь не превзошла бы в прочности доспехи русалов, а здания их были столь крепки, что ни один таран не был для них угрозой.

Алед имел честь лицезреть дворец Гирданаоки. Он был огромен, словно город, и невероятно высок. Блистающие серебристые шпили его устремлялись в самое небо, а стены его, будто живые, пребывали, в постоянном движении. Всё это было столь гладким и изящным, что напоминало гигантский всплеск, который вдруг странным образом замер во времени.

Русалы, которые жили здесь, на берегу реки Пайматил, принимали участие в Войне на востоке. В последние её дни они штурмом взяли Алкат, один из городов Омрачённого Королевства. И именно русалы Гирданаоки убили колдуна Полкворога, который был правителем того города. По окончании Войны слава о них распространилась по всему Гэмдровсу. Короли людей и гномов отдали дань уважения хранителю реки Пайматил, который принял решение о взятии Алката и последующем наступлении на Линаль. Последнее, надо заметить, не принесло должного успеха. Стены крепости выстояли против напора русалов в те дни. Говорят, что все тёмные твари и поныне таятся там, накапливая силы и готовясь к новым злодеяниям.

– Сойдём за торговцев, – произнёс Двимгрин.

Краем глаза Алед заметил, что что-то изменилось в облике колдуна. Переведя на него взгляд, он с удивлением обнаружил, что облик Двимгрина изменился целиком и полностью. На месте, где ещё мгновение назад сидел облачённый в чёрное колдун, он увидел бородатого купца в тёмно-зелёном камзоле. Того самого, которому ранее принадлежала эта повозка. Поначалу Алед опешил. Но он мысленно напомнил себе, что его попутчик является одним из Шестерых, и снова обратил взор на дворец русалов.

Кони шагнули вперёд, и повозка вновь сдвинулась с места. По мере приближения великолепный Гирданаоки всё больше будоражил взор. Слева чуть впереди Алед увидел примыкающую к тракту дорогу, которая вела прямо к чудесным зеркальным воротам, едва различимым на фоне столь же зеркальных стен. Он не сразу заметил на ней два высоких силуэта в сверкающих одеждах. Было понятно одно – то были не люди. Когда они проезжали мимо отворотки, Аледу удалось разглядеть их в свете луны. Лица их белели в ночи, подобно снегу, а длинные волосы ярко серебрились.

Двое русалов неподвижными взорами провожали телегу, не предпринимая более никаких действий, пока та не скрылась из виду. Алед до последнего сверлил их ответным взглядом. Когда чудесные стены Гирданаоки остались позади, Двимгрин произнёс:

– Дозорные… Похоже, мы не вызвали подозрений.

– Дозорные? Зачем? Что им за дело до того, кто здесь ездит? Будь то хоть гоблин верхом на тролле, это за пределами их владений. Мы же не въезжали во дворец.

– Этим бледным выродкам до всего есть дело! – недовольно бросил колдун.

Алед посмотрел на Двимгрина. На месте возничего сидел прежний седой старец в чёрном плаще.

В скором времени, дорога свернула к реке. Повозка вновь поехала по каменному мосту. Это мост был, однако же, намного шире того, по которому путники проезжали утром, но состояние его оставляло желать лучшего. По правой стороне не хватало огромного куска кладки, который когда-то обвалился в воду. Та, часть, что осталась слева, была столь узкой, что едва позволяла повозке безопасно проехать. Двимгрин замедлил движение, чтобы без происшествий преодолеть опасный участок. Алед осторожно посмотрел вниз. Когда-нибудь этот мост обрушится совсем, и тогда на другой берег реки Пайматил будет уже не попасть. Странно, что это никого не беспокоит.

На другом берегу дорога разветвлялась, и на распутье Алед различил в темноте указательный столб. Когда они подъехали ближе, ему удалось прочесть то, что было написано на табличке. Буквы размыло, но надпись была довольно крупной и разборчивой. На ней значилось одно слово: «Тригорье». Указывала она прямо на север. Ещё одна табличка валялась на земле. На ней Алед прочёл еле различимую надпись: «Шангверн». По всей видимости, она ранее указывала на другую дорогу, которая уходила на восток вдоль берега реки.

– Шангверн, – произнёс Алед. – Что это за место?

Повозка проехала мимо указательного столба. Двимгрин погнал лошадей на север.

– Одинокое селение на озере Экир, – ответил он спустя некоторое время. – Через него проходит дорога в королевство Феоден.

– Кто там живёт? Люди?

– Двадцать лет назад там жили люди…

– А теперь?

– Теперь, насколько мне известно, там нет ничего, кроме руин.

– Что же случилось?

– Во время Войны фрэги Эсторгана выжгли Шангверн дотла и убили всех жителей.

– И в чём же был смысл выжигать одинокое селение? – спросил Алед.

– Отряды фрэгов просто шли мимо Шангверна. Спокойно пройти они не смогли.

– Это жестоко.

– Жестоко? – повторил колдун и рассмеялся. – Тебе ли, разбойник тракта, судить о жестокости?

Спутник колдуна смолчал. Возможно, замечание Двимгрина было заслуженным.

Фрэги – серые однорогие твари ростом повыше человеческого. Испокон веков они представляли основную военную силу Короля Мрака и его приспешников. По легендам, их род происходил от единорогов. Между прекраснейшими созданиями древности и злобными детьми Дардола, на первый взгляд, не было ничего общего: разве что рог посреди лба. Однако старые легенды повествовали, что некогда под солнцем этого мира родился серый единорог. Случилось то ещё в начале Первой Эпохи Мрака, когда власть и могущество Дардола только начинали о себе заявлять. Среди белоснежных собратьев места серому единорогу не нашлось. Он был изгнан из стада и волей случая попал к Дардолу, который принял его и преобразил его облик. Так первый фрэг вышел под небо Гэмдровса. Наречён он был Сокрушителем, и был он сильнейшим в роду фрэгов.

Солнце плеснуло из-за горизонта первыми лучами, пытаясь пробить пелену серого тумана, который сплошь окутал далёкие полупустынные земли на востоке. Небо висело над головами тяжёлыми клубами облаков. Впереди справа от дороги начинался густой лес. По левую же сторону были видны только плотные заросли орешника, местами разбавленные тонкоствольными деревьями. Они начинались у обочины дороги, и конца им было не видно. Двимгрин не останавливал повозку. Уставшие кони замедляли шаг, но колдун лишь подгонял их.

Лес впереди приближался. Его огромные вековые дубы выстроились вдоль правой стороны дороги. Когда повозка поравнялась с рощей, Алед услышал гневное ругательство Двимгрина.

– Отдать бы на растерзание мандроглинам проходимцев, проложивших дорогу близ опушки этого трижды клятого леса!

– Это и есть лес Мотходэк, о котором ты говорил? – спросил Алед.

– Он самый, гоблинские норы! – выругался колдун. – И мне очень не нравится то веяние, которое исходит оттуда!

Санамгелец посмотрел в затенённую густыми зелёными кронами рощу. Он не видел в ней ничего ужасающего и уж точно не чувствовал никакого веяния, о котором говорил колдун. Напротив, этот лес радовал его взгляд, а несмолкаемое пение птиц, расположившихся в переплетении ветвей, ласкало слух. Это был древний лес алфейнов – Первородных Сынов Элона. Время, когда они были единственными хозяевами надземного мира, давно кануло в прошлое, и только туманные легенды древности сказывали о них. Мало кто верил в них и по сей день. Однако ходили слухи, что во время Войны алфейны пришли на последнюю битву с войсками Мрака. Алед был из тех, кому слабо верилось в такие сказки, но проезжая сейчас рядом с таинственным лесом Мотходэк, он начинал принимать за правду всё то, что слышал от стариков. Он как будто чувствовал волшебность этого места.

Если не все верили в существование алфейнов, то всем обитателям Гэмдровса наверняка было известно одно: лес Мотходэк – странное место. Алед всем телом ощущал необъяснимое напряженное состояние окружающего воздуха. Он и не подумал бы, что когда-либо ему посчастливиться оказаться здесь, у самой его опушки: судьба дорожного грабителя не подразумевала столь дальних странствий. Вся его жизнь должна была пройти именно там, у границ Санамгела, но всё столь неожиданно пошло по другому руслу, что ему до сих пор в это не верилось. Нельзя сказать, что он любил своё дело, но такова была его жизнь. Ведь он был верен братству Волков Тракта. Верен, что бы там ни думали сейчас по этому поводу Оссимур и остальные.

Двимгрин всё время с опаской поглядывал на серые ряды древесных стволов, которые сопровождали путников. Иногда он смотрел и налево, словно выискивал возможность съехать с дороги и ехать поодаль от ненавистного леса. Но левая обочина, заросшая кустами орешника, этого сделать не позволяла.

К полудню лошади выдохлись окончательно и едва плелись. Движение повозки замедлилось до невозможности. Колдун выругался, в очередной раз помянув свои «гоблинские норы», и сошёл на землю. Когда он подошёл к упряжке, Алед подумал, что он наконец-то даст лошадям отдохнуть, но не тут-то было. Судя по всему, Двимгрин не собирался останавливаться вблизи этого леса ни при каких обстоятельствах и хотел как можно скорее преодолеть эту часть пути.

Колдун подошёл к лошадям и приложил к морде одной из них сухощавую ладонь, при этом он с закрытыми глазами что-то нашёптывал. Животное, которое ещё несколько мгновений назад едва держалось на ногах, неожиданно приободрилось. Проделав то же самое со второй лошадью, Двимгрин вернулся на место возчика. Только он тронул поводья, как повозка покатилась по дороге, быстро набирая скорость.

Лошади бежали резвее некуда. Глаза животных не выражали более ни малейшей доли осмысленности и только горели ярким огнём. Алед безотрывно смотрел на них, дивясь магии колдуна. Похоже, колдуну здесь и вправду было не по душе, раз он стал вытворять такие вещи. Посему предложение сделать привал не только воспринялось бы неуместным, но и было чревато в лучшем случае потоком гневной ругани, а в худшем могло привести к неприятным последствиям для здоровья Аледа. Разбойник достал из мешка с припасами чёрствую лепёшку и старую кожаную флягу. Содержимое фляги Алед берег на особый случай, но на сей раз он без раздумий открыл её. Приятный аромат вина ударил в нос. Питья было совсем чуть-чуть, но Алед растянул эти несколько глотков, долго и сосредоточенно смакуя каждый. Давно разбойник не пил ничего вкуснее. Последний раз он имел возможность испить хорошего вина, когда Волки Тракта ограбили телегу королевских виноделов.

Колдуну он ничего предлагать не стал – он всё равно наверняка отказался бы. Закончив с вином и лепёшкой, он пошарил рукой в мешке и вскоре извлёк оттуда яблоко, уже покусанное и потемневшее. Алед досадно вздохнул и стал оглядываться в поисках цели, в которую можно было бы запустить испорченный фрукт. Целясь в одно из деревьев, он краем глаза заметил что-то необычное в придорожном лесу. Среди серых стволов что-то мелькнуло. Санамгелец присмотрелся, но больше ничего не увидел. Тогда он списал это на игру солнечного света и теней. Усиленно отбрасывая навязчивые мысли об алфейнах, он просто выбросил обгрызенное яблоко из повозки, подложил под голову свёрнутую в несколько раз шкуру и закрыл глаза.