– Что там у тебя с Горошниковым?

– У кафе с фонтанами его машина стоит, – сказал Макс, щелкнув пальцами по своей планшетке.

– Так и называется – «Кафе с фонтанами»?

– Да нет, кафе отдельно, фонтаны отдельно. Кафе «Регата», а фонтаны на набережной. На карте красиво, а как там на самом деле…

Кафе «Регата» находилось на берегу реки в центральной части города. От реки кафе отделяла площадь с тремя фонтанами. И площадь красивая, и фонтаны работали, высоко выбрасывая воду. Четырехэтажное здание, в котором располагалось кафе, входило в комплекс красивых зданий в стиле позднего сталинского ампира.

Три этажа здания, судя по всему, занимали квартиры, а на первом размещалось кафе – с выходом на дорогу, сливающуюся с площадью. И выход на дорогу, и парковка, на которой стоял «Гранд Чероки» – в числе четырех таких же черных внедорожников. К ним прибавился и «Ленд Крузер» подполковника Малахова.

– Да здесь, похоже, осиное гнездо, – сказал Стасов.

Он выразительно смотрел на крепкого лысого парня в белой рубашке и черных брюках со стрелками. Погода теплая, солнце, но все-таки октябрь месяц, пора уже пиджак поверх сорочки надевать.

– Горячительные напитки, музыка, бильярд, – отозвался Павлов.

– Это ты в своем путеводителе прочитал?

– Да нет, реклама. – Макс кивком указал на здание кафе. – Бильярда.

Но Артем не увидел вывески, которая извещала бы о бильярде.

– Не вижу ничего.

– Ну как же, если сосиска в костюме бегает, это сосисочная, если апельсин, то соки фреш. А у этого в рубашке голова как бильярдный шар.

– Ходячая сосиска обычно ватой набита, – усмехнулся Стасов.

– У этого кость. И голова не болит.

– Проверять не будем, – сказал Малахов. – Но кофейку попить можно.

– А мне пива! Прав-то все равно нет! – совсем не тонко намекнул Макс.

– Пива и возьмешь, – кивнул Артем. – Пару банок. С собой. А заодно глянешь, что там.

Он и сам хотел бы пройтись по кафе, но вдруг там сейчас Борщевик, которому известно о подполковнике Малахове? Вдруг его там заметят, опознают. Тогда возникнут нехорошие вопросы, и ниточка, которая потянулась за Геной Горошниковым, может оборваться.

Охранник на входе окинул Павлова оценивающим взглядом и даже нахмурил брови. Макс всем видом показывал, что очень хочет в туалет, но сдерживает себя. Лысый это понял, но останавливать его не стал. Минут через пятнадцать Макс вышел из кафе с двумя банками пива.

– Все мне! – сказал он, усаживаясь в машину. – Заслужил!

– Ну, давай выкладывай свои заслуги!.. Или ты там уже все выложил? – хмыкнул Стасов.

– Обычное кафе с баром, ни танцев, ни стриптиза, как говорится, спокойная, непринужденная обстановка. – Макс открыл банку пива и протянул ее Стасову.

Начальнику он даже не предложил, оно и понятно. Не пьет Артем, и точка. К тому же он за рулем.

– И в чем заслуга? – отхлебнув из банки, спросил Стасов.

– В соседнем зале бильярдная и свой бар. Но там только для своих.

– Горошникова видел?

– Горошникова не видел. Значит, он в зале. Или наверху.

– Где наверху? – Артем скользнул взглядом по окнам второго этажа.

Занавески с гардинами, цветы на подоконниках, с виду обычные жилые квартиры.

– Да лестница там в отдельном зале, охрана имеется, но я мимо проходил, когда дверь открыли. Заметил бильярдные столы, бар и лестницу на второй этаж.

– Значит, есть выход во двор дома, через подъезд, – сказал Стасов.

– И со второго этажа есть выход, и с первого. И через подъезд, и напрямую.

– Волчья нора, волчьи проходы, – кивнул Малахов, тронув машину с места.

Макс хорошо отыграл номер, изобразил желание сходить в туалет, обследовал кафе, но пора и честь знать. Нельзя им здесь светиться.

– Маячок хорошо прикрепил? – спросил Артем, сворачивая на ближайшем перекрестке.

– Надеюсь.

– За Горошниковым глаз да глаз. И за «Регатой» тоже.

– Здесь где-нибудь встанем, будем пасти, – сказал Стасов, глядя в окно.

Слева от дороги тянулись однотипные пятиэтажные дома, справа – городской парк с аллеями и детскими городками. Город красивый, зеленый, на Волге. Комбинат химический на окраинах, где-то неподалеку рудники, но, как это ни странно, дышится здесь легко. И так не хотелось бы здесь умереть. Во всяком случае, в ближайшее время.

– Надо, – коротко сказал Артем.

– Сделаем, – кивнул Макс. И так же лаконично спросил: – А права?

Малахов кивнул, отдал ему водительское удостоверение и набрал скорость. Он мог бы отдать ребятам свою машину, а домой отправиться на такси, но, возможно, ее уже заметили, даже взяли на заметку. Возможно, окрестности кафе «Регата» патрулируются бандитами Борщевика, еще срисуют ребят. Или похитят, или уложат прямо на месте. А у ребят даже оружия нет. Завтра нужно их оружием обеспечить.

* * *

Загулял мужик, ночь уже над городом, кафе скоро закроется, а «Чероки» все на прежнем месте.

– Или в бильярд Горошников заигрался, или нет его уже в «Регате», – зевая, сказал Стасов.

Они стояли во дворе соседнего с «Регатой» дома. За выходом из кафе наблюдали издалека. Фотоаппаратом с мощным объективом оперативники не располагали, съемку не вели, просто смотрели в бинокль, запоминали. Горошников на глаза ни разу не попался, но ведь он мог уйти через главный вход, взять такси, а свой джип оставить.

– Думаешь, мог меня срисовать? – спросил Максим.

– Тогда зачем он отправился в «Регату»?

– А если здесь нет ничего такого? Ну, отдельный зал, ну, отдельный вход. Может, здесь раньше подпольное казино было. Бильярдного разлива.

– Или есть. Но без Борщевика.

– Без Борщевика.

Максим включил планшет, вывел на экран фотоснимок Борщовникова. Мужик как мужик, ничего в нем ковбойского. Черты лица негрубые, даже мягкие, взгляд только жесткий. Борщовников иронично щурился, глядя в объектив, но глаза улыбаться не хотели.

Малахов догадывался, какая им здесь может угрожать опасность и от кого она может исходить. Позаботился об информации. А Борщовников Вячеслав Евгеньевич – личность в криминальных кругах широко известная. Сорок восемь лет, две ходки – за разбой и кражу. И фотоснимок довольно свежий удалось раздобыть и размножить.

Отметка от маячка вдруг сдвинулась, выкатилась на Береговую улицу

– Ну вот, а ты переживал! – улыбнулся Стасов, отпуская педаль тормоза.

Его «Шкода» довольно быстро набрала ход.

– А ты не переживал?

– Переживал. Вдруг Горошников твой пропал, всю ночь придется торчать, – сказал Егор.

– Ничего, сейчас домой поедет.

Максим достаточно изучил город, чтобы понять, в каком направлении движется «Чероки». Свернет сейчас Горошников на улицу Октябрьской Революции, и домой. Если адрес регистрации совпадает с местом жительства.

– Домой так домой.

– А завтра стволы получим, тогда уже в погоню можно.

«Чероки» проскочил поворот на улицу Октябрьской Революции, а вскоре оказался на объездной дороге, откуда свернул на проселок.

– Куда это нас везут? – спросил Максим.

– А если завозят?

– И даже застрелиться нечем.

Стасов ничего не сказал. Остановил машину, долго копался в багажнике, наконец вернулся – с обрезом охотничьей двухстволки. Стволы срезаны коротко, приклад спилен, но вид все равно внушительный. Потому что в стволах пряталась смерть в виде патронов двенадцатого калибра.

– Что там?

– Конфетти!

– Замечательно! Кто-то умрет красиво!

– Картечь.

– Кто-то умрет больно.

– Ствол незаконный.

– А кому-то тупо все равно!

«Чероки» держал курс на поселок с романтическим названием Весенний. Но дом, возле которого остановился джип, не выдерживал никакой лирики. Сплошная проза. Маленький, деревянный, ставни держатся на честном слове. Забор, непонятно, то ли стоит, то ли лежит, во дворе бурьян, в огороде бузина.

Но в доме горел свет. Максим не знал, то ли свет и не гас, то ли зажегся только что, с появлением Горошникова. Они подъехали с опозданием, к тому же машину оставили за несколько домов до объекта. Дальше пешком, к самому дому. Через забор перебираться не стали, затаились в бурьяне.

Послышались голоса, со двора к машине вышли двое. Фонарь у дома не горел, а в свете луны лиц особо не разглядеть. Но Горошникова Максим узнал.

– Шухер, говоришь? – спросил долговязый мужчина, стоящий с ним рядом.

Он что-то держал в руках, похоже, пачку сигарет, собираясь закурить.

– Давай весь свой разбор в реку! – услышал Максим.

– Пойдем!

Долговязый схватил Горошникова за руку и потащил за собой. Возможно, он всего лишь задал направление, но Максиму показалось, что Горошникова взяли на буксир.

– Разбор здесь, – шепотом, едва слышно сказал Стас.

– Полетов?

– Машин!

– Ну да! – встрепенулся Максим.

«Мондео» Драбова в розыске не числился, и среди случайно обнаруженных автомобилей тоже. Машину могли сбросить в реку, но тогда бы Драбов отправился на дно вместе с ней. Но его утопили без машины.

Горошников и долговязый ушли к сараям в глубине заднего двора. Следуя за ними, Максим услышал, как скрипнули ворота, видимо, хозяин дома провел гостя в свои владения.

Путь к сараям преграждал остов легкового автомобиля, с которого сняли все, вплоть до задних крыльев. На земле валялись бамперы, глушители, сломанные кресла, битые зеркала. В какой-то момент Максиму показалось, что он попал во владения сказочного чудовища, которое пожирал не людей, а машины. И всюду валялись «кости» съеденных автомобилей.

Они с Егором осторожно приблизились к воротам сарая, в котором скрылись злодеи, прислушались. Тихо, ни голосов, ни шороха. Но вот как будто открылась дверь, что-то щелкнуло, клацнуло. Похоже, кто-то выходил из сарая с другой стороны, что-то при этом выкатывая.

А сарай длинный, поперек двора, минута уйдет, не меньше, чтобы его обогнуть. Максим глянул на Егора, тот кивнул, будто соглашаясь с ним, и они оба рванули в обход. Но не успели. Когда один беглец попал в поле зрения, он уже открывал ворота за огородом, другой заводил мотоцикл.

Стасов мотнул головой, призывая Максима к тишине. Они бежали молча, не кричали, но их заметили. Ворота открылись, мотоцикл завелся, один беглец за рулем, второй присоединился к нему. Дорога уходила к реке, мотоцикл свернул влево и пропал из вида.

– Догоним? – спросил Максим.

– Попробуем! – кивнул Стасов.

Они вышли со двора, но, прежде чем повернуть к своей машине, Егор достал из кармана нож и проткнул два колеса на «Гранд Чероки». Максим согласился с ним. Вдруг есть еще кто-то третий или даже четвертый. Останутся без присмотра, выйдут из укрытия и наутек.

Догнать мотоциклистов не удалось. Дорог окрест поселка много, и непонятно, какую они выбрали. Возможно, поехали вдоль реки или отправились в город, а может, в ночном поле решили затеряться.

– Дом надо осмотреть и сарай, – разворачиваясь, сказал Стасов.

– Сначала начальнику нужно позвонить, – набирая номер на телефоне, сказал Максим.

Малахов ответил сразу, голос бодрый, ничуть не сонный.

– Горошников в поселок Весенний отправился, километрах в десяти от города. Это вроде как наш район.

– И что?

– Разбор у них тут, машины на запчасти разбирают. Я думаю, Горошников сюда машину Драбова отправил.

– Надо узнать.

– Разборщик тут не простой, учуял опасность, сел на мотоцикл и тю-тю. Горошников вместе с ним ушел… Зевнули мы.

– Это плохо.

– В доме, похоже, никого, во дворе тоже. А надо искать, обыскивать, вот я и думаю, как быть, по закону или как обычно?

– Если машина Драбова там, действуем по закону. И на законных основаниях. А если нет… – Малахов нарочно затянул паузу.

На этом разговор и закончился.

– Действуем по закону, – возвращая телефон на место, сказал Максим. – Но как обычно!

Признаков жизни в знакомом доме не наблюдалось. И во дворе тоже. Уже изученным маршрутом они с Егором вернулись к сараю, вошли внутрь со стороны, откуда Горошников уехал на мотоцикле. А там «Киа Рио» в начальной стадии разборки. Но там же находился и целый склад запчастей: навесное оборудование и внутренние части двигателей, элементы кузова, стекла, колеса – в общем, все, что без нумерации. Эти части готовились на продажу.

Клейменные части, видимо, должны были выбрасываться, но пока что складывались в другую кучу, и не в самом сарае, а за ним, под открытым небом. Там Стасов и обнаружил блок цилиндров, на приливе которого выбит был номер двигателя. А сведения о машине Драбова Максим держал под рукой. Номера, нанесенные на двигатель и в техпаспорт, совпали. Значит, машину Драбова разобрали именно здесь.

Максим немедленно позвонил начальнику. Оказалось, Малахов уже находился в пути, в движущейся машине.

– Движок нашли от машины Драбова, – сказал Павлов.

– Это хорошо. И плохо. Горошников может попытаться отбить у вас двигатель. А у вас даже оружия нет.

– Ничего, справимся.

– Не надо справляться. Если что, в бой не ввязываться. Просто проследите, куда денется двигатель.

– Ну, можно маячок поставить.

– Можно и так.

– Если не жалко.

– Что не жалко?

– Я вот все думаю, как нас вычислили? Думал, разборщик пачку сигарет в руке держит, а это, скорее всего, сканер был. И у тех, которые подъедут, сканер может быть. Снимут наш трекер…

– Горошников же не снял.

– Горошников лох! – усмехнулся Максим.

– Обоснуй.

– Жадность фраера сгубила… Не надо было ему машину на разбор отдавать. А он отдал. И вряд ли Борщевик в курсе… Может, и отбивать у нас двигатель будет некому.

– Все равно, не высовывайтесь, сидите тихо. И ждите меня. Думаю, я буду раньше, чем следователь.

Павлов кивнул. Они с Егором, конечно, молодцы, но как ни крути, а официальных полномочий у них еще нет. Они могут задокументировать свою находку, но все их акты и протоколы на суде будут признаны недействительными. А судьи, они господа привередливые. Поэтому без следователя никак.