Глава 2
Казарма гладиаторов.

В пути.

Повозка гладиаторов.

Дни путешествия сменялись, и караван Акциана быстро приближался к цели. Теперь Дакуса совсем не мучила тоска как тогда, когда его везли одного. Он стал находить удовольствие в беседах со своими новыми товарищами. У этих людей было, что порассказать, так мало повидавшему в своей жизни дакийцу. Он перестал проявлять непокорность и превратился в одного из самых покладистых пассажиров гладиаторской повозки.

Акциан был немало удивлен такой переменой произошедшей в рабе за столь короткое время. Поначалу он даже думал, что Дакус задумал нечто недоброе и затаился специально. Но, случайно подслушанный им разговор рабов, убедил его в обратном.

– Нас везут в Помпеи, а не в Рим, – заявил Юба.

– Значит, мы не увидим Вечный город? – искренне был огорчен Кирн. – Я давно хотел увидеть Рим. Говорят, что Афины, ни в какое сравнение не идут с Римом.

– Верно, кто не видел Рим, тот не видел ничего.

– Увидишь и Рим. После того как нас натаскают, и мы станем выступать на арене, – ответил ему Юба. – Но только нужно быть лучшим, чтобы попасть туда. Я знаю, что значит быть знаменитым гладиатором.

– Знаешь? – удивился грек. – Хоть ты и был гладиатором, но в глубокой провинции, а не в Италии. Когда же ты успел стать знаменитым?

– Я ведь долгое время жил в крупных городах римской империи. А гладиаторы у римлян в большом почёте.

– В большом почёте? – вмешался в разговор Давид. – Я бы совсем так не сказал. К ним относятся как к людям третьего сорта. Даже больше – их совсем не считают людьми.

– Вот здесь ты не совсем прав, Давид. О чем говорят римские граждане в банях, на рынках, в гостях, на собраниях? О гладиаторах! На кого они ставят деньги в надежде приобрести большее? На гладиаторов! Кого боготворит толпа? Кого она носит на руках после удачного боя? Гладиаторов!

– Воинов любят везде. В Дакии все настоящие мужчины – воины! – поддержал Дакус нубийца.

– Да что ты все время со своей Дакией! Гладиаторы не простые воины, дакиец. Это кумиры толпы. Гладиаторов воспевают известнейшие поэты Рима. Сцены гладиаторских боев можно видеть на горшках, амфорах, блюдах, чашках. Я по таким картинкам многое узнал о жизни римских гладиаторов. Но для тебя, дакиец, это пока непонятно. Ты никогда не видел крупных городов.

– Но я жил в городе…

– Это в Дакии? – усмехнулся нубиец. – Все ваши города ни в какое сравнение не могут идти даже с провинциальным римским городом. Но ничего. Скоро ты увидишь все своими глазами. И быть в таком городе кумиром толпы – не так плохо. В Помпеях, в которые мы едем, десять лет назад произошла стычка между гражданами из-за гладиаторов. Мне об этом раскрывал один старый солдат из италиков, что служил в моем легионе в Африке. Он был тому свидетелем.

– И что же там такого произошло? – спросил грек. – Что за стычка?

– Сторонники нескольких гладиаторов устроили в амфитеатре драку.

– Из-за гладиаторов? – с сомнением в голосе спросил Давид.

– Именно из-за гладиаторов. В этой драке погибло несколько десятков человек, и император в течение 10 лет запретил специальным указом устраивать гладиаторские бои в Помпеях. И вот только три месяца назад кончился срок этого запрета. А помпеянцы страстные любители этих развлечений. Вот почему, наш Акциан следует в Помпеи. Он носом чувствует выгоду.

– Думаешь, будут большие игры? – спросил грек.

– Множество больших игр. Но нам пока вряд ли суждено в них участвовать. Хотя наше время еще придет. Город Помпеи очень древний и получил название от «помпы» с которой Геракл праздновал победу над противником.

– Значит, в этом городе был сам Геракл? – дакиец чтил имя этого легендарного героя-бога.

Раб отца грек много рассказывал ему о Геракле и его подвигах. И неужели ему суждено попасть в город, где был этот полубог и великий герой древности?

– Да. Соседний с Помпеями городок даже назван в честь Геракла Геракланум¹⁹.

– Я рад, что увижу этот город, – сказал Дакус. – Город, в котором был великий герой.

– С чего ты взял, что это герой? – спросил Давид дакийца.

– Мне говорил про это старый раб Охромен. Эти истории были моими любимыми.

– Я также много раз слушал истории об этом сыне бога и смертной женщины. Особенно о том, как он прикончил чудовище со многими головами. Сейчас не могу вспомнить, как оно называлось.

– Гидра, – подсказал грек. – Взамен каждой отрубленной головы у неё вырастало по две новых.

Децебал попытался представить себе город, в котором побывал сам Геракл и у него возник образ грандиозной крепости с высокими башнями и стенами.

– А я бы хотел видеть Рим, – снова произнес грек. – Я много слышал об этом городе. Больше его нет во всем мире. Так говорили знающие люди.

– Ты его сможешь увидеть, только став победителем. А чтобы побеждать на арене, нужно научиться убивать.

– Для воина это вполне привычная работа, – заявил Децебал. – Нас этим не удивишь.

– Но ведь тебе придется убивать не врагов, как на войне. А тех, кто живет рядом с тобой. Может быть даже своего друга.

– Поэтому лучше гладиатору не заводить друзей, – сделал вывод Кирн. – Ты, Юба, знаешь, что такое убивать друзей?

– Друзей? – задумчиво произнес чернокожий воин. – Не могу сказать, что в Азии в провинциях римской империи у меня было много друзей среди рабов-гладиаторов. Меня часто возили с места на место, и почти нигде я не уживался среди рабов.

– И ты до сих пор жив? – спросил грек.

– Как видишь. Хотя шрамов на моем теле достаточно. Может быть, я жив до сих пор только благодаря моей ненависти.

Децебал много раз убивал в своей жизни. И никогда не терзался муками по этому поводу. Он всегда делал это в бою, и его противник был с оружием в руках. Теперь же он представил, что ему придется убить кого-либо вот из этих людей, к которым он не испытывал вражды.

Акциан, что держался в стороне от повозки, при этих словах улыбнулся. А ему давно следовало бы поместить этого дака к другим гладиаторам. Их болтовня лучшее лекарство от бунта. Ничего он теперь не затевает. Ему даже начинает нравиться новая жизнь, хоть и с ошейником раба. Этот нубиец-говорун настоящий клад. Не зря все-таки поломалась повозка, в которой везли льва. Все-таки не зря он принес Зевсу-Юпитеру богатые жертвы…

* * *

Кто только не спешил в Рим в жажде славы, почестей и наслаждений. Бродячие мимы, врачи, мошенники, нищие, ремесленники, купцы. Юба говорил, что население Вечного города давно превратилось в пестрое лоскутное одеяло, и настоящие римляне давно растворились в безбрежном море иноплеменников. Там можно было встретить представителей самых различных народов. По его улицам бродили чернокожие африканцы, смуглые низкорослые египтяне, беловолосые и рыжеголовые люди с севера – бриты, галлы, германцы, курчавобородые и смуглые жители междуречья Тигра и Евфрата, индусы с берегов Инда, греки из Эллады, иудеи, финикийцы, сирийцы, иберийцы, скифы с северных берегов Понта Эвксинского, пшеничночубые аланы, носатые кавказцы – дандарии, синды, меоты, гениохи и многие другие. Всех и не перечислишь.

Рим запечатлел в своей памяти славные и грозные имена Гая Мария, Луция Корнелия Суллы, Марка Красса, Помпея Великого, Гая Юлия Цезаря, Марка Антония, красавицы Клеопатры, Марка Тулия Цицерона. Может быть, и в этой скромной повозке к Риму приближались будущие герои?

Акциан тоже мечтал о Риме, но понимал, что его время посетить Вечный город еще придет. Пока он поедет в Помпеи. Оттуда начнется его восхождение к вершинам богатства, а может быть и к вершинам власти. Однажды он уже покорял Рим и пытался подняться по этой скользкой от крови лестнице, но совершил ошибку и сорвался вниз. Теперь стоило быть очень осторожным.

Купец выгодно распродал свой живой товар (зверей) и продолжал путь только с одними гладиаторами. Это позволило дать расчет большинству стражников и слуг, что нанялись к проезжему сирийскому работорговцу.

Караван держался вдали от больших городов, видеть которые, можно было лишь издали, поэтому Дакусу пока не удалось насладиться вблизи зрелищем настоящего города. Когда они достигли Помпей, это положение не изменилось. Гладиаторская казарма находилась в Помпеях близ Стабиевых ворот, у самого въезда в город, поэтому дак не сумел проехать через шумные улицы с величественными фасадами храмов и домов знати, которые так хорошо описывал Юба.

К концу этого долгого путешествия Дакус-Децебал стал понимать резкий язык римлян. Первое слово, которое он усвоил еще там, где его взяли в плен, было слово «сервус», и означало оно «раб». Теперь его словарный запас обогатился несколькими сотнями слов, главными из которых были «аква» и «панис» – «вода» и «хлеб».

– Вот мы и приблизились к славному городу Помпеи, дак! – Юба указал на город вдали.

Дакус посмотрел на город, утопавший в полосах тумана, и его сердце защемило. Неужели это его новая родина? Неужели он больше не увидит Дакии и умрет где-нибудь здесь на арене цирка? Но вместе с этим чувством где-то в глубине его души таилось восхищение и преклонение перед той новой жизнью, что ждала его впереди. Здесь не было той суровой простоты его родины и не было её строгих племенных законов.

Дакия, насколько Децебал сумел сравнить за долгие дни пути, жила совсем по-другому и не знала развлечений. Там был только труд и безрадостные серые будни, а здесь в Италии, он заметил, что люди умеют и хотят веселиться и наслаждаться жизнью.

Но в тот же момент как Децебал подумал об этом, на него дохнуло совсем другим запахом римской жизни. Как раз в это время они поравнялись с партией рабов-кандальников, которых пять стражников, в покрытых пылью доспехах, гнали из города на работы.

Дакус уставился на этих людей с ужасом. Он впервые видел так близко настоящих рабов, изможденных непосильным трудом и побоями. Ведь в караване Акциана таких не было. Он предлагал для продажи свежих рабов, еще не испытавших тяжелой участи двуногого скота.

Лязг цепей и стоны сливались в один протяжный и унылый звук. Это был голос рабства.

– Что смотришь, дак? – спросил его грек. – Не видал настоящих рабов?

– Эти люди страшно худы. Словно восставшие из могил покойники.

– Поработаешь ты в сельском эргастерии и станешь таким же вот за два года. Я знаю, что такое настоящее рабство. Так что нам с тобой еще повезло.

– Но как люди, в прошлом, может быть, свободные, могли дойти до такого? Разве смерть хуже такой жизни?

– Человек всегда живет надеждой, – сказал нубиец. – И надежда умирает последней.

– На что же могут еще надеяться эти живые трупы? – спросил дак.

– Кто знает?

В этот момент один из рабов споткнулся и упал на дорогу. Дак видел, что он пытается подняться, но ноги его не слушались. Раздалась грязная ругань, и к рабу подскочил надсмотрщик, что на ломаном греческом языке стал орать:

– Встать! Собака! Отдыхаль здесь? Да?

Он принялся колотить упавшего древком своего копья.

– Встать!

Но раб больше не двигался. Его лицо уткнулось в пыльную дорогу.

– Не поднимай его, а прикончи! Толку от него все равно уже нет! – посоветовал другой стражник, равнодушно проследовав мимо.

Воин снова заругался, и пригвоздил острием копья раба к дороге. Раздался отвратительный хруст позвоночника. Децебал вздрогнул при этом звуке.

– Ты словно девица, – усмехнулся Кирн. – Видел бы ты рабов на рудниках в Афинах, то подобное не вызвало бы у тебя удивления.

– У нас в Дакии тоже были рабы, но подобного обращения с ними я не видел, —признался Децебал. – Там они также не свободны и пасут скот с нашими мужчинами, работают по дому, убирают стойла, носят воду. Но никогда они не умирали вот так.

– Рим, как и Греция, высасывает из раба все. Там изобрели жестокие законы, дакиец. Наш Кирн хоть и грек, но сам стал говорящим орудием, – усмехнулся наивности дака нубиец. – Здесь тысячи рабов кончают свою жизнь вот так, как только что тот на дороге. Это совсем не случайность.

Помпеи.

Казарма гладиаторов.

Повозки остановилась у широких ворот, вделанных в высокую серую каменную стену. За стеной располагались здания казарм для гладиаторов. По сигналу Акциана обитые медными листами ворота со скрипом отворились и рабов вогнали внутрь. Они увидели место, в котором им предстояло жить до конца дней своих.

Строения были добротными, но достаточно унылыми. Узкие окна напоминали бойницы, и были убраны заржавленными решетками. По серым стенам в некоторых местах смело поднимались вверх змейки зеленого плюща, который был единственным живым и красочным пятном в окружающем серо-унылом фоне.

Во дворе упражнялись несколько пар гладиаторов под руководством двух рутиариев. Гулко стучали деревянные мечи и раздавались бранные окрики:

– Сильнее бей, тетеря сонная! Разве это удар?

– Верно! Четче выпад! Заставляй своего соперника открыться!

Акциан прекратил поединок и приказал всем молчать. Двор казармы затих, словно по мановению волшебной палочки.

– Уберите всех лишних со двора! Гладиаторов в казармы! Я стану говорить с новичками!

Рутиарии²⁰ быстро исполнили приказ нового хозяина. Они до этого никогда не сталкивались с Акцианом, но много слышали о нем от агентов, через которых он осуществил покупку школы.

– Что за сброд мне достался под видом бойцов, – громко произнес он. – Я не удивляюсь теперь, почему эта школа приносила только убытки своему прежнему хозяину. Рутиарий!

Один из преподавателей фехтования подбежал к новому хозяину. Это был невысокого роста коренастый человек с лысой головой и уродливыми шрамами на руке.

– Что это здесь происходило? Бой? – с усмешкой спросил новый хозяин школы.

– Тренировка, господин! – ответил тот.

– Тренировка? Этот ты назвал тренировкой боя? Ты кем был раньше, до того как стать рутиарием?

– Солдатом преторианской когорты, господин! – четко ответил тот.

– Преторианец? И это ты называешь полноценной тренировкой?

– Но старый хозяин покупал в гладиаторы совсем никудышный товар, господин. Что можно сделать с такими? Мечи держат словно палки!

– Я знал, что так и будет. И потому привез с собой настоящий товар! Это прирожденные бойцы. Эй вы! – он повернулся к вновь прибывшим рабам. – Строиться! Вот здесь! В ряд!

Гладиаторы исполнили приказ.

– Вот эти ворота, – Акциан указал на вход в казарму, – отделяют вас от города Помпеи. Это казармы гладиаторов. Здесь вы будете обучаться искусству боя! Отныне ваша удача в ваших руках. Ибо выйти отсюда вы сможете только на арену цирка! А, снискав лавры победителя, сможете получить относительную свободу и получать увольнения в город. Не научитесь сражаться хорошо – вас ждет смерть. А мне выгодно чтобы вы жили. И жили как можно дольше, увеличивая мое достояние своим мужеством и искусством. Так, что наши цели совпадают. Вы принесете мне победы – я вам сытную пищу, сладкое вино и красивых девок. Ваша обязанность слушаться рутиариев и беспрекословно выполнять все их команды. За леность и строптивость вас ждет наказание. За побег или бунт – смерть. Это ясно?

Двадцать пять рабов угрюмо молчали. Для них начиналась совсем новая жизнь, о начале которой призывно возвестили заскрипевшие ворота²¹.

Помпеи.

Казарма гладиаторов.

Мастер меча.

Децебал помылся в бане и ему коротко остригли волосы. Он получил серую накидку, которая пахла старым сукном, как и у других гладиаторов школы Акциана²².