3. Никита

Никита подошел к старинному шкафчику с перекошенными застекленными дверцами и осторожно заглянул внутрь. Шкаф был старше его по возрасту раза в два. Некогда полированные части дверей потерлись и приобрели матовый цвет, лишь некоторыми гладкими фрагментами напоминая о своей первоначальной природе. Стекла, как ни странно, были целы, хотя одно и с косой трещиной по краю. Несмотря на это и на жирные пятна с присохшей к ним пылью, обзор, худо-бедно, они обеспечивали.

Никита пытался высмотреть банку кофе, которую обычно припрятывали с глаз начальства в разные места. Стеклянные двери не были верхом маскировочной мысли, зато идеальны для поиска. С них Никита и начал.

Никита был самым молодым сыщиком в отделе Управления уголовного розыска города Иркутска. Тем не менее у него на счету уже было одно раскрытое дело, чем он необычайно гордился. Суть его была банальна – соседки не поделил сохнущее на улице белье, подрались, а одна возьми и напиши заявление в полицию. Побои были? Были. Получите дело, пусть и не уголовное, но вполне заслуживающее, чтобы на него обратили внимание – тетка оказалась дальней родственницей какой-то городской шишки. И вот, когда у Никиты уже начала ехать крыша от обличающей трескотни повздоривших соседок, они возьми, да помирись.

Дело закрыто, следователю – благодарность. Соседкам мир и благополучие. В отчете для министерства лишняя галочка. Ну и ладно, что Никита здесь оказался где-то сбоку. Главное – правильно оформленные документы, ну и, конечно же, восстановленный мир между гражданами.

Никита признаков припрятанного кофе не заметил и уже хотел в своих поисках перейти к тумбе, как что-то подвигло его распахнуть дверцу. «Интуиция», – гордо подумал он. Действительно, банка кофе тотчас же обнаружилась в самом углу полки, прижатая папками с грозными надписями «Дело». Там же оказалась и начатая пачка сахара.

Привычка ныкать кофе по углам у сотрудников отдела появилась после разноса высокого начальства, которое резко отрицательно отнеслось к кофе- и чаепитию в рабочее время. На всякие отговорки, что, дескать, это мы держим исключительно для потребления во время обеденного перерыва, последовало однозначное – убрать. Вот с глаз долой злосчастную банку и убрали. Но кофе пить не перестали.

Почему-то репрессии начальства, недовольного чаевничанием, не коснулись старого пластмассового чайника со сломанной крышкой, в котором сейчас весело булькал свежий кипяток. Может быть потому, что признать в желтом от времени, слегка оплавленном агрегате с провалившейся крышкой чайник можно было с трудом, а уж поверить, что это чудо работает, тем более.

В большую кружку с надписью «Boss» Никита закинул две ложки черного пахучего порошка и три кусочка сахара. Подумал, добавил еще один кусочек – и через мгновение черный напиток уже дразнил ноздри чарующим ароматом.

– Великанов, что это у тебя? – в дверь заглянула сотрудница из соседней комнаты. Никита знал ее только по имени – Наталия, потому что сослуживцы по-другому к ней никак не обращались.

– Кофе? Как вкусно пахнет! У тебя что, телефон не работает?

– В порядке, вроде, – Никита достал скромный самсунг и разблокировал экран, – Точно в порядке.

– Балда, я тебя про внутренний спрашиваю! – рассмеялась Наталия.

– А-а-а, я не в курсе…

– Немедленно дуй к главному, теперь ты в курсе. И почини аппарат. А то он, видите ли, чаи гоняет пока за него другие звонки принимают.

Начальника отдела называли просто – начальником, а вот главным… Главным называли начальника Управления, а это фигура ого-го! От нечего делать об обычном смертном просто так не вспомнит. Никита мысленно прокачал в памяти все последние события и решил, что грехов, достойных начальственного гнева, в них нет. Значит, скорее всего, на горизонте появилось новое дело. Он с сожалением отставил кружку, накрыл ее листом бумаги и выскочил в коридор.

Старый паркетный пол отслужил свое еще лет десять назад. Одни доски потемнели и рассохлись, отчего их выдавило наружу, и они цепляли за ноги любого неосторожного пешехода; другие, наоборот, усохли и целые ряды ходили волнами от сделанного на них шага.

Обойдя все препятствия с грацией индийского танцора и отстучав паркетинками, как кастаньетами, он постучал в обитую дермантином дверь:

– Разрешите, Николай Федорович?

Полковник Николай Федорович Рыков смерил визитера строгим взглядом, заставившем того подтянуться и расправить плечи.

– Заходи, раз пришел.

– В смысле? – у Никиты промелькнула мысль, что его разыграли. Дурацкий розыгрыш про вызов к начальнику живет практически в каждом коллективе. А с его веселых коллег станется еще и не такое!

– Шутка, – пояснил полковник. – Да ты присаживайся, чего стоишь, как пень.

– Мне просто на минутку показалось… – начал было Никита и запнулся.

– А вот это – зря! – поднял бровь Николай Федорович, – В нашем деле нужны факты и определенность. Сомнениям у нас места нет. Понятно?

– Так точно! Я подумал…

– Думать не возбраняется. И даже поощряется. Но не в кабинете начальника. В кабинете начальника ты должен внимать и запоминать. Или записывать.

Николай Федорович откинулся в кресле и посмотрел на Никиту так, будто увидел его впервые.

– Всему вас, молодежь, учить надо. Но ничего, если будешь прислушиваться к советам старших товарищей, со временем станешь классным опером. А пока черпай опыт в простых делах. Кстати, об опыте… Ты ведь и не такой уж теперь и желторотый, так ведь? Дело с бабьими тряпками вон как лихо раскрутил. Чего молчишь?

– Да-а-а… Повезло просто.

– Это хорошо. Везение в нашем деле первый помощник! Значит я в тебе не ошибся. Есть тут одно дело… С района подкинули. Как раз под фартового следователя.