И все трое, что сидели с ним за столом, как по команде стали смеяться. Такого они явно не готовы были услышать. Каждый ожидал иного ответа: один почему-то решил, что это будет магазин, другой – перевозки, третий – продажа автомобилей. На худой конец, все готовы были услышать, что служить в полицию пойдет.

Этот смех надолго запомнился нашему герою, и смириться с ним он не мог, испытав жгучее чувство стыда.

Пару минут еще смех не стихал. Друзья стали успокаиваться, но иногда все же улыбки кривили их лица, а он продолжил:

– Повеселились? Вы все правильно услышали, хочу открыть химчистку. Что в этом такого?

– Ну, знаешь, – говорил тот, что первым переспросил, – как-то грязное белье и ты… – на этом свою речь он и закончил, не в силах подобрать слова.

– Я все узнал, – настаивал наш герой, старательно пытаясь донести до лучших друзей свою мысль. – Как бы ни звучало странно и смешно, сейчас это дело – самое актуальное в нашем городе, и вполне можно преуспеть, если все предусмотреть и правильно распределить силы.

– А другого ничего не мог придумать?

И трое опять, как по команде, начали смеяться. Не так громко и сильно, как в первый раз, но все же привлекая внимание сидящих за соседними столиками посетителей, заставляя второй раз за несколько минут обернуться и недоверчиво взглянуть на компанию мужчин.

– Вот увидите, – подавив укол боли и найдя в себе силы, обратился герой к лучшим друзьям, на каждого указав пальцем, – придет тот день, когда вы пожалеете о своих насмешках и вспомните меня. Обо мне все заговорят в этом городе.

С этими словами он резко встал из-за стола, что даже посуда загремела, и направился к выходу.

– Дружище, мы не хотели тебя обидеть! – кричал вслед один, чуть повернувшись на стуле.

– Химчистка, ха-ха! – и все втроем вновь оглушительно засмеялись. Это уже не слышал униженный собеседник.

С противоречивыми мыслями в голове так и брел по улице в сторону дома наш герой. Язвительный смех, что всплывал в сознании, он сразу же подавлял, пытаясь отстраниться от него, но это было безуспешно. Слишком мало времени прошло, но парень знал: скоро все утихнет, и он докажет всем троим, что смеялись они зря.

Придя домой, он был сам не свой. Где-то вдалеке блуждали его мысли, а тело было тут, в реальности. В ванной комнате парень долго смотрел в зеркало, прежде чем помыть руки и умыться, затем направился к себе. Чуть погодя услышал голос матери, которая звала ужинать.

Когда домочадцы собрались за столом, родители сразу заметили, что сын их изменился, они это чувствовали. Радость в глазах потухла, мать с отцом понимали, сын чем-то обеспокоен, но спросить пока не решались в надежде, что он сам поделится, если посчитает нужным.

Ковыряя вилкой в тарелке, парень не спешил притрагиваться к еде. Вкусная мясная запеканка не лезла в горло, там стоял ком. Он все думал, как начать разговор с родителями, понимал, что надо выплеснуть тревоги, ведь перемену на их лицах он тоже заметил и прекрасно знал, что родители обеспокоены.

В голове громко и отчетливо звучал смех его лучших друзей, как резко все оборвалось, когда он подумал: «Да какие они теперь друзья? Были они вообще друзьями?»

Отец сидел напротив, искоса поглядывая на сына, но все же, время от времени, зачерпывал ложкой густой наваристый суп, приготовленный супругой.

Мама стояла к ним спиной, хлопотала у плиты.

На кухне воцарилась тишина, время от времени которую нарушал их сын, скребя вилкой по тарелке.

Молчание прервал отец, понимая, что так продолжаться не может.

– Что случилось, сынок? Ты чем-то обеспокоен?

– Все нормально, пап.

– Все точно нормально? – удивленно продолжал отец. – К еде не притронулся, а все вилкой по тарелке возишь. И ты считаешь, что это нормально? Я же вижу, вот мама, – быстрый взмах рукой, – тоже заметила, что не все хорошо. И поэтому, сынок, давай, рассказывай нам все как есть. Не заставляй мать волноваться.

Мама обернулась и лишь добавила тихим спокойным голосом, который так любил наш герой. Всегда вспоминал долгими ночами в караулах, какой он был теплый, нежный, полный искренних чувств.

– Мы тебя слушаем, сынок.

Парень оторвал взгляд от тарелки, положил вилку на стол, с минуту оглядывал родителей. Смотрел долго и пристально и видел там только любовь. Он понял, что с родными можно говорить начистоту: родители никогда его не осудят, не засмеют и только придадут уверенности.

Пока эти мысли гуляли в его голове, отец повернулся к супруге с вопросом в глазах и лишь пожал плечами.

– Мам, присядь, пожалуйста, – наконец нарушил тишину сын.

Мама послушно села за стол.

– Вы меня недавно спрашивали, чего я хочу? Вот тут, когда мы так же сидели за этим столом. Так вот, я подумал и решил открыть химчистку.

– Так это же здорово, – в один голос ответили родители.

– Но почему-то ты не рад, – как бы в пустоту бросил отец.

– Я всем этим поделился со своими друзьями.

– И что они думают по этому поводу?

– Ничего не думают, они лишь меня обсмеяли, что в кафе дважды люди на их смех поворачивались к нашему столику.

– Так какие это друзья? – вставил веское слово отец. – Настоящие друзья так себя не поведут. Они либо промолчат, либо выслушают…

– Ну да ладно, черт с ними, справлюсь и без них! Сейчас немного денег подзаработаю, накоплю на все необходимое, присмотрю место, узнаю, как все работает.

– И где ты собрался работать? – поинтересовалась мама.

– Не знаю, мам, мешки таскать, в охрану по ночам, как раз будет время на изучение всех тонкостей. Дворы, если надо, буду подметать, на стройку, в конце концов.

Родители вновь переглянулись. Каждый понимал, что подработки могут затянуться надолго, рутина жизни перекрутит в своих жестоких жерновах все мечты, и сын просто-напросто перегорит идеей.

– Сынок, – продолжил отец, тайком взглянув на мать, которая чуть заметно кивнула, – мы за два года, пока ты служил, скопили немного денег, нам эти деньги не нужны особо. Дома все есть, покупать ничего не нужно, на море мы с мамой уже летали в том году. Возьми их себе, а иначе все затянется у тебя, и ты со своими подработками только время потеряешь. Будет обидно, если кто-то другой еще откроет то, о чем ты сейчас горишь. Конкуренция только увеличится. Насколько нам известно, в городе уже есть химчистка. Она у всех на слуху, спроси любого. Другие вроде как есть, но не такие успешные.

– В любом случае, я буду пробовать, – твердо сказал сын. – Это, на мой взгляд, пока один из лучших вариантов. Я все изучил и думаю, что можно составить конкуренцию уже имеющимся химчисткам. Я придумаю свой подход к людям. Буду отличаться от других. Открывать парикмахерскую не имеет смысла – они как раз на каждом углу. Вот где бешеная конкуренция.