Слопав бутерброды с колбасой и выпив пару стаканов сметаны, Макс пошёл в кабинет подготовки к полётам, где ещё раз повторил задание на самостоятельный полёт. В голове чётко отложился порядок выполнения фигур и действий. Ну всё, теперь можно покурить и ждать своё время. Курить Максим бросил три месяца назад, почему-то перестало нравиться, жёлтые пальцы да и запах. Остальные курсанты недоумевали, зачем бросать курить, если недавно в военторг завезли югославские сигареты «CD» с отличным вкусом, почти Мальборо! Но врач полка, Зинаида Ивановна, ласково предупредила Максима на очередном медосмотре, рассматривая результаты ЭКГ: «Ну что, курсант? Будем бросать курить или пойдём по нелётке? Есть небольшая аритмия на ЭКГ, и есть большая возможность бросить курить, что выбираешь?» Конечно, выбрано было второе. Но как это было мучительно! Врач выписала таблетки, заменяющие никотин, а также написала записку в военторг с просьбой продать курсанту жевательные резинки, по знакомству, так сказать. И мученья начались…

За отбойником, на траве, собрались в ожидании своих заправок курсанты третьей эскадрильи.

– Ну что, Андрейчик, как стартовый завтрак, стоит идти?

– Нормалёк! Два бутера и два стакана сметаны зашли как родные! Твой завтрак я съел тоже, у меня молодой растущий организм! А тебе нельзя, ты, Гриша, и так толстый, скоро в кабину влезешь на полёт, а назад только катапультированием!

– Да, надо худеть, врачиха уже грозила нелёткой.

– Курить будешь?

– Не, завязал.

– Мальборо, а не хухры-мухры, Лехе Крому привез папаша-аэрофлотовец с Москвы.

– Давай! – шутливо сказал Максим, протягивая руку.

– О, сломался наш герой, халява, конечно, как тут устоять, силы воли-то ноль!

– Это у тебя ноль, вонючку эту бросить не можешь. Хотел сигаретку Кузьмичу стрельнуть. А вот как так получается, интересно, кому-то дал Создатель силу воли, а кому-то большой член, кому мозги, а кому-то ума палату, а? Кто в божественной канцелярии и по какому принципу раздаёт это всё?

– Блин, полез в теологию, ну тебя к чёрту Макс, прошлый раз прочесал мне лекцию о происхождении человека от лошади, башка сутки болела!

– Как только задумаешься об этом, так сразу и голова болит, как будто кем-то запрещено!

– Гораздо приятней думать о сиськах Танюхи или длинных ногах Ангелины.

– Да! Да и голова не болит.

– А потому, что это правильный, заложенный в тебя ход мысли, ты нацелен на тупое размножение!

– Выходит ты, Гриша, похотливое животное, а не человек! – резюмировал Аверьян. – Ха-ха-ха! – и заржал первым, курсанты подхватили.

Интересную дискуссию прервал звук подруливающего борта полсотни восемь, двое курсантов встали с травы. Закатить самолёт, заправить, и следующий пилот садится в кабину для выполнения полётного задания. Первая смена подходила к концу, остались только крайние заправки.

Макс второй раз за день вырулил на ВПП аэродрома:

– 2 24, разрешите взлёт!

– 2 24, взлёт разрешён! Уход в зону после круга, там пока занято. После четвертого разворота уходи в пятую зону, как понял?!

– 2 24 понял, пятая зона, после круга.

Опять пятая, ну и отлично, подумал Максим, покрутим пилотаж в ней самостоятельно, без контролеров.

– 2 24 в пятой!

– 2 24, принято! Зона свободна, пилотаж разрешён!

– 2 24 понял!

Погнали! Набор высоты, пикирование под углом сорок пять градусов, ориентир на земле – озеро с облаком над ним. Белое, на темно-синем фоне, оно напоминало глаз, только идеально круглый. Облако над озером немного увеличилось в размерах, и центр стал темнее. Облака бывают разные, не отменять же назначенный, такой удобный ориентир в зоне. Направляем нос самолёта точно в центр, скорость 700 км/ час, пора выводить из пикирования. Самолёт вошёл в облако как нож в масло, в кабине сразу потемнело. Ручку на себя, перегрузка вдавила в кресло и… стих двигатель и исчезла перегрузка, ручка управления свободно болталась, никакого давления на неё не ощущалось, как будто убрали звук и выкачали воздух вокруг.

Это было настолько неожиданно, что мгновенно пересохло во рту, и в голове сразу всплыл порядок действий в особых случаях. Только случай был настолько особый, что он не упоминался в руководстве по полётам. Вокруг по-прежнему было белёсое молоко. Видимость ноль. Самое главное, вспомнились уроки самолётовождения – высота!

Глянув на приборы, ситуация не только не прояснилась, но и окончательно запуталась. Высотомер вращался с 1000 метров до 2000, потом назад, при этом радиовысотомер показывал 1 метр. Так обычно бывает на рулении, когда самолёт на земле. Скорость была на нуле. Обороты двигателя тоже ноль.

Курсант Андрейченко элементарно впал в ступор и не знал, что делать. Так просто не бывает! Этому никто не учил и не предупреждал, что такое может быть!

– Мать твою! – выругался вслух Максим. – С чего начинать-то? Я же сейчас в озеро спикирую.

Но шла секунда за секундой, и ничего не происходило. Получается, я уже выровнялся в горизонте и иду параллельно земле? – подумал Макс.

Прибор АГД, авиагоризонт, показывающий в каком положении самолёт, вращался как белка в колесе, при этом крен показывал то левый, то правый. Получается, если верить приборам, то самолёт вращался, то влево, то вправо, но при этом никаких перегрузок и крутящих моментов не воспринималось.

Доложить РП о нештатной ситуации! – Вот, наконец-то, появилась здравая мысль. – А что я доложу, интересно? Палец автоматически нажал на кнопку радио.

– 2 24, кхы кхы, – от волнения с кашлем выдавил Максим – отказ всех систем самолёта! – Отпустил кнопку, чтобы услышать переговоры, – ответом была полная тишина в шлемофоне. Лампа рации плавно погасла.

– Ну, это просто… я не знаю. Может я уже на разборе полётов у Апостола Петра? – но кабина, стекло фонаря сверху и окружение из приборов подвергали сомнению, что это Страшный Суд.

«Может катапультироваться надо?» – мелькнула мысль. Только к чему это приведёт, да и не хотелось совсем покидать уютную кабину и прыгать в белое молоко.

«Кислородную маску на всякий случай надо одеть» – подумал Максим, зацепил маску на крючок шлема, вторым захватом затянул ремешок. Пошёл кислород, в голове стало чуть яснее, но что делать дальше, решительно было не понятно.

«Попробовать открыть фонарь?» – только он успел подумать, как вокруг стало светлее, можно разглядеть консоли крыла. Белая вата вокруг чуть отступила. Глянув вверх, Максим увидел тёмно-синее небо и блеск нескольких ярких звёзд.

Стемнело почему-то, странно, что так рано.

– В рот компот! Сколько же прошло времени, как действовать, непонятно ничего же! – вслух выругался Максим. Страха не было, появилась злость и раздражение на непонятность ситуации. А потом, потом, глаза просто закрылись…

…. прошло 30 минут. На земле…

Блокировка памяти успешно завершена.

Возврат.

Ветер, тёплый и немного пахнущий озоном дул прямо в глаза.

– Два двадцать четыре, два двадцать четвёртый! Ответьте, как слышно?!

– 2 24…

– Твою мать, курсант, ты чего молчишь?!?

Самолёт, кабина, ручка управления, солнце в глаза. Неужели я смог уснуть в полёте??? Ну и ну! Холодный пот залил глаза, спина прилипла к креслу, пот насквозь пропитал и майку, и костюм. Чёрт, я же лечу, я в самолёте, я же… выполнил ли я программу пилотажа в зоне?! – ужаснулся Максим. Протёр глаза, опустил стекло ЗШ, солнце потускнело от светофильтра. Глянул на часы. Прошло тридцать минут, как я в зоне!

Значит, пилотаж закончен, просто я его как-то не помню что ли… – тоскливо подумал Макс.

– 2 24, твою в бога душу мать, ответь РП!!!

– 2 24 в пятой зоне, пилотаж закончил! – выпалил Максим, входя в реальность и вспомнив, что он в пилотажной зоне.

– 2 24, возврат на точку!

– 2 24 понял, возврат на точку. – Сообразить бы, где эта точка. Ничего себе, лёгкая разбалансировка организма.

Откуда всплыла эта фраза «разбалансировка организма»? Кто это обещал? Кто это говорил и говорил ли?

В голове гудело, руки не слушались. Правая часть головы, за ухом, жутко болела. Соберись! Так, высота 2100, скорость 370, выровнять в горизонт, топлива полный бак. Ага, вспомнил, есть волшебная стрелка компаса, показывающая путь домой на дальний привод.

Фууух, ну значит будем жить! Вперёд, на Ржев, на винные склады!

– 2 24 на глиссаде, шасси, закрылки выпущены.

– 2 24, посадка разрешена.

Так, выравниваем, ручку удержать. Опять пошёл пот, не чувствую просадки, не чувствую! – запаниковал Максим. Подтянул ручку на себя, самолёт чуть задрал нос и начал набирать высоту. – Что я делаю, обороты убрать же надо! – Так, обороты убрать! Ручку от себя. – Самолёт завис горизонтально ВПП, но уже далеко от места стандартной посадки. – Лишь бы хватило полосы, – промелькнуло в голове. – Есть касание, но с нарушением, всеми тремя колёсами. – Самолёт опять отскочил от ВПП, рефлекторно дёрнул ручку от себя. – Нельзя же! Козёл будет. – И точно! Самолёт ещё раз, уже с чувствительным ударом хлопнулся об бетон. – Задержать ручку на месте, на месте!!! – кричала инструкция по действиям при «козлении» самолёта в голове курсанта. Переборов рефлексию, задержал ручку и уже, как положено, опустил переднюю стойку шасси после снижения скорости. – Сразу тормозить надо, ВПП уже кончается. Вот тебе и 4 км полосы, как быстро кончились. Все, рулим на стоянку. – Получу сейчас, по самые помидоры за «козла»! – подумал Максим и поёжился. РП всё видел, конечно.

Самолёт докатился до стоянки, там уже ожидали человек восемь-десять курсантов, и среди них мелькнула фигура заместителя по лётной подготовке и фуражка руководителя полётов. – Чего это они собрались?! – мелькнула мысль, – видимо за «козла» будет разборка, о-хо-хо какая, – сразу приуныл Макс.

Вылезая из кабины, Максим зацепился ногой за провод рации, – вот блин, не отсоединил! – и чуть не грохнулся на бетон. Ноги не слушались до сих пор.

– Курсант Андрейченко самостоятельный пилотаж в зоне выполнил. Разрешите получить замечания.

– А ну отойдём-ка, курсант, – подполковник потащил за локоть Максима к зданию СКП. – Ты что ж это, мать твою! – начал он, вытаращив глаза на курсанта. – Ты охренел?!!

Понимая, что надо что-то отвечать, Максим начал: «Товарищ подполковник…»

– Молчать! Ты зачем рацию выключал?!! – заорал заместитель начальника центра по лётной подготовке.

– Я… я… я не отключал. – опешил Максим, ожидая вздрючки за совсем другое.

– Тебя полчаса в эфире не было! При этом на радаре отметка сначала была, потом пропала, потом опять появилась! Ты что творил там, а? В Круглое озеро нырял? Ты чего молчал-то? – РП осип весь на хрен.

– Всё нормально…

– Что случилось курсант, а? – уже спокойно спросил офицер.

– Да всё по плану…– промямлил Максим.

– Жив сам, самолёт цел – это главное, – сказал офицер, сняв фуражку и вытирая лысину платочком в смешной цветочек.

– Не слышал, видимо, что-то хрипело в радио, может помехи, – пролепетал Максим. – Я из зоны точно никуда не выходил.

– Был в пятой зоне?

– Так точно!

– Там частенько какая-то хрень со связью. Тиханович уверял, что видел там дирижабль, правда какой-то круглый, похожий на мяч, но размером с Ан-225.

– Я ничего постороннего не видел, товарищ подполковник! – Ну что ж, правду говорить легко, – подумал Максим.

– Ладно, твою кассету мы сейчас проявим и посмотрим, что да как. Вон САРПП твой сам помощник РП несёт. Свободен пока. В 17.00 жду у себя в кабинете, на разбор полётов.

Максим побрёл к своим курсантам, раздумывая, что же действительно покажет «чёрный ящик», даже самому интересно.

– Получил звездюлей, Макс? – лениво протянул Серёга Челнок, – РП охрип тут, орал. Ты че радио вырубил? Случайно?

– Да не выключал я ничего! Может оно само выключилось, хрен знает, я ничего не слышал, пилотаж открутил и запросил возврат, – уже веселее сказал Макс, – отличная версия, так и буду всем говорить. – Почему версия? Это ведь, наверное, правда. Только вот что покажет кассета САРПП? А что она должна показать? – В голове спорил кто-то с кем-то. Удивительно новые ощущения. Но версия с выполненным заданием уже легла в память. И Максим сразу успокоился.

– Давай твой борт зачехлим да в казарму, сейчас автобус приедет. – друг всегда поддержит!

– Ага, давай, – курсанты потащили из-за отбойника самолётный чехол.

– Ни черта не понимаю! Так просто не может быть! – Зам по лётной подготовке рассматривал результаты проверки регистрации полёта. – Высота 1500 и через секунду высота 1 метр, потом через 28 минут высота 2100. Скорость 705 и через секунду скорость 0 км/ч, через 28 минут 370 км/ч! Да ещё полчаса не работал двигатель, вернее не потреблял топливо!

– Неисправность системы регистрации, однозначно! – начальник ТЭЧ, развалившись в кресле, сделал жест рукой, – не первый случай, не бери в голову. Борт цел, курсант тоже, а систему протестируем и починим!

– А что я должен написать в отчёте? Курсант уверяет, что выполнил программу пилотажа. У него ещё радиосвязь пропала на 30 минут, но он на пилотаже ей и не пользовался.

– А так и напиши, что пропала радиосвязь, а после посадки при рулении и тряски по бетонке, сама восстановилась. Борт и САРПП проверить надо, конечно.

– Да, при этом никто не получит нагоняй, никто не виноват! – подтвердил зам. полётной. – Решено, плёнку засвеченную положу! Засветки чаще бывают. Пятая зона… она всегда была со странностями.

Заключение по результатам расследования инцидента (кратковременный отказ радиопередатчика) на самолёте Л-29 бортовой № 059 при выполнении пилотирования в зоне №5 на аэродроме Двоевка 08.05.1991 г., КВС курсант Андрейченко М.Н.

08.05.90г. выполнялся плановый тренировочный полёт в зону на пилотаж с аэродрома пгт. Вязьма-Брянская, самолёта Л-29 Отделения ******* СССР

************ и выполнение тренировочных полётов по схеме аэродрома Двоевка была передана своевременно, разрешение на использование воздушного пространства получено.

Самолёт Л-29 № 059 Отделения ******* СССР и его оборудование были подготовлены инженером Малининым И.Л. в объёме требований регламента технической эксплуатации самолёта Л-29.

Все лица, принимающие участие в лётной деятельности, прошли медицинский предполётный контроль, штурманскую подготовку, получили необходимую метеоинформацию и диспетчерское разрешение на вылет.

Приняв самолёт от инженера, КВС Андрейченко М.Н. произвёл проверку работоспособности двигателя и систем самолёта. Замечаний по работе авиатехники не возникло.

Взлетел самолёт штатно, затем выполнил маневр по уходу в зону, соблюдая согласно рекомендациям п. 7.10.6 НПП ГА-85 дистанцию более 500м с остальными бортами. Фактическая погода соответствовала правилам, определяемым п.7.10.7 НПП ГА-85.

Развитие нештатной ситуации началось с отказа передающей части радиостанции на самолёте Л-29 № 059 в районе села Ново-Никольского при попытке связаться с руководителем полётов. КВС Андрейченко М.Н. попытался установить связь на частотах «Двоевка – подход» и аварийной 121,5 мГц., но безуспешно.

Самолёт Л-29 не оборудован средствами объективного контроля, в частности бортовым магнитофоном, поэтому не представляется возможным проконтролировать попытки установления радиосвязи на указанных частотах. Вторичного выхода на связь на частоте «Двоевка – подход» не зафиксировано. КВС Андрейченко М.Н. через 29 минут неожиданно услышал команды РП, данные самолёту Л-29 № 059. РП принял решение вернуть самолёт из зоны. Далее радиосвязь работала без сбоев.

Продолжая выполнять заход, усилив осмотрительность, КВС Андрейченко М.Н. для гарантии докладывал о своих действиях в местах, предусмотренных схемой. Произвёл посадку на основную ВПП с МК=186°, освободил полосу и перешёл на частоту «Двоевка – руление». После посадки, пробега, освобождения полосы, возможно от возникших сотрясений или вибраций самолёта, связь то пропадала, то восстанавливалась. Далее КВС действовал согласно указаниям диспетчера. С учётом того, что рекомендация РЛЭ Л-29 о проходе на высоте 200м над ВПП для обозначения себя покачиваниями крыльями рассчитана на выполнение тренировочных полётов в условиях, когда РП находится на вышке КДП и визуально наблюдает за полётами, решение КВС Андрейченко М.Н о посадке без прохода над полосой является правильным. Следует отметить правильность и своевременность действий диспетчера СДП Титова А.Н. по обеспечению свободы (готовности) ВПП для заходящего без связи самолёта Л-29. Дефект был выявлен и устранён после посадки и заруливания на стоянку, что отражено в Акте технического расследования отказа радиостанции.

Авиационный инцидент произошёл вследствие возникшего дефекта – подгара контактной пары кнопки включения станции, что и привело к кратковременному отказу радиостанции в режиме «передача». Данный случай изучить с лётным составом Отделений ******* СССР.

Техническому составу Отделений ******* СССР, учитывая повторяемость дефекта, особенно весной и осенью при повышенной влажности, усилить контроль за состоянием контактной пары кнопки включения радиостанций «Р07» в режим «передача».

В отделениях ******* СССР провести занятия по правилам действий при потере радиосвязи на различных этапах полёта. Повторно изучить действия в особых случаях полёта (НПП ГА-85 и РЛЭ воздушного судна).

Начальник лётной инспекции управления ******* СССР РФ Волков Н.В.