– Вначале про астероид. Ты говоришь, что ответ по вирусу Верховин тоже начал с этой радиоактивной массы?

– Да.

– Я еще раз проверил данные. Астероид, безусловно, с Ио. Он появился после того взрыва, поэтому представляет огромную научную ценность.

– Почему тогда его не забрали сразу?

– Наши военные не получили средств на все работы. Но они могли узнать, что НАТО собирает тайную экспедицию за камнем. Полет занимает много времени, сбор оборудования тоже. Поэтому генералы решили схватить любую отечественную яхту, которая была неподалеку, и опередить их. Так наши астрономы помогли им вытащить материал и втянули нас в следующий этап исследований.

– Но потом к нам явятся высокие военные, наложат определение на нашу лицензию и не будут давать нам работать, пока не вытянут из нас все лабораторные опыты?

– Почти так. Я не думаю, что с нами обойдутся жестко. Но я могу ошибаться. В любом случае нам, чтобы сохранить свое дело, лучше как можно быстрее избавиться от камня. Нас будут ждать после окончания перевозки. Мы можем перепродать его еще до того, как он прибудет на месте. Конечно, с условием по опытам.

Денис представил себе, как в офис нагрянули военные и понял, почему шеф нервничает.

– Я посмотрел, кто занимается радиацией, серой, силикатами и новыми материалами. По ходу следования астероида таких компаний две. Они обе не российские. Одна из Италии. Она небольшая, но прекрасно оборудованная. Похоже, ее владельцы устроили тут полигон для новой техники, а потом собираются ее продавать. Другая из международной корпорации. Там нет ничего интересного. Похоже, она попала сюда только ради того, чтобы фирма делала то, что сейчас модно. Они не дружат, хотя обратное было бы удобнее. Никаких контактов за последние полгода.

– У нас трудно найти соседей, которые за такое время не перекинулись бы словечком. Конечно, если у них нет промышленной войны.

– Логично. Но если у них война, почему мы не знаем причины?

– Наверное, наши военные молчат о ценности астероида еще и потому, что тоже не хотят такой передачи, а про войну им известно.

– В серьезных случаях они дают предупреждение, – Дорогин был серьезен.

– Если мы начнем переговоры по продаже, к нам в тот же миг нагрянут военные.

– Скорее всего так. Поэтому Верховин искал, как передать все нашим, которые будут им рады.

– В стороне от прямого пути к нам есть сразу пять наших лабораторий. Одна из них даже имеет биологические образцы.

– Какая роскошь. Но она военная.

– Да.

– Зато еще четыре – это для нас способ выбрать ту, которая займется астероидом и подпишет все бумаги.

– Как мы объясним передачу прав?

– Попробуем использовать наш сбой в работе системы. Объясним его тем, что груз идет в сторону западных компаний. Сменим курс. Потом даем заключение экспертов о том, что он немного испортил нашу технику. Не настолько, чтобы она не могла заниматься нашими обычными работами. Но достаточно серьезно для того, чтобы отказ от опытов с уникальным камнем нам простили.

Дорогин посмотрел на Шонурова. В глазах секретаря играли озорные огоньки. Шеф понял, что его идея – это единственное, что поможет получить лицемерные уступки от правительства и не оставить им половину нажитых игроков-старателей. Его радовала возможность уйти от излишнего интереса к фирме. Она не будет раздавлена, задушена, не попадет в ситуацию бесконечного ожидания, когда объяснения станут ясными. Когда сосед, такой же мирный, как и другие, внезапно начинает проламывать тебе голову допросами, коварством, готов сжечь твою жену и детей, а потом внезапно спокойно возвращается к прежней жизни. И такая вспышка может возникнуть неожиданно.

– Отдай Пересветову материалы по вирусу. Пусть он договорится с фирмой Аналитические кубики о продаже им наших астероидов. Даст те, что им нужны, поторгуется но уступит. Главное, что он должен сделать, – это посмотреть, чтобы все признаки заражения можно было увидеть на их компьютерах. Путь проверит их сам под любым предлогом. Как только машины будут готовы, передавай дело военным. Я хочу, чтобы вирус нашли у них.

Шонуров посмотрел на шефа с опасением и восторгом одновременно. Но он верил человеку, который умел отвести беду от собственной компании.

***

Турин и его мужчины

– Посмотри на его почерк.

– Там что-то не в порядке?

– Нет, скорее, он – хороший выбор.

Программа из числа полицейских тренажеров, сейчас уже обследовала все характеристики будущих новых членов большой семьи туринского офиса.

– Что показывает техника?

– У пяти из них беглый почерк, буквы они выводят подобными иглам. Это свидетельствует о хороших деловых качествах.

– Какие у них еще таланты?

– Хорошо развитая интуиция дает буквы необычной формы, большие пробелы между ними и сильно увеличенные петли. Размеры букв у тех, кто способен угадывать ответ лучше всех, не постоянны.

– Так они у них есть или нет?

– Есть у каждого. А научные способности?

– За них отвечает хорошие организаторские способности и практичность, умение четко определять детали и уделять им много внимания.

– Исследователю нужно еще и интеллект.

– Все вместе его и определяет, не так ли?

– Соглашусь с тобой.

– Не со мной, а с графологами. Это их система оценки. Если петель в почерке мало, особенно нижних петель, что отвечают за интерес к физическому, способность к занятию наукой выше. Еще требуется удлиненная форма букв, треугольные конструкции и клинья в верхней и средней зоне строчки.

Эугенио Литта и Палома Синьоре вместе разбирали сложное задание шефа. Требовалось проверить новых сотрудников. Они закончили все, теперь им оставалось только посмотреть образцы почерка. Автоматические программы распознавания высокого уровня были дороги. Поэтому они экономили и проверяли новеньких, сличая найденные в дешевой версии соответствия и почерком кандидатов, смотря на их письменные отчеты о работе собственными глазами.

– Смотри, способность подолгу концентрироваться на нюансах и не забывать о них вообще дает изгибающиеся строчки.

– У кого они есть?

– У троих. Возможность предсказания развития событий – это отдельно стоящие буквы в словах.

– Они тоже есть у каждого.

– Посмотрим, насколько они решительны.

– За нее отвечают твердые длинные штрихи в нижней зоне письма. Если, конечно, мы ищем тех, кто умеет соблюдать правила.

– Еще решительный человек четко выводит завершающие буквы слова.

– Тут тоже все неплохо. Хотя я видела почерк и лучше.

– У кого?

– Посмотри на письмо Карло Модесто, нашего шефа.

Палома достала из ящика небольшую записку, которую он когда-то оставил ей. Эугенио с удовольствием увидел, что она его не обманула. Когда работа была закончена, он поклялся себе купить программу анализа почерка. Он собрался заказать ей все нужные ему таланты, а потом писать лишь тем почерком, который машина изберет идеальным для этого. «Если даже они у меня не появятся, я получу место, которое машина отведет обладателю правильно выведенного почерка», – подумал он про себя.

***

Уже через несколько дней перед ней, на Виа Делле Примуле, 49, стоял Антонио Винчи, сумевший для теста написать строки обычным для себя способом, с клиновидными буквами, и четко вывести окончания. Он только что оставил вещи несколькими этажами выше, в гостинице для персонала.

– Сеньор Винчи, проходите, – сказала Палома Синьоре, которая сидела за секретарским столом. – Вам уже показали, где вы будете жить?

– Да.

Она выключила коммуникатор и перевела шифр электронного замка на разрешение. Теперь Антонио Винчи, которого она пригласила, мог подниматься в офис ITAET CD наверху.

Он впервые появился в Турине, поэтому Палома встречала его сама, чтобы немного посмотреть на него лично, а потом передать шефу по инженерным работам. Его документы были уже там, об этом она позаботилась сразу после того, как получила указание пригласить его и Карла-Пьедро Дилано. Он прибыл первым, Дилано задерживался на несколько дней из-за того, что в Риме ему нужно было закончить работу. Антонио работал в Милане, там было меньше заказов. Поиск оборудования на космической свалке давал возможность сделать бюро более прибыльным, но для того, чтобы раскидать часть конструкции по разным бюро, нужно было немного поработать вместе. Привычка быть в одном коллективе учит отбрасывать все ненужное и вовремя выступать с предложениями. Сейчас один из самых перспективных инженеров приехал, чтобы увести в Милан свою часть работ по электронной начинке ловца брошенных устройств, которая потом станет частью сорока первых сетей.

Антонио Винчи показался ей моложавым мужчиной, казавшимся немного старше своих лет. Еще до встречи она изучила его дело. Без личной встречи он произвел на нее впечатление человека, который не покажет вида, даже если у него случится сердечный приступ. Сейчас он приехал сюда по делам и сразу же показал, что готов позаботиться обо всем как зрелый инженер.

– Синьор Модесто хочет еще что-то мне сказать лично?

– Нет, пока устраивайтесь. Вы разбираетесь в радиационной защите?

– Я прежде всего инженер по электронным устройствам, – Антонио немного запнулся. Потом продолжил. – Если вы нуждаетесь в устройстве, которое проверит радиационный фон и передаст нужные данные в общую систему – я сделаю вам его.

– Прекрасно, что вы так хорошо знаете технику, – кивнула в ответ Палома.

***

Дилано прибыл на день позже, чем рассчитывали в Турине. Инструктаж уже начался, но для каждого из будущих руководителей направления не жалели времени. Во внутреннем дворе дома, на двенадцатом этаже которого располагался офис ITAET CD, был старый запущенный сад. Там еще неплохо себя чувствовали пеперомии, «денежные деревья», одновременно помогающие от онкологии. На уход за ними у владельцев далеко не нового корпуса, вероятно, уходили все силы, потому что пальмы выглядели куда хуже своих пестролистых соседей. Несколько диванов в саду теперь то и дело становились прибежищем новичков из космических ловцов брошенной электроники. Их учили работать, проверяли знание предмета, отбирая на проект лучших. Они ходили на тренировки, на обучение, через каждые два-три часа выходя на отдых в сад или на фирменную кухню, чтобы немного перекусить. Потом, побеждая силой воли мешающие жить слюни, эти немного убитого вида люди снова собирались на семинар. Там их ждали инструкторы отдела качества. Объяснения заканчивались, начинались вопросы, напоминающие посторонним суровую и мрачную награду с патриотических шоу. Духовные и вымышленные работники космоса еще не были созданы, ими станут те из них, кто станет работать с клиентами. Сейчас они сдержанно страдали и показывали себя хорошими воспитанниками, держась принятых приличий еще скромнее, чем когда первый раз пришли искать работу. Контроль качества, при всей его неизменной мягкости и доброте, остается группой, которую не оценивают, но чтят. Собравшиеся не были исключением. Они показывали характер, только когда нельзя было не почувствовать, что его обладатель горит желанием достойно работать на фирму.