– Не то место ты выбрал, – снисходительно объяснил ему дье Хальсвансон, пока я хлопала глазами и открывала рот.

А Ильса ещё и в бок локтем толкнула, и рот пришлось закрыть. Ну да, возмущаться прилюдно не стоит, но ведь бабулин сосед непременно всё ей сообщит. Нам ещё полдня с ним рядом ехать!

И вот надо же было так неудачно взять билеты! Дье Хальсвансон был четвертым в нашем купейном отсеке. Ильса с милой улыбкой попросила его присмотреть за багажом, пока мы выйдем на перрон: до отправления поезда было ещё минут двадцать.

Она потащила меня на выход, да и мне захотелось остудиться и много чего сказать. Ей и двум магам, которые с чего-то решили, что я должна помогать незнакомому вообще парню ценой собственной репутации!

По дороге мы то и дело сталкивались с другими пассажирами, входящими в вагон, которые отчего-то пропускали нас, прижавшись к стеночке.

– Улле, уймись уже, – прошипела Ильса, – Хенрик гораздо лучше снулого лосося Андерса!

Вот не успела я порадоваться свободе, как кузина уже нашла мне нового жениха. И ведь говорит об этом всерьёз!

– Улле, тебе надо всего лишь притвориться невестой Хенрика, – пробубнил в другое ухо Торви. – Только на время поездки!

– Почему это только? – тут же возмутилась Ильса. – Дье Хальсвансон застал их в момент предложения, так что нам ещё с бабулей объясняться.

Пока же они объяснялись между собой, а меня дёрнул за локоть Хенрик.

– Улле, мне жаль, но очень надо. Помоги, в долгу не останусь.

Ни он, ни Торви с Ильсой вообще не осознавали глубину ямы, которую уже вырыл для них – хотя в большей степени для меня! – дье Хальсвансон.

– Да что вообще происходит?

Хенрик молодецки спрыгнул на перрон, протянул ко мне обе руки, улыбаясь при этом с хитрым видом, и на вопрос не ответил. А я не привыкла оставаться без ответов, так что спустилась вслед и помощь приняла. За нами вылезли и Торви с Ильсой, мешая попасть в вагон новым пассажирам, а пока я отвлеклась на их перепалку, Хенрик внезапно обнял за плечи. Ну, сейчас я сдерживаться не стану, всё скажу! И тут, резко повернувшись к самозваному жениху, я чуть ли не носом ткнулась в чёрную шляпу.

– Хенрик, как я рада тебя видеть, – сообщила ласковым голосом невозможно прекрасная диса мачеха.

– Гика, профессор Венгвардсон, – расплываясь в улыбке, несколько смахивающей на оскал, сказал Хенрик. – Как неожиданно встретить вас у Сальбьоргского экспресса.

– Мы решили провести Йоль в Сноувилле, – приятным баритоном сказал представительный спутник дисы Гики.

– А ты что здесь делаешь? – уточнила та.

– Еду знакомиться с будущей роднёй. А это Улле Лейсдоттир, моя невеста, – объявил на весь перрон Хенрик.

– Улыбнись, – прошипела на ухо подкравшаяся сзади Ильса.

Я с трудом изобразила на лице приятную улыбку, в глубине души надеясь, что слова псевдожениха не слышны за громким «пфффф» паровоза.

– Рад знакомству, диса Лейсдоттир. Поздравляю с помолвкой, юноша, – доброжелательно улыбнулся профессор Венгвардсон. – О, тут и коллега Торвальдсон с невестой.

Ильса вышла вперёд, а Торви пожал профессорскую руку.

– А твоя родня уже знает? – диса Гика ехидно поглядела на Хенрика.

– Ещё нет, – беззаботно ответил тот. – Сначала мы решили обрадовать семью Улле. Видишь ли, клан Фрейдерин не всякой наследнице позволит выйти замуж по любви. Но я настроен доказать, что достоин.

– Ну конечно он достоин, – подала голос и Ильса. – Наша семья будет рада магу-универсалу, хотя Улле, между нами, была почти просватана за… Ой, извини, я не хотела говорить…

– Ну уже сказала, что там, – махнула я рукой.

Чуть не заехала по носу кузине, да и магу-универсалу тоже досталось бы, не успей он перехватить мою ладонь. Ещё и поцеловал, гад!

– Ну-ну, – диса Гика сморщила свой идеальный нос. – Рада за вас и вашу семью. Думаю, с Домом Бьёрнстон договориться так легко не выйдет.

– Почему? – удивился новоявленный жених. – У тебя же вышло?

Красавицу слегка перекосило, но, на общее счастье, поезд слегка вздрогнул и засвистел, предупреждая об отправлении. Они с профессором заторопились в свой вагон, а я не успела даже рот открыть, как Торви подсадил Ильсу на ступеньки, а гад Хенрик шепнул в самое ухо: «Улле, ты настоящий друг».

И тут выяснилось, что у него нет билета. Потому что меня в вагон маг затолкал, а сам остался. И не успела я свободно вздохнуть, точнее выдохнуть, как Торви кинул что-то в приятеля, тот окутался клубами зелёного пара, а потом исчез. Ну как исчез, скорее стал полупрозрачным и зелёненьким. Пробежал вдоль отходящего состава и нырнул в ещё открытую дверь следующего вагона.

– Вы что творите? – прошипела я, имея в виду Торви и его дружка.

– Что? – тут же переспросила Ильса. – Улле, смотри, как всё отлично складывается: бабуля же не поймёт, если мы просто скажем ей про измену Андерса. А если предъявить ей другого жениха…

– Сына Хейвальда Бьёрнстона? – перебила я, чувствуя, как вся моя радость от разрыва с Андерсом тает, что сосулька на солнцепёке.

– Ну что ты, – успокоительно помахал ладонью Торви. – Хенрик ему не сын. Внук.

Внук Хейвальда Бьёрнстона, первого советника его величества Эрдваля Хрунинга. Вот ведь счастье привалило!

– Не вздумайте ляпнуть это при дье Хальсвансоне, – предупредила я, прикидывая, удастся ли нам снизить торговые пошлины благодаря знакомству с внуком первого советника.

А что? Он обещал, что в долгу не останется. И это слегка примирило меня с ситуацией. Другое дело, что бабуля вряд ли выпустит парня из Сальбьорга без официального договора о намерениях (в лучшем случае) или регистрации брака в мэрии (в худшем). Ну тут уж моей вины нет, пусть маг сам беспокоится о своей свободе.

ГЛАВА 3

Для вывязывания мужа вы можете пользоваться любыми орнаментами, но старайтесь не переборщить: излишнюю пестроту обычно связывают с безалаберностью и разбродом в голове, что и так встречается среди мужчин сплошь и рядом.

«Как связать себе мужа. Практическое руководство в семи уроках»

– И где жених? – встретил нас, удобно устроившись у окна, дье Хальсвансон.

– А вот, – я мстительно ткнула пальцем в Торви.

Пусть теперь Ильса отдувается, раз втравила меня в это всё. Сосед легко переключился на скорую свадьбу кузины с огненным магом, а я устроилась у окна с другой стороны и попыталась перевести дух.

Пока мы тут, задать вопросы нет никакой возможности. А любопытство зудело: интересно всё-таки, зачем Хенрику Бьёрнстону так срочно понадобилось в Сальбьорг. Но мне было чем заняться: к Йолю принято дарить подарки всем старшим родственникам, и если для мамы, тётки Эйсы и дяди Дьюри у меня всё давно готово, то подарок бабуле ещё на стадии проекта. Сложно соревноваться из года в год со всей роднёй от мала до велика, ведь всем хочется уважить главу клана и остаться при том живёхоньким-здоровёхоньким.

Причины не в кровожадности бабули (хотя к серьёзным нарушителям семейных устоев она пощады не знала: за невыученные уроки наказывали нас изрядно). Дело тут в коте. Нет, не так. Дело в Йольском Коте, который в самую длинную ночь спускался со скалы своей хозяйки-великанши и лопал нерадивых детишек, не одаривших своих родителей и старших родичей какой-нибудь самостоятельно связанной вещицей. Хоть парой стелек.

Зато усердным и работящим Кот позволял прокатиться со своей спины, покрытой ледяной шерстью, ведь он и сам был размером со средний дом. Мы с Ильсой в детстве всегда катались, предварительно похваставшись котяре своими подарками. Жаль, что взрослых он к себе не подпускает…

Я мечтательно уставилась в окно, где всё ещё медленно мелькали окраины столицы, постепенно сменяясь зимними домами высокородных дье, владеющих ледяной магией. Это очень красивые дома, а уж ледяной дворец его величества напоминает волшебную гору, украшенную разноцветными сверкающими сосульками. Хорошо, что он в другой стороне от Арнстона, иначе из-за желающих на него поглазеть перевернулся бы поезд.

А вот про первого советника говорят, что ледяному дворцу он предпочитает каменный, и теперь не нужно ломать голову почему. Маги-универсалы у нас на Севере большая редкость, а шишечка от ёлочки недалеко падает, если я что-то в чём-то понимаю.

С едва слышным вздохом я переключилась на мысли о подарке бабуле. В нашей семье свято чтили древние традиции, которые повелись с тех самых пор, как взяла великанша Исгвандир-Кайса в руки спицы да клубок ниток и связала небо и землю. Но моя фантазия в этом году иссякла. Я дарила бабуле всё, что можно было подарить: шапки, шарфы, варежки, палантины (с учетом того, что со мной соревновались тётка Эйса, мама и Ильса, палантинов у главы клана был уже целый склад, как, впрочем, и всего остального).

Кузина хвасталась, что связала чехол для новых бабулиных очков, – в этот год они вошли в моду и кто-то преподнёс ей две пары в подарок. А если мне сделать «тулупчик» не для очков, а для кружки, чтобы чай дольше не остывал? Когда работаешь, и нет времени нормально перекусить, грелка для чая – незаменимая вещь, я у Мёб видела. Начать с резинки из одной лицевой и одной изнаночной по ободку, чтобы не скользило, и с обеих сторон на красном фоне – белую руну «фрейдерин».

Мысль мне понравилась, теперь надо рассчитать петли под узор и…

– Улле, я есть хочу, – прямо в ухо сказала Ильса. – Мы пойдём в вагон-ресторан.

В какой ещё вагон-ресторан, у меня в сумке полно еды: и бутерброды с копчёным лососем, и пирожки с зиморошкой, и термос с бульоном. Но едва я начала говорить (даже и не начала толком), как кузина толкнула меня локтем и многозначительно подмигнула.

Видно, им с Торви досталось от любопытного дье Хальсвансона по самое «не хочу». Пришлось снова просить соседа присмотреть за вещами и идти вслед за обручёнными. Правда, дорожную корзинку с пряжей и спицы я прихватила с собой: быстро только сказки сказываются, а делам нужно время.

– Ну, теперь вы мне всё расскажете, – объявила я, заняв место за столом в абсолютно пустом вагоне-ресторане.

Ильса переглянулась с Торви и посмотрела на меня глазами кристально честного человека:

– Мы и так тебе всё рассказали.

– О таких шаферах, как внук первого советника, надо сообщать заранее! – возмутилась я. – Но теперь меня больше волнует другое: зачем ему так срочно в Сальбьорг, что аж невеста нужна?

Мы заказали подошедшему официанту по чашке крепкого чая, после чего мне довольно путано рассказали о семейной ситуации Хенрика, точнее, его отца. Этот представитель семейства Бьёрнстон был то ли очень непостоянным мужчиной, то ли слишком балованным ребёнком: признаться, по его поступкам в изложении Торви я склонялась ко второму варианту.

Гика была второй по счёту бывшей мачехой Хенрика, сейчас у него имелась третья актуальная. Высокородный дье Родерик Бьёрнстон искренне верил в большую и светлую любовь, только длилась она почему-то лишь до встречи с новой (такой же большой и светлой) любовью. И как подсказывал чужой жизненный опыт, не всякий раз такие встречи заканчивались разводом и свадьбой (или свадьбой и разводом?).

– Как всё это терпит первый советник? – перебила я эмоциональный рассказ Торви.

В этот момент я лишь на секундочку представила себе, как дядя Дьюри сообщил бы бабуле Фрейдерин, что хочет разойтись с тётей Эйсой. Секунды было достаточно, моё воображение тут же нарисовало и след от оплеухи на дядиной щеке, и его жалобное «матушка!», и общую картину хаоса и разрушений от применённых бабулей воспитательных мер.

– Вот и мне интересно, – поддержала вопрос Ильса. – У нас в семье так не забалуешь.

– Ну что вы насели, – сбавил обороты рассказчик. – Откуда мне-то знать? Может, советник баловал сына сызмальства, а тот теперь просто не может остановиться.

– Хенрика он так не баловал, – покачала головой Ильса. – А внуков-то деды любят больше, это все знают.

– Ещё болтают, – Торви даже говорить стал тише, – будто отец Хенрика словил какое-то проклятье, но я и за это не поручусь.

В проклятьях мы с Ильсой ничего не понимали, но да, версия выглядела странновато: неужто первый советник не смог бы разобраться с такой напастью? Он ведь не просто богат, и даже не просто правая рука короля, он ещё, как выяснилось, маг-универсал!

Впрочем, проблемы отца и деда Хенрика затрагивали меня по касательной, так что я затолкала удивление поглубже и вернула собеседников к основной теме.

– Он думает, что Гика хочет украсть нечто, принадлежавшее семье Бьёрнстон.

Ладно, это его сложности. Я-то тут при чём? А главное, при чём наш Сальбьорг?

Тут официант принёс поднос с тремя стаканами крепкого чая в медных подстаканниках, которые деликатно позвякивали друг о друга, и тарелочкой профитролей. Пришлось отвлечься на делёжку воздушных кусочков печева, которое я обожала. Ильса мужественно отдала половину своих профитролек жениху, а я сразу стала жевать, потому что в них ещё одна причина моей любви к поездам. А когда проглотила последний кусочек, Торви с Ильсой опять целовались.

– Обручённые, – рявкнула я почти как Хенрик, – отвечайте на вопросы!

Ильса хихикнула и вернулась к чаю, Торви сглотнул и продолжил:

– Слышала про Сигурда Высокого?

– Ты шутишь? У нас на ратушной площади его постамент стоит.

Считалось, что Сигурд был первооткрывателем залежей омолаживающего льда неподалёку от Сальбьорга. А ещё он поведал всему Старвейсу о том самом омолаживающем источнике, где теперь построили модный курорт «Сноувилл». В благодарность за неслабый толчок в экономике тогдашний мэр Сальбьорга отгрохал благодетелю памятник в полный рост.

– А знаешь, что Сигурд был первым высокородным Бьёрнстоном?

– Предком Хенрика? – переспросила Ильса, и Торви кивнул.

– И что? – вмешалась я. – Зачем ему невеста, если и без того есть прекрасный повод для поездки – встреча с предком-памятником?

– Невеста как-то понадёжнее, – возразил Торви. – Что-то и правда есть захотелось. Может, закажем пирожков?

В это время со стороны кухни как раз распахнулась дверь, откуда по всему вагону понёсся яркий запах жареного теста. Из неё вышел официант с тележкой, сплошь в два яруса уставленной блюдами под сверкающими колпаками, а вокруг витал аромат пирожков. Даже я не выдержала.

Торви сделал заказ, отойдя от нашего стола, а я спросила Ильсу, откуда он так хорошо знает Хенрика и его семью: прежде я никогда от неё не слышала про дружбу будущего мужа с внуком первого советника.

– Только никому не говори, что узнала об этом от меня, – наклонившись ближе, тихо и быстро ответила кузина. – Они сводные братья по матери.

– Великанский молоток, – выдохнула я в удивлении.

– Представляешь? – подтвердила мою реакцию Ильса. – Я даже не предполагала, думала, они просто учились вместе, а тут…

Оказалось, что Ильса встретила Хенрика в доме Торвальдсонов при очередном визите к будущей родне. Они жили в столице, так что общение было более-менее регулярным, насколько позволяли приличия и расписание занятий.

– Никогда бы не подумала, что моя будущая свекровь из высокородных, – продолжила делиться впечатлениями кузина. – Такая милая, простая диса! И так сердечно общалась с Хенриком, что я и спросила. А она ответила, что это сын от первого мужа.

Я с дисой Торвальдсон была незнакома: на обручении её почему-то не было и, помнится, Торви тогда сказал, что матушку срочно вызвали на какое-то дежурство. Тут он как раз вернулся с пирожками, Ильса сделала страшно большие глаза, и мы свернули тему.

Хотя задуматься было над чем: оказывается, принимая в семью Торви, мы приняли и его сводного братца, а заодно и кучу скелетов из чужого шкафа. Интересно, почему они скрывают родство? И как же хорошо, что у нас в клане Фрейдерин всё иначе и нет никаких тайн.

Пирожки с мясом показались мне вполне съедобными, а Торви после перекуса сделался более разговорчивым и сам продолжил рассказывать про трудности Хенрика и всей его семьи.

– Но учти, Улле, это тайна, и я делюсь с тобой, только чтобы ты поняла, как важно помочь Хенрику.

Ещё бы, когда в разговоре то и дело звучит фамилия первого советника, благоразумие подсказывает держать рот на замке. И вот угораздило же Ильсу выбрать себе жениха с такой роднёй!

– Я уже рассказал про Сигурда Высокого, который…

– Да-да, – перебила его я. – Он благодетель всего Сальбьорга, только как с ним связана вторая бывшая мачеха твоего друга?

– Отец Хенрика развёлся с Гикой два года назад, – тяжко вздохнул Торви. – Она получила хорошие отступные, но долго ещё тянула деньги с Бьёрнстонов.

– Ну ты же видела, какова она, – быстро ввернула Ильса. – На такую внешность надо много тратить.

Я кивнула и снова подумала, что идеальная красота дисы Гики возникла не на пустом месте. Природа, возможно, и одарила её щедро, но бабуля всегда говорила, что без вложений не будет достижений.

– Так вот. Недавно она объявила, что выходит замуж.

– За этого профессора?

– За него. Куратор одного из моих курсов, – скривился Торви.

Ильса тут же погладила его по руке, и лицо парня сразу прояснилось. Даже не представляю, что будет с ними после свадьбы. Обретут полную гармонию, станут северным сиянием, умрут в один день? Всё-таки немножечко я им завидую, вот.

– И что? – поторопила я рассказчика, заметив, что в вагон-ресторан заходят другие пассажиры.

– В общем, записи предка-памятника пропали из библиотеки, – скомканно объяснил Торви, быстро оглянувшись на вошедших. – Хенрик считает, что их слямзила Гика.

– Зачем?

– Откуда мне знать? – удивился будущий родственник.

– Ну что, собственно, такой дисе может понадобиться в записях самого Сигурда? – вмешалась Ильса. – Наверняка что-нибудь про омолаживающий лёд или источник. Ей ведь уже за тридцать, ещё два-три года – и вот она, старость.

– Ты только при бабуле такого не ляпни, – вздохнула я.

Ильса иногда ведёт себя как совершеннейший ребёнок, хотя младше меня всего на полтора года. Верит всякой ерунде. Вот с чего все решили, что диса Гика хоть каким-то боком причастна к пропаже записей Сигурда? Потому что Хенрик так сказал? Он наверняка всех своих мачех терпеть не может. И это понятно, кому же понравится развод родителей, а потом классическое: «Сынок, познакомься, это твоя новая мама». Только зачем теперь бедную женщину с приставкой «бывшая» в воровстве обвинять?

Мне она, конечно, тоже не понравилась. Но надо же хотя бы попытаться побыть объективной?

ГЛАВА 4

Мы вернулись в свой вагон (зря я всё же таскала с собой корзинку с пряжей и спицами) и расселись по местам. Дье Хальсвансон сладко дремал, привалившись к мягкому подголовнику, на столике деликатно позвякивала ложечка, стукаясь о край пустого стакана, вагон мягко покачивался, колёса постукивали, а вся картина была полна умиротворения. За окном мелькали только железнодорожные столбы, а всё остальное сливалось в одно сверкающее белоснежное полотно.

Ильса тоже пристроила голову на плечо Торви, а тот обнял невесту и улыбнулся с отсутствующим видом. Я быстро набрала петли на образец и сверилась со своими расчётами. Потом распустила образец и набрала петли уже на всё полотно. Маленькое полотеничко, для бабулиной кружки – в самый раз. Схема руны «фрейдерин» стояла перед глазами. А когда дойдёт до оформления краёв, надо будет сделать петельки и пришить пуговки, чтобы тулупчик можно было легко переодеть с кружки на кружку или постирать при надобности.

В общем, спицы замелькали, а в голове почему-то возник полупрозрачный зеленоватый образ Хенрика. В голове? Да нет же, вот он! Стоит, пытается до плеча Торви дотянуться! Я даже поморгала, пытаясь прогнать наваждение, но не тут-то было. Как частенько говорит Ильса, «нарисовался, не сотрёшь», а потом долго выводит чернильное пятно со стола.

– Торви, – я примерилась и двинула будущего родственничка по ноге, – тут твой приятель.

Огневик едва не взвыл, видно, я попала по какой-то чувствительной точке, ну так не со зла же!

– Тихо, – прошипел Хенрик, – пошли в тамбур, поговорим.