Отзывы на книги автора «Винсент Ван Гог»

Я не художник и довольно далека от искусства. Посему письма Винсента рассматриваю только с литературной стороны.
Первая книга очень лёгка, красочна и полна надежд. Первые начинания в мире искусства, после учение и работа в церкви, непонимание со стороны семьи, которые приводят к живописи.
Вторая книга полна печали, отчего читать приходилось отрывками. Постоянная нищета, нехватка моделей, ссоры с друзьями. Упорство в деталях, красках и письмах.
Обо всем этом повествует его письма с братом Тео.
Односторонняя переписка немного ставила в тупик, постоянно не хватало ответа брата, для полноты картины понимая их отношений. Безусловно невероятная воля к живописи, труду и совершенству приводит в полнейший восторг, но печалит его судьба.

Я не художник и довольно далека от искусства. Посему письма Винсента рассматриваю только с литературной стороны.
Первая книга очень лёгка, красочна и полна надежд. Первые начинания в мире искусства, после учение и работа в церкви, непонимание со стороны семьи, которые приводят к живописи.
Вторая книга полна печали, отчего читать приходилось отрывками. Постоянная нищета, нехватка моделей, ссоры с друзьями. Упорство в деталях, красках и письмах.
Обо всем этом повествует его письма с братом Тео.
Односторонняя переписка немного ставила в тупик, постоянно не хватало ответа брата, для полноты картины понимая их отношений. Безусловно невероятная воля к живописи, труду и совершенству приводит в полнейший восторг, но печалит его судьба.

Как можно ошибиться с оценкой человека, не будучи с ним знакомым... Я читал раньше много всего обрывочного о Ван Гоге, но в основном в этих статьях упоминались самые броские и необычные фрагменты его жизни – безумие, отрезанная мочка уха, жалобы соседей... Такой образ у меня и сложился: сумасшедший, который буянит и не дает покоя окружающим.

Тем удивительнее для меня было читать эти письма, большая часть которых адресована к младшему брату художника, Тео. Здесь я увидел человека, тонко чувствующего окружающее, невероятно трудолюбивого и посвященного, способного прощать и снисходить. Вот цитата, чтобы вы понимали, что я имею в виду под последним упомянутым качеством:

Помнишь ли ты, как я писал тебе в прошлом письме, что был на картофельном рынке? Я вернулся домой с множеством набросков, это было восхитительно, но вот тебе пример отношения гаагских жителей к художникам: парень из-за моего плеча, а может быть из окошка, плюнул мне на бумагу жевательным табаком – временами случается множество неприятностей. И тем не менее не нужно придавать большого значения таким вещам; это не означает, что люди плохи, просто они ничего не понимают и принимают меня за сумасшедшего, когда смотрят, как я рисую размашистые линии и энергично штрихую, что для них ровным счетом ничего не значит.

"...это не означает, что люди плохи, просто они ничего не понимают" – я здесь сразу вспомнил "Отче! прости им, ибо не знают, что делают.

О потрясающем трудолюбии Ван Гога я теперь мог бы рассказывать долго. Чего стоит только один такой факт: за три месяца до смерти художник создал 80 картин и 60 набросков. Но лучше приведу еще одну цитату:

Я пять раз нарисовал крестьянина с лопатой, землекопа – в различных положениях, дважды – сеятеля и дважды – девушку с метлой. А также женщину в белом чепце за чисткой картофеля, пастуха, опирающегося на посох, и, наконец, старого больного крестьянина, который сидит на стуле перед очагом, опершись локтями о колени и опустив голову на руки. И, конечно, это не конец – за овцами, перешедшими мост, идет все стадо. Землекопы, пахари, сеятели, мужчины, женщины – мне необходимо рисовать их непрерывно. Наблюдай и рисуй все, что имеет отношение к сельской жизни. Так многие другие делали и делают до сих пор. И сейчас я уже не чувствую бессилия, когда противостою природе.

Винсент (по крайней мере во входящих в эту подборку письмах) почти не рассказывает брату о своих бытовых условиях, но подробно пишет про картины и этюды, над которыми работает. В основном сосредотачиваясь на цвете и вкладываемых им в эти произведения идеях.

Вообще, из этих писем можно многое узнать о творческой мастерской Ван Гога. Казалось бы, я не художник, и мне не должно быть это интересно, я больше интересуюсь биографиями писателей, но как раз нет: многие наблюдения и высказывания Ван Гога о природе творчества можно в полной мере отнести и к писательскому делу.

Например, несколько раз он пишет о том, что у произведения искусства не должно быть фотографического совершенства, но в нем обязательно должны присутствовать индивидуальность и эмоции. А вот его слова о том, как важно уловить и передать несколько самых характерных черт фигуры:

Сделать копию с рисунка довольно просто. Но когда ты сидишь напротив модели, нелегко сразу схватить ее характерные черты. Линии человеческого тела настолько просты, что я могу рисовать его контуры ручкой, но, повторяю, проблема состоит в том, чтоб найти то главное, что отличает одну фигуру от другой, порой это всего лишь пара штрихов, но они очень важны, ибо выражают самую суть. Провести линии таким образом, чтобы они говорили за себя – это то, что невозможно сделать автоматически.

Некоторые строчки в этих письмах – готовые афоризмы, взять хотя бы вот это: "если люди скажут тебе, что мои работы сделаны чересчур быстро, можешь ответить на это, что они рассмотрели их слишком быстро". А как афористичен этот абзац о преображении после страдания:

Время, когда птицы теряют свое оперенье, – это для нас, людей, то же самое, что переживаемые нами несчастья, неудачи, трудности. Человек может навсегда потерять оперенье, а может выйти из этого состояния обновленным, преображенным. И все же терять оперенье не стоит публично, в этом нет повода для радости, поэтому в такие тяжелые времена необходимо уединяться от всех.

Не буду слишком удлинять свой отзыв, хотя при перечитывании сделанных выписок хочется сказать еще о многом.

Почему я не поставил книге высокой оценки? При всем том, что письма эти были интересны для меня во многих отношениях, мне все-таки кажется, что с автором писем я бы не сошелся, кроме одной-двух струнок, что-то общее у нас, наверное, трудно найти. Симпатии и магнетизма не случилось.

Возможно, дело в пресловутой цене, уплачиваемой великими за гениальность. Когда они сосредотачиваются на своем деле, их близкие при этом страдают. Если в первых письмах Винсент немного высказывается об изображаемых людях, то в последних – только о технике живописи и рисунка. Никаких упоминаний о друзьях, видимо, оттого, что их у него не было.

Нет, тут есть немного о его контактах с другими художниками, но буквально несколько предложений. А из биографии художника известно о его конфликтах с Гогеном. Возможно, позже я пересмотрю свой взгляд, когда и если познакомлюсь с Ван Гогом ближе. В самом начале своего отзыва я написал о том, как ошибался прежде в своих суждениях об этом художнике, возможно, ошибаюсь я и сейчас. 6/10.

Как можно ошибиться с оценкой человека, не будучи с ним знакомым... Я читал раньше много всего обрывочного о Ван Гоге, но в основном в этих статьях упоминались самые броские и необычные фрагменты его жизни – безумие, отрезанная мочка уха, жалобы соседей... Такой образ у меня и сложился: сумасшедший, который буянит и не дает покоя окружающим.

Тем удивительнее для меня было читать эти письма, большая часть которых адресована к младшему брату художника, Тео. Здесь я увидел человека, тонко чувствующего окружающее, невероятно трудолюбивого и посвященного, способного прощать и снисходить. Вот цитата, чтобы вы понимали, что я имею в виду под последним упомянутым качеством:

Помнишь ли ты, как я писал тебе в прошлом письме, что был на картофельном рынке? Я вернулся домой с множеством набросков, это было восхитительно, но вот тебе пример отношения гаагских жителей к художникам: парень из-за моего плеча, а может быть из окошка, плюнул мне на бумагу жевательным табаком – временами случается множество неприятностей. И тем не менее не нужно придавать большого значения таким вещам; это не означает, что люди плохи, просто они ничего не понимают и принимают меня за сумасшедшего, когда смотрят, как я рисую размашистые линии и энергично штрихую, что для них ровным счетом ничего не значит.

"...это не означает, что люди плохи, просто они ничего не понимают" – я здесь сразу вспомнил "Отче! прости им, ибо не знают, что делают.

О потрясающем трудолюбии Ван Гога я теперь мог бы рассказывать долго. Чего стоит только один такой факт: за три месяца до смерти художник создал 80 картин и 60 набросков. Но лучше приведу еще одну цитату:

Я пять раз нарисовал крестьянина с лопатой, землекопа – в различных положениях, дважды – сеятеля и дважды – девушку с метлой. А также женщину в белом чепце за чисткой картофеля, пастуха, опирающегося на посох, и, наконец, старого больного крестьянина, который сидит на стуле перед очагом, опершись локтями о колени и опустив голову на руки. И, конечно, это не конец – за овцами, перешедшими мост, идет все стадо. Землекопы, пахари, сеятели, мужчины, женщины – мне необходимо рисовать их непрерывно. Наблюдай и рисуй все, что имеет отношение к сельской жизни. Так многие другие делали и делают до сих пор. И сейчас я уже не чувствую бессилия, когда противостою природе.

Винсент (по крайней мере во входящих в эту подборку письмах) почти не рассказывает брату о своих бытовых условиях, но подробно пишет про картины и этюды, над которыми работает. В основном сосредотачиваясь на цвете и вкладываемых им в эти произведения идеях.

Вообще, из этих писем можно многое узнать о творческой мастерской Ван Гога. Казалось бы, я не художник, и мне не должно быть это интересно, я больше интересуюсь биографиями писателей, но как раз нет: многие наблюдения и высказывания Ван Гога о природе творчества можно в полной мере отнести и к писательскому делу.

Например, несколько раз он пишет о том, что у произведения искусства не должно быть фотографического совершенства, но в нем обязательно должны присутствовать индивидуальность и эмоции. А вот его слова о том, как важно уловить и передать несколько самых характерных черт фигуры:

Сделать копию с рисунка довольно просто. Но когда ты сидишь напротив модели, нелегко сразу схватить ее характерные черты. Линии человеческого тела настолько просты, что я могу рисовать его контуры ручкой, но, повторяю, проблема состоит в том, чтоб найти то главное, что отличает одну фигуру от другой, порой это всего лишь пара штрихов, но они очень важны, ибо выражают самую суть. Провести линии таким образом, чтобы они говорили за себя – это то, что невозможно сделать автоматически.

Некоторые строчки в этих письмах – готовые афоризмы, взять хотя бы вот это: "если люди скажут тебе, что мои работы сделаны чересчур быстро, можешь ответить на это, что они рассмотрели их слишком быстро". А как афористичен этот абзац о преображении после страдания:

Время, когда птицы теряют свое оперенье, – это для нас, людей, то же самое, что переживаемые нами несчастья, неудачи, трудности. Человек может навсегда потерять оперенье, а может выйти из этого состояния обновленным, преображенным. И все же терять оперенье не стоит публично, в этом нет повода для радости, поэтому в такие тяжелые времена необходимо уединяться от всех.

Не буду слишком удлинять свой отзыв, хотя при перечитывании сделанных выписок хочется сказать еще о многом.

Почему я не поставил книге высокой оценки? При всем том, что письма эти были интересны для меня во многих отношениях, мне все-таки кажется, что с автором писем я бы не сошелся, кроме одной-двух струнок, что-то общее у нас, наверное, трудно найти. Симпатии и магнетизма не случилось.

Возможно, дело в пресловутой цене, уплачиваемой великими за гениальность. Когда они сосредотачиваются на своем деле, их близкие при этом страдают. Если в первых письмах Винсент немного высказывается об изображаемых людях, то в последних – только о технике живописи и рисунка. Никаких упоминаний о друзьях, видимо, оттого, что их у него не было.

Нет, тут есть немного о его контактах с другими художниками, но буквально несколько предложений. А из биографии художника известно о его конфликтах с Гогеном. Возможно, позже я пересмотрю свой взгляд, когда и если познакомлюсь с Ван Гогом ближе. В самом начале своего отзыва я написал о том, как ошибался прежде в своих суждениях об этом художнике, возможно, ошибаюсь я и сейчас. 6/10.

Как можно ошибиться с оценкой человека, не будучи с ним знакомым... Я читал раньше много всего обрывочного о Ван Гоге, но в основном в этих статьях упоминались самые броские и необычные фрагменты его жизни – безумие, отрезанная мочка уха, жалобы соседей... Такой образ у меня и сложился: сумасшедший, который буянит и не дает покоя окружающим.

Тем удивительнее для меня было читать эти письма, большая часть которых адресована к младшему брату художника, Тео. Здесь я увидел человека, тонко чувствующего окружающее, невероятно трудолюбивого и посвященного, способного прощать и снисходить. Вот цитата, чтобы вы понимали, что я имею в виду под последним упомянутым качеством:

Помнишь ли ты, как я писал тебе в прошлом письме, что был на картофельном рынке? Я вернулся домой с множеством набросков, это было восхитительно, но вот тебе пример отношения гаагских жителей к художникам: парень из-за моего плеча, а может быть из окошка, плюнул мне на бумагу жевательным табаком – временами случается множество неприятностей. И тем не менее не нужно придавать большого значения таким вещам; это не означает, что люди плохи, просто они ничего не понимают и принимают меня за сумасшедшего, когда смотрят, как я рисую размашистые линии и энергично штрихую, что для них ровным счетом ничего не значит.

"...это не означает, что люди плохи, просто они ничего не понимают" – я здесь сразу вспомнил "Отче! прости им, ибо не знают, что делают.

О потрясающем трудолюбии Ван Гога я теперь мог бы рассказывать долго. Чего стоит только один такой факт: за три месяца до смерти художник создал 80 картин и 60 набросков. Но лучше приведу еще одну цитату:

Я пять раз нарисовал крестьянина с лопатой, землекопа – в различных положениях, дважды – сеятеля и дважды – девушку с метлой. А также женщину в белом чепце за чисткой картофеля, пастуха, опирающегося на посох, и, наконец, старого больного крестьянина, который сидит на стуле перед очагом, опершись локтями о колени и опустив голову на руки. И, конечно, это не конец – за овцами, перешедшими мост, идет все стадо. Землекопы, пахари, сеятели, мужчины, женщины – мне необходимо рисовать их непрерывно. Наблюдай и рисуй все, что имеет отношение к сельской жизни. Так многие другие делали и делают до сих пор. И сейчас я уже не чувствую бессилия, когда противостою природе.

Винсент (по крайней мере во входящих в эту подборку письмах) почти не рассказывает брату о своих бытовых условиях, но подробно пишет про картины и этюды, над которыми работает. В основном сосредотачиваясь на цвете и вкладываемых им в эти произведения идеях.

Вообще, из этих писем можно многое узнать о творческой мастерской Ван Гога. Казалось бы, я не художник, и мне не должно быть это интересно, я больше интересуюсь биографиями писателей, но как раз нет: многие наблюдения и высказывания Ван Гога о природе творчества можно в полной мере отнести и к писательскому делу.

Например, несколько раз он пишет о том, что у произведения искусства не должно быть фотографического совершенства, но в нем обязательно должны присутствовать индивидуальность и эмоции. А вот его слова о том, как важно уловить и передать несколько самых характерных черт фигуры:

Сделать копию с рисунка довольно просто. Но когда ты сидишь напротив модели, нелегко сразу схватить ее характерные черты. Линии человеческого тела настолько просты, что я могу рисовать его контуры ручкой, но, повторяю, проблема состоит в том, чтоб найти то главное, что отличает одну фигуру от другой, порой это всего лишь пара штрихов, но они очень важны, ибо выражают самую суть. Провести линии таким образом, чтобы они говорили за себя – это то, что невозможно сделать автоматически.

Некоторые строчки в этих письмах – готовые афоризмы, взять хотя бы вот это: "если люди скажут тебе, что мои работы сделаны чересчур быстро, можешь ответить на это, что они рассмотрели их слишком быстро". А как афористичен этот абзац о преображении после страдания:

Время, когда птицы теряют свое оперенье, – это для нас, людей, то же самое, что переживаемые нами несчастья, неудачи, трудности. Человек может навсегда потерять оперенье, а может выйти из этого состояния обновленным, преображенным. И все же терять оперенье не стоит публично, в этом нет повода для радости, поэтому в такие тяжелые времена необходимо уединяться от всех.

Не буду слишком удлинять свой отзыв, хотя при перечитывании сделанных выписок хочется сказать еще о многом.

Почему я не поставил книге высокой оценки? При всем том, что письма эти были интересны для меня во многих отношениях, мне все-таки кажется, что с автором писем я бы не сошелся, кроме одной-двух струнок, что-то общее у нас, наверное, трудно найти. Симпатии и магнетизма не случилось.

Возможно, дело в пресловутой цене, уплачиваемой великими за гениальность. Когда они сосредотачиваются на своем деле, их близкие при этом страдают. Если в первых письмах Винсент немного высказывается об изображаемых людях, то в последних – только о технике живописи и рисунка. Никаких упоминаний о друзьях, видимо, оттого, что их у него не было.

Нет, тут есть немного о его контактах с другими художниками, но буквально несколько предложений. А из биографии художника известно о его конфликтах с Гогеном. Возможно, позже я пересмотрю свой взгляд, когда и если познакомлюсь с Ван Гогом ближе. В самом начале своего отзыва я написал о том, как ошибался прежде в своих суждениях об этом художнике, возможно, ошибаюсь я и сейчас. 6/10.

Кажется, прочтя в юности "Жажду жизни", Ирвина Стоуна Я думала: "Знаю о Ван Гоге всё". Ан, нет... Эти письма раскрыли передо мной его в другой красе. Он много читал, читал Библию, но трактовал её не так, как его отец. Был неустроен. Менял работу (по протекции дядей, как со стороны отца, так и матери). Но ни в одной не нашёл себя. Тратился на книги и гравюры. Безумно любил, но только из-за препятствий. Понятны его не лады с психикой. Рисунки первые плохи, откровенно говоря. Потом пришло мастерство. Писал маслом посредственно. ИМХО. Единственно, мне нравятся его "Подсолнухи". Очень оптимистичная картина. Виден глоток буйной радости. Было интересно.

Вы читаете письма через плечо собеседника? Находите тот незаметный, невозмутимый момент, когда якобы зарываясь в него с головой, успеваете краешком глаза рассмотреть последние сообщения в телефоне? Вам действительно не страшно узнать то, что было написано не для глаз посторонних? Любопытство или недоверие берёт верхние строки сознания в эти минуты и руководит этим поступком? Как вы с этим живёте? Пожалуй, это не для меня и я лучше узнаю лишь то, что он захочет мне рассказать, пропустив всё через лёгкие и образы мыслей, вычеркнув ради моей безопасности лишние строки.

Наверное, именно по этим причинам я не люблю читать чужие письма, пускай даже они давно уже стали достоянием всех и всем своим скопищем опубликованы в книге. Один их писал для другого, вскрывал диапазон своих чувств, вместе с конвертом. Тайные желания, посылы и страхи... Зачем мне читать то, что не было предназначено для меня? Может поэтому я и не читаю определённые книжные жанры и не понимаю популярности некоторых авторов книг?

Для того, чтобы правило действовало для него необходимо несколько исключений. Первое я почерпнул из творчества Ф. Кафки в "Письмах к Милене", где происходит самая нежная демонстрация души, которая измучена жизнью и чередой непреодолимых препятствий. Иногда читать это, казалось слишком личным, будто бы смотреть в замочную скважину обнажённого сердца и хотелось мгновенно закрыть эту книгу, пока никто не увидел мои преступные действия и не смог меня осудить.

Здесь было что-то подобное. В моментах, когда гениальный автор картин оказался следуя выражению, гениальным во всём, исключая возможности продавать свои произведения искусства по высокой цене. Помните, что в каждом правиле...? За десять с небольшим лет Ван Гог создал более 2100 произведений, включая около 860 картин маслом. Среди них — портреты, автопортреты, пейзажи и натюрморты с изображением оливковых деревьев, кипарисов, полей пшеницы и подсолнухов. Большинство критиков не замечало Ван Гога до его самоубийства в возрасте тридцати семи лет, которому предшествовали годы тревог, нищеты и расстройств рассудка. Особенным человеком в жизни Ван Гога был его родной брат Теодорус (Тео). На протяжении всей жизни он оказывал Винсенту моральную и финансовую поддержку. После смерти художника найдено более 900 писем, и в основном все они адресованы брату. Ван Гог оказался талантливым мастером не только кисти, но и пера. Эти письма, собранные вместе, представляют собой ни с чем не сравнимый человеческий документ: они приоткрывают дверь в мир этого "гениального безумца", не только раскрывая путь его становления, но и показывая, как создавался новый язык живописи, который оказал вневременное влияние на искусство XX века.

"Что ж, я заплатил жизнью за свою работу, и она стоила мне половины моего рассудка, это так..."

Содержимое книги погружает читателя в мир великого гения, давая познать его мысли и переживания, без вмешательства художественной составляющей, не считая гиперболизацию некоторых проблем, самим автором строк, что хотел выбить больше денег от брата или поделиться тем, что его безмерно волнует. Это немного другой художник, которого до этого в разных ракурсах я видел у Ирвинга Стоуна [2] или Жан-Мишеля Генассии [3]. Лишившись художественного вымысла он становится ближе ещё на один сделанный шаг, а обнажив свои мысли, порой кажется, что мы непомерно близки. Его проблемы, переживания, взгляды... Стойкость и рассуждения, которые рождались из-за жизненных тягот и бытовых проблем, которые мешали творить, но он создавал вопреки. Находил деньги на холст и дешёвые краски. Восторгался светом, создавал особую технику и верил в друзей.Среди страниц собраны десятки возможностей, для глубоких цитат и раздумий. В некоторые моменты приходит осознание того, что автор не только гениальный художник, прекрасный писатель, но ещё и глубокий мыслитель.

Одной из самых лучших цитат, которые стали для меня откровением и смотрят глубже некоторых мыслителей, стали слова Винсента про тех, кто не может найти своё место и реализовать весь свой скопленный потенциал. Бездельники. О ком пронзительным голосом и с неимоверным запалом, пел Виктор Цой и кто сегодня считается тунеядцем, лишь за то, что он хочет творить и получать за это какие-то деньги на хлеб и возможность увидеть рассвет с наступлением нового дня.

"Видишь ли, бывают просто бездельники и бездельники, являющиеся противоположностью первым.

Бывают бездельники по лени и слабости характера, по низости натуры; если хочешь, можешь считать меня одним из них.

Есть и другие бездельники, бездельники поневоле, которые сгорают от жажды действовать, но ничего не делают, потому что лишены возможности действовать, потому что они как бы заключены в тюрьму, потому что у них нет того, без чего нельзя трудиться плодотворно, потому что их довело до этого роковое стечение обстоятельств; такие люди не всегда знают, на что они способны, но инстинктивно испытывают такое чувство: «И я кое на что годен, и я имею право на существование! Я знаю, что могу быть совсем другим человеком! Какую же пользу могу я принести, чему же могу я служить? Во мне есть нечто, но что?»

Это совсем другой род бездельников – если хочешь, можешь считать меня и таким.

Птица в клетке отлично понимает весной, что происходит нечто такое, для чего она нужна; она отлично чувствует, что надо что-то делать, но не может этого сделать и не представляет себе, что же именно надо делать. Сначала ей ничего не удается вспомнить, затем у нее рождаются какие-то смутные представления, она говорит себе: «Другие вьют гнезда, зачинают птенцов и высиживают яйца», и вот уже она бьется головой о прутья клетки. Но клетка не поддается, а птица сходит с ума от боли..." (с) Винсент ван Гог

Разве это можно считать не гениальным?

Автор открывает все свои клетки души, выпуская разнообразные страхи. Рассказывает о жизни, впечатлениях и прочих важных вещах, для адресата и читателя строк, через столетия. Книга может быть интересна любителям философии, искусства, непосредственно самого автора книги, эпистолярного жанра и просто тем, кто хочет насладиться портретом художника, заполнив несколько зияющих пробелов из его биографии. Она не может оставить равнодушным и сама создаёт атмосферу. Стоит ли читать её среди лета, окружённым сотней подсолнухов? Вполне допускаю, что луга окажутся атмосферным местом для чтения. У этого произведения нет нужного времени года, настроения и определённых критериев. Оно просто существует и является ещё одним вариантом прочтения качественной прозы, где герой не будет напоминать тряпичную куклу или отдавать запахом свежего картона из которого можно кромсать тупые углы. В общем и целом, если Вы сомневались стоит ли это прочесть... Не сомневайтесь. Стоит!

"Читайте хорошие книги!" (с)