Меня развернули обратно, и мне пришлось задрать голову, чтобы взглянуть в глаза Александра Николаевича. Сейчас, без каблуков, я еле доставала ему до плеча. У-ух, махина!
– Вы не умрёте, и никому не придётся плакать на вашей могиле, – спокойно произнёс Сатана, и я непонимающе глянула на него. А потом резко стало стыдно, потому что осознала, что те слова сказала вслух.
Если не от спорта умру, то от стыда!
– Начнём с пробежки, – убирая руки и потягиваясь, произнёс Александр. А мне также сделать надо, да? – Семь кругов.
Сколько?! Да он видел хоть километраж этого круга? Что за машины для убийств живут в этом доме? Малышня вообще ничего не сказала, только кивнула и побежала, поднимая пыль. Мы же с Генеральским остались стоять на месте. Я только и могла смотреть, как дети удаляются всё дальше от меня.
– А мне тоже бежать, да? – спрашиваю и надеюсь на отрицательный ответ.
– Ага, – генерал улыбается, а после делает шаг вперёд, переходя на бег. Господи, он даже когда бежит великолепен. Особенно в этих свободных шортах и жилетке с капюшоном на молнии. Я уже говорила, что он похож на Аполлона?
Говорила, и после этого до сих пор стыд не отпускает…
Что же, давай Юлёк, побежали!
Мало того, что я всё ещё хотела спать, так ещё и спорт – не моё. Хотелось умереть, и уже хотелось остановиться, чтобы отдышаться. Не знаю, сколько я бежала, но дыхалка сбилась, а ноги перестали подниматься. Сердце бешено отбивало чечётку в груди, намереваясь и вовсе остановиться через несколько секунд. Бок нещадно закололо, и, схватившись за него, бежала дальше, надеясь, что органы изнутри не разорвутся на части.
Нет, с меня хватит!
Останавливаюсь и чуть ли не вываливаю язык, жадно глотая воздух. Сгибаюсь в три погибели, держась за живот.
– Юлия, что с вами? – рядом останавливается Сатана, и я чувствую ладонь на своей спине. – Вам плохо? Вы пробежали пятьсот метров.
– Сколько?! – вскрикиваю, резко разгибаясь. Оборачиваюсь и вижу, что не так уж и далеко убежала. Да ладно… Я чуть коньки не откинула, а даже круга не было… Зато вот у Генеральских был уже второй или третий заход. Да за что же мне всё это?!
Но проигрывать я не хотела. Поэтому даже с больным боком решила заверишь хотя бы один круг. Только решив показать всем, где раки зимуют и стартануть словно Форрест Гамп, делаю шаг вперёд и чувствую, как натягивается шнурок кроссовка.
А в следующее мгновение лечу вниз, визжа от испуга. Вот и здравствуй разбитый нос. Генеральский же опять не поможет. Я-то помню, что в тот раз он ушёл в сторону, не словив меня! Вот и в этот раз этого не сделает!
Зажимаю глаза, ожидая встречи с полом, но вместо удара меня затрясло, и я почувствовала на себе стальной захват сильных рук. Дыхание перехватывает, внутренности сковывает от испуга, а сердце на мгновение останавливается, чтобы после продолжить отбивать бешеную чечётку.
Распахиваю глаза, прижатая к мужскому телу, и со свистом выдыхаю. От испуга немного трясёт, а руки подрагивают, упираясь в грудь мужчины.
По коже прошлась волна мурашек, стоило почувствовать у себя под ветровкой и спальной майкой горячие руки, которые как-то оказались под одеждой, водя горячими пальцами по коже.
Ничего не успеваю понять, как меня ставят обратно на асфальт и убирают ладони из-под майки. Кожа горит от прикосновений, и меня передёргивает от этого невинного и случайного жеста. Надеюсь, мужчина этого не заметил, иначе снова проберёт стыд.
– Спасибо, – произношу, отводя взгляд в сторону. Почему опять становится так неловко? И вновь косяк из-за меня. Повисла мимолётная тишина, которую я сразу же разрушила: – Зачем мне вообще бегать?
Нахмурила брови, не понимая. Ладно, дети, их уже приучили, и спорт – это жизнь, но мне-то это зачем? Меня всё устраивает, да и годы уже не те, чтобы бежать, сломя голову.
– Сейчас, – говорит Генеральский, поднимая голову и поворачивая её в сторону. Посмотрела вслед за ним, замечая, как в нашу сторону несётся Ритка, обгоняя своего брата. Сатана вытянул руку, останавливая её.
Девочка послушно затормозила около нас, приводя чуть сбившееся дыхание в норму.
– Маргарита, покажи свою стометровку, – в своей манере произнёс мужчина, но с какой-то мелькнувшей в голосе нежностью. Как у него получается: говорить так твёрдо и с любовью одновременно?
Девочка услышала отца и сорвалась с места, оставляя после себя только пустоту. Глянула, как она отдаляется с огромной скоростью, оказываясь где-то вдалеке. Во даёт!
– Что вы будете делать, если от вас убежит моя дочь? – философски начал начальник, почёсывая свой подбородок, который сегодня уже покрылся щетиной. И могу сказать, что так ему шло намного больше.
– Э-э, – тяну, не понимая к чему он клонит. Отвечаю, не слишком сильно задумываясь над вопросом. – Побегу за ней?
На мой вопрос Александр усмехается, а после опускает голову, смотря на меня. Как же дьявольски красив, чёрт его возьми!
– А сможете догнать? – самоуверенно произносит. Задумываюсь и понимаю, что теоретически нет, а физически… тоже нет.
– А все прежние няни тоже через это проходили? – бурчу недовольно. Хотелось продолжить: «Или я одна такая избранная?». Может, это месть за то, что я тогда липла к нему, называя божеством? И его это задело?
– Конечно, нет, – сдвигает брови, и я невольно почему-то представляю, как какая-нибудь бабушка срывается с места, догоняя Ритку и дёргая её за косы. А затем картинка сама сменилась на другую, где мы стоим с женщиной на одной линии и бежим наперегонки, устраивая своеобразный забег.
И я позорно продуваю.
– Только молодые, – здорово! Впервые жалею, что мне двадцать один, а не восемьдесят.
– А что делали остальные в таких ситуациях? Ну, когда ребёнок может убежать? – спрашиваю чисто из интереса. Не побежит же женщина с больными ногами за девчонкой.
– Мне не докладывали, – значит, будем искать свои методы. И это явно будет не бег. – Ладно, сделаем на сегодня исключение. Можете пробежать для начала один круг, завтра увеличим. Потом пойдём и сделаем обычную разминку, времени у нас немного.
– Завтра? – пожалуйста, только не говорите мне, что вы бегаете и занимаетесь каждый день.
– Ага, – уголки его губ приподнялись, и я сразу же поняла, что он издевался надо мной. Как можно вообще быть таким… Тираном! Точно, ему отлично подходит это прозвище!
Генеральский почти сразу же побежал дальше, а я так и осталась стоять на месте. Запал бежать пропал, но я хотя бы отдохнула. Села на лавочку неподалёку и завязала шнурки. Пальцы в этот раз не тряслись, и, сделав нужный бантик, решила добежать круг. Оставалось совсем немного, поэтому нужно было поднажать.
На удивление, второй раз пробежалось намного легче. Подумала, что стала полноценным спортсменом, но нет. Преодолев триста метров, круг закончился, и я выдохнула на финише, стирая со лба пот. Главное, начать, а всё остальное придёт со временем.
После того, как завершила мой сегодняшний марафон, стала ждат Генеральских, которым оставалось несколько кругов, наблюдая за ними со стороны.
Они бежали втроём на одной линии и о чём-то разговаривали. Андрей что-то отвечал отцу, а тот улыбался, поддерживая диалог. Было видно, что Александр Николаевич бежал медленно, чтобы оставаться недалеко от своих дьяволят, тем самым проводя с ними больше времени.
За один рабочий день я поняла одно – они редко встречались в большом доме. Утром и на приёмах пищи. И всё. Хотя, может быть, ещё один раз, но я не уверена. Вчера слышала, когда ложилась спать, что дверь в детскую открывалась, и генерал, возможно, решил заглянуть к своим детям перед сном.
И это было ужасно. Видеться со своими детьми несколько раз за день и всего-то на минут тридцать! Это было для меня недопустимым. Особенно, учитывая тот факт, что малышня сидела на домашнем обучении, да и папа работал из своего кабинета.
И я просто так не могу проигнорировать происходящее. Так и быть, мелочь пузатая, помогу вам с отцом. Главное, чтобы из-за своей душевной доброты потом не остаться без работы.
Дождавшись Генеральских, мы взяли коврики, которые всё это время лежали недалеко в беседке. Постелив их на асфальт, я уже боялась, что могло произойти дальше.
До сих пор помнила ту фразу про двадцать отжиманий, которые ждали меня в будущем. И что-то мне подсказывало, что скоро они наступят.
И, сделав суставную разминку, это случилось. Упор лёжа приняли, и Сатана и Тиран в одном лице разрешил мне отжаться от коленок. Но даже так… Я чуть не умерла. Пока детишки делали те самые двадцать отжиманий, тем временем успела сделать только пять. Но и это тоже неплохо!
Зато завтра проснусь, буду сильной, как Геракл. Верила в это и, скрипя зубами, опускалась вниз, дотрагиваясь грудью до коврика. Шестой!
– Юлия, у вас отвратительная физическая подготовка, – заключил Генеральский, сев рядом со мной на корточки. Ушёл бы ты отсюда, а то я злая сейчас, могу и сказануть, чего не надо! – Нужно заниматься, для здоровья полезно.
Учту, конечно же, Александр!
– Всё, – сдалась, падая на коврик. Семи раз на сегодня хватит. В конце концов, кто там начинает резво и быстро? Потом мышцы болеть будут. – Больше не могу. Можно идти домой?
– Идите, – выдохнул мужчина. Услышав заветную фразу, подскочила с новым приливом сил и понеслась в дом. Срочно валим отсюда и идём в душ! Возможно, за то время, пока меня не будет, эти трое хотя бы больше времени побудут друг с другом.
И я буду чистой, и они сблизятся. Отличный план! И как хорошо начала-то…
Уже через десять минут я искупалась и, наконец, переоделась в нормальную одежду. Некоторое время потратила, чтобы привести себя в порядок и к семи тридцати я была уже готова. Пошла за малышней, которая уже переоделась.
Отзавтракав в полной тишине, как, в принципе и всегда, повела детей на урок. Я молилась всем богам, чтобы сегодня не было английского, потому что готова была повыдёргивать этой англичанке все волосы. Опозорила меня перед начальством, и из-за неё же мне сделали выговор. Боюсь, при встрече не сдержусь.
Но всё опять пошло не по моим планам, потому что шестым уроком пришла эта коза. Сегодня я не спала и даже не считала ворон в окне. Слушала учителя, иногда поглядывая в свой телефон. Но взгляд с этих двоих не сводила.
Всё, теперь они у меня на тотальном контроле. И шага никуда не ступят. Буду следить за ними в оба глаза. Посмотрим, кто кого, деточки.
Надо бы их ещё с отцом сблизить, только, как это сделать, к сожалению, я совершенно не знала. Попросить Генеральского проводить больше времени с детьми не могла. Это не моё дело, не моя семья, и я рискую вылететь с работы за то, что лезу не туда, куда надо.
Нужно приходить к этому постепенно, но пока не знаю, как. Если с детьми я и могла что-то проконтролировать, то с Александром нет. У него серьёзная работа и вряд ли его можно выдернуть просто так, чтобы даже пойти прогуляться.
Но унывать раньше времени не собиралась. Сейчас меня ждала ещё одна ожесточённая схватка, потому что вот-вот придёт коза, которая меня заложила. Кулаки мои чешутся, но я уверена, что справлюсь и не сорвусь.
О проекте
О подписке