Цитаты из книг автора «Виктория Ледерман»

– Наш седьмой «Б»… Двадцать пять рук взметнулись в едином порыве, и двадцать пять звонких голосов с готовностью проорали: – Самый активный! – Наш седьмой «Б»… – Самый спортивный! – Наш седьмой «Б»… – Самый реактивный, инициативный и суперкреативный!

Казалось, что я лежу на гигантской белой ладони и меня разглядывает равнодушный космический глаз. Даже не разглядывает, а отстраненно посматривает, холодно и безразлично. Что ему какая-то козявка? Нет, не козявка, соринка! Безвредная и бесполезная. Которая мнит себя важной и всемогущей. Думает, что от нее что-то зависит, она что-то может. Но это иллюзия. Стоит только дунуть ветру, и миллиарды этих соринок унесет в никуда. Никакой разницы – есть она, нет ее. Небо всегда будет жить по своим законам, действительно важным и нерушимым, недоступным для всякого мусора.

пыталась понять, зачем я здесь. Возле человека, который не может меня ценить, потому что не тратил на меня ни свое время, ни душевные силы. Я осталась для него посторонней, той, которой можно спокойно пренебречь. Как же я могла забыть простую и от этого еще более значительную фразу из сказки «Маленький принц» (ее в детстве читал мне Кирилл): «Время, которое ты потратил на твою Розу, делает ее для тебя единственной во всем мире…» Просто удивительно, как то, что когда-то было непонятным и казалось откровенной глупостью, вдруг приобретает смысл и становится очевидным!

Ни тогда, ни сейчас я не была в состоянии описать его. Но всегда точно знала, что это оно. Что-то такое, что медленно и неуклонно затопляло меня всю, с макушки до пяток, пронзительное и одновременно нежное. И я звала его просто Чувство

От неожиданного счастья тоже можно умереть. Как и от горя.

Мои ноги сразу превратились в какие-то хлипкие морские водоросли, и, чтобы не упасть, я должна была схватиться за перила.

Я читала, что неудовлетворенное желание оставляет больший след, чем сладостные воспоминания. После мучительных колебаний я выбрала неудовлетворенное желание, с трудом отказалась от поцелуя и ограничилась лишь многозначительным рукопожатием

когда я приблизилась к его губам, он не отодвинулся, не притворился, что ничего не понял, хотя я сделала секундную паузу, так сказать, дала ему время на размышление. Напротив, он обнял меня крепче, и очень вовремя это сделал, иначе я стекла бы вниз прозрачным весенним ручейком, так как совершенно перестала чувствовать свои ноги в тот момент, когда он коснулся меня губами.

Котенок тут же принялся выбираться, цепляясь за свитер острыми коготками. Я выбежала из квартиры, придерживая его руками. Он тыкался в мою ладонь влажным носиком и отчаянно мяукал. Я вдруг почувствовала себя такой счастливой, оттого что этот маленький зверек принадлежит теперь мне, и решила во что бы то ни стало отвоевать его. У меня еще никогда, ни разу в жизни не было такого крохотного существа, о котором я могла бы заботиться. Сколько раз я просила собаку, кошку или хотя бы хомяка, но все мои мольбы оканчивались холодным маминым «Никогда!». Максимум, на что она дала согласие, – это рыбки. Только их ведь не потискаешь в руках и не погладишь. И не поговоришь, когда тебе одиноко. Но теперь в моей душе поднимал голову бунтарь-одиночка, и я была готова сражаться хоть с тридцатью мамами сразу за право быть счастливой.

Почему взрослые считают, что всегда и во всем правы? А сами городят ерунду. Разве можно умереть оттого, что дочь коротко постриглась? И к чему спрашивать, зачем я это сделала, если не собираешься слушать ответ на свой вопрос? Да и вряд ли я решилась бы рассказать маме все как есть. Потому что мою причину ни за что не сочли бы веской и основательной.