Облокачиваюсь лбом о руль и прерывисто дышу. Я только что чуть не лишила себя жизни, и причиной тому стал мужчина. Очередной знак того, что нужно держаться от них подальше. Рано или поздно они все показывают свое истинное лицо, и тогда ты остаешься с раскуроченным сердцем. Я думала, что хотя бы дружить я смогу, но, как оказалось, и в дружбе на мужчин нельзя полагаться.

Даю себе время, чтобы окончательно успокоиться, и выезжаю на дорогу, направляясь домой. Мне нечего делать на свадьбе. Я не желаю стать причиной чьего-то разрыва. Надеюсь, у Зака хватит ума не портить торжество.

***

На несколько дней впадаю в состояние полного отрешения. Мне ничего не хочется делать. Днями я просто лежу, не вставая с постели. Я понимаю, что это ненормально, так и до глубокой депрессии недалеко, но ничего не могу с собой поделать. Ситуация с Заком окончательно добила меня. Я морально разбита. Физически истощена. А в израненной душе полный раздрай. От всех этих переживаний меня даже начали мучать боли в сердце, чего раньше никогда не происходило.

Я лежу в постели и бездумно пялюсь в потолок, когда на мой телефон поступает звонок с незнакомого номера. Не поднимаю, не желая ни с кем говорить. Но звонящий проявляет настойчивость, и я решаю ответить.

– Добрый день, мисс Джадд. Меня зовут Фредерик Новак, я адвокат мистера Гилберта. Сегодня в три часа дня в поместье Гилбертов состоится оглашение завещания.

– Какое я имею к этому отношение, мистер Новак? Я всего лишь его биограф.

– Это было последним желанием мистера Гилберта.

– Вы уверены?

– Абсолютно. Незадолго до своей смерти вместе с завещанием он передал мне письмо, в котором описал все, что я должен сделать.

– Хорошо. Я буду в три часа.

– Отлично. До встречи, мисс Джадд.

Ровно к назначенному времени, в полном недоумении, подъезжаю к поместью и паркуюсь рядом с машинами уже приехавших родственников.

На пороге меня встречает миссис Рид, и я подхожу к ней, чтобы обнять.

– Рада вас видеть, миссис Рид. Вас тоже пригласил адвокат мистер Гилберта?

– Да. Но я не понимаю зачем.

– Я тоже не совсем понимаю. Но скоро узнаем.

– Да.

– Как у вас дела?

– Неплохо. Нашла новую работу в хорошем доме.

Как и ожидалось, семья уволила женщину на следующий же день после похорон. К большому сожалению, дом сейчас пустеет и за ним никто не смотрит.

– Надеюсь, вам там будет хорошо.

– Спасибо вам, дорогая. И я очень надеюсь.

– Как ваша дочь?

– Ей уже гораздо лучше. Никаких угроз ребенку нет, но врачи еще держат ее в больнице.

В день смерти мистера Гилберта дочь миссис Рид попала в больницу с угрозой выкидыша на тридцатой неделе беременности, и она даже не смогла приехать на похороны, находясь рядом с дочкой.

Адвокат собрал всех в кабинете умершего хозяина, куда специально принесли несколько стульев, чтобы всем было куда присесть.

Как только мы заходим с миссис Рид, на нас устремляются взгляды родных, среди которых два сына с женами и сыновьями и дочь с мужем и внучкой. Особенно враждебный взгляд у дочери, что совершенно не удивляет.

– Все пришли, Фредерик. Можно начинать, – с надменным видом произносит женщина, которая недостойна называться дочерью Дариана Гилберта.

– Еще не все, – адвокат кидает взгляд на свое запястье с дорогой моделью винтажных часов, поправив на носу оправу не менее дорогих очков.

Пару минут спустя дверь кабинета открывается и вместе с ней чуть не открывается мой рот, когда я вижу входящего детектива Кендалла.

– Добрый день, мистер Кендалл. Мы как раз ждали только вас, – перестаю уже что-либо понимать, переглянувшись с миссис Рид, которая, кажется, не удивлена происходящему.

– Детектив Кендалл. Так привычней, – все с той же привычной холодностью исправляет адвоката.

– Конечно, детектив Кендалл. Прошу прощения. Присаживайтесь, куда вам удобней.

– Я постою, – мужчина остается стоять в дальней части кабинета, скрестив руки на груди.

Сегодня поверх рубашки на нем пиджак, под которым не видна кобура пистолета, но я уверена, что он не расстается с ним. Не удивлюсь, если он спит, держа его под подушкой. Мой же теперь снова всегда лежит в сумочке.

Детектив не может видеть меня за другими присутствующими, и становится интересно знает ли он, что я здесь.

И что вообще он сам здесь делает?

– Его еще только здесь не хватало, – шепчет миссис Бэнкс, наклонившись к своему мужу.

– Мама, перестань, пожалуйста, – шипит внучка, пытаясь вразумить свою мать.

В очередной раз убеждаюсь, что девушка не унаследовала ужасный характер матери.

– Ну что ж. Поскольку все в сборе мы можем начать, – адвокат достает из кожаной папки документы. – Для начала я зачитаю завещание своего клиента, а после письмо с его пожеланиями. Поскольку я был не только адвокатом, но и близким другом Дариана, я очень прошу всех отнестись с уважением к его последней воле, – окидывает всех взглядом поверх очков.

– Не томите, Фредерик, – дочь проявляет крайнее нетерпение, и это ужасно злит.

Непроизвольно сжимаю ремешок сумки, отчего тот начинает трещать. Так и хочется сказать ей, чтобы она заткнулась. Моя стерва жаждет вырваться наружу. В последнее время мне все сложней контролировать себя. Но я сдерживаюсь.

– И так…кхм… – адвокат откашливается. – Я, Дариан Грейсон Гилберт, родившийся 12 мая 1945 года… – произнесенное второе имя Дариана вызывает все новые вопросы к детективу Кендаллу. – Находясь в трезвом уме и здравой памяти, завещаю 250 тысяч долларов своей внучке Малене Бэнкс и городскую квартиру с невозможностью отказаться или передать кому-либо. Сто тысяч долларов я оставляю своей экономке миссис Рид. Половину из 60 миллионов долларов, хранящихся на различных счетах и вкладах, я завещаю в благотворительные фонды, список которых написан ниже. Оставшиеся 30 миллионов долларов я завещаю моему биографу Беатрис Джадд с невозможностью отказаться или передать кому-либо…

– Чтоооо? – в кабинете раздается громкий крик дочери Дариана, и я уже готова достать из сумочки свой глок и всадить ей пулю прямо между бровей, но когда до меня доходит смысл сказанного адвокатом, тело парализует от шока. – Это невозможно! – женщина подрывается со своего места и ухоженное лицо покрывается багровыми пятнами.

– Может, вы дадите мне дочитать, миссис Бэнкс?! – адвокат впервые повышает голос.

– Грэта, сядь! – рявкает старший из братьев.

– Поместье Гилбертов и все, что в нем хранится, я завещаю своему крестнику Грейсону Кендаллу и биографу Беатрис Джадд для того, чтобы они сохранили его и сделали музей для посещения всех желающих, – теперь все становится на свои места. Вот только я совсем не понимаю, зачем Дариан так решил по отношению ко мне. Я ведь совершенно чужой ему человек.

– А сейчас я зачитаю его главные пожелания, – продолжает адвокат, но я вижу, как занервничала вся семья.

Я и сама не могу вздохнуть нормально. Чувствую теплую руку, сжимающую мою, и, повернувшись к миссис Рид, вижу ее подбадривающую улыбку.

– Я знала, что он любил вас как родную дочь. Я совсем не удивлена, – ничего не отвечаю, во рту пересохло, словно в знойной пустыне.

– Дариан просит Беатрис Джадд, в случае если с ним что-нибудь случится, закончить книгу, – его желания звучат так, будто он знал, что скоро уйдет. – Также он просит своего крестника Грейсона Кендалла позаботиться о мисс Джадд и оказывать ей всяческую поддержку.

– Что за бред?! – теперь уже я не выдерживаю и подрываюсь со стула. – Я сама могу прекрасно о себе позаботиться!

– Такова воля Дариана, – совершенно спокойно отвечает адвокат, кинув взгляд в сторону детектива.

Поворачиваю голову и встречаюсь с серебристым взглядом, полным холодного безразличия. Ему явно абсолютно плевать, что здесь сейчас было сказано. Даже трудно представить, что Дариан мог быть близок с человеком, у которого ледяная глыба вместо сердца.

– Да как он мог так с нами поступить?! – взрывается дочь.

– Я не понимаю! Это похоже на какую-то шутку! – произносит старший сын, проведя рукой по седым волосам.

– Отец, похоже, был не в себе, – подключается младший брат, почесав затылок.

– Почему ты молчишь? – миссис Бэнкс толкает мужа в плечо. – Скажи что-нибудь! – взвывает.

– А что я могу сказать? Это твой отец, – мужчина пожимает плечами.

– Какая же ты тряпка! Ты всегда был таким! – привлекательное лицо искажается от гнева, становясь уродливым.

– Пожалуй, вам есть что обсудить, – адвокат быстро ретируется.

Как только дверь за ним закрывается, на меня обрушивается весь гнев несогласных.

– Что ты там с ним делала? – миссис Бэнкс резко переключается на меня, начиная наступать. – В штаны к нему лазила, чертова шлюха? – пячусь от этой неадекватной, расстегивая замок сумки, чтобы преподать суке урок.

– Мама, хватит! – не выдерживает плачущая внучка. – Перестань позориться! Дедушка так решил, и ты должна уважать его волю!

– Тебе хоть что-то досталось, а мы теперь остались с отцом без денег и по уши в долгах! Мы нищие, Малена!

– Вы сами виноваты! Нечего было вкладываться в сомнительные дела! Дедушка предупреждал тебя!

От всех этих криков голова начинает раскалываться и хочется поскорей выйти из помещения, наполнившегося негативом. Мне нужно подышать и постараться переварить случившееся.

Внезапно раздается громкий хлопок, отчего все замолкают и резко поворачиваются на звук. Детектив стоит у стола на котором лежит специально кинутая им толстая книга, и прикуривает зажигалкой сигарету.

– Надеюсь, вы закончили? – низкий хрипловатый голос звучит угрожающе, и никто не решается произнести и слова. – Отлично. Тогда моя очередь, – выпускает изо рта густой дым. – Два дня назад из лаборатории пришли результаты проб крови Дариана, и в них был обнаружен повышенный уровень морфина, – раздаются шокированные возгласы, а меня же словно обдает ледяной водой. – Смерть в таких случаях наступает не сразу и выглядит как сердечный приступ. Доктор Кларк, делающий уколы, был взят под стражу по обвинению в непреднамеренном убийстве из-за предположительно перепутанных ампул с лекарствами. Однако его адвокат настоял на том, чтобы мы провели подробную экспертизу. Поскольку за всю свою тридцатилетнюю практику доктор ни разу не ошибался. Мы отправили использованные ампулы, найденные в мусорном ведре, в лабораторию, и выяснилось, что кем-то намеренно были переклеены наклейки, из-за чего было введено не то лекарство. А значит, человек из-за которого погиб Дариан, безнаказан и разгуливает на свободе. С сегодняшнего дня я взял расследование дела на себя и намерен найти преступника. И найду его. Чего бы мне это ни стоило, – серые глаза сканирующе проходятся по всем. – На время пока будет идти расследование, никто из вас не должен покидать пределы города и страны. Я собираюсь допросить каждого из вас и сразу советую быть со мной предельно откровенными.

– Неужели вы подозреваете кого-то из его родных, детектив? – вступает старший сын Дариана.

– Я могу подозревать каждого здесь присутствующего, но моя задача собрать факты. Я прошу всех покинуть кабинет и оставаться в доме, пока я не поговорю со всеми.

– Но мне нужно успеть сделать доклад до завтра. Я могу приехать прямо в участок завтра после колледжа, – произносит Малена.

– Вам придется задержаться, мисс Бэнкс.

Девушка обреченно кивает.

– Первой, кого я хочу допросить, будет миссис Рид. Вы последняя из присутствующих видели Дариана живым.

– Конечно, детектив Кендалл.

Вместе с остальными выхожу из кабинета, но не следую за ними в гостиную. Остаюсь стоять одна в коридоре.