2

Галка жила недалеко, перейти через дорогу и чуть вправо. Людмила правильно сказала, что на всё про всё-то метров сто. Когда выходили, видели, что возле клуба мужики толпятся, покурить выходят Внимания не обратили, курят и пусть.

Елисей спросил Галину:

– А нам пить-то обязательно?

– Сам же сказал, что гулять, так гулять…

– А!.. тогда ладно.

– А ты не хочешь?.. – спросила Лида.

– Да мне всё равно, только вот себя боюсь.

– Чего боишься то?

– Грубею пьяный, да и мозги работают иначе.

– Тогда можешь ведь не пить.

– На вас смотреть?..

– Не только смотреть. Ты всегда находишь, чем заняться.

– Чем?.. – не понял Елисей.

– Раздевать!.. одевать… лечить!.. – смутилась Лида вдруг, – всё, проехали, я так, поддерживаю просто разговор. Чё-то трясёт меня, будто случилось что-то или случится. Зря мы пошли, надо было Галке одной идти…

– Ты открыла душу, но не полностью, вот и трясет, а одевать, раздевать?.. как-то не думал, что это занятие такое.

– А что?.. – спросила Галка… – вот наглец, между делом раздевает и целует, так, к разговору-у…

– Чё это, между делом?.. когда попросят, мне не трудно.

– Вдвойне наглец, ещё и обвиняет нас… – подходили к дому, Галка открыла дверь, зашла, Лида с Елисеем следом.

– Проходите, я сейчас и направилась на кухню.

– Чё проходить-то, бери и пойдём.

– Проходите – настаивала Галя.

Елисей с Лидой прошли в комнату.

– А дети то где?.. – спросила Лида.

– Где-то бегают, у отца, наверное. Придут, чё надо будет, знают, что я у Людки, – ответила Галка с кухни.

Елисей с Лидой сели на диван. Она, действительно, дрожала вся. Он взял её за руки:

– Ты чего?.. и правда вся дрожишь.

– Не знаю… страх какой-то.

– Меня испугалась?..

– Нет. Тебя бояться невозможно, ты, как дитя, чистый, открытый, нежный, чувствуется на расстоянии. Предчувствие какое-то, – посмотрела на Елисея умоляюще, – обними меня?.. согрей!..

Елисей обнял, но не за плечи, а за талию, прижался плотно, смотрел в глаза, в них, действительно, увидел страх. Он понимал, что это и есть то самое освобождение, все внутренние чувства выходят на поверхность, у Нади с Верой сразу выгорело всё, а у Лиды тлеет.

– Ну чего ты, Лида?.. успокойся, всё прекрасно-о… а если не прекрасно, тогда всё будет плохо и что?.. бывает и такое, но всё равно переживём, и опять всё будет хорошо… Сейчас выпьешь, полегчает.

– Я не хочу пить – прошептала тихо, – тебя хочу!.. Хочу любить!..

– Так в чём же дело?..

Она взяла Елисея за голову и стала осыпать поцелуями – глаза, лоб, губы… Елисей, хоть и растерялся чуть сначала, но замер, позволяя Лиде выпустить накопившийся потенциал женских чувств. Зашла Галка, в дверях остановилась:

– Вот, Елисей, тебя и на минуту оставлять нельзя.

– Чё это нельзя?.. вроде кулаками не машусь, мебель не ломаю, гадости не говорю и, вообще, малое дитя-а… – улыбнулся Елисей.

– Мне ведь тоже хочется тебя потрогать, а то не понимаю, что они в тебе нашли?.. – Галя на небольшом подносе несла неполную бутылку водки, точнее немного в бутылке, нарезанную колбасу, хлеб и маленькие стопки.

– Давайте здесь выпьем по чуть-чуть, а полную возьмём с собой, – посмотрела на Елисея с Лидой, – тут немного, чё оставлять?..

– Ладно, наливай, Лиде надо успокоиться, а то вся дрожит, и я не могу согреть.

– Ты согреешь!.. меня на расстоянии трясёт, только это не… – так и не нашла определения, – всё, берите!.. Лида, пей!..

Выпили и закусили.

– Девчонки, я больше не буду, – заявил вдруг Елисей. Напьюсь и сам себе и вам испорчу праздник.

– Ладно, пошли – сказала Лида. Она успокаиваться стала, в глазах искорки возникли.

Встали, Елисей обнял обоих.

– Что-то неправильное происходит, девчонки, я в такую ситуацию не попадал.

– В какую?.. – спросила Галя.

– Любить боюсь, вот что происходит, и не любить просто невозможно… в таком букете сердце тает.

– А последствия?.. может, их боишься?..

– Последствия не у меня ведь, а у вас, но может и это тоже. Хотя, чё последствия?.. они потом, а я уже привык жить днём сегодняшним, беру, что сейчас идёт и всё, – вздохнул глубоко, – пошли, посижу немного и уйду.

Они вышли и сразу увидели, что на тротуаре их ждут двое – Лёня, который ухаживал за Лидой и его дружок Андрей, муж Нади. Елисей их знал, конечно, но друзьями не были они, да и, вообще, он считал, что друзей в жизни единицы, остальные только товарищи.

Они, видимо, в клуб пришли в волейбол играть. В деревне по вечерам, а особенно в пятницу, субботу в клуб собирался люд разного возраста – от школьников и до пожилых людей. Старшие смотрели, как веселится молодёжь, вспоминали свою молодость. Кто помоложе, под радиолу танцевали, приходили парами, чаще всего парами и танцевали.

Так и расходились, обычно кто постарше, раньше уходили, а молодёжь веселилась часиков до двух. Пока светло, а летом светло до двенадцати почти, все, в основном, на площадке волейбольной. Площадка прекрасная была, досуг можно было неплохо провести. Был и биллиард, и теннис, и другие спортивные снаряды. Случались и драки, но очень редко. Всё бы хорошо, но всё было в режиме течения жизненной рутины, даже отдых. Елисей недавно появился, приехал годик отдохнуть в отчий дом, в клуб редко ходил, больше читал, библиотека в том же клубе была прекрасной.

Мужики явно ждали их, и были они пьяны…

«Вот и праздник»… – подумал Елисей.

Проходя мимо, поздоровался. Лёня поймал бесцеремонно Лиду, в пьяном виде смелый был.

– Подожди, надо поговорить.

Лида вырвалась, невольно к Елисею прижалась.

– Уйди, Лёня, и пьяный ко мне не подходи, а лучше совсем не подходи, мне одного хватило дурака.

Лёня сверкнул глазами злобно, но не на Лиду, а на Елисея:

– Ладно!.. – показал пальцем на Елисея, – а с тобой ещё поговорим.

– Поговорим!.. я приду в клуб через часик полтора – ответил Елисей.

Дружок Лёни дёрнулся вдруг к Елисею, но ему дорогу преградила Галка:

– А ты чё лезешь?.. герой… они сами разберутся.

– Надька у Людки и вы туда идёте…

– И что?.. Потому и бежит к Людке, чтобы рожу пьяную не видеть, отдохнуть…

– А чё он с вами?..

– Не с нами, к Людке пришёл, он ведь холостой, ходит, где желает.

– И я с вами пойду!.. – повернулся к Лёне, – пойдём?..

– К Людке?.. не, не пойду, терпеть её не могу.

– Так и скажи, что боишься – подцепил Лёню Елисей, – а ещё мне чего-то угрожаешь, – он начал загораться гневом, – хочешь поговорить?.. Пойдём, поговорим!.. – посмотрел на женщин скорбно, – пока, девчонки!.. Всем привет!.. жаль, что накрылся праздник, но я иначе не могу.

– Нет уж, Елисей, ваши разборки от вас не убегут, а мы тебя доставим к Люде, а там, как хочешь – посмотрела умоляюще, – Люда нас съест…

Понял Елисей, что Галя специально это говорит, чтобы отвести от него долю агрессии, Люда разведёнка, да и с характером, ответить может, побаиваются её.

– Пошли – улыбнулся Елисей, повернулся к Лёне, – я приду в клуб, отдохни, подумай, почему Лида вниманием тебя обходит. – Посмотрел на Лиду, – чудо просто, нельзя лапать грубыми руками. Таких, Лёня, любить надо, а не лапать.

И они ушли. Через три минуты были уже у Люды. Лида опять дрожала вся.

– Сейчас Андрей сюда придёт – с порога объявила Галка, – Надя-а…

– Чё это придёт?.. как придёт, так и уйдёт – заявила Люда, – у нас девичник, он боится.

– Девичник?.. а Елисей?.. видели его.

– Елисей ко мне пришёл, он не считается.

– Всё, бабоньки, хватит, надо Лиду успокоить, а то трясётся вся. – Елисей к ней подошёл, наклонился, встал на корточки, взял за ногу, приподнял, снял туфлю, потом другую, – вот и всё, – поднялся. – Помнишь, меня ласкала, целовала?

– Помню-у – заплакала она.

Елисей достал платок, вытер слёзы:

– Ты не хитри, не отвертишься теперь, я шибко мстительный.

– Как это?..

– Буду мстить!.. – поцеловал её в глаза, – солёная-я!.. – губы, шею…

Лида обмякла с объятьях Елисея:

– Ещё, Елисей!.. ты такой!.. ангел просто…

– Дьявол, а не ангел!.. – беззлобно Галка подвела итог, – надо же, преображение какое!.. Меня всё ещё трясёт, а ему хоть бы что. Не успел зайти и само очарование, будто и не было ничего на улице.

– А что было?.. – спросила Вера.

– Да-а, избить хотели Елисея из-за Лиды. Твой там был – на Надю посмотрела, – сюда рвался, может прийти.

– Он трезвый?.. – спросила Надя.

– Пьяный.

– Тогда понятно. Не придёт, Людку, как огня боится.

– Ну, вы чего, наливайте и рассказывайте что-нибудь весёлое, а то опять в рутину окунёмся. Эх, жизнь!.. маленькое событие захватывает человека, и чистота прячется, как испуганная мышка. – На Надежду посмотрел, – вот!.. не дождалась, оделась, а говорите, что пришли расслабиться.

– Так это, Елисей, а если бы кто-нибудь пришёл?.. – спросила Вера.

– Но ведь не пришёл.

– Я и раздеться могу, если хочешь – заверила Надежда, уже не страшно…

– Не я хочу, ты должна хотеть и делать то, что нравится, надо душу свою любить и хоть иногда из клетки выпускать.

– Ты выпускаешь?..

– Выпускаю – улыбнулся Елисей, – один раз в году становлюсь собой, таким, какой есть, потом полгода восстанавливаю репутацию…

Все опять уставились на Елисея…

– Ты и нам предлагаешь так же?.. – засмеялась Галка.

– Ну да!.. это сначала трудно, потом нормально.

– Это чё, раздеться и по деревне бегать?.. – тихо прошептала почему-то Надя.

– А ты голой по деревне хочешь бегать?

– Нет, но сегодня мне понравилось, как ты меня раздел.

– А если бы не я?..

– Фу, Елисей, это же противно…

– Ну вот, душа не хочет, и по деревне не хочет бегать нагишом, а ты говоришь, что трудно быть самим собой. Вот тебе понравилось, что я тебя раздел, а ведь я тебя не раздевал, я дверь твоей душе открыл.

– Философ!.. а нельзя попроще?..

– Проще – это как?.. раздел, в кровать и!.. Ладно… раздевайся и!.. – загорелся вдруг, – а что?.. это же сразу и от всего освободиться…

– От чего, от всего?.. – спросила Люда.

– Освободиться абсолютно.

– Как это?

– В кровать нырнуть и всё в пошлость превратить. Касания укроются оргазмом, поцелуи в наглость превратятся, нежность в порно…

Все замерли, наступила тишина…

– Нет, я не настаиваю, потому что страшно самому, я ведь один, вдруг вам в голову что-нибудь придёт…

– Уже пришло!.. сейчас я буду раздевать тебя – промолвила, как-то загадочно, Галина.

– Зачем?.. чтобы нырнуть в кровать?..

– Там посмотрим.

– Ладно. Только помни, что невинности меня пытаешься лишить, а это насилие, что недопустимо.

– Невинности-и?..

– Вот именно, ты сделай так, чтобы и в кровать нырнуть, и сохранить чистоту!..

– Это невозможно.

– Если невозможно, значит не надо делать…

– Ты объясни толком – попросила Вера.

– Я лишил тебя невинности?

– Нет, но если бы…

– Если бы дальше развивать!.. до интимного контакта?..

– Да.

– Но ведь не развили…

– Но я не против.

– Люда, позови какого-нибудь мужичка, а лучше за мужем сбегай, позови… для интимного контакта.

– Нет!.. Он не поймёт… никто не поймёт.

– А я?..

Вера вдруг заплакала:

– Ты не пытался понимать, ты не анализировал, не судил, не рассуждал, ты делал то, что я желала или… с тобой я чувствовала касания, состояния, переживания, но не тебя. Я видела твои глаза, но то, что они выражают, слышала твой голос, но не слова, а интонацию, как звучанье ручейка, например, я чувствовала касания, прикосновения твоих рук и губ, но не сами руки или губы. Я не чувствовала, не слышала, не видела тебя отдельно от себя…

– Да, да!.. со мной так же… – подтвердила Надя, я просто сказать так не смогу

– Вот, Галя, а ты так сможешь?.. Только перед собой я могу делать всё, что захочу и сохранить невинность. Ветер ласкает твоё тело, иногда озорует под платьем… он тебя невинности лишает?

– Тогда что, интим исключается совсем?.. – отпарировала Галя.

– Нет, почему исключается?.. меняется его значение и спектр звучаний.

– И откуда знаешь ты все это?.. – спросила Люда.

– А я не знаю, просто не планирую и все. И главное, я люблю!.. просто люблю и, по определению, становлюсь тем, что или кого люблю.

– Да, да, состояние такое, будто я сама разделась, как перед зеркалом…

– Но нельзя любить всех сразу.

– Почему нельзя?.. в нашем случае я люблю женщину, как образ, как начало жизни, как саму любовь.

– Ты со всеми женщинами так?.. – Надя с опаской на него смотрела.

– Нет, разумеется, и я то здесь при чем?..

– А кто причем?

– Например, Галя сама хочет меня раздеть и!..

– Что и?.. опять ты интригуешь – заволновалась Галя.

– И продолжения…

– Какого продолжения?..

– Зачем ты меня собираешься раздеть?..

Растерялась Галя:

– Я ведь говорила про тебя, когда ты Надю раздевал – посмотрела на всех, ища поддержки, на Лиде остановилась взглядом, – вот, лучше с ней продолжением займись, все еще трясется.

Елисей посмотрел на Лиду… все посмотрели на нее, ответа ожидая. Лида покраснела, но!..

– Я согласна – тихо к Елисею подошла, в глазах стояли слезы.

– Ты плачешь?

– Это от радости. Пойдем в комнату!..

– В слезах умоешься, как в утренней росе и засияешь бриллиантом, Лида. Не пойдем в комнату, девчонки жаждут представленья, – посмотрел вокруг, – как девчонки?

– А не боишься?.. ведь много нас, вдруг и нам понравится?.. – спросила Галка.

Не ответил Елисей, Лиду поцеловал в глаза и слезы высохли мгновенно. Что-то она сказать хотела, но он ей не позволил, пальцем рот закрыл, будто замок повесил. Зрачки у Лиды расширялись, страх в глазах сменился послушанием, даже с долей обреченности. Она уже не видела, не слышала, а будто растворилась в поцелуях Елисея.

Он легонечко и как-то незаметно пуговицы расстегнул у платья, чуть наклонился, снизу ухватил, поднял и, будто этим часто занимался, быстро снял и бросил на пол. Осталась Лида в плавках. Елисей ни на кого внимания не обращал, словно были они только вдвоем:

– Царица!.. позволь мне на колени встать!.. нет, не перед тобой, перед красотой, что обнажилась?..

– Да!.. – ответила царица.

Встал на колени Елисей, поцеловал в живот, чуть ниже пупка, руками бедра гладил, ягодицы… будто случайно плавки зацепил пальцами и начал медленно снимать. Лида напряглась сначала, гладила голову его руками, перебирая нежно. Она дрожала вся, а с глаз стекали слезы, удержать сил не хватало. Через минуту она стояла перед ним в том, в чем мама родила.

– А кто меня разденет?

– Я раздену – Галя подошла, в глаза Елисею заглянула, – я обещала, да и понять хочу, что ты за фрукт. Потом вас провожу в кровать.

Елисей ловко взял на руки Лиду и понес к дивану, который стоял здесь же в углу комнаты. На Люду посмотрел:

– Ты не против?.. в кровати мы потом с тобой…

– Нет, не против.

– А со мной?.. – спросила Надя.

– Ты же не готова?..

– Уже готова.

– Но ты оделась?..

– Я разденусь.

– Тогда готовься.

Галя медленно раздевала Елисея, смакуя каждое мгновение. Когда Елисей остался в плавках, встала на колени и стала их медленно снимать, обнажая интимные места.

– Елисей, почему так?.. не первый раз раздеваю мужиков, а как с тобой, впервые… хочется обнимать и целовать… но!.. – отстранилась, – иди, Лида ждет тебя, согрей ее скорее.

– Может, выпить хочешь?.. – предложила Вера.

– Наливай!..

Вера налила, и выпил Елисей, к Лиде подошел, сел рядом:

– Выпил, надо закусить – наклонился к ней, поцеловал, – было горько, стало сладко. Как хочешь, классически или сама?

– Я сама хотела, но нет сил совсем…

Елисей на Лиду навалился телом всем, проник в нее… Мир для нее взорвался, казалось, что он проник всем телом, которое размером превышало все, что она себе могла представить. И нет выхода!.. Кругом огонь пылает, который проникает внутрь, взрывается и проникает вновь, опять взрывается и наполняет пламенем… Лида закричала что есть мочи, чтобы совсем не разорвало, но звук гасился в этом огне адском. И вдруг огонь исчез, исчез совсем, она превратилась в пустоту и стала подниматься в небо, как воздушный шар, наполненный эфиром, и это расслабленье длилось вечно, время потеряло смысл…

– Елисей, остановись!.. мне хорошо, как никогда

Елисей ее не трогал, он просто лежал, не шевелился… никто не шевелился, все пребывали в какой-то неге или шоке. Отчего?.. Может от неожиданности, ведь никто не ожидал такого…

– Неважно это.

– Что неважно?.. – спросила Надя. Она сидела чуть ошарашенная рядом на стуле и была раздетая совсем.

– Ты хочешь, Надя?..

– Хочу.

– Тогда сама – пододвинул Лиду. Она не шевелилась, боясь спугнуть полет, не почувствовала даже, так сильно было расслабление.

Надя села на грудь сверху Елисея и стала опускаться, пока не почувствовала проникновение в себя…

– Ух ты-ы!..