Глава 2. «Белые врата»

Марта разбудила меня ранним утром. Веки тяжко разлепились, дыхание постепенно выравнивалось. Футболка насквозь пропиталась потом, так что запахом страха разило на всю комнату. Я убрал со лба прядь мокрых волос, спустившейся на глаза, и сел на кровать.

– Вы нашли её? – спросил я, не успев отдышаться.

– Нет, – Марта отвела взгляд, и от меня не скрылись новые морщины на её лице: женщина явно не спала всю ночь. – Офицеры собирают добровольцев для поисков. Пойдёшь?

– Конечно! Я помогу! – я вскочил с кровати, снял со стула штаны, и принялся натягивать их на себя.

– Сходи в ванну, потом спускайся. Группа соберётся только через час.

– Хорошо, – я вернул штаны на место и протёр заспанные глаза.

Женщина спешно вышла из комнаты и направилась по насущным делам. Взяв с собой чистую одежду, я побрёл в ванную комнату – в ту, что предназначалась для детей. Вторая ванна находилась прямо в спальне Марты и Дервана, и нам не разрешали ей пользоваться.

В помещении всегда пахло сыростью, на светло-зелёной плитке виднелись тёмные пятна плесени. Хотел закрыть дверь на щеколду, но с разочарованием обнаружил, что одно из креплений сорвано с петли. Я скинул одежду на табурет, стоящий в углу. Брезгливо посмотрел на чугунную ванну с выцветшей краской. На покрытии виднелись жирные разводы, а часть воды вовсе не утекала, оставив в себе остатки того, кто мылся до меня. «Как же это омерзительно!» – подумал, прежде чем засыпать ванну чистящим порошком. Это был лично мой бзик: даже если бы ванна оказалась чистой, я не стал бы мыться там, где до меня отмокало другое человеческое тело. Но за неимением собственной ванны, приходилось каждый день драить эту.

После проделанной работы я снял трусы и наполнил ванну горячей водой. Усталость выражалась в частой зевоте. Хотел полежать минут десять, чтобы согреться, но тяжелые веки сомкнулись, и я не заметил, как уснул.

***

Кошмары вернулись, когда я открыл глаза в полной темноте. Раз за разом одно и то же. Как мне хотелось перестать спать, навеки веков. Но самое ужасное – сам я никак не мог выйти из этого состояния по желанию, и придётся ждать, пока меня разбудят, либо же организм решит, что ему достаточно «отдыха».

Босые ноги ступали по мелким камням, уворачиваясь от надвигающихся тёмных сгустков. Когда очередная тень прошла мимо, чуть не задев плечо, послышался мелодичный женский голос, она что-то говорила. Но я не смог разобрать, и тень скрылась среди множества ей подобных.

Движения бесформенных сгустков пугали до дрожи в ногах, навеивали предвкушение скорой боли. Я слонялся по местности, но не понимал, где нахожусь. Споткнувшись о камень, тело упало на землю. И я закричал от накатившего страха, застывшего громадным комом в гортани. А тени не обращали внимания. Я с трудом поднялся и присел на большой камень, вытирая грязь с лица. Клубы теней надвигалась. Я в испуге кричал, пытался уклониться, но она меня не замечала… и глаза прикрылись в предвкушении ужаса смертельной боли.

Одинокий сгусток остановился возле меня, перестал шевелиться, и я слегка приоткрыл влажные глаза. Страх не отпускал. Но тени прежде не останавливались. Глаза вновь закрылись в надежде скорее проснуться… Я повторял себе дрожащим голосом снова и снова: «Это просто сон». Дыхание стало прерывистым от сильнейшего испуга, а корпус тела непроизвольно покачивался взад-вперёд.

– Морфей, это правда ты? – послышался знакомый плавный голос.

Я выдохнул и открыл веки. Дымчатый сгусток преобразовывался в человеческую фигуру. Постепенно из-за тьмы проступал цвет бледно-розовой кожи, отдающей слабым холодным свечением.

– Это сон… это сон, – повторял я, обхватывая плечи ладонями. Понимал, что сознание не перестает сводить меня с ума.

– Это не сон, – тень наклонилась, и до моего плеча дотронулась худая рука девушки.

Я резко одёрнул её, упал на спину, ощутив под собой острые грани неровных камней. И только тогда приподнял голову, чтобы рассмотреть новую фигуру, придуманную больным сознанием. Передо мной стояла уже не тень, а светящаяся белым светом фигура… мой пропавшей «сестры». Её розовый свитер оказался заляпан в засохшей грязи и местами порван. На протёртых коленках джинс виднелись кровоподтёки, как если бы она долго ползла по земле. На лице и руках – множество ссадин… а на шее – огромная гематома со следами от пальцев… В ужасе я попятился, снова повторял: «Это сон! Всего лишь сон!»

– Морфей! Ты не узнаёшь меня? – ласково спросила белая фигура и подошла ближе.

– Нет, – я в ужасе покачал головой, – это сон!

– Это я – Ирида! – девушка положила руку на грудь, но на лице не было вечно присущей ей безмятежности, и это настораживало.

– Нет… нет… – я был готов закричать от страха.

– Ты тоже умер? – спокойно спросила фигура, подходя ко мне всё ближе.

– Нет… это сон! Всего лишь сон! – из глаз невольно вырвались слёзы, и я закричал.

– Это тяжело принять… но мы на том свете, – Ирида опустилась и взяла меня за руку.

Я почувствовал тепло её кожи. Зачем же разум играет со мной столь злую шутку?

– Этого не может быть! – я крепко сжал знакомую до боли руку. – Каждую ночь я попадаю сюда, – дыхание выровнялось, и я начал осознавать происходящее.

– Морфей, мы можем пройти через это вместе.

– Как? – я поднялся на ноги, и только сейчас обнаружил, что стою перед ней полностью обнажённый, а с мокрых волос стекает вода.

Я всегда оказывался в той одежде, в которой засыпал, и на этот раз её не было. Но, девушка, похоже, вовсе не обратила на это внимания. Ирида смотрела мне в глаза, и я невольно залюбовался красотой её глубоких зелёных глаз, в которых можно было утонуть, как в бездонном океане. Отведя от неё взгляд, прикрыл рукой срамное место. Но на лице девушки, местами запачканном кровью, не отобразилось ни единой эмоции. Она продолжила серьёзный разговор:

– Это место, где мы находимся – только переход от мира живых на тот свет… что-то вроде коридора… и нам нужно найти белые врата.

– Я никогда не видел белых врат, – тихим шёпотом ответил я.

– А ты раньше искал? – Ирида слегка улыбнулась, и, в отличие от меня, на её лице не было ни капли страха.

– Нет. Откуда ты знаешь, что именно нужно искать?

– Это знание пришло сразу, как только я оказалась здесь среди мёртвых.

– Значит… эти тени – это души мёртвых? – взгляд невольно переметнулся к окружающим нас чёрным сгусткам.

– Да, и им тоже нужно найти врата.

– А что за ними?

– Мир мёртвых, и что-то внутри меня говорит, что там мы найдём покой.

Я снова осмотрел тени, кружащие вокруг. Каждый сгусток – это чья-то душа, умершая совсем недавно, чью боль я и испытывал долгие годы в кошмарах. Удивительно, как сознание смогло придумать подобную чушь! Я-то знал, что проблема заключается в моём гипоталамусе – части мозга, деформированной ещё в утробе матери, которая отказалась от ребёнка, когда мне исполнился год.

– Пойдём искать, – согласился я, рассудив, что этот сон куда лучше тех, где я примеряю на себя смерти других людей.

– Пойдём… Просто следуй за мной.

Ирида отпустила мою руку, и её светящееся белым светом тело снова преобразилось в сгусток чёрной материи. Тень двигалась медленно, а я шёл вплотную к ней. Другие души больше не касались меня… Похоже, что они видели тень Ириды, а я не отставал от неё.

Страх внутри постепенно угасал, дотлевал, как угли после костра, несмотря на окружавшую ночную мглу. Я едва разглядывал камни под ногами, чтобы не споткнуться, а Ирида проходила спокойно даже через большие валуны, словно она становилась нематериальной.

Я не знаю, сколько мы бродили по громадному коридору без конца и края. Время замерло в едином потоке. Вроде прошло всего несколько минут, а вроде и целая вечность. Вдруг я увидел вдалеке точку белого света. И мы направились к ней. Постепенно свет становился ярче, и вскоре в нём начал угадываться портал, заполненный белым огнём, кружащим по спирали. «Чего только не придумает больной мозг» – пробубнил я про себя, восхищаясь красотой единственного клочка света в этой непроглядной темноте вечной ночи.

Ирида остановилась, и её тень снова преобразовалась в светящуюся фигуру прежнего тела. Она молча подала руку, на что я кивнул в ответ и протянул свою. Закрыл глаза в предвкушении неизвестности. И мы вместе сделали несколько шагов навстречу белому свету.

Глава 3. «Сон или явь»

На этот раз меня разбудил Рахим, теребя за плечо.

– Да вылезай ты уже! Одного тебя ждут! – он возмущённо проговаривал каждое слово.

В этот раз я проснулся с ровным дыханием, что-то изменилось.

– Да выхожу я! Уйди! – бросил я, потирая заспанные глаза.

Рахим состроил недовольную ухмылку, оттряхнул мокрые руки и вышел из ванной комнаты, не забыв с силой хлопнуть дверью.

Я поднялся из воды, быстро обтёрся сухим полотенцем, и, надев чистую одежду, спустился на первый этаж. В кухне, соединённой с гостиной широким коридором, собралось куда больше людей, чем имелось посадочных мест. Вчерашний полицейский, чье лицо украшали густые чёрные усы, разложил на обеденном столе большую карту близлежащей местности, расчерченную красным на квадраты. Группы людей подходили к нему по очереди, и мужчина выделял каждому отрезок местности для поисков. Я ждал и слушал, присев на лестнице.

– Сегодня мы прочёсываем лес, ваша область начинается здесь, – офицер ткнул в карту, обращаясь к трем мужчинам. – От трансформаторной станции до развилки троп, – он пальцем прочертил путь, который должна будет проделать группа людей. – Возьмите рацию. Если найдёте хоть что-то подозрительное, сразу сообщайте.

– Разве девочка могла уйти так далеко? – худой мужчина с редкой сединой на затылке внимательно изучал карту.

– Могла, если бежала отчего-то, – полицейский задумчиво почесал подбородок.

Когда группа людей отошла от служителя закона, тот окрикнул меня по имени и, подняв руку, подозвал к себе. Я встал возле разложенной карты, которая то и дело норовила свернуться, поэтому её углы придерживала книга и три чашки с ароматным кофе.

– Морфей, ты можешь называть меня просто Карл, – офицер дружелюбно пожал мне руку.

– Как скажете, сэр, – ответил я дрожащим голосом.

– Я хочу, чтобы ты сегодня пошёл со мной, поскольку ты последний видел девочку.

– Да, но я не видел, куда она ушла, – виновато признался я, не сводя взгляда с карты.

– А ты думал, куда она могла уйти? Посмотри внимательно на карту.

– Не знаю, – я помотал головой.

С карты условными обозначениями на меня смотрело кукурузное поле со всеми отмеченными тропами, а за ним – с одной стороны лес, с другой – просёлочная дорога, ведущая к ближайшему городишке. Я и понятия не имел, куда могла пойти Ирида и зачем.

Неожиданно взгляд упал на домик лесника, находящийся в семи километрах к северу отсюда. Мы бывали там несколько раз, когда опекуны брали нас в поход прошлой осенью.

– Я, конечно, не уверен, но это место ей знакомо, – я ткнул на нарисованный от руки ручкой квадрат на карте, обозначающий постройку.

– Хм, этот сектор я ещё никому не отдал. Значит, мы сами пойдём туда, – офицер с задумчивым выражением лица почесал пятернёй затылок.

– Как вы думаете, она в порядке? – голос невольно дрогнул, в голове пронеслись отрывки из утреннего сна, где Ирида поведала мне, что умерла. Я не хотел в это верить и не терял надежды.

– Не хочу тебя обнадёживать, – протянул Карл. – Люди просто так не пропадают.

Я кивнул, не скрывая сожаления.

– Оденься тепло, возьми с собой фонарик, на случай если мы задержимся до ночи. И еду не забудь, а то я не намерен делиться пирогом моей жены, – он улыбнулся, пытался меня подбодрить, но Ирида не покидала мыслей. То и дело в голове всплывала картинка: разодранный свитер, окровавленное лицо, свёрнутая шея…

– Хорошо, сэр, – я холодно промямлил и пошёл собираться.

– Жди меня у патрульной машины! – кинул он вслед, прежде чем к столу подошла очередная группа добровольцев.

Я собрал в рюкзак всё необходимое и вышел из дома. Долго ждать не пришлось. Карл вышел вместе со всеми собравшимися и подошёл к машине. «Забирайся» – произнес мужчина, открывая дверь водительского сиденья. Я послушно сел рядом с ним и пристегнулся. Столько раз видел во снах, как люди умирают в автокатастрофах, что у меня сложилась своеобразная фобия. Но, к сожалению, эта поездка была слишком важна, и я не мог просто отказаться из-за того, что боюсь проехать пару километров по пустой просёлочной дороге.

Руки вспотели от внезапно нахлынувшего страха. Старенькую машину подбрасывало на каждом ухабе. Я старался отвлечься, чтобы не погрузиться в свою фобию целиком. Но то и дело перед глазами всплывали отрывки воспоминаний смертельных аварий, невольным участником которых я являлся. Зная сотни способов умереть в машине, сложно сохранять спокойствие.

– Приехали, – огласил Карл и заглушил двигатель.

– Фух, – я тяжело выдохнул, и только сейчас заметил, что изо всех сил держался за ручку двери.

Полицейский посмотрел на меня с пониманием. Конечно, он знал, что Марта и Дерван опекают исключительно психически больных детей и получают за это хорошие деньги. И в принципе эта жизнь была куда лучше, чем в приюте для «особенных», где прошло моё раннее детство.

Мы вышли из машины, которая остановилась на дороге посреди леса. Захлопнув за собой дверь, я натянул лямки рюкзака на плечи. Послышалось щебетание птиц. Тут пахло цветущей зеленью. Это бодрило. Надеюсь, что Ирида просто заблудилась и пошла к знакомому месту.

Шли часы, пока мы прочёсывали округу. Пыльные окна в доме лесника не были зашторены изнутри, и мы смогли поглядеть внутрь. Там оказалось темно и пусто. Лесник редко оставался здесь, выходя на работу несколько раз неделю, если верить словам полицейских.

Мы с Карлом держались в нескольких метрах друг от друга, чтобы охватить большую площадь поиска. Но, кроме звериного помета и прочих походных прелестей, ничего не бросалось в глаза.

Мы искали до заката. Солнечный диск освещал лес редкими тёплыми лучами, постепенно забирая драгоценный дневной свет за горизонт. Я почти не разговаривал с Карлом, стараясь не упустить ничего из вида. Но наблюдал только высокие стволы деревьев, кустарники и бесконечную траву под ногами.

Уже собирались уходить, как Карла вызвали по рации:

– Карл! Прием! – послышался шипящий мужской голос.

– Слушаю, – полицейский поднес рацию ближе к губам.

– Мы что-то нашли. Сектор один «д», – сквозь помехи пробивались слова.

Карл спешно достал из своего рюкзака карту, посветил фонариком и ответил:

– Я в соседнем секторе. Скоро буду!

– Иди к ручью возле конца тропы.

– Принято!

Карл прикрепил рацию на пояс и убрал карту на место.

– Поспешим! – он обратился ко мне.

Быстрыми шагами мы двинулись сквозь чащобу, освещая фонариками путь впереди. Я сгорал от нетерпения узнать о находке, но в тоже время понимал, что это всего лишь «зацепка», иначе мужчина передал бы, что нашёл девушку.

Мы встретились с мужчинами, вызвавшими Карла по рации в обозначенном месте. Они обменялись с полицейским рукопожатиями, пока я стоял в стороне. Не хотелось касаться незнакомых людей, и я никак не отреагировал на протянутую руку. Ирида занимала все мысли. Тучного мужчину с большим животом смутила моя реакция, но ситуацию спас Карл, перейдя к главному вопросу:

– Что вы нашли?

– Сюда! – подозвал второй доброволец и указал на одиноко растущий кустарник.

Мы подошли, и свет от фонаря осветил растение, на ветках которого осталась розовая ниточка свитера Ириды. Дыхание замерло.

Карл опустился на корточки, освещая траву под ногами. Его пальцы касались недавно примятого травяного покрова.

– Есть следы. Еле заметные, – сделал вывод служитель закона.

– Пойдём по ним? – поинтересовался мужчина с пивным животом.

– Да.

Карл обошёл кустарник, пристально осматривая все вокруг. Я делал то же самое. Мне привиделось, что в противоположной стороне тоже есть примятая трава, и поспешил проверить. Пройдя чуть дальше, увидел несколько капель крови, застывших на одиноких травинках.

– Карл! – громко подозвал я.

Полицейский спешно подбежал ко мне и увидел застывшие капли.

– Это может быть кровь животного, – рассуждал он.

– Но мы же проверим? – я посмотрел на него глазами, полными надежды.

– Конечно. Только иди за мной и далеко не отходи.

Я кивнул, и мы поднялись. Чем дальше пробирались в густую чащу леса, тем больше капель крови, размазанных по примятой траве, находили.

– Как будто кто-то полз, – предположил худощавый мужчина с сединой на затылке.

– Похоже на то, – нервно прокомментировал Карл.

Мы вышли к крутому оврагу. Спускались осторожно, не упускали из виду ничего под ногами. Карл нашёл ещё один клочок ярко-розового свитера Ириды, и его лицо резко нахмурилось. Я всё ещё не переставал надеяться, что она жива. Может, она встретилась с диким зверем и лежит где-то раненая и напуганная?

Следов крови становилось всё больше и больше. Неожиданно, где-то вдалеке, прогремел гром. Я вздрогнул, выронив фонарик из рук. Он покатился по крутому склону, а я поспешил «догонять». Осветительный прибор остановился у ствола массивного дерева. Поднял с земли фонарь и оттряхнул его от грязи.

Направив свет вперёд, я ужаснулся и замер. Сердце забилось в бешеном ритме, как у кролика перед забоем, стало тяжело дышать. Горло сковал ком громадных размеров так, что казалось, он вот-вот разорвёт гортань. Рот раскрылся в немом крике.

Возле соседнего дерева навзничь лежала Ирида. Её ноги оказались вывернуты в неестественном положении, свитер разорван. На белом лице виднелись пятна крови. Губы посинели. Взгляд бедняжки, направленный в мою сторону, застыл. В остекленевших глазах больше не теплилось жизни. По моей щеке невольно покатилась слеза.

Пересилив страх, я сделал шаг ей навстречу. Фонарь осветил тело подруги. Она оказалась точно такой же, какой приходила во сне. И это пугало сильнее… На шее Ириды разбухла гематома, и отчётливо виднелись следы чьих-то больших пальцев.

Наполненный ужасом, я упал на колени. Схватился за голову и закричал так, что голосом распугал всю живность в округе. Птицы в испуге взлетали с деревьев, а вместе с ними прямо мне на голову сбрасывалась осенняя листва.

Карл незамедлительно подбежал ко мне и своими глазами узрел страшную картину.

– Чёрт! Чёрт! – выругался он и прикрыл рот ладонью.

– Господи, кто мог такое сотворить? – послышался комментарий худого мужчины, он подошёл ближе к телу девушки.

Полицейский передал по рации о находке своим коллегам, и те обещали вызвать группу следователей. Карл поспешил меня успокоить. Я уже не замечал, как, сидя на траве, закрывал глаза ладонями, а тело качалось взад-вперед.

– Морфей, ты меня слышишь?

Я судорожно кивнул.

– Ты не должен был это увидеть. Прости, – он силился отлепить мои руки от головы. – Ну, же, поднимайся. Фрэнк отведёт тебя домой.

Страх намеревался вот-вот забрать мою жизнь. Тяжесть в груди нарастала, сердце пыталось вырваться из груди. Всё закончилось через несколько минут, когда кто-то протянул мне бутылку воды. Я заставил себя сделать глоток, который с болью миновал ком в горле перед тем, как попасть в пищевод.

– Морфей, я не могу тебя здесь оставить. Понимаешь? – участливо продолжил Карл.

Пришлось кивнуть в ответ. Вспотевшие руки дрожали, и несчастная бутылка так и норовила выпасть из рук. Если бы Карл понимал, насколько расшатана моя психика, то никогда не взял бы меня с собой. Но, видимо, вчера я показался ему адекватным.

Когда дыхание пришло в норму, Фрэнк отвёл меня к своей машине и отвёз домой. Дорога не запомнилась. Я даже не пристегнулся: страх перед смертью Ириды затмил все существующие фобии.