Часы, висевшие на стене вестибюли, только что отбили полночь. Все пациенты больницы уже видели сны в своих палатах…
Лишь один из них судорожно шевелился, доставая свои вещи из тумбочки. Пробегая мимо одной из соседних палат, Олег Чумаков прихватил там для себя удобный рюкзак, который он на днях заприметил у одного из пациентов.
В темноте зрение парня чудесным образом изменилось… Он мог различать очертания всех предметов, даже в полностью закрытой от света комнате. А цветные вещи начали источать свой особенный запах, как будто всё вокруг было обмазано акварельной краской и каждый цвет имел свой собственный аромат…
Большая часть соседних на этаже палат была не тронута, поскольку ему не хотелось поднимать переполох, но сумочки медсестёр за стойкой стали объектами посещения ловких пальцев Олега Чумакова, облегчав на несколько сотен рублей.
Холода парень перестал ощущать совсем, а по всему его телу пульсировало странное тепло. Поэтому, Олег направился к выходу в своей обычной одежде и сером свитере, лишь нацепив на ноги зимнюю обувь.
Олег Чумаков с грустью обнаружил, что лифты на ночь отключали из диспетчерской больницы, поэтому ему пришлось прокрадываться по коридорам, мимо шныряющих ночных дежурных и редких сонных охранников.
Спустившись на второй этаж больницы, он принялся выискивать глазами окна, подходившие для побега наружу…
Из коридора парню показалось, что больше всего ему бы подошёл кабинет «205», так что он снова отправился на рейд ключей в вестибюль.
Сзади стойки, на стуле дремал медбрат. Олег очень тихо перебрался через стойку, заметив при этом, что при желании теперь стал способен бесшумно двигаться, как будто заглушая все издаваемые своим телом звуки.
Наконец-то, заветный ключ оказался у него в руке, но что-то заставило Олега притормозить и оглянуться на спящего медика.
Медбрат мирно спал на стуле в углу, создавая при этом соблазнительное тёплое излучение. Стук его сердца стало слышно всё более отчётливо, как будто Олег Чумаков даже слышал, как по венам мужчины движется кровоток…
Во рту у парня появился жадный позыв отведать человеческой крови, что привело к внешним изменениям на его лице… Глаза Олега Чумакова засияли хищным блеском, а клыки у него во рту начали удлиняться…
Но, тут его заставило остановиться одно тяжёлое воспоминание… Олег вспомнил свою знакомую – Татьяну, миленькую рыжую студентку, которую они вместе с Лизой подвозили на машине. В голове у него до сих пор раздавались её крики, когда его бывшая возлюбленная прокусила девушке горло своими зубами.
– Нет, не сегодня! Я не опущусь до её уровня! – размышлял он про себя.
Олег Чумаков с немалым усилием отвернулся от соблазнительного блюда, после чего так же бесшумно направился в кабинет «205»…
Когда парень распахнул двери и оказался внутри комнаты, он увидел перед собой большое широкое окно, но оно, к сожалению, было заклеено изнутри плотной утепляющей плёнкой.
Олег стал быстро срывать руками приклеенные ленты, чтобы расчистить для себя путь на свободу, но вдруг, он услышал сзади тихие приближающиеся шаги, и за спиной его окликнул возмущённый женский голос:
– Это что ещё за хулиганство?! Что здесь делает больной?! Почему мы не спим в палате?! – возмущённо обратился к нему женский силуэт медсестры.
Олег Чумаков виновато обернулся к заставшей его врасплох медсестре, пытаясь объяснить чем-нибудь свой странный поступок…
В дверях кабинета он различил красивую девушку в белом халате и больничном чепчике, с длинными светлыми волосами. Но, её лицо показалось Олегу странно знакомым, даже как-то пугающе знакомым…
Она ехидно улыбнулась ему, во все свои тридцать два зуба.
– Куда это ты собрался, Олегиус?! Тебя ещё никто не выписывал! Что, тесно стало в скучных помещениях больнички?! – насмешливо спросила у него Лизетта Вестардо.
– Ах ты тварь! Ну, и как же ты меня нашла?! – гневно бросил ей парень.
– Хи-хи-хих! Да очень просто! Ты же вроде как видел меня в отражении своей палаты, разве нет?! Сначала там был только мой дух… А теперь я полностью здесь! Я всегда смогу найти того, кого обратила… Хотя, я сначала не думала, что ты выберешь себе такую жизнь… Разве тебе не предпочтительней сдохнуть, чем опуститься до нашего с Марисом уровня?! – иронично заметила она.
– Моей вины здесь никакой нет! Это ты виновата в том, что я становлюсь таким! И ты мне за это заплатишь, за каждую забранную мною жизнь! – Глаза Олега Чумакова начали гневно блестеть.
– Ох, надо же, каков наглец! Ты видимо забыл, как ты предал и бросил меня?! Мы с тобой были семьёй, а ты оставил меня умирать, подставляя мою нежную кожу солнцу! И это ещё после всех благ, которыми я собиралась тебя одарить! После бурных ночей, проведённых со мной! Я хотела подарить тебе свою любовь и вечность, а ты оказался никчёмным мальчишкой!
– Хватит! Не притворяйся предо мной матерью Терезой! Ваши вампирские разборки отняли у меня жизнь и разрушили мою мечту! Я ненавижу и презираю тебя!
Лиза в ответ на его злость просто усмехнулась:
– Олег, ну признай же, тебе больше некуда бежать! Без меня тебе здесь просто не выжить и не обойтись… Только я сейчас могу тебе помочь, даю тебе последний шанс вернуться ко мне!
– Да я лучше сам сожгу себя на костре, чем стану таким же монстром, как ты! Убийца! – твёрдо ответил он вампирше.
– К слову, у тебя было шесть дней на право выбора… Если не будешь питаться, то вскоре начнёшь выблёвывать свои кишки, пока не умрёшь… А завтра, ты последний день сможешь проводить на солнце, к ночи цыплёнок, наконец, вылупится! Олег, ты уже никогда не станешь человеком…
– Ты вообще-то убила мою мать, стерва! Или об этом ты тоже забыла?! Думаешь, я мечтал в семнадцать лет остаться сиротой и проводить время с ночными монстрами, вроде тебя?! – Злость Олега Чумакова всё больше росла.
– Ах, надо же! Как же тебе будет трудно, Олегиус… Ты скоро начнёшь себя ненавидеть… Скажи мне, раз изменения пошли, значит ты уже забрал чью-то жизнь… Кто же был твоей первой жертвой? Врач или пациент? Может быть, красотка медсестра, с пышной фигурой, как ты любишь…?
Олег Чумаков смотрел на неё со смешанными чувствами смущения и неприязни.
Лиза Вестардо на мгновение томно закатила глаза, после чего разразилась насмешливым хохотом:
– Что?! В самом деле?! Котик? Ты убил беззащитную зверушку?! А-ха-хах! Не могу поверить! Ты просто безжалостный и жалкий сукин сын… Живодёр! Ой не могу! Ха-ха-хах! – вампирша истерично смеялась над ним.
Парень весь побагровел от охватившего его гнева, затем в пылу своей ярости он бросился на Лизетту, замахиваясь ей в лицо кулаком…
Вампирша быстро перехватила его замах своим захватом, а правую руку она сжала в кулак, став наносить Олегу один удар в лицо за другим…
Олег Чумаков быстро выдохся, беспомощно повиснув на её руке. После этого, она отпустила его и, со взрывной силой и резкостью, пнула парня ногой в живот, так, что тот вылетел прямо в окно кабинета.
Туша Олега, словно пушечное ядро, с громким треском пробило оконное стекло, выбрасывая того прочь, во внутренний двор больницы…
Осколки стекла засели у него под кожей, отчего было очень неприятное ощущение. Он с усилием поднялся на колени и оглянулся наверх. Силуэт Лизы Вестардо с торжествующей ухмылкой любовался на него из разбитого окна, затем, через некоторое мгновение, исчез в тенях… Сзади комнаты раздались шум и суета людей, в кабинете зажёгся свет…
Олег Чумаков собрался с последними силами и помчался прочь к внешнему забору больницы…
Приблизившись к стальной ограде, в высоту где-то метра три, он устало присел, прислонившись спиной к стальным прутьям. Каким-то неясным образом, Олег чувствовал все места на теле, где застряло стекло, и пальцами выдавливал из себя осколки.
Вытащив их все и отряхнув разбитые коленки, Олег Чумаков посмотрел на часы, на них было двадцать минут третьего ночи. Окно комнаты «205» всё ещё горело пугающим светом. Из больницы начали выходить охранники и прочёсывать двор.
Раны начали вяло кровоточить, Олегу нужно было найти укромное место, чтобы перевязать их, а также временное убежище для себя…
В душе у него засела обида, из-за того, что Лизетта с такой лёгкостью отшлёпала его, как шелудивого пса. Олегу хотелось отомстить ей за своё поражение.
Парень медленно поднялся на ноги и поправил свой рюкзак за спиной. Затем, словно обезьяна, он стал цепляться руками и ногами за забор, взбираясь наверх, и отчаянным прыжком сиганул за территорию больницы.
Несмотря на приличную высоту, было почти не больно. Олег Чумаков одиноко побрёл по улицам ночного города…
В Ростове-на-Дону полпятого утра. Погода щедро одаривает жителей города долгим ливнем…
На одной из центральных улиц возводится многоэтажный дом. Эту стройку прикрывали на зиму, однако, сейчас, с приходом весны, она вскоре продолжится вновь…
За то время, пока она была закрыта между сезонами, в алюминиевом заборе было проделано немало дыр, через которые местные бродяги и забулдыги просачивались под крышу стройки и сооружали там себе убежище…
Один из них, спившийся бездомный, бывший ранее хозяином ресторана, но потом всё потерявший в долгих войнах с местными авторитетами, грелся перед импровизированной жаровней из стальной бочки. Ему сегодня плохо спалось из-за ливня, стучавшего снаружи…
Бродяга лежал на дырявом матрасе, читая одну из своих книжек, которые он собрал себе для развлекухи, а некоторые у него шли в ход, чтобы вытирать свой зад…
Местные звали его дедом Толиком и часто видели его в городских пунктах сдачи бутылок и металла. Периодически, люди подкидывали ему вещичек и хавчика. Он, полулёжа, в зимнем ватнике и накрыв ноги одеялом, перелистывал рассказ Чехова: «Толстый и тонкий».
Ливень, идущий снаружи, барабанил по фанерным панелям сверху, но его уши постепенно привыкли к такому фону. Дед Толик услышал, как к нему в убежище, топая тяжёлыми шагами, ввалилось тело, всё мокрое, в порезах и с сочащимися полосами крови…
– Бля! Это ещё что за хреновина…?! – испуганно заворчал бомж.
Бродяга покинул свой лежак и с любопытством приблизился к сидевшему на корточках, в закрытой позе человеку, и принялся внимательно рассматривать пришельца:
– Эээ… Парень! Ты откуда такой здесь взялся?! Тебе помощь нужна?!
Незнакомец с усилием поднялся с пола, отряхнул свою мокрую одежду и уставился на него, открыв своё немного жуткое и бледное лицо.
Он с сомнением изучал деда Толика глазами, после чего, хрипло ответил ему:
– Я сбежал из дома… скрываюсь… Мне бы только чем-нибудь перевязать раны… – миролюбиво пояснил странный пришелец.
Дед Толик немного пошарил мозгами, затем пошёл рыться в куче своего тряпья. Через минуту, он опять вернулся к человеку, держа в руках белую с дырами простыню, и протянул её своему гостю:
– На, бери вот это! Порви её на тряпки! Здесь нет ничего совсем чистого, но тебе ведь носом кривить нечего, правда…?
– Благодарен! – Человек взял рваную простынь, с удивительной лёгкостью порвал её на лоскуты, затем он перемотал себе все порезанные места.
– Чего это ты убежал?! Дома родители бьют что-ле?! – поинтересовался у беглеца бродяга.
– Опасно мне там оставаться! Найдут меня… Я там натворил разных дел…
– Так тебя что-ле милиция ищет?! Смотри, мне проблемы не нужны! Я тут спокойно жил, пока не припёрся ты! Так что давай, посиди, а потом мотай отсюда…
– Я так и сделаю! – холодно ответил ему парень.
Его гость снял со спины свой рюкзак и принялся сосредоточенно копаться в нём…
– Мне вот только надо выспаться, и всё! Есть еда в рюкзаке, могу поделиться…
– Вот это хорошее дело! Я тебе разрешаю залечь на ту большую кучу тряпья, а потом, как отдохнёшь, свалишь отсюда…
Парень осмотрел содержимое своего рюкзака, затем высыпал из него всё съедобное: упаковку печенья, мятную жвачку «Дирол», пачку чипсов «Лэйс» и пару яблок. Все эти припасы он протянул хозяину убежища…
Глаза бродяги радостно загорелись, и он схватил в охапку всё предложенное добро, грызя его в углу, совсем не обращая внимания, как парень зарылся в кучу старого тряпья и заснул…
Позже, утро рассвело, а ливень на улице наконец прекратился…
Дед Толик сам завалился спать на матрас, довольно потирая сытый живот. Со стороны, где лежал его гость, периодически раздавались мучительные стоны. Бомж их слышал сквозь сон.
Время шло незаметно… День был в самом разгаре, но незнакомец не просыпался, а так и лежал в куче тряпья, что наводило бомжа на мысль, не умер ли человек совсем…
Дед Толик подошёл к телу парня и чуть-чуть потыкал его ногой. В ответ происходило недовольное барахтанье, и бродяга оставил его в покое.
Февральский день был ещё коротким, и солнце довольно рано спряталось за горизонт.
Бродяга лежал на своём матрасе и перечитывал «Робинзона Крузо», он обратил внимание, как из кучи тряпья в углу начала подниматься фигура…
Оттуда раздался отчаянный вопль, отчего бомж дико перепугался. Он смотрел на парня выпученными глазами, удивляясь, насколько сильно изменился внешне его посетитель…
Человек стал сдирать повязки и рассматривать свои руки, удивляясь тому, что от вчерашних порезов не осталось и следа…
Его кожа приняла какой-то мертвенно-серый оттенок. Глаза незнакомца горели голодным ярким огнём, что было особенно заметно при отражении в них пламени из бочки. На его руках выступали тёмно-синие вены, пальцы заострились, увенчанные на концах острыми ногтями. И тут, он потрогал руками свои зубы, торчащие сверху клыки явно успели подрасти за день…
– Твою ж дивизию! Да кто же ты такой?! Убирайся отсюда! – испуганно завопил бомж.
Парень услышал его и, крадучись, стал подходить к бродяге, хищно оскалив рот. Он встал напротив деда Толика и двумя руками поднял того с земли, с возмутительной лёгкостью.
Странный монстр, бывший до этого человеком, смотрел на него жуткими пронзительными глазами, соображая что-то в своей голове… Затем, он прохрипел ему иссохшим от жажды голосом:
– Спасибо тебе за помощь! Признаюсь, я сейчас очень голоден, но я тебя пощажу! Я найду другую пищу… Но, ты никому не расскажешь, что видел меня здесь! И всё забудешь!
Бомж как будто провалился в насильственный транс и раболепно смотрел Олегу в глаза, повторяя вслед за ним:
– Я никому не расскажу… Я ничего не знаю… Я всё забуду…
О проекте
О подписке