Но увести туда благодарное человечество было невозможно. Свобода была недостижима. Она была слишком близко, чтобы можно было сделать в ее сторону хоть шаг. Она была раньше любой мысли и любого шага.
Уже пели птицы. Дул легкий морской ветерок… Вот только мне не особо нравились эти голые мраморные мальчики между кипарисами. Может, я и не обратил бы на них особого внимания, но в сочетании с рукой императора, поглаживающей мою шею, это немного тревожило.
Разве люди играли бы в игры, если бы это было страданием?
– Конечно, – ответил Аполло. – Страдать – прямое назначение человека, для которого он выведен. Рано или поздно он редуцирует к этому любое свое занятие.
А какая разница между болью и страданием? – спросил я.
– Боль – это просто боль, – ответил Аполло. – А страдание – это боль по поводу боли. Физическая боль не может быть слишком сильной – здесь есть жесткие биологические ограничения. А вот производимое человеческим умом страдание может быть поистине бесконечным.