Проводниками Ранвар назначил двоих пожилых соплеменников. Молодежи среди аршванов почти не осталось, и Ингви полагал, что старик вождь не решается рисковать наиболее ценными для рода юношами. Вот и отрядил проводить пришельцев тех, кто не так уж важен. С другой стороны, можно было понимать и таким образом, что Ранвар шлет опытных проводников, а не молокососов… Впрочем, Ингви не ломал себе голову над этим вопросом – какая разница? И вообще, вопросы в этом походе задавал Никлис. Обычно его речи – с теми или иными вариациями – сводились к следующему:
– Эх, и понес нас Темный в такую даль… Жили бы себе спокойно во дворце, по-королевски, как подобает демонскому величеству…
Ингви обычно помалкивал (тем более что поначалу казалось, будто спутник в занудстве сильно уступает канцлеру Мертенку), но на второй день пути Никлис так надоел, что демон приказал ему заткнуться.
– Эх, не любит твое демонское правду, слышь-ка, из уст простого подданного слушать, – горько пожаловался Никлис.
– Простого? По-моему, ты начальник королевской стражи, а не простой подданный. Или ты желаешь, чтобы мы это исправили?
– Да какой я начальник без стражи?
В самом деле, какой? Ингви подумал и осторожно предположил:
– Трезвый?
Никлис испустил долгий вздох, исполненный невыразимой тоски. Разумеется, он покривил душой, так как оба его подручных участвовали в походе. Могло бы показаться странным, что Карикан, обычно разбитной и говорливый, теперь помалкивает. Демон понимал так, что бродяга боится спугнуть удачу. Он давно упрашивал отправить его из Альхеллы с каким-нибудь поручением, пусть даже самым рискованным и сложным. И вот – Карикан снова в странствиях. Однако он все еще одиночка среди слуг альдийского короля, здесь ему никто не симпатизирует. Даже Аньг… да Аньг вовсе не в счет, его будто и нет здесь, мычли его далеко… Так что Кари предпочитает молчать и не напоминать о себе, лишь бы Ингви не изменил решения.
Удивительней всего, что помалкивала Ннаонна. Вся ее болтливость улетучилась, едва они ушли прочь от жилья. Девушка стала собранной, внимательной, настороженной. Ингви с удивлением наблюдал, как она втягивает воздух, подняв голову – будто ловит запахи… Эльфийская кровь пробудилась?..
Тонвер с Дунтом также держались скромненько. Хотя они были привычны ко всяким передрягам, но в горах чувствовали себя неловко, им было непривычна дикая местность. Каждый вечер, перед тем, как отойти ко сну, монахи истово молились, опустившись на колени.
Как-то Карикан, ухмыляясь, спросил:
– А что, отцы, вы всегда так устав соблюдаете? Сдается мне, в Альхелле ни разу вечернюю молитву не прочли, а?
– В Альхелле я к этому времени бывал пьян, – кротко пояснил Тонвер, – а здесь вина нам не дают… приходится употреблять святое слово. Прочел «Гилфинг, отче» трижды кряду, и в голове шумит, будто пьян в телегу. Так заповедал блаженный Энтуагл нам, сирым – восполнять духовной пищею недостаток пищи телесной.
– Я бы предпочел вина, – возразил Кари.
– Я бы тоже. Но вина нет.
Путники шагали, держась пологих склонов, потому что на дне ущелий журчали ручейки, потоки талой воды скрывались ямы, топкие участки, коварные трещины. Так что вниз спускаться не следовало.
Старики аршваны вели из долины в долину, выбирая удобные перевалы через омытые дождем гряды скал. В самом деле, местность они худо-бедно узнавали. Иногда варвары останавливались, совещались, тыкая пальцами в приметные скалы или причудливо искривленные деревья, отыскивали знакомые приметы. Здесь они брели зимой, увязая в глубоком мягком снегу, ночевали в пещерах, тревожно прислушиваясь к реву ветра наверху, в скалах. В этих же пещерах и сейчас они устраивали ночевки, разводя огонь в старых кострищах.
Проводники вели без спешки, очередной переход назначали, только окончательно удостоверившись, что выбрали верное направление. На третий день Ингви сообразил: аршваны идут от могилы к могиле. Пирамидальные груды камней отмечали места, где нашли последний приют единоплеменники стариков. Им, жителям побережья пришлось платить дорогую цену за опыт выживания среди скал. Впрочем, старики не слишком переживали, проходя мимо могил. Не в обычае аршванов было сожалеть о невозвратном. Куда больше этих варваров занимало будущее – им объяснили, что они ведут защитника Великого Черного Угвана, чтобы тот прогнал морских разбойников из бухты, которую род Ранвара облюбовал после бегства от зенгедов. Ингви не разубеждал спутников, он был уверен, что морские разбойники не станут задерживаться в пустынном краю дольше, чем вынудит погода. По опыту зимовки на островах северян он полагал, что как раз сейчас подходящее время готовить драккар к плаванию. Так что рано или поздно, с его участием или нет – а викинги уберутся из бухты. Стало быть, он всегда сможет приписать себе успех. Хотя планы, вообще-то, были несколько иные…
Погода благоприятствовала странствию. Дождей больше не было, дни стояли солнечные, ясные, что нечасто случается в Мокрых горах – доброе предзнаменование. По ночам, правда, было холодно, и наутро по берегам ручьев появлялся тоненький ледок. Но едва вставало солнце, как тут же становилось теплей, весна вступала в свои права. На шестой день пути старики объявили – уже показалась гряда, за которой будет видать море. Странники уже сейчас подходят к долине, по которой течет речушка, с берегов которой аршванов прогнали рогатые.
Проводники подозвали Ингви (поскольку он лучше других понимал их речь) с принялись подробно описывать маршрут. Нужды в этом не было, поскольку дальнейший путь казался очевидным – вдоль ручья, который хорошо было видать со склона.
Ннаонна, которая тоже сообразила, о чем речь, поинтересовалась:
– Чего это деды так разговорились?
– Дальше не пойдут, – пояснил Ингви, – побоятся. Там же, за горой, уже берег, а на берегу – северяне.
– А мы пойдем? – робко поинтересовался Дунт.
– Конечно, – вздохнула Ннаонна. – Мы морских разбойников не боимся.
– Удивительно отважная дама, – ткнул приятеля локтем Тонвер, – не боится морских разбойников.
– Если бы я боялась морских разбойников, в зеркало бы не смогла глядеть, – отрезала вампиресса. – Ну, так мы идем или что?
– Чудны дела твои, о Гилфинг Светлый… – протянул Тонвер.
– В самом деле, нужно идти, – согласился Ингви и двинулся вниз по склону, к ручью, журчащему на дне долины.
Спускаться к воде по-прежнему было рискованно, поток был слишком бурным. Сюда, в эту долину, стекала вода с окрестных гор, так что весной ручей обращался в ревущую мутную реку. Путники двинулись по пологому скату среди невысоких искривленных деревьев. Здесь уже чувствовалась близость моря – вдоль ущелья дул ветер, солнце скрылось за серой дымкой – те самые испарения, несущие дождь, которым Мокрые горы были обязаны своим названием.
С перевала открылся вид на бескрайний простор – до самого горизонта морщилось под свежим соленым ветром зеленоватое море, тянулись и тянулись волны, равномерной чередой набегали на серую гальку, разбивались о выступающие далеко справа и слева скалы. Ручей, прорывший за века дорогу в скалах, сбегал в небольшой залив. Бурая грязная вода, бегущая с гор после бури, выделялась в зеленом море. Течение было таким сильным, что серо-коричневый поток не терялся в океане еще очень долго…
На берегу, у самого берега взбухшего по весне потока, расположилось продолговатое темное сооружение – северяне вытащили драккар из моря, укрыли шкурами и ветвями. Подле стояли шатры – не такие, как у аршванов, намного больше. Рядом с кораблем по берегу разгуливали люди – с перевала они казались крошечными.
Морские разбойники, должно быть, чувствовали себя в безопасности на пустынном берегу. Оружия при них не было, насколько удалось разглядеть. Да и то сказать – какая же беда могла им грозить в таком захолустье? Рыбаки аршваны в ужасе сбежали несколько месяцев назад, от здешнего побережья до морских торговых путей далеко. Беспечность северян казалась вполне объяснимой.
– Ну что, идем? – ни к кому не обращаясь, бросил Ингви.
Все молчали, никто не двинулся с места. Пока шагали через горы и ущелья, все было ясно – нужно выйти к морю. А теперь что? Просто так явиться на глаза страшным морским разбойникам? И что будет? Интересный вопрос.
– Я думаю, можно спуститься во-он там, там склон пологий, – предложил Кари. И махнул рукой куда-то далеко.
– Склон здесь везде одинаково пологий, насколько я вижу, – заметил Ингви. – Но мысль верная, к побережью пойдем медленно и осторожно.
– Но ведь в стороне спустимся, не прямо здесь?
– Да, конечно. – Ингви пожал плечами. – Спустимся в стороне, приглядимся. Я, честно сказать, пока не знаю, с чего начать разговор.
– Сперва поздороваемся. Это будет вежливым поведением, – решила Ннаонна. – Сразу бросаться на них с оружием не станем.
Девушка поправила заплечный мешок и медленно двинулась по склону, поросшему густым кустарником.
– Мир тесен! – с чувством произнес Ингви.
Сидя в кустах, они уже полчаса разглядывали лагерь северян. Морские разбойники лениво, без спешки готовились выходить в море. Медленно растаскивали ветки, которыми был покрыт корпус корабля. Другие – раскладывали на камнях снасти, распутывали канаты, еще один зачем-то переворачивал мачту… Действовали они настолько лениво, что, казалось, не закончат снаряжать судно и за месяц. Предводитель северян расхаживал по лагерю и не делал попыток поторопить своих людей. Здоровенный жирный бородач – он-то и послужил причиной замечания Ингви. Толстый Рогли – конунг, у которого когда-то начинал морскую службу Никлис.
– Ну так что, твое демонское? Как быть нам? Просто, слышь-ка, выйти?
– Ннаонна сказала, что нам надо поздороваться, – напомнил демон. – Ну, в общем, да. Просто выйти. А чего бы и нет?
– Ну, так я пошел?
– Все идем. Ты – первым. Мы следом. И не забудь поздороваться, – Ингви ухмыльнулся.
– Эх… все-таки страшновато малость.
Никлис вздохнул и встал из кустов.
– Эй, Рогли! – заорал начальник королевской стражи. – Здорово, толстяк! Эй!
Северяне подскочили, у кого было при себе оружие – схватились за рукояти. Из зарослей к ним шагала пестрая компания, передним – Никлис.
Толстый конунг пригляделся и поднял руку, останавливая своих молодцов, которые готовы были броситься в драку.
– Никир, ты что ли? – признал Рогли.
– А то нет?! Я самый и есть! Ингви-конунг со мной, да иные добрые люди. Ну, что? Приглашаешь, что ли, к своему костру?
– Так… чего ж? Приглашаю, – решился Рогли. – Эй, нынче пируем! Никир-викинг да Ингви-конунг к нам пожаловали…
Конечно, появление упомянутых героев выглядело куда как странно, не говоря уж о том, что с ними была очень уж пестрая компания, даже два монаха… Но, с другой стороны, чудеса время от времени происходят… и с этим ничего не поделаешь.
День уже шел к концу, когда викинги – было их два десятка, маловато для большого драккара – расселись вокруг огня и пустили по кругу чашу вина. Чаша была здоровенная, в нее влили все, что оставалось во флягах путешественников. У северян давно не бывало хмельного, так что за встречу пили, что нашлось у гостей. Рогли рассказал, как их занесла нелегкая в этот пустынный край.
– Слыхал ли ты, Никир, что помер старик Друмар Зеленая Борода? И что конунгом на островах стал Гоегор?
– Нет, Рогли, не слышал. А что с того морским удальцам?
– Гоегор объявил нас вне закона, – вздохнул толстяк. – Говорят даже, что он стакнулся с цветными колдунами из большого города.
– С Самоцветами? – удивился Ингви. – Энмарскими магами?
– Так говорят, – пожал плечами грузный конунг, – хотя поверить в такое трудно. Так ли, нет ли, однако Гоегор сперва запретил давать приют нашему брату на островах, а потом и вовсе выслал свои корабли с воинами, чтобы убивать нас без пощады. Говорят, часть конунгов подалась дальше на север, к Маргенским островам…
– Да ну? Маргены – сплошной камень и лед! Там скверная зимовка, – чаша с вином добралась до Никлиса, и он сделал хороший глоток. – А ты?
– Я попался людям Гоегора… Против нас было три драккара! – торжественно объявил Рогли. – Но мы отбились.
– Три? Ай-яй-яй… – Никлис покачал головой, вежливость требовала поддерживать беседу. Конечно, конунг приврал, но не сильно, в пределах приличий. – Знатный бой, наверное, получился!
– Угу, было весело, – согласился Рогли. – Но я потерял много людей, к тому же могли появиться еще корабли Гоегора… Да, еще начался шторм! Бешенство Морского Царя занесло наш драккар к этим скалам, вот и пришлось зимовать здесь, корабль нуждался в ремонте.
Что ж, все было ясно. Рогли в битве с северным конунгом потерял часть команды и не имел надежды пробиться на север, к Маргенам, куда ушли другие предводители викингов. Вот и сбежал сюда. Потому и не спешат спускать корабль на воду – побаивается идти с малочисленным экипажем.
– Но теперь ты починил драккар и, конечно, снова бросишь вызов людям Гоегора? – изображая простодушие, спросил Никлис.
– Да я… это… конечно!
– Возьми нас с собой, – предложил Ингви. – Если выйдет драка, мы будем сражаться вместе с тобой.
– Почтем за честь сражаться с тобой, Рогли, – уточнил Никлис. – Возьми, не пожалеешь.
Говорить, что Ингви – единственная надежда викингов, не следовало. Зачем лишний раз напоминать Рогли и его разбойникам, что их ватага в безвыходном положении? Они и так это знают.
О проекте
О подписке