Как Киев стал московским

Радости и неприятие Переяславской Рады

Киев – как средоточие национальной, политической и религиозной жизни Украины – обрел вновь особое значение при Богдане Хмельницком, который справедливо считал, что только из Киева можно править всей Украиной, с гордостью, после первых же побед, заявляя: «Мой Киев! Я господин и воевода Киевский!» В 1649 году состоялся торжественный въезд гетмана через Золотые ворота, пусть и полуразрушенные. В то время они сыграли роль Триумфальной арки, несмотря на щербины от меча Болеслава! От Софии навстречу победителю поляков вышло всё духовенство во главе с митрополитом Сильвестром и Иерусалимским патриархом. Восторженными криками народ приветствовал Хмеля. Песнопения и «вирши» киевских студентов перекликались с украинскими героическими думами. Спустя год после Зборовского соглашения славный Богдан вновь повел себя как правитель освобожденной страны. И сейчас для многих граждан Украины непонятно, почему гетман Богдан Хмельницкий не провозгласил Украину независимой, прекрасно зная, что его народ не желает жить в Речи Посполитой? Напрасно православный киевский воевода Адам Кисель, понимая, что под Москвой будет плохо, пытался добиться автономии украинского казачества в пределах Польши. Это было невозможно из-за упрямого нежелания панов и шляхты отказаться от безраздельного властвования на украинских землях и признать равноправие православных. Так воинственная, с боевым задором шляхта, не одно столетие боровшаяся с врагами своей земли и самобытности, вдруг вспомнила о вере, увидав разницу в гвоздях распятия – «три или четыре» – начала жестоко и яростно убивать друг друга. Вот он – истинный гвоздь преткновения! Шляхта, которая всегда была украинской, так как защищала свою КРАИНУ, вдруг выяснила, что среди них есть православные и католики! Православные стали казаками, а католики остались шляхтой, а ведь жили на одной земле! Имели похожее воспитание, «восточное», а не «западное»! Вера, которая давала Надежду и Любовь, потеряла мудрость – Софию – из-за крестного знамения: двумя или тремя перстами! А ведь эти «лыцари степу», став зависимыми от незначительных атрибутов, убивая друг друга, подорвали силу и мощь своей земли, лишив ее возможного светлого государственного будущего, украинцы – так и не получив его, а поляки – через столетие потеряв надолго… И сейчас, обвиняя друг друга в трагических ошибках 1920–1930 годов, можем раскачать хрупкую «лодку исторического прогресса» с таким трудом полученной Независимости.

Кто в этом виноват?! Рим могучий, но ненасытный! Католическая экспансия на Восток. Но не на Ближний – там сильны турки, а на украинские земли, которые вроде бы их, но, если разобраться, – и не их вовсе. Всё уперлось в расхождение в догматах. Государство Речь Посполитая имело католического короля, но в ней не все были паписты: имелись ариане, лютеране, кальвинисты, но самыми страшными для ксендзов были схизматы, – среди них нет богатых, ну, почти нет, и они необразованы… Короче, «быдло»! Почему им не навязать знания и единственную правильную, истинную веру и отца – Папу, который из Рима позаботится об «окраинных», ограниченных людях… У которых нет школ, мало ученых, грамотных священников, да и храмов почти нет… Те, кто пошустрее, уже признали верховенство Папы после Брестской унии. Потеряв честь, старались не уронить достоинства. Остались самые упрямые, но к этим можно применить натиск и силу… И запылали не костры инквизиции, а крестьянские украинские хаты… Мещан трогать боялись, они были организованы, вооружены, у них были школы… Тут шляхта встрепенулась и стала выяснять, чью сторону выбрать… У схизматов денег не было, а у магнатов – много, да и финансовые потоки щедро полились из Рима. Стать католиком оказалось выгоднее… А шляхтич был во все времена ответственным: если начал служить хозяину, то исключительно верой и правдой. Так русько-литовско-польский шляхтич растерял первые две свои составляющие и стал чисто польским. И хоть не запятнал свое звание трусостью и предательством, но последующие поколения российских и украинских писателей и историков сделали свое дело – имя шляхтич, с прилагательным «польский», получило антиправославную, антиукраинскую, антинародную окраску, которую не отмыть, да и зачем это было власть предержащим? Шевченко в «Гайдамаках» с неприкрытой болью пишет о Гонте, убившем своих детей, получивших воспитание не в той вере: «Та благайте, просіть Бога, нехай на сім світі мене за вас покарає, за гріх великий. Просіть, сини! Я прощаю, що ви католики». Эта трагическая коллизия повторяется и у Гоголя в «Тарасе Бульбе». Как неприятны сегодня споры о том, на каком языке говорить! Главное – любовь к Украине, национальная идея, а на каком языке она выражена – не так важно! Умели же в ХVI веке любить Украину на латыни! На старославянском о любви тогда не писали.

Тому, кто глубоко изучил этот период войн украинцев с поляками, понятны причина и корень обид, а народу, по большому счету, всё равно, какого вероисповедания его сосед! Я не принадлежу к числу людей, считающих, что им не повезло с погодой, соотечественниками, эпохой и страной, поэтому и горжусь тем, что живу в Украине.

Когда пишутся эти строки, лучшие сыны и дочери народа обороняют свою страну от агрессии. А пять лет назад они защищали свой язык, стояли, митинговали, даже голодали возле Украинского дома в Киеве. Их понимали и поддерживали: закон, который с нарушениями приняли в Верховной Раде, был провокационным, его принимали по указке. Это не была защита русского языка и культуры. За закон боролись не «ревнители», а хулители, не знающие его и не читающие книг на русском языке, который отличается от «советского языка» (меткое сравнение В. Новодворской). Это грязная политика и непонимание привели к средневековой смуте, от описания которой я оторвался… Закончу свои размышления, отвлеченные от ХVII века, так: «Русского дома», откуда бы шло распространение достижений великой русской духовности – литературы и искусства – в Киеве нет!

365 лет назад Хмельницкий, хитрый политик и мудрый дипломат, рассчитал, что создать самостоятельное Киевское Великое княжество не представлялось возможным. В беспрерывной войне со шляхтой победителями чаще выходили казаки. Политика Крымского ханства была очень изменчива, а сама Украина не могла взять верх – на стороне Польши был весь католический мир. Для обеспечения постоянной помощи в борьбе за свои права Украине необходима была поддержка независимой державы. Для XVII в. государственный суверенитет был тождествен персоне законного, почитаемого монарха. Иного понятия просто не существовало. Славный Богдан при всей своей власти и популярности не имел такого признания, которое могло сформироваться только у его внуков и правнуков, то есть в случае существования династии. Даже «пихатi» польские магнаты для исполнения роли законного короля приглашали претендентов из Венгрии (Баторий) или Швеции (Ваза), вели переговоры с московскими царями и боярами. Вопрос о самоопределении украинских земель не стоял, потому что казачество на то время не понимало созидательного государственного строительства. Нужен был монарх, который смог бы обеспечить вновь сформированному и автономному обществу необходимую законность и защиту.

Самым подходящим был турецкий султан, достаточно сильный, чтобы защитить Украину от нападений, а удаленность его столицы исключала бы постоянное вмешательство. Определенные шаги в этом направлении были предприняты, и в 1651 году, после обмена посольствами, Оттоманская Порта формально признала своими вассалами гетмана и Войско Запорожское на тех же условиях подчинения, которые были у Крыма, Молдавии и Валахии. Но из-за распространенного среди православных неприятия «басурман» и внутренних неурядиц в самой Турции это соглашение стало фикцией и потеряло смысл. Более подходящим на роль покровителя Украины по всему стал царь Алексей Михайлович. Он – один из немногих царей – добрый и незлопамятный, считался «тишайшим» и истинно верующим, поэтому мудрый Богдан полагал, что с ним поладит, а московский самодержец не будет гнобить народ, который «волит под царя единого православного». Надеясь на незыблемость существующего положения вещей, гетман не мог представить всю алчность и ненасытность бояр, властолюбие грядущих российских монархов, которые, получив богатые и многолюдные земли, возомнили себя императорами, а из своего государства от Прикарпатья до Якутии стали формировать империю, включая в нее племена многих вероисповеданий и разные земли.

Как ни странно, сначала Москва особого желания принять Украину не изъявила. Держать в своем государстве таких подданных, как украинские казаки, она просто побаивалась, особенно после похода Петра Сагайдачного в 1618 году. В памяти старшего поколения были рейды казачьих ватаг по глубинкам царства. Но святой Киев – «Мать городов руських!» – очень уж хотелось видеть у себя. Там находилось столько православных святынь! После Переяславской Рады в состав Московии попала лишь незначительная часть земель современной Украины. Территория, которая была под контролем украинского казачества, в состав Московии не вошла.

Богдан Хмельницкий неоднократно обращался с предложениями присоединения к будущему «старшему брату». Так, в 1651 году гетман вместе с писарем Выговским посылал наказного полковника Полтавского полка Ивана Искру с тайной миссией в Москву, чтобы «він побачив царські очі» и передал ему: «…если царское величество гетмана и всё Войско Запорожское под свою властную руку принять не захочет, то их Бог рассудит. Казаки ни одному государству в подданство не поддадутся, венгерскому и крымскому правителям больше не верят, потому что они больше берут сторону польского короля, а к ним, казакам, относились неискренне. Теперь столько сил у казаков будет, что они крепко будут стоять против своих неприятелей, и отчизны своей и церкви Божьей не отдадут!» Но Москва по-прежнему действовала предельно осторожно, опасаясь принять новых подданных. Ощутив большие потери в войне с Польшей, московиты терпеливо выжидали, когда казаки и шляхта в своих постоянных стычках и сражениях не уничтожат друг друга, чтобы после этого завладеть обессиленной страной.

К 1653 году положение в Украине очень ухудшилось, оставалось только два выхода: или быть под чужим протекторатом или подчиниться Польше и распустить казацкое войско. Последнее решение больше всего не устраивало жителей Украины: за что тогда кровь православную проливали? Сокровенной мечтой каждого украинского юноши было стать членом славного запорожского рыцарства. А тут подчиниться ляхам!