– Выходим. Сестерций, пойдёшь впереди и предупреждай нас о неровностях дороги. Я как вспомню наш с тобой марш в темноте после полёта на шаре, так до сих пор ощущаю боли в коленях и локтях. И ещё, это тебя касается напрямую. На дороге, возможно, никого не будет, но подходить к ней надо тише, не так, как ты топаешь.

– Люди, – не преминул отозваться Сестерций, однако послушно пошёл впереди команды, делая длинные шаги, мол, чем реже он будет ступать, тем меньше наделает шума.

Дорога отсвечивала в темноте широкой красноватой лентой, была она настолько древней, что турус, это вечное покрытие полотна дороги, постепенно начинал терять свои качества, светясь тускло, пятнами и не по всей ширине.

Зато света было вполне достаточно, чтобы создавать далеко заметную тень идущего по полотну.

Найдя участок потемнее, спутники переходили дорогу по одному. Именно переходили, а не бежали сломя голову, как это хотелось Камрату и следом идущей за ним Клоуде.

– Меньше шума будет, – разъяснил им идею такого перехода Свим. – А если кто-то наблюдает за дорогой, то медленное движение не так сильно бросается в глаза.

Покрытие дороги истаяло в темноте, никто не затеял возни, чтобы поинтересоваться, кому это не спится ночью, так что, отведя команду на свидж от дороги, Свим распорядился устраиваться на ночлег.

Костра опять не разжигали и установили дежурство – Свим в начале ночи, Сестерций – почти всю ночь.

К Соху, расположенному на высоком холме, подходили через день к вечеру. Подол холма густо порос смешанным лесом, он длинными рукавами простирался на часть округи, отчего сам холм и прихотливо изгибающиеся ленты растительности походили на сказочное чудовище, раскинувшее свои многочисленные щупальца во все стороны.

На месте Соха когда-то был большой город-спутник Примето, но перестал таковым быть ещё до падения на землю жилого орбитального комплекса. Его угасание было связано с созданием обходных дорог, идущих от других городов к Примето. И ещё потому, что летом холм, на котором располагался посёлок, месяца на два превращался практически в остров от паводка, вода вокруг него и лесных полос поднималась берметов на восемь и выше, делая округу непроходимой, но заселяемой дикими животными, а порой и выродками-монстрами, приплывшими сюда из Болот и Крапатского залива.

В такое время года лишь древняя дорога, проложенная по дамбе, соединяла Сох с мостом через Ренцу, служащим естественным продолжением одной из улиц Примето. Во время паводка древний и ненадёжный мост по решению кугурума охраняли тескомовцы, отбивая охоту кому бы то ни было ходить по нему без особых дел.

Но какие особые дела могут быть у горожан? Никаких! Если только кому-то захотелось с моста полюбоваться разливом. Такое, не часто, но разрешалось, потому что охотников до подобного зрелища можно было пересчитать по пальцам.

Свим уверенно вёл свою небольшую команду к только ему известному укрытию, где он должен был её оставить с тем, чтобы самому уйти в Сох.

Продвигались не таясь. Подходы к посёлку оказалась на удивление безжизненными, а от ненужных глаз в Сохе путешественников скрывала высокая, в рост человека, такого, как Свим, прошлогодняя трава, выпускающие листочки кусты и могучие деревья, в ветвях которых темнели гнёзда птиц, поразившие воображение Камрата. Птицы в окрестностях Керпоса был в диковинку.

– В начале лета их здесь – тучи, – на расспросы мальчика ответил Свим. – Они поднимают такой крик, что в Сохе вне дуваров разговаривать трудно. Можно собеседника не услышать.

– Они скоро прилетят? – огибая куст тальника, далеко разведшего его со Свимом, спросил Камрат.

– Думаю, дней через десять. Как только здесь появится и устоится вода, так они и прилетят.

– А вода когда появится?

Свим посмотрел на мальчика сверху вниз.

– Хороший вопрос, малыш. Я недаром вас поторапливал. Вода может появиться со дня на день. Завтра, послезавтра… Мне трудно судить. Надеюсь узнать в Сохе.

– Интересно посмотреть, – мечтательно произнёс Камрат и едва не упал, зацепившись ногой за корягу.

– Что интересно?

– Как вода прибывает.

– Она не прибывает, она появляется стремительно. Сейчас её нет, а через праузу уже потоп.

– Всё равно интересно!

Укрытием, к которому Свим вёл своих спутников, оказался громадный платан, непонятно как здесь выросший. Его могучая крона занимала несколько квадратных берметов. Летом, покрытая зелеными листьями, она представляла грандиозное зрелище. Так оно и будет месяца через два, а сейчас ветви, словно изломанные неопытной рукой и в беспорядке, густой сетью загородили небо. Комель ствола этого могучего великана имел в плане не круглую форму, а представлял собой некое необычно расплющенное образование, больше похожее на громадную, покоробившуюся от воды доску, воткнутую в землю так, чтобы широкая её сторона могла прикрыть того, кто не хотел быть увиденным из посёлка. А отсюда до него оставалось уже всего несколько берметов, по сути дела, один склон холма.

– Итак, – сказал Свим, ни к кому персонально не обращаясь. – Будете меня ожидать здесь. Не слишком уютно, зато надёжно и до Соха рукой подать.

– Я не вижу стены посёлка, – вглядываясь в вершину холма, произнёс Камрат. – Он не огорожен?

– Не беспокойся, малыш, посёлок огорожен. Там есть ограда, но… Как бы это сказать… Не такая, как везде… Сам не знаю, малыш, почему она устроена так. Она даже збун не устраняет. Считается, что благодаря ей в посёлок не могут попасть дикие. Но… Знаешь, лучше бы Сох был огорожен обычной городской стеной, как Керпос или Примето. Мне было бы легче проникнуть за неё. Все нормальные стены имеют лазы, на существование которых городские власти уже давным-давно махнули рукой и не вмешиваются в их существование. Себе дороже. В Сохе всё не так. Ограда Соха постоянно находится под напряжением пси-поля, и её практически каждый день обходят стражники и проверяют на предмет целостности.

– А как же ты? – забеспокоилась Клоуда.

Изнурительная многочасовая ходьба притупили в ней остроту ощущений, но небольшая передышка смогла пробудить волну горечи от нового расставания с любимым и тревоги от его рискованной вылазки.

– Тут как повезёт – слегка пожал плечами Свим. – Она же против диких и, по идее, на разумных не должна обращать внимания. Однако через неё просто так пройти – значит, сразу засветиться. На станции, где дежурят стражники, тут же появится сигнал, что кому-то понадобилось прыгать через ограду. Тут же набегут посмотреть.

– Я знаю такие ограды, – авторитетно заявил Сестерций. – У нас, в Ленкордании, такие ограды имеют некоторые города побольше Соха. Их лучше всего проходить подкопом.

– Точно, Сестерций, – чему-то обрадовался Свим, возможно, совпадению мнений. – На него и надеюсь. Когда-то я сам, а потом с К”ньюшей, сделал их несколько. Проходили по ним неоднократно. Такие подкопы делали и до меня многие годы. Перерыли, наверное, всю землю вдоль стенки по десятку раз. Горожане раз в пять или десять лет занимаются тем, что закапывают их, а грунт утаптывают. Но опять кому-то приходит в голову сделать подкоп. И так из века в век.

– Может быть, нам с малышом покажешь один из них? – предложил торн. – На всякий случай.

– Никаких случаев! – повысил голос Свим. – Ни для меня, ни для вас… – Он помолчал, глядя в сторону холма. Потом проговорил негромко, словно рассуждал с самим собой: – Я там могу встретить только людей из Центра. Вернее, кого-то из связников. Их у меня было трое. Если кто-то из них приходил ко мне и оставил извести или сейчас поджидает меня там, то с ним я найду общий язык, что бы там ни произошло. В бандеке или в самой организации. Вот почему, друзья, я не беру никого из вас с собой. Для тех, кого я встречу, вы ненужные свидетели. А если там будет кто другой, то вы можете оказаться ненужными свидетелями моей прежней деятельности, той, которая имела место после моей встречи с Камратом.

Торн понимающе кивнул массивной головой. Клоуда приложила ладони к лицу, ей захотелось поплакать. Свим погладил ей волосы.

– Не надо, Кло. Мы же с тобой обо всём договорились. Всё будет хорошо… Мне, пожалуй, пора. До стены ещё далеко, это отсюда кажется, что она рядом, А к ней идти ещё и идти. Я пошёл! До завтра!.. Да, если я вдруг не появлюсь завтра на рассвете, можете уходить, конечно. Но можете и подождать до следующей ночи. Мало ли что меня там задержит. Сестерций, при любой угрозе, откуда бы она ни исходила, уходите немедленно.

– Будем надеяться, что ты вернёшься вовремя, а нам здесь никто не будет угрожать.

– Пусть будет так.

Свим поцеловал Клоуду в лоб, потрепал за плечо Камрата, махнул рукой торну и уверенно направился в сторону Соха.

Его команда довольно уныло смотрела ему в спину до тех пор, пока он не растаял в быстро наступающих сумерках.

– Пусть он вернётся! – как заклинание прошептала Клоуда и, почувствовав безмерную физическую и душевную усталость, села у основания платана, прислонясь спиной к стволу.

– Я пойду, немного провожу его, посмотрю вокруг, – заявил вскоре торн и пропал, уйдя по следам Свима.

Камрат бесцельно походил вокруг и подсел к Клоуде.

Праузы через две, окутанный лёгкой дымчатой аурой, вернулся торн и присоединился к людям.

– Всё тихо. Я побывал у самой ограды. В поселке никакого шума. Думаю, он прошел беспрепятственно.

– Хорошо бы, – отозвалась Клоуда голосом долгого терпения.

– Вы можете спать, – предложил Сестерций. – Положитесь на меня, я буду бодрствовать.

– Спасибо. Мы поспим, – пообещала Клоуда, хотя в это время ей казалось, что она всю ночь не сомкнёт глаз, ожидая возвращения Свима.

Как бы там она не думала, а усталость брала своё, и уже двумя блесками спустя веки её смежились, темнота вокруг словно посветлела – она уснула. Устроившись у неё под боком, заснул и Камрат. Мальчик не ставил перед собой никаких обязательств, как Клоуда, и приглашение торна принял сразу.

Ночь, как всегда, связанная с ожиданием, тянулась. Не по-весеннему тихая, но тёплая. Следом за нею в буроватые цвета окрасился восток, потом взошло невидимое из-за холма и леса солнце, и вот – наступил очередной день…

Свим не вернулся.

К полудню у Клоуды началась истерика. Сквозь опухшие от слёз глаза она плохо видела вокруг. Торн и мальчик как могли уговаривали и успокаивали её.

– Вы, люди, – размеренно вещал Сестерций, – не умеете логически мыслить. Вы сразу всё забываете. Вспомни, что он говорил, уходя. Он говорил, что может за одну ночь не успеть сделать все свои дела и придёт следующей ночью. Ты же сама слышала…

Камрат вторил Сестерцию. Правда, других аргументов у них не было, а этот, хорошо известный и ей, мало воздействовал на настроение женщины, без конца повторявшей:

– С ним там что-то случилось. Нехорошее… Неужели вы не понимаете? Я же чувствую… Мы должны его спасти. Пойти в Сох и спасти! Ну что нам стоит, пойти и спасти?..

Идти по призыву Клоуды в Сох никто не собирался. Она тоже. Сидела, прижавшись щекой к стволу платана, бросив безвольные руки между коленей, и плакала.

Мальчик и торн, успокаивая Клоуду, верили своим словам. В принципе, как они убеждали друг друга, ничего серьёзного ещё не случилось. Свим, наверное, и вправду предвидел такой оборот дела. Мало ли что его могло задержать. Он мог не успеть всё сделать за ночь, а днём выходить из посёлка поостерёгся. К вечеру же, ближе к ночи появится тут как ни в чём ни бывало. Улыбающийся, живой и здоровый.

Однако время шло, день начал убывать, а вместе с ним сходила на нет уверенность ожидающих.

Торн подолгу смотрел на холм, где днём можно было рассмотреть неровную гряду, очерчивающую поселковые постройки. Там, казалось отсюда, ничего примечательного не происходит. Приближаться к ограде Сестерций не решился. Опять же из-за того, чтобы ничем не навредить Свиму, если тот будет покидать Сох. Появление близ ограды неизвестно откуда взявшегося торна, могло вызвать у кого-нибудь подозрение.

Как ни волновались спутники Свима, а во второй половине дня их обуял голод. Уговорили поесть и Клоуду, хотя, похоже, она не почувствовала вкуса еды. Тем не менее, это её подкрепило. Она перестала плакать и даже походила взад-вперёд невдалеке от платана.

Уже стемнело. Вновь нарастало напряжение ожидания. Обостренный слух людей и торна ловил каждый шорох.

Тоньше всех слышал Камрат, а может быть, потому, что всё время крутил головой, поэтому именно он первым услышал чьи-то вкрадчивые шаги с противоположной Соху стороны.

Камрат осторожно подошёл к торну и тронул его за руку, приложил палец к губам.

– Кто-то рядом с нами. Я слышал шаги вон оттуда, – шепнул мальчик и показал на ближайший кустарник, откуда, по его мнению, донеслись звуки подкрадывающегося существа.

Теперь они оба явственно услышали шорохи не далее как в нескольких берметах от себя. Оба высвободили оружие и стали спина к спине, готовые отразить атаку, кто бы её ни предпринял. Клоуда затаилась у ствола дерева, тоже готовая обнажить меч.

Конечно, это мог быть какой-нибудь дикий, рыскающий в поисках еды, но поостеречься следовало.

– Малыш, это я, – раздался почти рядом знакомый мяукающий голос.

– К”ньюша? – ещё не веря себе, воскликнул Камрат.

– Я, конечно!

Из марева сумерек показалась запоминающаяся фигура хопса.

– Фу на тебя! – сказал торн, пряча меч, и, окутываясь розоватой аурой, радостно засмеялся. – Как хорошо, хилон, что ты появился. Свима нет. Ушёл ещё вчера вечером, обещал вернуться к утру или к сегодняшней ночи. И вот его нет.

– Клоуда с ним?

– Нет. Вон она. Подойди к ней и попытайся с ней поговорить и успокоить её. Мы с малышом за день уже выдохлись.

– Думаешь, поможет? – усомнился Камрат.

К”ньец присел к женщине и стал ей что-то негромко наговаривать, Клоуда в ответ лишь всхлипывала и говорила одно и то же:

– Его надо спасать!.. Надо спасать!

Хопс помолчал, потом что-то сказал ей такое, отчего она оживилась.

– Да, да, – заволновалась она. – И я тоже пойду с вами! Вы меня возьмёте, К”ньюша?

– Нет, ауна, – решительно отверг ее просьбу К”ньец. – Лучший вариант – это я и малыш. Сестерций очень заметен, а ты… Извини, ауна, ты не сможешь нам ничем помочь в таком состоянии, в котором находишься сейчас. Малыш!

– Я давно готов. А ты знаешь, где подкопы? Не забыл?

Камрат был рад решению К”ньеца и выбору взять его с собой.

– Он говорил вам о них?

– Да, – сказал торн. – Я примерно видел, где он воспользовался подкопом. Мне кажется, что Свим вчера прошёл по нему без труда.

– Спасите его! – Клоуда бессмысленно повторялась и раскачивалась из стороны в сторону.

– У неё, наверное, поднялась температура, – мяукнул К”ньец. – Она ведь бредит!

– Я не уверен, – сказал торн. – Ладно, я ей займусь. Когда ты…

– Займись, но вначале скажи, где переходил Свим?

– Если отсюда смотреть на Сох, то от этой линии вправо с четверть свиджа, – уверенно показал Сестерций.

– Ты знаешь, где этот подкоп? – спросил Камрат,

– Этот знаю. Я так и представлял, что Свим пойдёт по нему. Он его предпочитал другим. Их у него несколько.

– Мы об этом знаем, – торопливо сказал Камрат. – Может быть, уже пойдём?

– Сейчас. Подожди ещё немного, малыш. У меня разговор с уважаемым Сестерцием. Вам здесь, Сестерций, сидеть долго нет смысла. Я это к тому, что… – К”ньец задумался и замолчал, хвост его подметал за ним землю. Наконец, он продолжил: – Сделай так. Если до полуночи Свим или мы с малышом, вернее, если нас до того времени не будет, уходите отсюда с Клоудой и действуйте, как вам советовал Свим. Что он, кстати, сказал?

– Он сказал, чтобы мы уходили в Примето. Мы с Клоудой можем просто выйти на дорогу и направиться в город. Кто нас остановит?

– По всему, никто. Хотя я не уверен ни в чём, – медленно проронил К”ньец. – Знаешь, Сестерций, не хочется верить, что мы все, пройдя вместе пол бандеки и пережив столько сдруживших нас событий, вдруг споткнёмся, после чего рассыплемся и исчезнем как команда. Это будет нелогично и несправедливо.

– Да, логики в этом нет, – подтвердил Сестерций.

– Ты меня понимаешь. Но ты должен понять и то, что ваш уход в Примето без нас и Свима приведёт именно к этому. И я не уверен, как бы там Свим не наставлял Клоуду, она не пойдёт без него в его хабулин.

– Логично. Я думаю так же. Но что ты предлагаешь?

– Предлагаю, уважаемый, предлагаю. Вы можете пройти вверх по реке, она тут недалеко. Свиджах в шести-семи на берегу высятся остатки устоев древнего моста. Прибрежное строение кажется построенным только вчера, так что не удивляйся его сохранности. Сложено оно…

– Ну что ты мне историю какую-то рассказываешь? Покороче можешь?

– Могу, потому что короче невозможно.

– Ладно, давай, как можешь.

– Сложено оно… Не надо было сбивать, – фыркнул недовольно К”ньец. – Это строение сложено из больших блоков полу обработанного камня или ещё чего-то… Не торопи! Блоки большие, – хопс развёл жилистые лапины, чтобы показать, из каких больших камней или ещё из чего-то древние построили опору моста. – Там есть один блок, который выделяется на фоне других. Он красноватый. Все вокруг него серые, а он красноватый…

– Понял. Продолжай!

– Так вот. В том ряду, где этот блок заложен, надо отсчитать влево от него семь.... Нужен седьмой блок…

– Мутные звезды, как говорит Свим. Ты можешь говорить быстрее и покороче? Малыш скоро совсем изведётся, тебя ожидая.

– Я и так… Единственное отличие этого блока, что он седьмой. И всё!

К”ньец мяукнул и уставился на торна. Ему никак не удавалось выбраться из дебрей объяснения, он в них стал просто запутываться и повторяться.

– Я всё прекрасно всегда запоминаю и слушаю тебя внимательно, – пришёл ему на помощь Сестерций. – Значит, надо отсчитать влево по ряду от красноватого блока до седьмого. И?

– Да, да, – К”ньец фыркнул, словно стряхнул с себя какое-то наваждение. – Надави нижний левый угол блока. Этого, седьмого. Только давить надо очень сильно. Камень развернётся и откроет вход в комнату. В ней можно отсидеться дня два-три. Свим её так и называет – отсидочная камера. Там есть вечные светильники, а половодье её не заливает. Там вы можете нас подождать. Даже если мне не удастся сказать о вашем пребывании Свиму, думаю, он всё равно туда заглянет. В этом месте легче перебраться через Ренцу.

– Хорошо, что есть такая комната и от неё легче перейти реку, – важно произнёс Сестерций. – Это всё?

– Малыш, – обратился К”ньец к мальчику, изнывающему от нетерпения пуститься в путь к Соху, – ты слышал мой рассказ?

– Слышал, конечно. Уже темно, К”ньюша. Давай пойдём.